——————————-Подножье горы

Путь был долог. Гора шаманов величественно поднималась над Дебрями, и чтобы добраться от подножья до самой вершины, требовалось немало времени. Тэлиасул, сейчас уже полностью принявший облик небольшого каракала, сияющего золотом в предрассветной тьме, скользил впереди неторопливо, но так, словно травы, корни, кустарники и деревья расступались перед ним, давая дорогу - он был невесом, он был частью этого места, частью его сути и силы, его мудрости и безумия. Хайко любовалась Проводником - прежде духи, которых она призывала, были куда больше похожи на живых львов, их отличали разве что небольшие детали и сила, что вилась вокруг, а Тэлиасул был ничем иным, как сгустком света, путеводной звездой в сумраке, и только глаза его были чернее любой ночи. Хайко не знала, все ли духи, что обитают здесь, такие, или же только Проводники, но сердце её сладко сжималось при мысли о том, что уже совсем скоро она и сама станет частью этого места - не духом, но той, кто несёт в себе силу Хало, и может в полной мере использовать её для тех, кто в этом нуждается.

Все тревоги о болезни, обрушившейся на саванну и на её родной прайд, остались где-то далеко, в глубине души - Хайко не гнала их, она просто не сумела бы это сделать, но Гора сделала это за неё - наполнила иными мыслями и переживаниями, заставила думать о том, к чему в обычное время и в обычном месте её мыли не обратились бы. Одно только по-прежнему тревожило душу и заставляло волноваться и переживать - шаманка то и дело поглядывала на бредущего за ней и Тэлиасулом Селяви. Она кожей ощущала страх молодого льва, видела, насколько ему тяжело - его ведь пугали ещё те видения, что являлись к нему, а здесь ему уже пришлось столкнуться с вещами, к которым он был готов ещё меньше: он никогда не видел призыва духа, и пусть даже Проводник не желал зла, и энергия вокруг него не была ледяной и тёмной, Хайко понимала - страх всё равно останется. Она не знала, как помочь - её слова не оставляли отклика в душе спутника, он их слушал, но или не верил, или продолжал бояться. В этом не было ничего удивительного - она помнила свой страх, когда Эстер впервые при ней призвала духа, но на силу разума и духа Селя в последнее время пришлось столько испытаний, что Хайко тревожилась о том, выдержит ли он.

Деревья расступились, открывая голые скалы, больше напоминавшие разноуровневые ступени - до вершины оставалось совсем немного. Тэлиасул легко взлетел на первую и остановился на секунду, глядя на львов, а после вспыхнул звездой, мгновенно перемещаясь выше. Хайко взглянула на Селяви - идём? - и первой прыгнула на одну из ступеней. Они поднимались всё выше и выше, пока Хайко не охнула, вцепившись когтями в камень и пытаясь подтянуться - задняя лапа соскользнула с мягкого мха, покрывающего один из валунов. Но это была секундная заминка - шаманке быстро удалось подтянуться, и путь продолжился: львица то и дело оглядывалась на своего спутника, чтобы видеть, как он преодолевает подъём, и прыгала сама, пока, наконец, оба они не выбрались на широкую каменную площадку. Кое-где пробивалась трава, мох на камнях чуть светился зеленоватым светом, но, несмотря на высоту, не было ни ветра, ни снега - одна тишина, ничем не нарушаемая, господствовала здесь. Тэлиасул стоял на одном из камней.

- Гора не дала вам лёгкого пути, - негромко заметил он. - Немало испытаний ждёт вас в вашем круге жизни. Но вершина дружелюбна к вам - а значит, немало будет и счастья. Я привёл вас, шаманка, как и должен был - и служба моя окончена.

Хайко кивнула, благодарно склонила голову - и Тэлиасул поклонился в ответ. В следующую секунду антрацитово-чёрный взгляд его - мягкий, ласковый, полный тепла и покоя - упёрся в Селяви.

- Слушай себя внимательно, Смотрящий Вдаль, - дух улыбнулся. - Слушай, чтобы не ошибиться, и никогда ничего не бойся.

Медовая вспышка засияла ярко и коротко - и Тэлиасул сверкающим шаром взлетел в тёмное небо, оставляя за собой золотистый след. Хайко подняла голову, чтобы проследить за ним - и замерла, поражённая. Над их головами расстилалось звёздное полотно, и звёзд было столько, сколько рыжая львица не видела даже в самую ясную ночь. А ещё они были близко - так близко, что казалось, будто достаточно протянуть лапу, чтобы коснуться каждой.

- Смотри, Селяви, - голос от потрясения и ощущения прикосновения к чуду превратился в шёпот. Что-то словно погрузило львицу в это звёздное море, растворило в нём на мгновение - и в это мгновение все печали и тревоги исчезли в никуда, остались слабым воспоминанием, и на душе стало хорошо, как никогда прежде. С трудом оторвавшись от неба, Хае обернулась к молодому льву - он понял? Увидел?

- Сель... - через несколько секунд Хайко мягко коснулась своим плечом плеча спутника. - А теперь смотри туда.

Она кивнула, указывая вперёд - туда, где был обрыв, где расстилалось иное небо - уже не чёрное, а серое, у горизонта которого пробивалось едва заметное сияние - то готовилось подняться солнце. Там, за этим обрывом, открывалась вся саванна - огромные пространства, полные жизни, степи, леса и горы, величественный океан, их дом - огромный вулкан Килиманджаро, другие королевства, земли, неизведанные и незнакомые. Всё было - там, впереди, и всё это было - жизнь.

- Мы на вершине, с которой можно увидеть весь мир, - негромко сказала шаманка. - Весь мир и всех, кто нуждается в помощи. Это место - место невиданной силы - чувствуешь? И ты здесь не чужой, Селяви. Будет много того, с чем ты не встречался никогда прежде, но пока ты ступаешь по этим камням, пока в сердце твоём нет места яду, а душа светла, пока я рядом - что бы ты ни видел, что бы ни слышал и что бы ни ощущал - тебе ничего не угрожает.

Хайко следила взглядом за смотрящим в небо Селяви, и на тёмных губах её играла едва заметная улыбка - она видела, как впервые за долгое-долгое время умиротворение и восхищение приходят на смену страху, отчаянию и затравленности во взгляде молодого льва. Она боялась, что это не подействует - всерьёз боялась, что страхи и тревоги проникли слишком глубоко в душу Селя, и что они могут подтачивать его разум - но всё оказалось пока не так плохо, и рыжей львице оставалось только молиться о том, чтобы не случилось ничего ещё более страшного. Тэлиасул назвал Селяви Смотрящим Вдаль - сам сын Акасиро не понимал, что это значит, но Хайко слышала, как о таких, как он, говорила Эстер. Смотрящие Вдаль обладали великим даром - они видели будущее, знали, что произойдёт и как произойдёт. И если шаманы, не обладающие этой способностью, лишь изредка могли узнать предначертанное, загаданное в видениях, то Смотрящие Вдаль умели делать это по собственному желанию. Мучимый этим даром, видениями, что безумно пугали его, Сель был твёрдо намерен отказаться от своего "проклятия", и теперь действительно мог это сделать - но ведь дар этот был частью его с самого рождения, и Хае внезапно поняла, что именно сейчас есть надежда на то, что молодой лев изменит своё решение.

Селяви обернулся, и Хайко ободряюще улыбнулась ему, а после поднялась и подошла ближе. Вопрос льва заставил её задуматься на секунду - но лишь на секунду, потому что ответ на него она сама искала многократно, и находила и в самой себе, и в других, обдумывала не раз. Мало кто в прайде Нари вспоминал о том, что Хайко не помнит ничего из своего прошлого - она говорила об этом лишь пару раз, когда восемь месяцев назад пришла в прайд и осталась здесь, чтобы оберегать всех, кто в нём состоял, но после избегала упоминаний. Часть ответа на заданный вопрос была в этом - и сейчас шаманка снова вспоминала то ощущение потерянности и одиночества, когда вокруг не было никого из тех, кого она знала, и вспоминала, как постепенно это менялось. Она взглянула на Селяви - в минуту страха и непонимания он доверился ей, потому что она могла помочь и знала, что происходит. И она тоже могла довериться ему.

- Мы не чужие, Сель, - голос львицы прозвучал странно: в нём одновременно слышались усмешка и печаль. - Прайд Нари - моя единственная семья. У меня нет прошлого, нет воспоминаний, и в этой саванне нет тех, кто вспомнил и узнал бы меня. И потому я никогда не смогу оставить никого из вас без помощи/

Она слегка склонила голову, смотря вниз, на тёмные земли и светлеющее небо. Свет мха расцвечивал её шкуру зеленоватыми переливами, а взгляд скользил по огромным территориям внизу - вспоминалось давнее видение, видение об опасности, угрожающей всей саванне - о том, как алые нити протягивались по землям каждого прайда, алыми точками загорались в логовах. Теперь же ей казалось, что этих нитей куда больше - но среди красных есть и другие, чёрные, опасные. Пока ещё тонкие, но уже заметные, и источник их пульсировал на мёртвых землях.

- Но дело не только в этом. Когда ты принимаешь дар, ты принимаешь и обязательства. Если кто-то нуждается в помощи, и ты в силах оказать эту помощь, ты должен это сделать, потому что жизнь - и неважно, своя или чужая - величайший дар. Ты можешь быть воином, сражаться за свой прайд или за свою жизнь - и тогда враг остаётся врагом, и в бою, когда что-то угрожает твоим близким, жалость излишня. Но если ты увидишь бывшего врага в мирное время умирающим от клыков гиен - нельзя будет просто оставить его умирать. Помощь другим - только в этом значение всех шаманов.

Хайко прикрыла глаза на секунду и отвернулась от обрыва, глядя на Селяви - она много сказала того, то непривычно и непонятно ему, но в её словах не было ни лжи, ни наигранности. Когда-то и она сама не понимала, что делает - полностью забывшая себя, более того, даже не пытающаяся вспомнить, она не имела ни цели в жизни, ни желания что-либо изменить. У неё было предназначение - и не более того, и возвращение в себя было долгим и трудным. Это было её собственное испытание - у Селя же было иное, и сейчас, в минуты, когда он сам должен был решить для себя, чего он хочет и что будет делать, она должна была быть с ним откровенна.

Глаза львицы вновь сверкнули потусторонним светом - слабее, чем в минуты встречи с Тэлиасулом, но много теплее. Она качнула головой, указывая на место рядом с собой, и, дождавшись, когда Сель подойдёт, заговорила снова:

- Ты не чужой. Ты один из тех, кто может видеть, слышать и знать. Как я, как Эстер, как любой из детей Хало. Ты слышишь дыхание Дебрей. Духи ведут тебя, как вели меня в начале пути - и твой путь тоже только начинается. Сель, у тебя действительно великий дар - ты Смотрящий Вдаль, ты можешь видеть будущее... А я могу научить тебя всему, что знаю. Постепенно всё станет понятным и близким - дар смирится, видения ослабнут, а затем исчезнут, и откроется новый мир.

Тишина вокруг наполнилась странными звуками - то было словно щебетание птиц, но приглушённое, затаённое, наполненное отзвуками горного эха. Тёплый ветер сплёл сети из листьев и пылинок, взъерошил шерсть - Хайко вскинула голову, и улыбка расцвела на её тёмных губах. В груди колыхнулось что-то мягкое, непонятное - и тут же звуки песни из прошлого сложились в мелодию, сорвались негромким напевом - неужели и в то время, воспоминаний о которых её лишили, она была столь же тесно связана с этим миром?

На заре времен
Когда мир был юн,
Еще воздух чистым был,
Каждый здесь был прост,
Но и смел тогда,
И с природой он в дружбе жил.

Да... Верно, это действительно было так. Начавшиеся почти шёпотом, слова набрали силу, и откуда-то явился мотив, казалось, давно забытый. Хайко взглянула на Селяви - эта песня была для них обоих. "Чувствуешь?" - вопрос был немой, но ясный - "понимаешь мои слова? Слышишь это?"

Был прекрасен край,
Где жили три брата
Очень дружной, славной семьeй
Их сердца стучали в такт,
Они просят духов,
Чтобы те их вели за собой.

Голос её был негромок - но сейчас казалось, будто он заполняет собой всё окружающее пространство, звенит в прозрачном воздухе, взлетая в светлеющее небо - и звёзды на нём, глаза Великих Королей Прошлого - закрываются, готовясь к новому дню. Ветер стал сильнее - теперь он бил в спины, развевал гриву Селяви, трепал шерсть Хайко, и золотые потоки стремились по нему вниз, в саванну, с вершины этой горы. Мягкие лапы, тихий смех и поступь сотен духов-хранителей, духов-проводников, подобных Тэлиасулу - все они были сейчас здесь, и слушали все. И Хайко знала это, и видела, что Селяви тоже это чувствует. И голос её летел - она призывала помощь и силу этого места, чтобы показать Смотрящему Вдаль мир, в котором она живёт, и в котором он станет скоро - своим.

О, духи все, что жили здесь,
Всех зверей великих,
Нет для нас уже пути назад.

Она улыбалась - теперь уже почти торжествующе - и глаза её сверкали, и в них отражался яркий белый горизонт. И чем яснее слышала Хайко музыку вокруг себя, тем больше она была уверена - Сель тоже слышит её.

Дайте вашу мудрость,
Подтвердите нам,
Что мы все едины,
Каждый нам друг и брат,
В этом мире друг и брат.

Хайко скребнула острыми тёмными когтями по камням вершины - и первые лучи солнца вспыхнули над горизонтом, разрушая тьму ночи. Оно ещё не поднялось, но даже сейчас его сила была немыслимой, а зрелище, представшее перед ними - непередаваемо прекрасным. Шаманка почувствовала, как за ними - за их спинами - стоят львы, ушедшие из этого мира так давно, что луна успела сотню тысяч раз подняться в тёмное небо, ощутила их дыхание, услышала одобрительный шёпот на языке, кажущимся невероятно древним, но так и не решилась обернуться - и в тот миг, когда песня, летящая в небо, была готова оборваться, следующие строки вплёл новый голос:

Научите нас смыслу жизни,
Дайте сил, чтоб его понять.
Ведь от нас самих
Теперь зависит жизнь,
Мир наш должен счастливей стать.
Но сегодня не все как хотим мы.
Поворот неожиданный ждет...

Пел Селяви. Хайко взглянула на него в недоумении - но тут же её глаза потеплели. Неужели действительно принял и изменил своё решение?

Ты его не обойдешь,
Не проследуешь мимо.
Пройден путь - и уже новый ждет.

Она подхватила - подхватила, чтобы объяснить до конца, раз и навсегда, что в мире меняется всё - но даже если эти перемены поначалу пугают, то вскоре они станут частью тебя, и станут обыденными. Всё меняется, дороги заканчиваются, но лишь для того, чтобы начались другие. И два голоса крепли, сливались, сплетались, чтобы вспыхнуть новыми словами, новыми порывами, новой истиной-молитвой, обращением-просьбой, необыкновенной клятвой. И Гора дышала этими звуками, плакала горными ручьями, и духи, стоящие за спинами двух шаманов, пели тоже, подхватывая последние фразы.

- Духи всех, кто жил и умер здесь!

Духи все...

- Всех зверей великих...

Всех зверей...

Нет для нас уже пути назад!
Дайте вашу мудрость,
Подтвердите нам,
Что мы все едины,
Каждый нам друг и брат,
В этом мире друг и брат.

Небо вспыхнуло, расцвело белым, розовым, оранжевым и сияющим золотым. А голоса продолжали звучать, и мир открывался новому дню, отпускал все страхи ночи и сумрака.

- Духи всех великих, живших здесь...

Живших здесь

- Вы ведите нас!

Ведите нас...

Нет для нас уже пути назад!
Вы нам подтвердите,
Что едины мы,
Тот, кто вместе с нами,
Нам всегда был друг, и брат,
В этом мире друг и брат,
Он наш друг и брат!

Золотые лучи разбежались реками по территориям прайдов, небо вспыхнуло ярким небесным светом, стали плавленым золотом озёра. И в тот самый миг, когда песня оборвалась, звенящая в воздухе своей небывалой силой - взошло солнце.

- Можешь поздравить себя, шаманка - ты справилась!

Звучный насмешливый голос заставил Хайко открыть глаза и вырваться из чёрной пелены сна столь крепкого, что его можно было сравнить со смертью. Моргнув несколько раз, львица прищурилась, не в силах так сразу вынести ослепительно-белого сияния, которое, казалось, исходило от всего вокруг. Внутренний голос нашёптывал о том, что такого сияния не может быть ранним утром на вершине горы, и как только зрение прояснилось, Хайко поняла, что по-прежнему спит. Ибо не могло не быть сном огромное бесконечное поле, сплошь засыпанное слишком ярко мерцающим снегом, немыслимо синее небо над головой, на котором не было видно ни единого светила. Не мог быть сном и лев, стоящий перед ней - такой же ослепительно-белый и сверкающий, со стелющейся волнами по земле гривой, что терялась в снегу и сливалась с ним так, что казалось, что весь мир и есть это невероятное создание с лучистыми синими глазами. Хайко узнала его - они уже виделись, правда, тогда он принял облик маленького львёнка. Теперь же перед ней стоял взрослый величественный лев.

- Хало, - Хайко поднялась и почтительно склонила голову перед младшим братом Ахейю, а после выпрямилась, глядя ему в глаза. Это было нелегко - бездонные омуты, в которых плавилась вечность, затягивали в себя. - Спасибо, что принял нас.

- О, не стоит, - усмехнулся бог и слегка качнул головой, вызвав этим движением снежные вихри. - За моментом осознания порой интересно понаблюдать даже мне. Твой мальчишка молодец - долго противился, но быстро проникся. Правильно я сделал, выбрав его носителем такого дара. Занятно будет смотреть, как он учится с ним справляться. Как думаешь, стоит мне показывать ему особо запутанные видения, или начать с чего-то полегче?

Хало говорил весело и беспечно, но Хайко слушала внимательно и не поддавалась настроению отца всех шаманов. Она знала, что создание столь мудрое ни одного слова не произнесёт зря, ни одной эмоции не выпустит наружу без умысла, и потому держалась несколько настороженно.

- Пошли ему те, что не сведут его с ума, - негромко сказала она. - Я обещала ему, что его дар больше не будет мучением.

- Что же, будь по твоему, - кивнул он, поднимая уголки губ в едва заметной улыбке и коротко ударяя хвостом по снегу (где-то под лапами львицы загрохотал гром). - Но впредь не обещай другим то, что от тебя не зависит.

Хайко едва заметно прижала уши. Хало был прав - она взяла на себя, возможно, даже слишком многое, но как могла она сказать Селяви что-то иное? Дар, открывшийся столь внезапно, и без того мучил молодого льва, и шаманка не могла иначе, не хотела, чтобы он страдал ещё сильнее.

- Прости, - виновато проговорила она, на что Хало только звонко рассмеялся и снова встряхнул головой - и её, и его мгновенно скрыло в вихре снега.

- Скоро весь Север скроется под снежным покрывалом, - внезапно сообщил он. - И можешь сказать своему королю, что скоро его семья станет ещё больше.

- Ещё? - озадаченно взглянула на духа Хайко. - Но кто...

- Тсссссс, шаманка, - не дал ей договорить Хало. - Просто слушай и запоминай. Или ты ждёшь, что я стану что-то разъяснять тебе? Поверь мне, это совершенно бесполезно - я не стану. Кроме того, кажется, у тебя ещё есть дела на этой горе. Так почему ты до сих пор спишь? Грядут перемены, дочь моя. Во всей саванне. Приглядывай за соседями, наблюдай внимательно - тебе ещё рассказывать историю этих земель.

Хайко не успела ничего сказать - холодным носом Хало коснулся её лба, и в следующее же мгновение весь мир закрыло снежной пеленой. Последним, что увидела шаманка, были глаза бога луны, сияющие полуденным небом.

***

Хайко открыла глаза и не увидела ничего. Глубокая темнота окружала львицу - такая, что в первые секунды ей подумалось, что она ещё не проснулась. Однако как только Хае подняла взгляд вверх, перед ней вновь, как и в первый миг пребывания на вершине, раскинулось море звёзд. Луна огромным диском сверкала на небе, и стало ясно - уснув на рассвете, она проснулась снова глубокой ночью.

- Ох, проклятье... - тихо пробормотала Хайко, поднимаясь и поводя плечами, чтобы размять затекшие мышцы. Она не запомнила, как засыпала, она вообще ничего не помнила после того, как на её глазах взошло солнце. Зато сон, яркий и живой, она помнила очень чётко. И неудивительно - не зря же именно здесь, в этом месте, Хало заговорил с ней. Хайко оглянулась - неподалёку спал Селяви. Шаманка видела очерченный зеленоватым светом силуэт его тела, слышала спокойное дыхание и думала, что это, верно, первый раз за долгое время, когда он смог поспать спокойно. Посмотрев ещё несколько секунд на умиротворённо сопящего молодого льва, шаманка вздохнула и встала на лапы. Ей совсем не хотелось будить Селя, но младший брат Ахейю был прав - у них оставалось ещё очень много дел, они и без того проспали непростительно долго. Мысль о том, какая опасность угрожала их родному прайду, пока они были здесь, отрезвила львицу.

- Селяви, вставай, - тихо сказала она, мягко ткнувшись носом в ухо спутника. Потребовалось некоторое время, чтобы его разбудить, но вскоре он проснулся и сел, более-менее отойдя ото сна. - Как ты себя чувствуешь?

Отредактировано Хайко (8 Авг 2016 22:54:23)

Услышав ответ Хайко, Селяви вздохнул и разве что не простонал. Неужели ждать придется еще до самого рассвета, а то и дольше? Желудок свело от голода, и лев поморщился, потирая живот лапой. Он бы поспорил с Хайко, если бы мог – если бы в этом был смысл, точнее говоря. Сель не хуже Хайко понимал, что охотиться на чужих землях неуважительно и опасно, тем более, когда на этой самой территории расположен столь важный для шаманов объект. Уже сейчас значение Горы Шаманов пятнистому было отлично понятно – терять доступ к такому месту нельзя. Тем более, что у них здесь еще были кое-какие дела. Прогневают местного правителя – провалят всю свою миссию и ничего не найдут.

Но желудок все еще протестующе урчал. Как жаль, что нельзя попросить у местных жителей помощи – Сель сейчас был бы очень рад, если бы они проявили гостеприимство и угостили своих гостей-шаманов чем-нибудь. Хотя бы каким-нибудь тощим зайцем. Но такого ни от кого в саванне не дождешься, да и за ее пределами тоже. Никто не станет делиться своей пищей с чужаками, а порой за нее готов и жизнь отдать – Селяви, будучи одиночкой, не раз видел, как хищники и падальщики сражаются насмерть за кусок добычи. Да и матери не раз приходилось отбивать добытое на охоте мясо у в конец обнаглевших гиен. Может быть, для нее бы все кончилось куда печальнее, если бы рядом не было ее братьев. Глупо полагать, что местные жители окажутся щедрее. Хотя их земли выглядят куда лучше, несмотря на недавнюю засуху, а затем и сезон дождей, принесший с собой чуму. Могли бы и поделиться… Но не поделятся, конечно же.

Селяви поежился снова. Вчера это место казалось ему куда привлекательнее. Тогда он был слишком взволнован, чтобы думать о голоде, а пейзажи и яркий рассвет и отвлекли его ото всех остальных мыслей. Теперь ничего, что могло бы занять мысли пятнистого, не было – кроме, конечно же, непосредственно голода и мыслей о еде.

- Да, хорошо, - сказал Селяви безо всякого удовольствия и про себя добавил, что лучше бы они отыскали еду. – Но давай поторопимся, я правда очень голодный.

То, что произошло в следующий момент, заставило Селяви забыть и о еде, и о несправедливости, и об охоте. Звездное небо, еще секунду назад бывшее самым обычным и ничем не примечательным, будто бы зажглось еще большим количеством звезд. Вершину горы осветило таинственным светом, покрыло серебристым, переливающимся и искрящимся туманом. Сель отшатнулся, не поверив своим глазам. Он думал, что все видения и галлюцинации покинули его, что теперь, когда он находится под защитой духов, да еще и в таком священном месте, его разума больше не коснется ни один кошмар. Он надеялся, что все теперь будет нормально и что ему не придется больше мучиться и сходить с ума, разрываясь между реальностью и видениями.

«За что… Я же согласился стать частью этого. Я же захотел научиться. Неужели этого мало? – он хотел отвернуться, но продолжал смотреть, потому что снова застыл, сам не понимая, почему. – Это мне только кажется или…»

Тихий голос Хайко вырвал Селяви из размышлений. Пятнистый обернулся на нее, уставился широко раскрытыми глазами, а затем снова посмотрел на сгусток света, что парил перед ним. Это все-таки не видение? Ужас, сковавший всего Селяви, начал отступать. Вместе с ним ушел и холод – от маленького сгустка света, зависшего над травой, шло тепло, будто бы это… что-то было не чем-то призрачным, а самым настоящим маленьким солнцем.

- Это… что? – наконец выдавил Селяви, вглядываясь в светящийся шар. – Хайко, что это?

Свет начал угасать, а туман рассеиваться, открывая взору львов крепкий собачий силуэт. Сель никогда раньше не видел такого создания – круглая голова, острая морда, янтарные глаза, короткие острые уши, пушистый хвост и шерсть, которая, будь существо материальным, была бы темно-рыжей. Это животное отдаленно напоминало шакала, но было больше и выглядело куда миролюбивее и приятнее, чем эти пройдохи-падальщики. Да и вид у зверя был крайне дружелюбный, и это непременно порадовало бы юного шамана, если бы он не пребывал в таком шоке от произошедшего и не пытался понять, что это такое сейчас было.

- Ого, какой ты косматый, - весело хмыкнул зверь, когда туман рассеялся. – Не обижайся.

Он обвел львов взглядом, а затем пригляделся к все такому же ошарашенному Селяви. Усмехнулся и потряс головой, из-за чего костяные серьги в его левом ухе как-то странно стукнулись друг о друга – звук был почти таким же, как и любой другой, но все равно был каким-то потусторонним. Склонив голову набок, дух изогнул бровь и улыбнулся пятнистому, с интересом глядя на него.

- Ты не бойся, парень, - голос у духа оказался теплым и добрым. – Я не стану сводить тебя с ума.

Селяви смотрел на духа несколько долгих секунд, прежде чем раскрыть пасть, чтобы что-то сказать, а затем снова его закрыть.

- Тогда… - все-таки решился спросить он, - тогда зачем ты… - голос стал смелее, и Сель свел брови на переносице. - Кто ты вообще такой?

- Дух, - клыкасто улыбнулся собеседник и взмахнул пушистым хвостом. – Я слышал, как ты просил о помощи.

- Ничего я не просил, - возразил пятнистый, замотав головой. Дух только хмыкнул в ответ.

- Но ты вряд ли от помощи откажешься. Я видел, что с тобой творилось в последние месяцы. Жаль, что оттуда, - он кивнул в сторону звездного неба, - я не мог тебе ничем помочь. Я сделал бы это, если бы мог. Но теперь высшие силы позволили мне спуститься и помочь тебе на пути шамана. Видения доставляют тебе много проблем, а я подскажу тебе, как их обуздать.

Селяви вновь смерил пришельца взглядом, не зная, стоит ли ему верить или нет. У него все еще были сомнения насчет того, реальность это или нет. Хотя Хайко тоже видела этого… допустим, шакала. Быть может, это все и сон, но в таком случае этот сон точно хороший – обычно пятнистому снились только кошмары, и в них всегда фигурировали змеи, а не добрые помощники. «Это может быть чем угодно, главное, чтобы на реальную жизнь благоприятно повлияло», - подумал Сель, признавшись самому себе в том, что от помощи он все-таки не отказался бы.

- Ты в норме, парень? – спросил зверь, улыбаясь. – Вот и хорошо. Приходи в себя.

Он обернулся к Хайко и улыбнулся шире.

- Миледи, - он слегка склонил голову, приветствуя шаманку. – Спасибо, что приглядели за Селяви. Без вашего внимания и заботы ему пришлось бы хуже.

Селяви искоса посмотрел на Хайко – на миг ему показалось, что они с этим странным зверем в сговоре, но это ощущение тут же испарилось. Судя по их взглядам, они не знали друг друга и виделись в первый раз – считать встречей то, что этот шакал или кто он там, видел Хайко с небес, было глупо. Дух тем временем подмигнул шаманке и снова обернулся к Селю, явно довольный сложившейся ситуацией.

- Да, я знаю твое имя, - улыбнулся он. – И я вижу твой взгляд, малец. Давай знакомиться: отныне я твой спутник и наставник. Меня зовут Шей.

Селяви в замешательстве разглядывал полупрозрачного динго, что сидел перед ним и улыбался, будто бы все происходящее было для него чем-то обыденным. Для Шея, может, все так и было, но для юного шамана случившееся выглядело как минимум очень странно. Если бы Хайко не успокоила его и не сказала, что тоже видит это, а затем не объяснила бы, что к чему, он бы, вероятно, решил, что спит или еще хуже – снова потерялся в своих галлюцинациях и видениях. Правда, сложно себе представить, с чего бы ему мог явиться этот улыбчивый… шакал или кто это вообще? Остается надеяться, что он хороший наставник и что его помощь пригодится, когда пятнистого снова начнут одолевать видения. Стоило признать – присутствие Шея Селя пусть и не выводило из замешательства, но все-таки успокаивало. Дух выглядел так, будто действительно разбирался во всяких шаманских штучках, видениях и прочем. Это было понятно – он сам дух и наверняка имеет понятие обо всем этом. Хотя в глазах Селяви сейчас любой более-менее знающий о подобном казался бы авторитетным.

- Я и не собираюсь отказываться, - ответил Сель и повел ушами. Как же это все странно! Но о помощи отказываться и правда не стоит – с тех пор, как пятнистого начали преследовать видения, он не мог ни спать, ни ходить по саванне спокойно, потому что его постоянно преследовало что-то, и из-за этого он не мог даже просто-напросто остаться в одиночестве в общей пещере, в месте по определению безопасном. Что уж врать, он не мог находиться в ней даже тогда, когда там кто-то был – жался к матери, как какой-то котенок. И за это ему было до невозможности стыдно. Селяви надеялся, что никто так и не догадался, что в те моменты, когда он старался держаться рядом с Акасиро, его одолевал страх, и именно поэтому он так стремился быть рядом с той, что с детства для него была гарантом безопасности и защиты. Теперь им станет Шей – находиться под его покровительством даже в таком возрасте не стыдно. Он ведь не мать и не отец (хотя отцу  Селяви вообще никогда не доверился бы), даже не дядя или какой-то другой сопрайдовец. Шей – дух, тем более странный какой-то, будто и не в саванне при жизни обитал. Он нечто непонятное, потустороннее и, скорее всего, куда более сильное, чем любой из живущих в саванне. Или нет? Селяви мало знал о духах, чтобы рассуждать о них и их силе безошибочно. Кто знает, на что они вообще способны – быть может, Шею под силу наслать на любого врага что-то вроде тех видений, что видел сам Сель, и свести его с ума. Или еще что-то вроде этого. Должны же у него быть какие-то потусторонние козыри и приемы.

Шей все так же улыбался и разглядывал своих новых знакомых. Выглядел он настолько непринужденно, будто бы не знал о том, какие кошмары дар творит с сознанием Селяви – он не видел в этом большой проблемы, вероятно, поскольку знал, как с ней справиться. Все это было для него плевым делом. Сейчас его подопечный был спокоен, – разве что озадачен слегка, но это не страшно – кошмары и видения его не мучали, а значит, не было и поводов для волнения. Пока что у них, всех троих, есть куда более важные проблемы, требующие немедленного решения. Поиск лекарства был первостепенной задачей, а обучение юного провидца могло и подождать. Шей выслушал Хайко, периодически едва заметно кивая ей, а затем качнул головой и, усмехнувшись, сказал:

- Можно на «ты», Хайко, я ведь теперь вам не чужой, - он улыбнулся, зажмурившись, и снова заговорил: - Да, я знаю, о чем речь идет. Идем, я покажу дорогу.

Шей поднялся, отряхнулся, будто бы к его призрачной шерсти что-то могло прилипнуть, и резвым шагом направился вниз по склону, посоветовав своим подопечным не отставать. В темноте ночи его светящийся силуэт хорошо просматривался, не давая Хайко и Селю потерять его из виду даже в том случае, если бы они ослушались духа и отстали бы. Селяви было страшно идти вниз – гора была покрыта лесом, крона деревьев наверняка закроет собой небо и погрузит склоны и подножье Горы Шаманов во тьму. А там, как пятнистый уже успел уяснить, его поджидали видения и галлюцинации, не отличимые от реальности. Опять на него будут смотреть сотни красных змеиных глаз, снова он будет слышать змеиное шипение и, может быть, леденящий душу смех. Селяви сглотнул и поднял голову, глядя на идущего (хотя скорее парящего над землей) впереди Шея - с ним было немного спокойнее. Он пообещал Селю свое покровительство, так, быть может, он разгонит эти несчастные глюки? Шей, почувствовав на себе взгляд своего подопечного, оглянулся, окинул юного шамана внимательным взглядом и улыбнулся. Свет от его призрачной шерсти стал ярче, и Селяви почувствовал легкое тепло, осторожно касающееся тела. Что бы там ни было в темноте – с Шеем он не пропадет, даже если тьма будет абсолютной.

Подножье горы