Светает. Хотя за длинной стеной из серых облаков этого не видно, ведь лишь изредка, на пару секунд пробиваются розоватые лучи солнца. Ветер беспощадно треплет темную шкуру самки которая решила переждать ночь в этом странном месте, на голой земле, без укрытия. От чего она не побоялась за свою жизнь? Может, только глупцы решили бы пойти такой дорогой?
Высокая и неприступная каменная стена, она вознеслась ввысь, предупреждая путников, что дальше не дороги. В сумрачном свете она казалась не такой огромной.
Смоль стояла задрав голову вверх и пытаясь понять, где же вершина у этого природного препятствия, да и вообще, где же здесь можно пройти?
Глаза ещё застилала некая пелена, ведь гиена совсем недавно проснулась, почувствовав как холодный ветер пробирает её до самых костей.  Однако совсем скоро она смогла согреться, а её тонкие лапы больше не тряслись от прохлады.
- Да как же здесь можно пройти! – проклиная всех известных богов пролепетала тёмношкурая. У неё уже начинала кружиться голова, конечно, попробуйте долго посмотреть вверх!
- Видимо, придётся делать крюк, - совершенно безразличным голосом произнесла Смоляная.
Она вновь начала отыскивать более безопасный путь, и занесло же посреди ночи не пойми куда!  Её внимание ещё было несколько понижено после сна, а потому она не заметила неустойчивый участок земли. Почувствовав, как лапы начинают медленно соскальзывать Смоль резко кинулась назад, однако это ей не помогло. Она, в прямом смысле этого слова – поехала вниз. Хоть санки доставай да с радостным криком катись вниз. Однако гиене было вовсе не весело.  Пытаясь хоть как-то удержать равновесие, чтобы не пропахать мордой рыхлую землю Смоль балансировала как заядлый акробат, но всё же в конце концов она свалилась на спину.
Раскинув лапы в стороны самка узрела путника, который беспечно поднимался вверх. Ну что, голубчик, готов к весёлым играм? Зажмурив глаза гиена приготовилась к худшему.
- БЕРЕГИИИИСЬ!!! – с диким воплем она сбила с ног самца. Вот, молодец, из тебя вышла хорошая педаль  торможения. Медаль ему, медаль!
Только сейчас Смоль ощутила всю болезненность своей глупой ошибки. Проклиная себя она пыталась встать. Но огромная коричневая туша, что сейчас располагалась на некоторых частях её тела – жутко мешала.
Да, не повезло быть такой «ошибкой природы». Дело в том, что гиена заметно уступает другим самкам в размерах, скорее она похоже своими параметрами на самца, можно даже сказать что она учть меньше некоторых представителей противоположного пола. И не мудрено, что сейчас она не может встать, ибо этот путник крупнее её.
Будет не удивительно, если он примет её за самца. Все принимают, пока вблизи не увидят.

—–→ Пологий склон

Львица смущенно поковыряла когтем землю. Ее спутник взмолился о спуске с таким страданием в голосе, что рыжая, несмотря на то, что по всем канонам должна быть абсолютно бесстыжей, таки устыдилась своей черствости. В самом деле, он ради нее бросил отдых и поплелся неведомо куда, чтобы помочь ей поймать жратвы... А она собирается, к тому же, заставить его эту жратву еще и тащить.
А ведь так хотелось забраться на плато! Самка возвращалась туда раз за разом, будто в надежде отыскать потерянного друга... и всякий раз безуспешно. Вот и сейчас стремилась туда же, так что предложение спуститься вниз заставило ее разочарованно опустить ушки.
Впрочем... долго огорчаться она не умела. Не успела расстроиться — уже воспряла духом и, оживившись, зашагала по склону, все-таки подхватив тушу за одну из конечностей и таким образом хотя бы немного помогая Кайло, пытавшемуся благородно уволочь добычу в одиночку. Чего уж тут печалиться — вот наберется сил и вернется на плато. Туша большая, хватит не на один раз, а если посчастливится добыть что-то еще, то через несколько дней Мэриан преодолеет этот чертов подъем бегом.
— Пошли, — речь самки звучала немного неразборчиво из-за зажатой в пасти ноги, но все же можно было догадаться, о чем она говорит, — только обратно к реке не пойдем — далеко. Я знаю местечко у подножья, там можно остановиться.
Обратный путь, понятное дело, оказался немного легче, хотя рыжая все равно быстро запыхалась и прилагала все усилия, чтобы не отстать. Склон так и плыл перед глазами, и порой львица ставила лапы совершенно наугад, надеясь только, что ей не подвернется кроличья нора или случайный камень, о который вполне можно запнуться и сломать лапу. Сейчас бы полежать часик... а лучше десяток часиков.
Ночь тем временем окончательно одержала верх над днем. Потемневшее небо заволокли низкие тучи, из которых то и дело сыпались редкие слабые капли мороси. Их было, пожалуй, слишком мало, чтобы сделать ночь приятной. Духота стояла страшная, и от земли поднимались волны жара, заставляя Мэриан мечтать о прохладной водичке. Сейчас бы снова вернуться к реке! Да плевать, что берега крутые — еще немного, и измученная жаждой самка будет готова прыгнуть в самую середину потока, только бы охладиться.
Наконец, оба льва оказались у стены, вздымавшейся вертикально куда-то в небо. Ее верх терялся в темноте, и сейчас Мэриан не рискнула бы запрокинуть голову, чтобы рассмотреть его — этак свалишься с головокружением. Облегченно вздохнув, львица слабо потянула за ногу туши, которую все еще упрямо сжимала в пасти, показывая тем самым Кайло, куда нужно свернуть.
В общем-то, тут особо некуда сворачивать. Мест-то всего: кусты да деревья. И тех, и других — что кот наплакал. И все равно здесь казалось не так душно, как на склоне — или львице казалось так, потому что она уже предвкушала долгожданный отдых и обильную трапезу.
— Давай остановимся здесь, — самка уронила ногу из пасти, устало присев на землю, — вроде бы все тихо... Надо же, всегда считала, что плато практически не заселено — и на тебе. Откуда столько львов?..
Не дожидаясь ответа, она нетерпеливо впилась в брюхо антилопы, торопясь набить свой собственный живот.

—–→ Вершина плато

Отредактировано Marian (18 Окт 2016 22:21:59)

Вершина плато →
Следы Колонии. Казалось бы да, чего тут такого? Но узнав, чем это может грозить, понимаешь, что лучше предостерегаться. И Гранат совершенно не винила Жемчуг в её панической реакции на это известие. Несмотря на то, что львица всегда называла себя личностью разума, ей часто руководили именно чувства, которые бурлили в ней намного сильнее, чем в той же Гранат, пусть и для неё слово "Колония" означало далеко не то же самое, что и "Дом". Её родителей, в конце концов, хотели убить за их связь, что уже говорит о жестоких обычаях этого прайда. Нарушение системы каст каралось множественными способами: от простых заключений под стражу вплоть до убийства.

Спускаясь вниз к месту, куда должна была упасть зебра, львица иногда поглядывала на Жемчуг. Гранат помнила, как они встретились. Тогда, будучи ещё маленькой, когда её семью все ещё преследовали, она не знала, кто она. Все жители колонии, видевшие её, говорили, насколько она ужасна, насколько такое дитя неприемлемо для их общества. Она отбилась от родителей, не понимала, куда ей идти и кем быть, если никто не хочет видеть её такой, какая она есть. И Жемчуг, как вы могли подумать, не пришла ей на помощь, она была лишь немногим старше, всего-то подросток, поначалу она подумала, что это шпионка колонии и встала в боевую стойку. В тот момент и появилась Роза. Молодая львица, очень похожая окрасом на саму Пёрл, но в то же время такая отличная от неё. Её шерсть вилась, глаза горели непонятной радостью, когда та узрела дитя. Плод любви тех, кто перешел через законы Колонии. Именно благодаря ей они создали новую крепкую семью, отбившись от тоталитарного режима Родного Прайда, который те никогда и ни за что не назвали бы "родным".

Раздумья прервал запах крови. Весьма свежей, несмотря на то, что туша пролежала порядочное количество времени. Должно быть это поработала прохлада, что спустилась на плато к вечеру. Как заметила Гранат ещё в начале своей охоты, с утра был небольшой дождь, а значит к вечеру может быть туман. Это и произошло. Белая пелена мягко стелилась на землю, и если этого было не очень заметно наверху плато, то снизу у начала Стены туман был намного гуще.
Львица огляделась и принюхалась, из-за влаги это было не очень удобно, запах разбавлялся, как в воде. А вот и туша. Почти целая, но нога у копыт уже была немало съедена, очевидно, муравьями. Что странно, остальные плотоядные её почти не тронули. Когда Гранат подошла ближе, то сразу осмотрела её на наличие подозрительных пятен. Ничего. Отлично.

- Поедим и передохнем. Туман будет гуще, идти сложнее, - самка кивнула на тушу. - Колония скорее всего ищет новые территории, учитывая, как нещадно они опустошали уже имеющуюся. Но с этим придется разбираться позже.

Отредактировано Гранат (29 Июн 2017 09:35:29)

Гранат не была удивлена отказом своей подруги. Вернее, львица чувствовала себя так, будто её уже ничего в этом мире не удивит. Тем не менее, самка не корила Пёрл за это, понимая, что глупо будет требовать от неё стать другой, прогнуться под ситуацию и окружающих. Как это когда-то делал Родной Прайд.
Честно говоря, самой Гранат туша не казалось таким уж и противным месивом. Да, она оказалась сильно повреждена, лежала в очень неестественной позе с вывернутыми ногами, но как бы сильно она не вызывала отвращение, вкус у неё такой же, как и у остальных мясных туш. Как бы это сравнение глупо не звучало, точно так же и с живыми вполне разумными зверьми: как бы противно не выглядел, а наверняка такой же, как и остальные. Только вот с жителями Родного Прайда всё с точностью наоборот. Насколько приторным бы ни был, а всё равно скорее всего приверженец предрассудков и лицемер, который тут же ловит оргазм, как только одна из предводительниц кинет на него беглый взгляд.

Гранат, усердно работая зубами, разгрызла мышечную ткань около бедренной кости зебры и отсоединила её заднюю ногу, что выглядела наиболее презентабельно, и отложила немного поодаль от самой туши, посмотрев на Жемчуг и кивнув ей, как бы говоря, мол, это тебе, если передумаешь. В конце концов, если не сегодня, то завтра утром. Гарнет прекрасно понимала Пёрл и отсутствие аппетита у неё. Львица приступила к еде, сделав первый укус. Аппетита не было и у неё. Чем дальше она уходила от дома по следам колонии, тем чаще встречала безумцев. Их сломили безжалостные шаманы Родного Прайда, Алмазы и коготком махнуть не успели, как бедолаги уже тряслись в конвульсиях и пускали слюни, набрасываясь на всех, кого могли увидеть. В глаза этих львов и львиц было страшно смотреть. Они сочетали в себе неведомую мешанину мольбы о помощи, гнева и бешеного страха. Они не контролировали себя. Гранат когда-то встретила такую львицу в детстве, что оставило в детской душе неизгладимый след, а сколько слёз было пролито ею... Есть не хотелось. Но следовало. Хотя бы потому, что на силу (и не только) самки полагается Жемчуг, а сила из воздуха не берется. Гарнет продолжает есть. Интересно, как там мама и папа? Как Стивен и Грег? Как весь их забавный прайд? Наверное, следует спросить у Жемчуг, а не у себя, ведь она видела их в последний раз намного раньше. Ах, папа и мама. Рубин и Сапфир. Как огонь и лёд, но всегда вместе, даже когда им хотели перегрызть глотки в качестве наказания за незаконную связь. Откусив ещё один порядочный кусок от зебры, Гранат подняла морду, старательно пережевывая сочную плоть. Легкий свежий ветер вдруг принес в голову воспоминания.

  Ветер ненавязчиво и ласково трепал шерсть маленькой Гранат, когда та вышла на каменный выступ около логова, устремив детский полный любопытства взгляд куда-то вдаль, осматривая окрестности, словно молодая королева свои владения. Было свежо, даже прохладно, но оно тем и лучше после долгих жарких дней.

- Я гулять! - звонко огласила малышка и в несколько прыжков оказалась на слегка сырой от небольшого дождя земле.
- Разве не будешь дожидаться отца? - девочка повернула мордочку в сторону уступа и увидела "смотрящую" на неё мать, морду которой обычно всегда закрывала длинная вьющаяся челка.
- Я встречу его у луга, - мяукнула маленькая львица.

Это произошло незадолго до того, как Гранат впервые встретилась с ужасающей жестокостью членов колонии, жертвами их темного шаманства и... Жемчуг. Гарнет с точностью помнила, что именно тем днем повстречала её и Роуз, чудом избежав смерти от когтей львов Родного Прайда. Она всё ещё помнила душащий её ужас перед этими чертовыми слугами Алмазов, которые тогда казались маленькой девочке страшными монстрами. Но сейчас она стала сильнее.

Вылизавшись от остатков мяса и крови, самка ещё раз провела лапой по морде и отошла к Пёрл, после чего легла рядом. Эта львица была ей, без всяких намеков, большим, чем просто лучшей подругой. Она и Роуз изменили её с родителями жизнь. Надо же, как много может привнести "жалкая Жемчуг", коим не дают в колонии никаких прав. Гранат даже не жалела о том, что ей, совсем соленой львице, пришлось участвовать в кровавой гражданской войне за право быть свободной. Воспоминание не из лучших. Но насколько славной была та битва!.. Сколько бы жизней она не унесла, цель была достигнута и все, кто выступал на стороне Роуз получили свою желанную свободу. А теперь Алмазы вновь претендуют на неё, желая захапать побольше территорий, чтобы опять пролить там реки крови.
Как бы то ни было странно, в какой-то момент во взгляде Гарнет ясно можно было прочитать, о чем она думает. Но потом она, следуя примеру Жемчуг, опустила голову на лапы и прикрыла глаза.

- Спокойной ночи, - где ж она будет спокойной. - Она нам понадобится.

/персонаж спит/

Когда Жемчуг спит, то происходит что-то странное. Особенно, если её сны затрагивают Роуз. И ладно бы ей снились сцены из прошедших битв, их уютная интимная обстановка или что-то в этом духе, но...

- Ахахаха, Роуз, как это, оказывается, здорово - летать! - весело кричала Жемчуг, находясь верхом на Роуз, которая почему-то отрастила крылья. Они мчались сквозь кучерявые облака различных причудливых форм, однако вскоре впереди показалось огромное тёмное облако, которое с приближением приобретало всё более и более знакомую форму...

- Грег! - с громким вздохом воскликнула Жемчуг, а на морде её появился оскал, Прямо по курсу. Роуз! - уже более мягко обратилась Жемчуг к огромной львице, - Нам нужно прорываться! Ты меня слышишь? Врежься в него, прорвись сквозь него, размозжи эту хренову башку к чертям!

И со звонким смехом, доносящимся именно из груди Жемчуг, Роуз ускорилась, сделала ещё пару сильных взмахов крыльями и рванула прямо в огромное уродливое облако в виде головы Грега, превращая его в ничто.

- Отлично, Роуз, всё правильно, хор-р-рошо... - Жемчуг чуть не растаяла на месте от испытываемого блаженства, после которого они вдвоём медленно полетели в закат, который мило обрамляла прекрасная радуга....

Она проснулась с лёгким ощущением грусти на сердце. Когда самка ещё не успела открыть глаза, она почувствовала тепло родного зверя. И только ей хотелось шепнуть что-то нежное своей любимой предводительнице, как Жемчуг осознала, в какой реальности она находится. То была вовсе не длинная и шелковистая шерсть Роуз, а густая и кучерявая шерсть Гранат. Не сказать, что Жемчуг не была рада подобному пробуждению - присутствие Гранат, особенно столь близкое, всегда делало Пёрл счастливой - однако от лёгкого чувства разочарования никуда не убежать.

Жемчуг аккуратно встала, потягиваясь и грациозно растягиваясь, не издав при этом ни намёка на шум. Вокруг было достаточно тихо и спокойно, ничто не предвещало опасности, а потом Жемчуг лишь расслабленно улыбнулась, оглядев округу. С созерцания окружающей природы Пёрл вскоре переключилась на осознанное любование сном Гранат, что, впрочем, было не самой приятной для многих зверей вещью, но какая разница? Гранат ведь всё равно об этом не узнает, а вот сама Жемчуг очень уж любила смотреть на кого-то столь боевого в момент искреннего спокойствия и безмятежности. Стоит признать, выражение морды Гранат во время сна мало чем отличалось от её привычной морды - лишь прекрасных светло-фиалковых глаз не было видно.

После Гранат самка перевела взгляд на тушу неподалёку от них. Ну... По крайней мере то, что от этой туши осталось. Потому что противную смесь грязи, камней и мясных ошмётков трудно было представить едой, хотя определённо кое-что выковырять из пойманной, если это так можно выразиться, Гранат антилопой таки было возможно. Но Жемчуг совершенно не собиралась этим заниматься. Лишь Аметист была способна на подобное свинство, от которого Пёрл, например, только лишний раз воротило. Уж лучше она ещё немного потерпит и поголодает, но поймает нормальную еду и поест подобающе, как это положено любому чистоплотному и уважающему себя хищнику. Не в обиду Гранат, конечно. К тому же, наверняка это именно антилопа предпочла спрыгнуть с огромного обрыва, чем отдаться в лапы столь мощной и суровой львице, и тут уже Гранат ничего поделать не могла.

Взмах хвостом, и Жемчуг отправилась вверх, ближе к плато, туда, где росла трава и наверняка водились звери. Она искренне надеялась, что ночь и ветер помогут ей в будущей охоте.

→ Пологий склон

———– Водопад Хару

Непонимающая и даже как будто немного смутившаяся, морда явилась на смену жизнерадостного добродушия Дока, к которому черногривый уже даже стал по-тихоньку привыкать. Все что угодно ожидал Эсдрас в ответ на свои, казалось бы, довольно обычные вопросы, но только не такой пугающей серьезности, которая вмиг перечеркнула морду молочного. Меченному показалось, что док даже глубоко вздохнул и стал отводить взгляд в поисках наилучшего и как нестранно более осторожного ответа на расспросы про собственную жизнь. Меченный на секунду остановился, уставившись в удивлении на Дока, который видимо так напрягся, что не заметил этого. "Значит и у тебя есть темное прошлое, которое ты бы хотел оставить в распоряжении собственных мыслей. Но что заставило тебя покинуть близких и родные земли?"

Эсдрас не был из тех львов, которые дотошно будут допытывать про жизни других, но этот парень явно заинтересовал его куда больше всех остальных, которых он встречал раньше на своем пути. Он почувствовал даже что-то вроде стыда, поймав себя на мысли, что возможно у кого-то были ситуации и похуже его. Первый раз за многое время он испытал сочувствие не за себя собственного, и что более странно эти слишком позитивные чувства для такой темной лошадки как Рас, вызвал этот незнакомый лев. Даже взгляд, который раньше носил что уж скрывать легкую нотку презрения к этому персонажу, изменился на более теплый. Теперь бы черногривый подумал раз сто прежде чем мысленно осуждать действия Дока перед другими. Док явно был обладателем неплохого ума, и возможно его иногда странная манера поведения, это ничто иное как просто забыть свое прошлое... "Пожалуй это точно лучше, чем ходить с вечно угрюмой мордой", - подумал черногривый, догоняя молочного.

- В какой-то мере я с тобой согласен. Убивать ради забавы... Но если, например, жизнь твоих близких и родных или даже тебя самого стоит под угрозой... Черногривый резко замолчал. Перед мордой снова всплыли страшные картины его потери. - Хотя, знаешь, может тебе и не придется. - Рас попытался улыбнуться.  - Ведь умудрился же ты, парень, прожить столько лет без этого. А ты, конечно, не подумай ничего, но тебе, как и мне уже явно не два года.

Когда речь зашла за родных, Эсдрас снова замолчал. - Ты по крайней мере своих знаешь или даже просто видел. Знаешь, если не хочешь разговаривать про свое прошлое, давай не будем про него разговаривать. Черногривому показалось, что после этих слов Док даже как-будто с какой-то благодарностью оглянулся на него. - Интересно, конечно, было бы узнать твое имя, но "Док" тебе тоже очень подходит.

- Смотри-ка, там что-то есть! – Наверное только к этому будет сложно привыкнуть. Изменение темы и перебивания. Черногривый закатил глаза и тяжело вздохнул, но все же сосредоточил взгляд в ту сторону, куда указал молочный. "Почему бы и нет"...

- Есть только один способ узнать что или кто это, пойдем проверим... Немного прибавив шаг, Эсдрас двинулся на встречу неопознанному объекту.

Отредактировано Эсдрас (26 Апр 2018 17:23:09)

Чем ближе они подходили, тем точнее становилась картина происходящего. Черногривый поморщился и оскалился при виде двух довольно крупных падальщиков. - Гиены, - произнес эсдрас себе под нос, слегка передернувшись. "Что им тут маслом намазано что ли". Эти двое были крупнего того гривастого на водопаде, и явно более агрессивнее. Подняв голову, черногривый увидел наконец цель гиен. Вжавшийся в стену и еле удерживающейся там из последних видимо сил львенок, вот вот готов был сорваться вниз прямиком на завтрак этим двоим. "Ага львиным маслом им тут судя по всему и намазано". - А вот, кстати и твоя возможность потренировать удар, - шепотом и слегка улыбнувшись, Эсдрас посмотрел на Дока

Падальщики, уже тоже увидели их, и даже попытались состроить добрые морды. "Ну что ты себя накручиваешь то раньше времени. Посмотри какие вежливые и добрые помощники тут собрались. Ведь явно помогают мальцу спуститься. А ты сразу плохое думаешь. Пора начинать доверять окружающим."[i] Эсдрас понимал, что скорее всего гиены не станут нападать. Двое крупных крепких львов, и шансом уйти в случае чего живыми тут и не пахнет. Но голод... Если эти двое голодны, то могут и рискнуть на обман, а потом на удар из под тяжка, а челюсти у них, надо отдать должное весьма прочные.

- Славной, славной. Что-то не похожи вы на родственников или друзей этого малыша. Эсдрас снова запрокинул голову, рассматривая львенка. "И как этот бедолага вообще сумел туда забраться, и где его родители", - лев инстинктивно обернулся, осматриваясь. "Ведь не может в таком возрасте этот отпрыск позаботиться о себе. Или эти двое с благими намереньями и вправду его няньки..."

- Обязательно спустим и домой проводим, вот только дай мальцу подтвердить твои добрые помыслы на его счет. Глаза сверкнули, и эсдрас прищурясь, злобно уставился на падальщиков.  Ну так как, малец, друзья тебе эти двое или нет? - Уверяю вас, если этот кроха опровергнет ваши "добрые" намерения, то у вас, господа, останется меньше минуты, чтобы убраться с глаз моих подальше.

Отредактировано Эсдрас (6 Май 2018 10:16:39)

Джали ненадолго оторвался от гиен и уставился на подошедших львов. Родители учили его не подходить к незнакомцам, но этих двоих он был рад видеть едва ли не больше, чем если бы сам Айхею спустился с небес благословить его божественной мудростью. На мордочке малыша появилась надежда, он заелозил на своем месте. Быть может, сородичи ему помогут? Конечно, некоторые львы сами пожирают львят.... Эта мысль заставила его содрогнуться и снова вжаться в скалу. Эти двое кажутся дружелюбными, черт, как же понять? Только ждать и наблюдать. А если повезет, задать стрекоча, как только окажется на земле и отвлечет внимание. На вопрос черного он остервенело замотал головой - нет, не друзья!

Кумба сузила глаза, рассматривая незнакомых львов. Конечно же, никто из них представляться не стал, не друзья собрались. На каннибалов эти двое тоже похожи не были, да и без разницы - один маленький львенок не насытит и одного льва, что уж говорить про голодную парочку гиен и парочку крупных самцов. У черного были шрамы на морде, еще он выделялся размерами примерно так же, как Кумба выделялась среди своих сородичей. Сильный, наверное, опытный. Нджай пододвинулся поближе к подруге, тоже не сводя с хищников проницательного взгляда. До поры до времени переговоры вела она, он же занимался анализом возможных противников. Второй лев казался старше, но мельче, насколько он хорош в бою? Оба зверя уверенны в себе, что неудивительно, они ж в два раза сильнее. Нджай задумался, а не драпать ли им с Кумбой, пока не поздно. Единственный шанс получить добычу - это если львы ее снимут, а один из гиен отвлечет их, в то время как второй убежит. Но первый, скорее всего, погибнет. Итак, что же делать?

Кумба расплылась в акульей улыбке.

- Как сказать, - мягко проговорила она. - Прости, друг наш черный, но мы не хотим убираться. Мы его первыми нашли. Хотите драться, давайте подеремся. Только вот в чем дело - мы хотим жрать. Давно не жрали. И будем драться за право жрать, если понадобится. Детеныши нашего клана голодают, поэтому мы ушли подальше в поисках жратвы. Мальчишка все равно свалится рано или поздно и переломает шею. Вам вдвоем тоже довольно проблематично будет его снять, как мне кажется, - она облизнула губы. В самом деле, если эти львы их прогонят, как они снимут мальчишку? Нджай окаменел - он никак не ожидал, что подруга пойдет в нападение. Клацнув зубами, он слегка покачал головой, и
Кумба с неохотой подалась назад.

- Он высоко, вам не достать. А у нас есть план, как снять. Мы нужны друг другу, - напускная мягкость исчезла из ее голоса, глаза снова похолодели. Она не была доброй. Не была милой. Она искала пищу - точно так же, как львы ищут зебр и антилоп. Они с Нджаем обязаны цепляться за каждый шанс, и плевать, какими там презрительными взглядами их награждают.

После слов крокуты секунд пять еще прошло в обычном недоумении, которое случается, если заходят к вам в логово и спрашивают – «а что вы тут делаете?». Но удивляться уже стало неинтересно. То, что надвигалось, казалось уже довольно печальной затеей, грозившей к концу этой заварушки обратить благовидное местечко в поля сражений невообразимых боевых монстров (Эсдрас и две гиены были теми еще соперниками друг другу), если развивать события в том же ключе. Тогда вообще что ему сказать? «А я тут в жизни повидал уже больше всех, погрызите лучше меня»? Поэтому Док все же сконцентрировался на поручении черного и уверенно зашагал к «объекту спасения».

«Одним маленьким львенком сложно устроить пир на двоих. Не нужно крайностей. Я не знаю повадок этих животных, чести их отведать не имел, поэтому полагаюсь на твой план всецело» - ой-ой, чуть не опять унесло. Ну чтоб тебя, языкастое молочное чучело. Доку всегда было что сказать, но хорошо, что на сей раз слова остались лишь в мыслях.

С малышом была ситуация сложная. Что теперь делать?  Молочный оглядывался, надеясь что-нибудь тут же, на ходу, придумать, чтобы и времени не терять даром - не может ведь Эсдрас вечно отвлекать падальщиков, и чудесно встреченного малыша спасти без увечий для него самого. Отгрызть от тех скудных кустарников ветку и протянуть ее ребенку как лапу помощи? Да ну, хлипкие веточки-то. Здесь не мешало бы прутик от какого-нибудь баобаба, чтоб наверняка. Разглядывал-разглядывал Доктор эти кусты, но они отвечали лишь молчанием. Тем временем другие падальщики стали понемногу интересоваться происходящим – коварные грифы. Они прилетали и все, как в театре смотрят на сцену, смотрели на сжимающееся существо в скале. Док дальше ждать не стал.

Хорошенько оттолкнувшись от земли, лев прыгнул так высоко, насколько его хватило, зацепившись когтистыми лапами за обрывок  каменной стены, стараясь держать голову как можно выше.

- Что ты, ну что ты тут сжалось, пушистое чудо, грифам на радость, нашло где искать погибель, - пытаясь наладить контакт со львенком, Док снова стал по своему обыкновению разговорчивее, бурча себе под нос неопределенные фразы. Конечно, ждать ответа не приходилось в силу весьма серьезного оцепенения от страха, которым страдал объект. Не сразу разобравшись, где там хвост, где голова, зверь первым делом просунул свой любопытный нос.

- Лезь на меня, в гриву, держись крепко! - воздух с шумом вырывался из глотки, он долго так провисеть не сможет, на одних лишь передних лапах.  Оставалось лишь надеяться, что малыш окажется смышленым и пореще сделает все что нужно. А уж обратно на землю вместе опустятся.

Ну конечно же, львенок отнесся к незнакомцам как к спасителям - иначе и быть не могло, Кумба заранее понимала, что, скорее всего, придется драться. Черный лев не желал заключать никаких следок. Нджай пододвинулся поближе к подруге, мрачным взором окидывая мощную фигуру противника. Краем глаза он также следил за вторым львом, не позволяя допустить такой ситуации, в которой обе гиены окажутся окруженными.

Крупный что-то шепнул более мелкому - разрабатывают тактику? Нджай, как боец, напряг уши, но ничего не расслышал. Да и зачем им тактика? Черный лев кажется крупным и самоуверенным, вряд ли он считает, что ему всерьез нужна помощь. Кумба напряглась, но Нджай успокаивающе коснулся ее бока хвостом - едва различимое чужим взглядом касание, многое значившее для гиены. Для них обоих.

Хотя стойте. Черный двинулся к ним. Кумба вздернула подбородок и криво ухмыльнулась зубастой пастью, когда он заявил, что она главная. Да, главная - но точно так же главным мог быть Нджай. Они почти одинаково главные, она чуточку главнее. Он не ее пешка и не ее слуга. Просто у него сейчас другая задача. Они общались друг с другом подергиванием ушей, прикосновениями хвостов, коротким тявканьем, обращавшимся в никуда.

"Волноваться?" - спросили уши Кумбы.

"Погоди" - наклонил голову Нджай, так пристально изучая черного, будто хотел прожечь в нем дырку. "Рано. Чуточку рано".

Решение Кумбы остаться и сражаться поначалу слегка выбило его из колеи, но, подумав долю секунды, возражать он не стал и просто присматривался. Да и Кумба, вняв его короткому тявканью, не спешила прыгать, попытавшись договориться. Черный был все ближе.

- Все просто, - заговорила Кумба. - Я встаю на твою спину, мальчишка забирается, так и быть, на мой загривок, спускаем его вниз. А там уж решим, кому он достанется.

Она облизала губы, и в этот момент наблюдательный Нджай повернул голову ко второму льву, уже забравшемуся на уступ, уже напряг ноги, чтобы вцепиться наглецу в задние лапы, как он сам с грохотом свалился оземь. Ха, видали, львы? Даже мелкий и легкий упал, что уж говорить о тебе, черный? Кумба холодно прищурилась - он упал сейчас, но это не значит, что в следующий раз его попытка не увенчается успехом. Игры кончились.

- Мой завтрак? - прошептала она, вытягиваясь к львиной морде. - Дорогая? Ты муж мне, лев, чтобы говорить такое? Завтрак супруга ты не тоже не боишься расстроить?

Ровно за секунду до того, как она произнесла эту фразу, Нджай, зная прекрасно, что черный считает Кумбу единственной гиеной, принимающей решение и, как следствие, не думает, что он, молчаливый, спокойно стоящий рядом и ни разу не подавший голос, первым кинется в атаку. Но он кинулся. Он дотронулся хвостом до ее лапы, говоря, что это - шанс. Она, взбелененная наглым обращением черного, вполне искренне сосредоточила на нем внимание - точно так же, как он на ней.

Но этого мало. Как только Нджай оказался у правого бока черного льва и приготовился, подпрыгнув, крепко впиться ему челюстями в шкуру, Кумба сделала то же самое - только у левого бока. Черный оказался зажат с двух сторон. Нджай попытался вцепиться зубами в бок, Кумба - в круп и, если получится, нанести довольно глубокие, сильные раны.

Сон у Гранат был беспокойный. Она все еще недвижимо лежала на земле, подергивая хвостом время от времени, но то, что творилось у неё в голове... Тысячи или вовсе миллионы расплывчатых кадров, крики, плачь и звук разрывания плоти. Та самая война, которая унесла множество жизней, снилась Гранат далеко не раз. Она участвовала в ней очень молодой львицей, поэтому такое событие оставило в ней неизгладимый след. Она не хотела, чтобы это повторилось. Она бы боролась за мир ради родителей, ради Стивена, ради Аметист и Грега, ради Жемчуг.

- Перл... - пробормотала Гарнет во сне.

Она слышала рассказы о том, как ужасно живется в Колонии такой касте как Жемчуга. Они прислуги. Даже не личности, а просто вещи, которыми их владельцы могут распоряжаться как угодно. Вплоть до самых ужасных приказов эти бедные мученики вынуждены выполнять.
Но что ещё более ужасно... Гранат помнила, как быстро произошло то, что сделали Алмазы с их сторонниками. Они провели какой-то обряд и запустили в них непонятным пахучим ядом, сводящим с ума. Все, кто не спасся, стали безмозглыми агрессивными животными, больше напоминающими зомби. Они пускают слюни и рычат, не умеют говорить, а раньше многие из них вовсе сражались с Гарнет и Перл на одном поле боя.

- Перл! - открыв глаза львица поняла, что её дорогой подруги рядом нет.

Где-то вдали слышались звуки драки. Но Гранат не узнавала среди них Жемчуг. Ведь её там и не могло быть.
Наконец Гарнет отряхнулась и встала с места своего на удивление долгого сна. Место теперь казалось совершенно иным, когда туман спал. Появилось стойкое ощущение, будто Гранат сама ушла куда-то в совершенно иное место во сне, но то скорее было от непроходящего беспокойства после неприятного сновидения.

Спустя какое-то время львице все-таки удалось учуять тонкую струйку запаха Жемчуга. Она ушла довольно давно.

- Прости меня. Надеюсь, ты никуда не залезла.

=> Мертвые Заросли

Начало игры

Так холодно ему не было ещё никогда. Ветер здесь был очень сильным и без труда продувал до костей голодного львёнка. Испуганно оглядываясь, он шёл по равнине, голой и безжизненной. Вздрагивая от любого шороха или внезапно закричавшей птицы, сидящей на одной из одиноких акаций, Киран всё больше отчаивался. Уже прошло два дня с тех пор, как он последний раз видел маму, с тех пор, как остался совершенно один на этой негостеприимной и холодной земле. Баки уже не важно было поест он сегодня или нет, сможет найти укрытие для сна. Нет, в голове пульсировала лишь одна мысль: найти мать. Но только ему казалось, что вот её родной силуэт, но неуловимое видение тут же пропадало. Фрайгус до сих пор пытался не терять надежду, но голоса, что всегда говорят, сообщали ему о том, что он не встретится с ней.

Затаившись за пожухлым кустарником, он прилёг и тихо всхлипнул. Льдистые глаза увлажнились и он прикрыл их тощей пушистой лапой. Так хотелось выть от боли и отчаянья. Но ни  одна слезинка ни скатилась по его щеке, оставляя тёмный влажный след, больше ни один звук ни прозвучал с его стороны. Киран скорбно молчал, слушая вой ветра. Голоса вновь что-то шептали, но львёнок не слышал их. Встав, он снова пошёл вперёд, уткнувшись мордой в землю, теперь было уже всё равно.

Баки мотало из стороны в сторону, его всегда стоявшая торчком кисточка стелилась по земле. Пусть с матерью он расстался два дня назад,но в последний раз он ел ещё раньше. Желудок сводило и крутило, он выл не хуже ветра в этом месте. Очередной спазм заставил львёнка остановиться и сжаться от боли. Влага побежала по его щеками, капая на сухую землю под ногами. В ушах зазвучал издевательский смех:

- Слабак, - прошипел голос, а Киран заплакал ещё сильнее. Желая заглушить разговоры в своей он побежал вперёд. Лапы Фрайгуса дрожали от напряжения, грозясь вот-вот подогнуться от усталости, но Баки будто ничего не чувствовал, лишь облегчение от того, что мерзкие духи наконец заткнулись. Но вот одна лапа предательски подворачивается, и львёнок падает, немного проезжая по земле, больно обдираясь о каменистую почву.

С трудом подняв голову, он уставился в огромную каменную стену, что была перед ним. Поворачивая голову в разные стороны, он пытался увидеть подъём, но стена была абсолютно гладкой. Тихо чертыхнувшись, Баки попытался встать, но ничего не вышло. Зато он рассмотрел огромную чёрную фигуру совсем рядом и затих, пытаясь слиться с землёй. Киран очень боялся других львов, ведь никогда не общался с ними и не знал чего от них ждать. Именно поэтому, сотрясаясь от страха, он пытался исчезнуть из поля зрения незнакомца.