Ничего хорошего в ситуации не было. Пяток гиен против взрослого и полного сил льва, к тому же еще и сжигаемого яростью, - да вы шутите? Было бы о чем говорить.
Напиравшие сзади наконец разобрались в обстановке, когда в их носы ударил запах крупного хищника. Пожалуй, именно это и спасло им жизнь. Отчаянно пихаясь плечами, - окружавшие их слева и справа каменные стены не давали двигаться с должной скоростью, - пятнистые попятились и бросились наутек. А вот передние, попытавшиеся отодвинуться подальше от льва, приближавшегося к ним явно не с самой дружелюбной целью, не преуспели. Пока они копошились, было уже поздно. Бежать некуда, придется вступить в драку...
- А не часто сам становишься добычей, верно? - зловеще прорычал серогривый, с губ которого уже падала пена, делая его похожим на жертву бешенства.
- Какого...? - прохрипела прижатая к стенке одна из гиен, отчаянно вертя мордой в попытке найти путь к отступлению.
- Хуууууууууя!- вполне логично продолжил лев, замахиваясь огромной лапищей.
Только и успев выкатить от ужаса глаза из орбит, гиена стремительно шлепнулась на задницу, пригибаясь, и когти просвистели над ее макушкой. Стремясь защитить собрата, вторая оставшаяся гиена стремительно бросилась на льва, целясь в плечо.

Холмы<———————
Котаго передвигался по территориям прайда Фаера и дальше, к внешним землям. Его шаг был четким и быстрым, ему хотелось поскорее добраться до места. Еще какой-то час и солнце начнет светить в полную силу, доставляя льву с черной шерстью нестерпимые неудобства. Это – один из огромных недостатков такой необычной окраски. До какого места нужно дойти, он представлял смутно. Древние скалы – огромное пространство, в котором легко запутаться и потеряться. Тем более, самец там был один раз и мимолетно, просто проходил по тем землям. Так что, если бы не чутье, Кота точно бы сбился с пути.
Однако, лапы вели его сами собой, направляя куда-то на север. Он шел довольно-таки долго, проходя все большее и большее расстояние. Это было отличным поводом поразмять затекшие после сна лапы. Наконец, он услышал звуки. Кота рванул вперед, на звук и остановился на краю каменного плато. Внизу развернулась бойня. Дрались двое черных, массивных львов и двое гиен. Перевес был явно в сторону львов, но огромное желание крови и ненависть к гиенам дали о себе знать. Ни о чем не думая, он решил просто атаковать. Львы снизу издавали какие-то странные кличи, которые Котаго никогда не слышал раньше. Но это «За Север!» вызывало у него странные ощущения в груди. Как-будто это должен кричать и он. Потом последовал еще один крик, который странно напоминал матерное ругательство. «х*я?», - все, что мог выдавить из себя Бизкар, прежде чем истерически заржать.
Не став больше медлить, Котаго в два прыжка по камням спустился вниз и, с диким ревом рванул на гиену, вуепившуюся в льва, надеясь оторвать ее и хорошенько приложить об землю.

Рагнарёк промазал, его лапа просвистела совсем рядом с головой одной из гиен. На самом деле, ему даже нравилось видеть страх в глазах своей добычи, он видел, как они дрожали, чуял запах страха, исходящий от них. Лев был доволен. Он видел, как задние гиены давили на передних, а передние пытались сбежать назад, но им опять же не давали делать это задние ряды. Но вот задние все-таки свалили, и гиен осталось всего-то пара, что, в целом, было не очень страшно. Тем не менее, Рагнарек промазал, и болью в его лапе отразился укус гиены. Хотя, какой к черту укус, на самом деле гиена впилась и повисла на его плече. Вспышка боли ненадолго ослепила льва, но вскоре сработали защитные реакции его крепкого организма, и боль ушла. Ну, не то что бы она ушла совсем, просто она перестала мешать, добавив только адреналина в кровь и ярости в разум.
Седогривый был берсерком. Настоящим северным берсерком, с той лишь разницей, что, в отличии от многих львов-берсерков, он умел контролировать себя в этом состоянии. Да, у него капала белая пена с зубов, его глаза разили холодом, а тело становилось более быстрым и менее уязвимым за счет слабой чувствительности к боли. Да, он платил за это Голодом, да, он через некоторое время станет слаб и ему нужен будет отдых. Во время отдыха Рагнар станет крайне уязвим, но... Разве это волновало льва сейчас? Нет, абсолютно нет, лев жил из принципа: решай любую проблему после ее поступления, а не до. И это много раз спасало ему жизнь. Лев был уверен, что спасет его и сейчас.
- Ну что, брат, я обещал тебе помочь. И я это сделал.. Смотри! - С этими словами Рем улыбнулся и развернулся, плавно запрыгнув на валун. Рагнар проводил его взглядом, оценивающе осмотрелся и резко двинул телом так, что бы гиена, повисшая на его могучем плече, резко двинулась вместе с ним в сторону острого края камня. Да, лев рисковал повредить при этом плече, но он надеялся на то, что если и не размажет гиену о острый край, так хотя бы контузиться... Как тут.
-  За Север! За Нидхёгг! - На арене появился новый герой - крупный темный лев с таким же взглядом, как и у самого Рагнара. Этот лев был знаком седогривому, это был его старший брат, с которым в молодости отношения как то не сложились, а со временем Рагнар вообще начал забывать о нем. Тем не менее, именно сейчас лев был рад своему родственнику, в любом случае, лишняя помощь в бою никогда не помешает. К тому же, Рагнар в глубине своей темной, покрытой льдом душе был рад видеть именно брата. И плевать на то, что одного из своих старших братьев Айс грохнул собственными лапами.
Как вдруг...
Под дикий рев третий темный лев кинулся на гиен. Рагнар совсем уж удивленно отметил про себя, что и этот кажется ему знакомым. Черт, чертовски знакомым!
- Я же говорил тебе, Рагнар. Я привел тебе помощь. Они оба - наши братья по крови. Удачи вам! И славной охоты! За Нидхёгг! - Последние слова лев прорычал и растворился, но его фраза слилась с кличем самого Рагнара: - За Нидхёгг! - Прорычал Рагнар, еще раз оценивающе оглядев поля боя.
Две гиены. Одна вжата в валун прямо перед Рагнаром, одна висит у него на плече, и.. И, в общем-то, все. Гиен больше не было, что даже немного опечалило льва... Впрочем, может, отступившие вернутся?
Охота будет славной..., - подумал лев, улыбаясь в глубине души. Два его брата, две части его крови, члены его рода бились рядом с ним в этом бою. Черт подери, да лев был счастлив! Драться рядом с потерянными братьями, что может быть лучше? Бой в паре с Фаером? Нет, даже плече побратима  не может сравниться с тем, что ты видишь и чуешь рядом с собой таких же, как и ты... Три льва, причем каждый из них был одолеваемым голодом в той или иной степени сошлись в одном месте, для того, что бы устроить тут локальный ад. Рагнар даже задумался над тем, что было бы не плохо отпустить одну из них с миром. Хотя нет... Сначала есть смысл ее обездвижить и заставить смотреть, как жрут ее товарищей. Потом напугать... И отпустить.
Да, это породит страх в их рядах. Возможно, после этого гиена, встретив на своем пути темного льва, от греха обойдет его стороной, возможно, они не станут ходить на территорию прайда Фаера. Из чувства лютого, ледяного страха, который до дрожи в лапах будет сидеть в их душах... Он будет грызть их, они будут хотеть отомстить за павших собратьев... Но он не пустит их за границу, ведь каждая из них будет знать, что может случиться с ними. Как они погибнут, и как будут похоронены... Трое из рода Нидхёгг - этого хватило бы для того, что бы загнать все это стадо в такое состояние.
Во всяком случае, лев хотел в это верить. И верить в то, что его братья не подведут его в этом бою. Северянин уже буквально своими ушами слышал хлопки крыльев. Крыльев тех, кто отнесет их души в случае смерти на небо, к вечному Пиру и Огню. Там тепло и много пищи, там бывшие враги едят одну на всех еду и сходятся в бесконечных дружеских битвах, в которых уже никто и никогда не сможет умереть. Там Лев собирает лучших воинов, погибших в славных боях, для последнего боя, для того дня, когда силы Ада обрушатся на средний мир, что бы стереть с лица Земли все живое. И Лев-прародитель поведет их, лучших воинов, в их последний бой...
За Нидхёгг, братья... За наш род.

Отредактировано Рагнарек (2 Окт 2014 17:51:05)

Перед глазами словно пролетели моменты из жизни, связанные с младшими братьями - Рагнареком и Ремом. Брут словно слышал голос последнего, словно тот был сейчас не в Небесных Чертогах, пируя вместе со своими друзьями и недругами, словно те были его братьями, а стоял сейчас рядом с ним, взывая к нему, заставляя действовать.
Почему сейчас вспомнился Рагнарек? Вроде бы и не любили они друг-друга никогда...
Ледяной взгляд кроваво-красных глаз Брутуса словно обжигал. Он действительно был практически невыносим.
Цареубийца утробно зарычал и бросился в сторону, пытаясь обогнуть камень… У него это, кстати, плоховато получилось. Взревев, на поле боя появился еще один лев – такой же темный, как и сам Брут. Тут-то Брутус обратив внимание на того льва, из-за которого, в принципе, вся эта заварушка и началась.
«Рагнар?!!» – пронеслось у черногривого в мыслях, лев все понял. Он действительно слышал голос Рема, но рассуждать, как это произошло, почему Цареубийца его слышит - времени не было. Бросившись в сторону, Цареубийца успел рассмотреть третьего льва, который упал наземь, едва попытавшись атаковать.
«Вот придурок!..» –только и успел подумать лев, перед тем как наскочить на камень  и громогласно зарычать. 
- ЗА СЕВЕР!! – только и успел выкрикнуть лев, прежде чем соскочить с камня вниз и подойти к гиене, вжавшейся в камень, будто хотела казаться незаметнее… Авось, забудут.
Не тут-то было! Брут подошел к ней и обдал горячим дыханием, а затем просто поднял лапу, чтобы размозжить череп. Ох, как вкусна будет плоть этой падальщицы, и кровь ее, назыщенная адреналином и чувством первобытного страха… Сейчас Брутус почти свихнулся, ибо Голод пожирал его изнутри, словно язва. И ее нужно было залечить. Утолить голод... И он будет утолен.

Рагнарек не успел размазать гиену по скала, она отвалилась сама, как пиявка, которая насытилась крови. Впрочем, поспособствовал этому полет Котаго (да да, Рагнар помнил имя своего младшего брата, хотя и видел совсем еще львенком, но смог вспомнить все же), пускай не удачный, пускай мелкий ухетрился промазать по почти неподвижной цели. Плевать. Может, он просто боялся задеть самого Рагнара? Наверняка. В любом случае, Рагнар оскалился, смотря на гиенку и было хотел вцепиться в нее своими белыми, острыми зубиями, как эта маленькая с*чка скользнула к нему под брюхо. бл*, мой яйца! - Испуганно подумал Рагнар, ощущая то, как чьи то зубия впились ему в живот. Фух, не в яйца... - С облегчением седогривый пнул гиену лапой, и лучшим наслаждением для его ушей был звук сломанных костей  гиены. Эта с*чка стала не подвижно. Отлично...  Темный довернул свое тело так, что бы прижаться спиной к валуну, а мордой стоять к врагам.
Что-же, одну из гиен, которую сделал инвалидом сам Айс, атаковал Котаго. Рагнарек продолжил осматривать поле боя, противниц братья ему не оставили, Брут пытался отпинать гиену, которая пыталась притвориться камнем. Вообще, Рагнар был бы не против отпустить одну из них, смысла убивать обоих не было. Хотя... Чем больше еды, тем лучше.
Итак, что я имею. Откуда то с неба свалилось два моих брата. Офигеть. Как они вообще тут оказались? Что за черт! Хм, а если они вступят в прайд? Тогда у Фаера будет личная гвардия! Дааа... Гвардия из трех каннибалов под предводительством четвертого... Какой у нас милый прайд.
Что-же, Рагнару не оставалось ничего другого, кроме как спокойно наблюдать за боем. Чем он и воспользовался, присев на задние лапы. Из его брюха сочилась кровь,  но рана была не смертельной, но болезненной. Поэтому темный решил не вмешиваться и не мешать братьям, к тому же, седогривый, судя по всему, намного лучше их контролировал Берсерка. Он уже обрел спокойствие, да и пена пропала... Глаза все еще были полны холода, но Рагнар, как не странно, уже полностью был спокоен...

В голове всплыли какие-то воспоминания... Примерно та же сцена, но у камня лежит уже поверженный лев. И тогда Голод спал... По-этому Брут просто размозжил его голову о камень и ушел. Но сейчас...
Сейчас Брут размахнулся, готовый размозжить череп гиены о камень... И промахнулся, на что Брут мысленно ответил чередой совсе-ем не лестных словечек. В порыве боевой ярости Цареубийца слишком сильно размахнулся, это дало падальщице сориентироваться. Гиена вжала голову в костлявые плечи и лапища Брутуса просвистела над ее головой и смачно, с глухим звуком удара, вмазалась в камень. Тупая боль пронзила лапу северянина и тот яростно зарычал, но вместе с тем прояснила разум, давая сориентироваться, и Брут решил, что лучше будет убить оставшуюся гиену, ибо та, которую Цареубийца пытался размазать о камень, уже убегала, да так, что только пятки сверкали. Выругавшись, Брутус осмотрел лапу. Ушиб наверняка есть, но не перелом. Брут не сломал ни одного пальца, как надеялась гиена (Брут этого не знает, да).
Брут развернулся и громким рычанием, глядя на то, как безуспешно пытается убить Котаго оставшуюся падальщицу, темный оскалился и в один прыжок оказался рядом и, уже не надеясь на лапы, попытался вцепиться в основание черепа гиены. Теперь-то уж точно повести должно! Брут уже представлял, как вцепится в плоть гиены, как напьется ее горячей, насыщенной адреналином крови, такой желанной сейчас, что Брут даже облизнулся, предвкушая трапезу. От трех взрослых, крупных львов гиена не может уйти... Хотя, судя по предыдущим атакам, и Котаго, и даже Рагнарека, сейчас возможно абсолютно ВСЕ. Попытка не пытка.

Отредактировано Брут (3 Ноя 2013 22:09:10)

Рагнарек успокоился окончательно. Как не странно, но он смог заткнуть свой голод достаточно глубоко для того, что бы начать контролировать ситуацию действительно трезвым умом. Младшего не сильно, но, судя по воплям, болезненно ранила гиена. Причем та, которой Рагнарёк не давно сломал спину. Мило...
Темный посмотрел на вторую гиену, которая вполне бодро убегала в горизонт, пожал плечами и плавно подошел к Котаго, сел рядом с ним и, зевнув, понаблюдал за Брутом. Тот почему то решил атаковать почти добитую гиену, поэтому Рагнарек мысленно пожелал брату удачи.
Затем он снова довернулся к Котаго, его взгляд уперся в синие глаза льва... Такие же синие, как и у самого Рагнара. Они были похожи, чертовски похожи, куда больше, чем Рагнар и Брут. И больше, чем когда то были похожи Рагнар и Рэм... Рагнареку даже было жалко младшего, острые зубы явно не хило цапнули его за лапу. Тем не менее, жалеть его он точно не стал бы, лев был уже слишком взрослым для подобной ласки. Тем не менее Айс приветливо хлопнул его лапой по плечу, улыбнулся и тихо сказал: - Я рад тебя видеть, братец... Я уже видел тебя, но очень давно, лет пять назад... - Темный улыбнулся, что было, в общем то, не особо естественно для него, но лев был слишком рад видеть своих братьев. Даже Брута, не смотря на то, что грохнул своего другого старшего брата, который был с одного помета с Брутом...

О, этот сладкий вкус победы... Эта эйфория, когда твои губы чувствуют вкус свежей плоти... Свежей крови... Радость этой маленькой победы была омрачена только тем, что кусая падальщицу, Брут слегка надломал один из резцов. Да, болезненно, но не смертельно.
Голод внутри Брутуса был лишь раззадорен этими каплями крови, по-этому Цареубийца, без всяких приветствий откусил шмат мяса с грудного отдела животного и молча стал жевать, поглядывая на своих братьев.
Когда мясо было тщательно прожевано, так, чтобы максимально прочувствовать вкус плоти хищника. О, да...
- Здравствуй, Рагнарек, - наигранно официальным тоном промолвил Брутус, выпятив грудь. На его морде были явственно заметны шрамы, а красно-алые глаза горели каким-то недобрым огоньком.
Цареубийца словно чувствовал, что Голод вот-вот захлестнет его братца с головой. Тот был на грани разума и сумасшествия.
- Рагнар, утоли Голод. - а перед глазами Брутуса промелькнула сцена из его совсем-совсем невеселой жизни...
Съев сердце - станешь вдвойне сильней.
- Братья, - почему-то Брут и не сомневался, что они трое - братья, - Вы не против, если я отведаю сердца этой гиены? - вопрос был задан так, для приличия, и не дожидаясь ответа Котаго и Рагнарека, Брут оторвал несколько ребер, скрывавших за собой еще теплое, насыщенное кровью и адреналином сердце... Вгрызаясь в этот орган Брут не чувствовал абсолютно ничего, кроме, разве что, легкого подъема настроения из-за встречи с братьями. Ничего. Только Голод... Всепожирающий...
- Хммм... Стой, тебя кусанули. Секунду. - Брут шмыгнул за камень, а затем вернулся с неким растением в зубах.
Цареубийца нанес разжеванную кашицу из корня этого растения на вылизанную рану Котаго.
- Сейчас будет немного жечь. - проинформировал он младшего.

Отредактировано Брут (6 Дек 2013 17:07:06)

Рагнарек спокойно смотрел на Котаго, выслушал его небольшую гневную речь, а потом тихо ответил: - Да, и что же я мог бы сделать? Я уже не жил тогда с родителями, или ты думаешь, для них мое мнение что то значило бы? М, бастард? - Айс в ярости замахнулся лапой, но вместо того, что бы ударить льва, положил свою могучию, черную как смоль лапу ему на плече. Темный улыбнулся и тихо сказал ему: - Мы с тобой одной крови, брат... И я бы на твоем месте не был бы так уверен в том, что Ука решил сам тебе помочь... - С этими словами Рагнар тепло улыбнулся брату и отошел от него, приближаясь к туше гиены. Жрать хотелось, а поэтому он легким и привычным движением отделил у тушки печень и сожрал ее в пару движений своих мощных челюстей. Его не смущало то, что Котаго явно не желал пожирать гиен, возможно, он просто еще не знал о единственной лекарстве от своей болезни. От их общей болезни, на самом то деле...
- Брат...
- Рем? Я не понимаю, как ты смог привести его сюда? И как он вообще согласился помочь? Я никто для него...
- Брось. Мы то с тобой знаем, почему он выжил...
Призрак растаял, и Рагнарек повернулся к братьям. В этот момент Брут перестал латать лапу Котаго, а поэтому Рагнар заговорил: - Судьба нас свела вместе, и это странно, но кто мы такие, что бы идти против ее воли, верно? Я не знаю, что вы забыли тут, но я рад вас видеть. И, если вам не куда идти, то я рад позвать вас в наш прайд. - Потом он посмотрел на Котаго, и с некоторым сомнение добавил: - А вот ты еще, судя по всему, не скоро сможешь нормально ходить...

Боль в лапе потихоньку уходила. Укус был не очень силен, не смертелен, что уж точно. Еще один шрам в коллекцию. Сейчас Котаго больше волновало не физическое состояние, а отношения с братьями. Рагнарек выглядел раздраженным. Но, несмотря на напряженную обстановку, он говорил уверенно и достаточно спокойно. Словно объяснял малышу. «Ты для него и есть малыш. Младший брат», - заметил Бизкар. Кстати, совершенно беззлобным голосом, что для него странно.
- Я уже не жил тогда с родителями, или ты думаешь, для них мое мнение что-то значило бы? М, бастард? – спросил Рагнар.
Кота застыл. «Бастард», - мысленно повторил он. Это слово, словно рой пчел, жужжало в его голове. Страшное слово, мерзкое. Никакому льву не понравилось бы то, что его назвали бастардам. Котаго не был исключением.
- Никогда. Не называй. Меня. Бастардом! – процедил черный. – И я не являюсь таковым. Мою мать звали Сири, отца Дрейк. Как и твоих, раз уж меня сюда привел наш мертвый брат.
Он не был зол, по крайней мере убить Рагнара не хотелось. Да и ударить его тоже. Теперь он жаждал информации. Его новоиспеченный родственничек знал намного больше, чем сам черный. «Теперь тебе эта кличка не подходит. Запутаетесь», - хохотнул Биз. И куда делось его спокойствие?
- И я бы на твоем месте не был бы так уверен в том, что Ука решил сам тебе помочь, - эта фраза просто убила Котаго наповал.
«ЧТО? Он… Я не называл имени Уки. Он сам знал, он как-то к этому относится». Лев от неожиданного осознания даже сел на землю. Все произошло слишком быстро. Все эти события. Пару дней назад ему рассказали, что его жена мертва, а теперь вот, оказывается, у него есть братья, он принадлежит к какому-то древнему роду. Навалилось, как тяжелый валун, на голову. Придавило, размозжило череп. Черный тихо рыкнул. Рагнар предложил вступить в какой-то прайд. Честно говоря, Котаго было плевать, поэтому он просто согласно кивнул, продолжая переваривать все сказанное. Второй брат, имени которого Кота до сих пор даже не знал, начал что-то яростно шептать Рагнару в ухо, поглядывая на третьего брата. «Он говорит о тебе. Он все еще мне не нравится», - раздраженно прошипел Биз. Черный был абсолютно согласен.
Внезапно, самый старший обратился к Коте. Он начал с пеной у рта рассказывать про болезнь, которая была у каждого. Про «Убей и сожри», про жажду убийств. Про то, что черный знал сам, всегда, с самого рождения. Про то, из-за чего он ушел от любимой жены и детей. Он только что пересказал всю сущность жизни Котаго. Лев даже пропустил колкую фразочку мимо ушей. Его сердце пропускало удар с каждым словом. Никто, за все его пять лет жизни, ни разу не говорил того, что чувствует. Чувствует то же самое, что и он.
- Послушай…, - Кота осекся, так как не знал его имени. – Брат. Я всю жизнь живу с этим. Я ушел от своей семьи, потому что чуть не убил их. Собственных детей. И если я не хочу жрать мясо грязных животных, не значит, что у меня нет этого вашего «Голода». Мне просто нужна кровь. Чистая кровь. Укусить в жаре битвы льва, порвать артерию, почувствовать вкус его крови… - Котаго увлекся. – В моей голове живет голос. Реальный голос, у него есть имя, у него есть личность. Тоже, видимо, выражение этой долбанной болезни.
Он не считал своим долгом отчитываться перед ними. Но рассказать надо было. Хоть кому-то, тем более это братья. Взгляд Котаго упал на Рагнарека, который ел мясо. Мясо, сочившееся кровью. Голод снова захлестнул темного. Он подошел… Хорошо, дохромал до трупа. Все-таки гиена это было странно. Он понюхал мясо, вроде запах нормальный. Аккуратно разгрыз кожу на шее гиены и буквально впился зубами, пробуя кровь. Она была неплоха, так что Котаго продолжил трапезу. Кровь прибавила черному сил, боли в лапе совсем не чувствовались.
- Так-то лучше, - хмыкнул он. – Не то, что львиная, но и эта сойдет.
Темный чувствовал уверенность. Теперь он мог нормально разговаривать с братьями. Он был готов.

Брутус ухмыльнулся, когда Котаго прорычал, что не любит, когда его называют "бастардом".
"На правду не обижаются, дружок," - мысленно хмыкнул Цареубийца махнув хвостом. Наконец Котаго подошел к гиене и стал пить ее еще пока теплую кровушку.
"Вот и нечего было выпендриваться, принцесса," -  все так же про себя заметил лев и отвел уши назад. Потянул носом воздух, вдыхая вонь гиеньей туши (да-а, гиены никогда не блистали своей чистоплотностью, даже наоборот) и сладковатый запах разложения: видимо кто-то совсем недавно откинул копыта (или что у этого кого-то там).
- Брут. - коротко кинул он самому младшему льву на поляне и хрустнул шеей, не все же время ему называть \брута "братом". простите за каламбур.
- Знаешь, Рагнарек, я лучше пойду с тобой. Вдруг, кто на территории твоего прайда не очень дружелюбно относится к чужакам. А я уставший. - проговорил Брут, поднимаясь на лапы и следуя за младшим братом. - И все еще голоден. - на этих словах Цареубийца поравнялся с младшим и хищно облизнулся.
- Идешь? Или предпочтешь остаться в обществе этой грязной гиены? - задал он вопрос, мысленно добавив: "Прунцесса!" - хех. Похоже, это прозвище еще долго не отлепится от синеглазого льва.
Земля сухая, солнце уже вовсю палит, воздух горяч, а дорога далекая...
——–>Высохшее русло

Начало игры

Яркие вспышки, чей-то смех, исчезающие в свете силуэты родителей…
Я резко проснулась, тяжело дыша через открытую пасть и невидящим взглядом уставившись на каменный пол.
- Это всего лишь сон, - тихо прошептала я, сглатывая ком в горле, - ничего страшного…
В последнее время паника все чаще подступала к горлу, сжимала его металлическим кольцом и не давала спокойно спать. Такое внутреннее состояние было вполне объяснимо: потеря близких и изгнание из пусть и нелюбимого, но все-таки единственного в жизни Прайда. Я запуталась в себе, вопросы отчаянно долбили мою черепную коробку изнутри.
Вытерев лапой слипавшиеся после сна глаза, я громко и сладко зевнула, оголяя клыки. Медленно поднимаясь на лапы и разминая затекшие конечности, я пугливо осматривалась по сторонам. Я заснула в крохотной пещере между высоких конусовидных скал, наверно, совсем обессилев после долгого перехода. Куда мне теперь идти, что со мной будет, о, Айхею, я совсем одна. Комок отчаяния вновь начал зарождаться в горле, но пробудившиеся остатки трезвого разума заставили взять себя в лапы. Успокойся, ты сама выбрала это. Не бойся, будь уверена в себе и ты не пропадешь. Вперед, пора начинать самостоятельную жизнь! Голос, звонко звучавший в моей голове, смог подбодрить мое отчаявшееся сознание и заставил сделать первые шаги навстречу неопознанному.
- Здравствуй, новая жизнь, -  протянула я и, выбравшись из кромешной темноты пещеры, мелкими прыжками по тропинке между скал отправилась на поиски открытого места, дабы оглядеться и узнать, куда привели меня мои лапы. Спустя несколько минут скитаний между шероховатыми стенами валунов, я приметила небольшую площадку, которая расположилась ниже моего уровня. Аккуратно  протиснувшись между двух громоздких камней, я вышла на платформу, и от открывшегося вида у меня перехватило дыхание.
Дегтярно-черная душная ночь царствовала на этих землях, а не небе мерцали  бесчисленные звезды, озарявшие странникам путь. Бесконечно огромные земли, увязнувшие в продолжительной засухе, предстали предо мной. Вид открывался настолько далеко, что казалось, коснуться вершины вулкана можно лишь вытянув вперед лапу, а остудить подушечки лап в недалеко шумевшем, видимо, водопаде в джунглях, пройдя всего несколько метров. Загадочная островерхая Скала пробуждала во мне такой интерес, что хвост бешено метался из стороны в сторону, рассекая воздух с характерным звуком.
- Айхею, как же я раньше не видела прежде этого высокого неба! И как я счастлива, что узнала его наконец!
Передвигаться ночью по неизведанным территориям было не лучшей затеей, однако сидеть сложа лапы и ждать утра мне вовсе не хотелось. Придется рискнуть и шагнуть вперед во время бездонной ночи. На всякий случай выпустив из потертых подушечек когти, я начала спускаться все ниже и ниже.
- Интересно, сколько прайдов обитает здесь и насколько они дружелюбны?
- Узнаешь, - как-то не обнадеживающе хмыкнул голос внутри головы, и я продолжила спускаться вниз. В предвкушении чего-то нового и необычного уши слегка дрожали, а кисточка хвоста выписывала пируэты в воздухе.

>>> Склоны гор

Отредактировано Паула (8 Апр 2014 14:15:40)