Проснуться совершенно здоровой, позабыв о сломанной лапе и боли во всём теле — это, конечно, замечательно. Оказаться при этом в окружении кучи мужиков, возможно, тоже было бы прекрасно для одинокой романтичной девицы, если бы этой самой девицей не была Сунита. Сунита, в принципе не переваривающая незнакомых самцов, особенно если те вели себя, скажем так, не по-джентльменски. А разлепив глаза и испуганно оглядев присутствующих, никаких джентльменов с обворожительной улыбкой и королевскими манерами она, к её великому сожалению, не обнаружила. Жаль.

Львица поднялась — скорее ошарашено подскочила с перепугу — и завертела головой в поисках знакомых морд. Палящее солнце, шум воды и куча молоденьких (вроде бы) незнакомцев... звучит, как начало дешёвого романа. Романа, в котором Сунита решительно не хотела участвовать, между прочим!

«Хотела увидеть море — вот тебе, пожалуйста», — про себя хмыкнула львица, то рассеянно поглядывая на воду, то на собравшихся. Наверное, стоит в следующий раз формулировать свои желания более конкретно. Ну, океан, весь прайд под боком, куча еды, мир-дружба жвачка, все дела. Стоило одному из этой разношёрстной компании снова подать голос, у голубоглазки настроение так вообще испортилось окончательно, и она тут же нахмурилась, бросив крайне осуждающий взгляд в его сторону. Мужчины...

— Не выражаться! Родители не научили, что такое элементарные нормы приличия? — возмущённо фыркнула Сун, чуть прижав уши. — Кто-нибудь помнит, как мы здесь очутились?

Ох… Никогда такого не было и вот опять.

Это вяжущее, оторванное от реальности чувство Девасу было хорошо знакомо. Когда закрываешь глаза, долго-долго летишь мозгом куда-то во тьму, а через неопределенное время просыпаешься в совершенно ином, чаще незнакомом месте. Башка трещит, во рту сушняк, а взгляд мыльный и плохо фокусируется даже на собственном хвосте. Так обычно бывает после обильного пира забродившими фруктами и интенсивных плясок вокруг шаманских пентаграмм, сотканных на коленке. Разница была лишь в том, что накануне Девас ничего запрещенного в пасть не брал, мистических вакханалий не устраивал, да и вообще вел себя чуть менее, чем по-джентльменски. Даже одного подростка вытащил из воды, о как! Не лев, а душечка-пушечка просто, впору образцовым бойскаутом становиться.

Последнее, что помнил бывший капитан - это начинающуюся разборку с дерзким пацаном, который внезапно рискнул катить свой прыщавый бочонок на Тоффи. Девас ринулся, было, к блондинистому недобитышу, чтобы жестко так, по-мужски, приструнить его за загривок, однако вместо него пришлось разбираться с истерикой самки, угодившей к ним вместе со своими отпрысками. Потом он моргнул, резко провалился в беспамятство, и… очутился здесь.

- Где я… тьфу, бл*ть! - едва только приоткрыв пасть, Опустошитель вдруг почувствовал, что между сколотыми клыками набились комья влажного песка, который в придачу оказался еще и соленым. Это что ж, он так потрясающе упал, получается? Прям загреб всем своим расписным оскалом целый бархан?... Кое-как отплевавшись, самец распахнул глаза и принялся озираться по сторонам. Перед ним расстелилась вода… много воды… Нет, вы не поняли, ОЧЕНЬ МНОГО воды! - С*ка, опять началось… - простонал Дев, поднимаясь на лапы. - Ну какого лешего… - впрочем, на сей вопрос он так и не успел получить никакого ответа, ибо в тот же момент со всех сторон на него зашикали, коренастый зад зажали, а сам он едва не рухнул мордой вперед в океан от кратковременной потери баланса. - А ну, разошлись в стороны, жертвы бешеных макак, а не то я!... - с этими словами, Девас уперся лапами в песчаную поверхность и со всей силой пихнул кого-то жопой, тем самым отвоевав себе еще несколько сантиметров берега в этом переполненном троллейбусе местечке. Конечно же, результат подобного телодвижения не замедлил прилететь в виде ответной грубости и указания на тотальную невоспитанность сего ирокезнутого персонажа. Послышались и другие возмущенные голоса, однако  Девасу было слегка не до определения личностей соседей, и еще меньше он хотел отвечать на их вполне себе резонный вопрос. Как мы тут оказались, как оказались… не все ли равно, м? Гораздо интересней, как отсюда выбираться, бл*ть!

- Яка! - поджав нижнюю губу, бывший капитан издал что-то похожее на свист. Ирокез тотчас же обдало легким ветерком, а загривок защекотали птичьи лапы, осторожно устроившиеся промеж лопаток. - Кажется, мы снова в каком-то *бучем кошмаре…  - осторожно вытянув шею, Девастатор наугад попытался сосредоточиться на бирюзовых, лениво поигрывающих с бризом волнах. - Будь начеку. Чует моя жопа, опасность ждет нас там.

Отредактировано Devas (16 Фев 2023 00:09:16)

Сознание приходило постепенно, как когда хочешь подремать пару минут, а приходишь в себя через пару часов с головной болью и без малейшего понятия где ты и что ты. Или он наоборот сейчас очень медленно отключился и неожиданно очутился в каком-то странном, но очень реалистичном сне? К своему великому удивлению Чонго обнаружил, что стоит в совершенно незнакомом месте, окруженный незнакомыми запахами. Мысли все перепутались, в голове был какой-то назойливый шум, мешающий думать. А, нет... это самые настоящие голоса вокруг. Лев вздрогнул, словно неожиданно осознав себя в собственном теле. В нос ударил какой-то насыщенный соленый запах вперемешку с запахом чужих шкур.

Где я?

Перед глазами была только вода, простирающаяся до самого горизонта, где она по едва заметной границе переходила в безоблачное и такое же синее небо. Чонго никогда не видел таких больших водоемов, словно он оказался в середине пугающе бескрайнего озера. Взгляд медленно опустился вниз, к собственным лапам, которые под его собственным весом уже успели частично погрузиться в мокрый песок. Между пальцами ощущалось едва заметное покалывание соленой воды. От внезапно нахлынувшего чувства того, что всё это очень неправильно, чувства опасности, шерсть встала дыбом по спине от ушей до самого хвоста, и Одноглазый инстинктивно подался назад. Вот только он почти моментально столкнулся с кем-то за своей спиной. Точно, голоса! Лев растеряно завертел головой, будто позабыв, что он едва ли может заглянуть себе через левое плечо.

— Что за х*рня?
— Не выражаться!
— Заткнитесь все!

Вместе с ним на клочке земли было сразу несколько незнакомцев, таких же растерянных, как и он сам. Если бы только можно было полностью развернуться и рассмотреть их получше. Видимо места было настолько мало, что они буквально подпирали друг друга боками, практически вытесняя рядом стоящих к воде в общей суматохе. Как они вообще тут оказались? И как отсюда выбираться?

— Эй! — Чонго наконец подал голос, когда чей-то неосторожный толчок заставил его подвинуться ближе к воде, и передние лапы снова увязли в мокром песке, — Осторожнее!

Конечно, едва ли кто-нибудь мог случайно вытолкать довольно крупного Чонго с его клочка суши, но тереться, простите, жопами с незнакомцами не было никакого желания. Хотя, совсем сдавать позицию в пользу шумных соседей и лезть в воду хотелось еще меньше.

— Мы тут что, застряли?

Одноглазый снова попытался извернуться, чтобы получше разглядеть товарищей по несчастью или хотя бы посчитать их по пестрым загривкам. Позади не было видно никаких путей к отступлению, только вода, вода и вода по всем направлениям. Чонго нахмурился, остановив взгляд на собственном искаженном отражении на поверхности воды. Не поддаваться панике становилось определенно сложнее.

Отредактировано Чонго (20 Фев 2023 21:01:20)

Крабы бросились в бок, устрицы захлопнули ракушки, осьминожка, только-только вылезший на свет божий, стёк под валун, и даже полипы на валуне этом скукожились до песчинок. Тень легла на морское дно, и от взмаха хвоста мутный сор полетел во все стороны. Мгх. Дядька скосил свою кривую челюсть, отчего её совсем изломало в одну щербатую линию, раздул жабры, задумчиво клацнул зубами и поднял глаза, и глаза эти, крошечные глаза с кровавыми белками, засияли на слабом свету, падавшем оттуда, из чужого ему мира. Мгх повторилось, заклокотало, перекатываясь в рык, но от рыка в привычном смысле для этих безжаберных пришельцев в воде осталась только пара пузырей.

Акулий батька часто беззвучно порыкивал на жизнь. За ним даже самые храбрые рыбёшки не решались бродить, ожидая, когда их матёрый кормилец нарежет кого на салат да спустит им крошки, сосальщики травились от его желчи, и он засасывал их, как спагетти, а другие акулы… да, другие акулы… он рвал их, они рвали его — всё по старой доброй традиции акульего дружелюбия.

Зверюга мотнула головой и прибавила ходу, приближаясь к тонкой башенке посреди синевы, к её верхушке, к этим мелькающим фигуркам уже за пределами его родной стихии. Он выбирался ближе к свету, и его наждачное туловище постепенно отклеивалось от теней, вырезая в синеве свои текучие, но отнюдь не гладкие формы. Это была тёмная, отдающая болотным махина с розовыми от ран дёснами и зубами-крючьями, вылезавшими из пасти, как чьи-то цепкие пальцы. Плавники не без насечек, бока не без шрамов — всё как водится у порядочного отшельника. И, как водится у порядочного отшельника, когда приходило время есть, он шарил глазами по дну и дали, искал всё, что движется. Что не движется, двигал и сжирал.

Косяк рыб улизнул от него, кальмар плюнул чёрным в морду, и акула сейчас ну просто натурально чувствовал… нет, не голод, а упрощенную версию вины. В тихом закутке океана осталась его старушка-мать, та ещё с*чка по молодости (однажды чуть не сожрала собственного сына, между прочим! Ну да ладно, он был не в обиде. Кусает, значит, любит, правильно?), а сейчас просто слепая забывчивая рыбина. Кружит по дну метр на метр и ждёт, когда сынишка вернётся, накормит и приласкает. Вообще, у них так было не принято: если уродился акулёнком, будь добр бежать куда подальше и как можно раньше. Но так вот у них с матерью получилось — не разошлись. Родственные души, что сказать. Она, конечно, иссохла неплохо, но жрала всё также обильно. Хех. Дядька кротко улыбнулся, но вышел скорее адский оскал, нежели что-то приличное. Хорошо, что он ни разу не видел себя в зеркале.

Пятна цвета затрепыхались там, вне воды, где жабры душило, и акулка, сбавив скорость, закружил вокруг островка, присматриваясь к этим странным созданиям с суши. Он вообще плохо разбирал тех, кто падал сверху, дышал через дырки у глаз и пускал пузыри, открывая пасть. Единственное, что запомнил — это вид жопок чаек снизу. Болтливые заразы, иногда залетали к нему в пасть заместо рыбы. Это бывало с ними, когда косяки тучами шли на нерест, и птицы, обезумев от жадности, бросались в воду, сломя голову, не замечая акульей тени. Теперь и самой акуле стоило бы попридержать свою жадность.

Дядька снова тряхнул головой, разглядывая чудо-зверей за пару десятков метров своими крошечными глазками. Приближаться к глади волн, оголять плавник пока не решался, хотел спокойно выбрать жертву понажористее, чтоб уж точно хватило. Мелкое, мелкое, чёрное пятнышко, мелкое… Заприметил парочку. Пожалеем акулку, он никогда не видел грив, и некому было рассказать, что это просто невкусная, доиннючая шерсть, а не сочные шматы плоти под пушистой шкуркой. Пожалеем и простим.

Один стоял к нему хвостом. Успеет развернуться? Мгх. И странная птица при нём. Таких странных чаек акулыч ещё не видел. Может, и её прихватит.

Хвост шлёпнул воду, корпус развернулся точно к суше, и махина, поднажав, загрёб побольше скорости для рывка. Схватит, сожмёт, подсушит себе жабры и утащит на дно.

Плавник, как сигнал и символ охоты, проткнул морскую гладь в десятке метров от песка.

Один грубиян, от скудоумия не способный выражаться культурно — это грустно. Но чтобы столько, да ещё и без возможности отойти от этой кучки недоумков подальше?... Таких кошмаров Сунита ещё не видела. И лучше б не видела и дальше.

Львица крайне показательно закатила глаза, когда вся эта орава в один голос стала орать друг на друга, но, впрочем, оставила попытки заставить их проявить хоть капельку приличия. Оказалось, что она тут не единственная «дама в беде»; где-то рядышком зазвучал ещё один девичий голосок, да так громко, что у Сун появилось стойкое желание отшатнуться. Было бы ещё куда... От всего этого балагана вяли уши и голова шла кругом, так ещё и каждый так и норовил толкнуть соседа, отвоёвывая себе местечко на суше. Ну загляденье, а не компания! Аж захотелось сигануть в воду, только б оказаться от такой компании подальше. Сунита отрешённо уставилась в воду, всерьёз задумавшись насчёт идеи попросту уплыть от новых знакомых, но тут же замерла, напрягшись всем телом. Краем глаза она заметила, как вода стремительно начала темнеть неподалёку от неё, но не успела даже пикнуть, как оттуда выпрыгнуло... ну вот это. Огромное такое, страшное и явно недружелюбное.

...Хотя, знаете, и на суше хорошо. Компания чудесная такая, ну вот разве можно от них уйти? Невежливо же!

Воздух разрезал протяжный, полный ужаса визг. Сунита даже не сразу поняла, что верещит не только товарищ, стоявший рядом с ней и познакомившийся с рыбиной гораздо раньше, чем ему хотелось бы. Она вообще теперь не соображала. Продолжая истошно орать, самка плюхнулась на хвост, до смешного неуклюже пытаясь отодвинуться от воды как можно дальше. Но госпожа Фортуна слишком ненавидела её даже в её собственном сне, чтобы позволить так просто избавиться от очередной опасности. Тот самый бедолага, получивший от этого чудища, решил отомстить за подмоченную репутацию и ж... Да так рьяно торопился надавать люлей огромной страшной рыбе, что ненароком задел плечом паникующую мадаму, столкнув её в воду. Ну... вот вам и дама в беде. Спасать кто-нибудь будет? Нет? А жаль.

Ослеплённая паникой, Сунита только и делала, что пыталась держаться на плаву, до того сильно тарабаня по водной глади, что от её стараний вся оставшаяся на островке компания сумела всласть насладиться вкусом тёпленькой водички. Вообще-то плавать она умела, и причём довольно-таки неплохо, но... но попробуйте в её состоянии вспомнить об этом! Скажите спасибо, если от страха не попадёт по чьей-нибудь головушке. Ну, кроме акульей, конечно же.

Глубокомысленно сверля взглядом воду, Девас навскидку прикидывал и фантазировал, что оттуда вообще может вылезти. Шаманские рефлексы пока безмолвствовали и не колыхали локти льва, зато дико раздражали остальные бедолаги, которые все еще пытались осознать происходящее. Мать вашу, да они способны просто стоять молча, без всяких там возгласов и подпихов, или это слишком невыполнимая задача?!

“О, предки, клянусь, что я сейчас утоплю кого-нибудь… Или нет, лучше всех сразу!” - в Опустошителе вспыхнул такой привычный и родной гнев, который тотчас же закрутил шестеренки прямо к топке слегка подогретого пукана. Но бывший капитан еще держал себя в лапах - ведь никогда не знаешь, с кем придется сражаться и кто тебе способен пригодиться в бою. А то так и поубиваешь заранее своих же напарников…

Словом, как Девастатор ни старался насупленно гипнотизировать поблескивающие на солнце волны, ничего он так и не ощутил. Во всяком случае, с этого берега. То ли шаман из него и правда совсем никакущий, то ли ему банально было лень тратить свои силы на раскачивание предчувствия - вон, сколько раз младшенький спорил с Тоффи о бессмысленности его обучения! Как мог, доказывал, что прекрасно обойдется без хитров*ебанных схем и комбинаций символов, самыми обыкновенными ушами, глазами и когтями - х*р там. Брат даже вникать не хотел.

И вот теперь пожалуйте. Уж не с помощью ли святого духа (sarkasm!) Девас слышит какой-то подозрительный всплеск, который вдруг раздался позади него? Бросив быстрый взгляд на встревоженную Яку, самец на всякий случай ощерился и резко развернулся мордой к волнению, заметно усилившееся на противоположной кромке островка.

Ээээ… Что, бл*ть? Рыба?... Исполинская, напичканная до самой глотки треугольными зубищами, рыба??!

- Ну них*ра ж себе! - аж присвистнул темный шаман, едва только акула принялась лениво скатываться обратно в море. Удивительно, как эта темно-серая мясорубка ограничилась лишь интимным тычком в корпус Сороны, не причинив тому особого вреда. Во всяком случае, несмотря на истеричный вопль последнего, фонтанов крови и оторванных конечностей, разбросанных по всей площади острова, что-то не видать. Пока. - И что теперь с ЭТИМ делать?

Впрочем, уже в следующий миг, едва только акула успела убраться обратно под воду, оставив на поверхности свой треугольный плавник, темногривый чудила отважно кинулся за ней. - Стой, придурок, она ж сожрет тебя! - только и успел рявкнуть вслед Девас, невольно выпустив когти в качестве защитной реакции. Ну надо ж было родиться таким полоумным… даже завещание не потрудился обозначить. А как же “прошу взрастить моих внебрачнорожденных львят, в лунную среду забежать к пятерым моим женам, рассказать, что их герой погиб не зря”, и все такое? Нет, ну точно конченый…

Последующие события принялись развиваться так стремительно, что Девас даже глазами не успевал хлопать. Следом за первенцем в морскую бездну неожиданно рухнула одна из львиц, которая, судя по всему, вообще не планировала совершать столь самоубийственное погружение. О, предки, это у вас такой юмор - кидать всяких симпатичных самочек в воду, чтобы отважный герой Девастатор вновь ринулся кого-то спасать, ценой собственного утопления? Пха-ха, не смешно ни разу! Правда, пока младший шаман закатывал зенки к небу и дискутировал с мысленным собранием Высших прародителей, его довольно скоро подвинули с почетного мостика мускулистых спасателей. Красиво прыгнув в бирюзовую гладь, черная как тень незнакомка поплыла к барахтающейся львице. Стоп… что, простите? Самка-водолаз? А Девасу что теперь, того парня-суицидника вытаскивать?

- Я теперь никогда больше не лягу спать, м*зафака! - беспардонно распихав своей коренастой жопой оставшихся, Опустошитель пробрался на противоположный берег, где только что находилась троица будущих акульих обедов. Итак, что мы имеем? Громадная х*рня все еще плавает в пределах досягаемости, сверкая остроконечным плавником над морем; поодаль нее происходят спасательные работы по утопающим; а где-то там, в пучине, булькает пострадавший самец - первопроходник. Значит можно что? Правильно - совершить очередной безумный поступок! - Эй, красотка, побереги свои чешуйчатые кокосики, пока батя не откочекрыжил их под самый корень! - с чувством профессионального десантника, бывший капитан сгруппировался в этакую пружину, чтобы затем выстрелить собой по направлению к широченной спине исполинской рыбины. Вести бой надо начинать с головы врага, верно?

Отредактировано Devas (3 Мар 2023 09:25:32)

Никаких крокодилов вокруг видно не было. Нео потоптался на пятачке земли, который был ему доступен, ощутил, что ничего такого не происходит, и даже немного успокоиться успел. Ну да, они находились на небольшом островке, буквально жопа к жопе, так, что пространства для маневра не оставалось. Но лев все-таки помнил, что прошлым вечером, когда он засыпал, никакой воды вокруг не было, стало быть, это ему чудится. Может быть, сон такой яркий, а может быть, не стоило есть ту хорошо полежавшую антилопу... Ну и ничего страшного. Может, нужно поплыть, пока не приплывет куда-нибудь?.. Раньше ему частенько снились почти такие же сны — похожие на реальность настолько, что больно просыпаться. Правда, в них он обычно бродил по выжженным, дымящимся территориям у подножия Килиманджаро, пытаясь отыскать хоть кого-то выжившего.
Здесь, по крайней мере, нет ни обожженных животных, ни обгоревших трупов. Даже воздух свежий. Как настоящий. Черногривый вдохнул полной грудью, и МАТЬ МОЯ ЭТО ЖЕ РЫБА! ЗДОРОВЕННАЯ ТОЛСТАЯ РЫБА!

Сперва лев услышал пронзительный птичий крик, затем почти такой же пронзительный львиный, а уж потом, вытянув шею и повернувшись, насколько это возможно, он мельком увидел здоровенную зверюгу, выметнувшуюся на поверхность с явной целью пообедать, и почти так же быстро отползавшую обратно в воду. Сердце льва совершило какой-то дикий кульбит, ухнув в пятки, и он с большим трудом удержался от того, чтобы не отпрыгнуть прочь — места здесь совсем не было, и в случае прыжка он бы упал в воду. Кажется, отмель пришлась зверюге не по вкусу, но это существо вело себя не как случайно выброшенные на берег рыбки — те просто беспомощно прыгали, теряя силы и поблескивая чешуей. Эта тварь, во-первых, была не меньше любого крокодила (черногривый и принял бы ее за крокодила, если бы не красноречиво торчащий вверх плавник — плавники ведь до сей поры он видел только у рыб), а во-вторых, ничуть не была смущена тем, что ее еда находится на суше. Вон как выпрыгнула. По воплю пострадавшего льва можно было подумать, что ему напрочь откусили всю задницу, но сильного запаха крови вроде бы не было. Промазала, зверюга.
Львы, впрочем, сразу же вошли в раж и принялись атаковать рыбину в ответ. Одна из львиц принялась тащить другую, упавшую в воду, на сухое место. Черногривому оставалось лишь помочь им... или помочь другим. Вот только кому?
Нео неожиданно ощутил небывалую легкость. Действительно как во сне, словно сейчас взлетит и унесется высоко в небо. Чего ему бояться, какой-то старой разросшейся рыбины?

Мельком глянув на ситуацию, черногривый попытался разглядеть, что происходит. Брызги воды многое скрывали, но он смог понять, что двое из присутствующих вроде бы бросились в атаку первыми, а третий лев пытается оказаться между львицами и зверюгой, прикрывая их от атаки. Вот только рыбина, кажется, была гораздо проворнее их всех, вместе взятых.
Одинокий островок остался почти свободным... Нео попытался взрастить в себе молодецкую удаль, чтобы тоже броситься в атаку, но вместо этого встал на берегу, рядом с львицами, не помогая им, но следя за рыбой и готовясь атаковать, если она снова поплывет к острову. Есть ли у нее уязвимые места?..

Что ж. Когти впились, но неглубоко и ненадолго, огромная рыбина наверное даже не почувствовала такого нападения, а только активнее замахала хвостом, успешно уплывая от злобно забулькавшего под водой Сороны.

Пустив ей вслед кучу пузырей, лев поспешил подняться к поверхности, усердно двигая тремя рабочими лапами. Он не был искусным пловцом, черт, да он вообще пловцом не был, поэтому телодвижения в водной стихии давались Сороне с трудом. Но он старался как мог!

И вот она поверхность! Глоток морского воздуха показался райским вдохом, лев поспешил к берегу, периодически заныривая с головой обратно под воду и тут же силясь вынырнуть. Не пловец, не пловец. Главное, что живой. В опасной близости рядом с ним в воду прилетел(???) ещё один собрат по несчастью, Сорона совершил титаническое усилие, вовремя отплыв в сторону, и совсем недалеко от него раздался фонтан брызг.

— Аккуратнее, бл*ть!! — недовольно вякнул Сорона и заработал лапами ещё пуще, стараясь отдалиться от объекта своего неудовольствия, чтобы не получить от него по шапке за дерзость.

Очутившись на берегу, на этом маленьком островке безопасности посреди адской водной пустыни — и как они только помещались здесь все вместе, Сорона как следует отряхнулся от воды, забрызгав рядом находящихся, и тоскливо оглядел заднюю лапу. Так дело не пойдёт. Лапа ныла и болела, и мешалась при ходьбе, даже в воде было не шибко удобно передвигаться с такой помехой. Поскольку на жалостливый вид Сороны никто не обратил внимания, а гордость не позволяла унижаться до просьб, то лев решил помочь себе сам. Шмякнувшись мокрой задницей на землю, он вытянул заднюю лапу (хоба!) и сосредоточенно на неё посмотрел. Мир вокруг как бы ненадолго отошел на задний план, всё внимание Сороны было сосредоточено на собственной лапе. Так… это точно не перелом. Наверное. У тётушки Заднианы в Ндако был перелом, и она визжала как ненормальная, когда его заработала, божилась, что боль была адской. У Сороны боль была весьма и весьма терпимой, и вообще оно походило на вывих лапы, как однажды в детстве в том же Ндако. Тогда местный знахарь просто применил силу и вправил конечность с характерным звуком и тупой выстрелившей болью. Быть может, и сейчас получится вправить себе лапу?

Не теряя больше времени на раздумья, Сорона потянулся передними лапами к поврежденной задней и как следует надавил, пытаясь сместить сустав в верное положение. Он стиснул зубы, приготовившись к боли, чтобы ни в коем случае не вскрикнуть. А то будет как тётушка Задниана, вот позор-то.

Отредактировано Сорона (12 Мар 2023 15:26:55)

Так, две новости. Одна страшнее другой, но Найте уже было некуда возмущаться.

Первая: леди, наконец, перестала дергаться. Оздоровительная пощечина действовала почти всегда безотказно, отлично. Вторая: нечто большое и страшное все еще находилось где-то поблизости с скрывалось в воде. Преимущества и шансы у них... прямо скажем, невысокие. И, самое главное, эта тварь была живой.

Данная мысль наталкивала на две последующие. Живыми выйдут либо они, либо чудище... И тот парень с ирокезом явно уйдет на дно вне очереди. Право слово, кто вообще додумается вот так "седлать" такого зверя?! Они ведь даже еще не знали, чего ожидать от угрозы! А уже могли бы получить труп в виде ошалелого (другого слова у Найты и придумать не получалось) хе-.. льва!

Спасенная леди дернулась, заверещав что-то о том, что ее кто-то там тронул. Путем нетрудных сдвигов когнитивных способностей меланистка догадалась, кого та имела в виду. Напрягшись, Найтинс ощутила липкое веяние страха, цепляющееся по ее душу противными щупальцами. Ее выражение оставалось непоколебимым, пусть она и слегка нахмурилась, когда уже бывшая утопленница оказалась еще ближе к ней. Нужно было что-то решать, и быстро. Максимально быстро. Каждая секунда промедления могла дорогого стоить. А Найта еще рассчитывала как минимум на то, чтобы поесть. Поймать бы хоть что-нибудь, хоть самое мелкое, на быстрый перекус...

И тут в ее голове, как лампочка (ах, если бы она только знала, что это такое), со щелчком зажглась идея.

Сказать по правде, Найта рыбачила откровенно плохо. Небольшие по размерам рыбки с легкостью ускользали прямо у нее из-под носа, даже буквально из лап, бывало, удирали. А тут... а тут така-а-ая рыбина. Большая. Еще попробуй — обхвати. Сложно не заценить такой вот трофей. Если повезет не получить от него в ответ, конечно же.

Впрочем, Найта уже все решила.

— Бди в оба и страхуй, — напоследок кинула львица, обращаясь к спасенной ею леди.

А затем, более не говоря ни слова... нырнула с головой!

Потребовалось время, дабы привыкнуть к тяжелой "невесомости" и окружению соленой влаги. Задержавшая дыхание Найт подождала еще с секунду. Распахнула темные глаза. Те пощипывали, но то было делом привычки.

Цель обнаружена. На горизонте плавники.