-→ Джунгли
День определенно обещал быть веселым. Стоило только посмотреть на детей. Пока львицы неспешно шагали по джунглям, все было более-менее привычно, и Пат оставалось только приглядывать, чтобы они не отходили далеко. Яшма привычно трусил позади всей компании, негромко тявкая всякий раз, когда ему казалось, что львята чересчур разбаловались и рискуют отстать от взрослых.
Но все изменилось, когда они наконец вышли к холмам, и львята получили возможность  оценить расстилавшееся перед ними пространство. Как раз в этой части леса деревья постепенно редели, уступая место густому зеленому кустарнику, разросшемуся настолько, что самке приходилось тщательно выбирать путь, чтобы не оставить на колючих ветках половину шкуры. Зато никому из них не было видно, что находится впереди, и полукровка, наконец-то выбравшись из зарослей, замерла, наблюдая за тем, как львята один за другим выходят из кустов и замирают, пораженные открывшейся перед ними картиной.
А посмотреть и впрямь было на что. Перед опушкой, параллельно лесу, тянулась пологая балка, поросшая мелкими деревцами, а следом за ней поднимался старый, пологий холм — почти и не холм даже, настолько он был низким; верхушка его была плоской и представляла из себя этакую поросшую изъеденной травкой лысину, окруженную кудряшками кустов, разросшихся от обилия влаги (должно быть, в балке протекал ручеек). Несколько некрупных антилоп при появлении хищников прервали пастьбу и подчеркнуто медленной рысцой отошли прочь, вскоре скрывшись из виду.
Несколько минут Пат сидела на опушке, давая детям возможность всласть насмотреться на окружающий мир и привыкнуть к свету. В джунглях небо заслоняли кроны деревьев, высокие, переплетавшиеся ветвями так густо, что в некоторых местах солнечного света не было видно вовсе — оставалось только удивляться, каким образом умудряются выживать те растения, которым не перепадает живительного солнца. Лишь когда львята с восторженными визгами принялись разбегаться в разные стороны, она призвала их к порядку негромким рычанием. Убедившись, что все они смотрят в сторону матери, пятнистая неспешно двинулась вперед, мягко улыбаясь Хазире. По дороге сюда львицы вполголоса обсуждали всякие пустяки — погоду, детей, все, что угодно, обходя неудобные темы вроде недавнего происшествия.
Теперь они продолжили; но не дойдя до намеченного Пат места, львицы разошлись. Почуяв свежий запах Урса, патрулировавшего в этом районе границы, Хазира воодушевленно унеслась, хотя и выглядела смущенной и даже, кажется, пыталась извиняться по поводу своей внезапной увлеченности самцом. Пятнистая, впрочем, не завидовала и не держала зла. Почти не завидовала. Но ведь ей сейчас и не до самцов... Львята уже были большими, но им предстоит еще научиться охотиться, а уж потом...
Да и, признаем честно, пока что ни один из львов прайда не привлекал внимания Пат как потенциальный супруг.
Сопровождаемая тремя львятами, она брела по холмам. Сперва самка намеревалась отыскать Мисаву, но след матерой, который она нашла в самом начале, быстро потерялся в траве; к тому же, день был так хорош, что пятнистая с небывалым для себя легкомыслием решила: сперва погуляем. Солнце приятно припекало спину, но от земли веяло прохладой; Яшма, тоже обрадованный прогулкой, сновал в траве, то и дело высоко подпрыгивая и ловя то насекомых, то каких-то маленьких грызунов. Пару раз он приносил их и львятам, этакая львиная нянька, давая возможность малышне (которая, к слову, уже успела перерасти волка если не по росту, то вширь — точно) поиграть с живой, но уже наполовину придушенной добычей.
Приближаясь к пяти камням, львица успела вволю насладиться прогулкой, а дети, к счастью, успели немного устать, а потому поутихли, трусили вслед за матерью, не разбегаясь и не прячась в траве.
Ветер принес запах другой самки; пятнистая на миг напряглась, но тут же расслабилась, узнав Акеру. А вскоре и увидела ее; королева стояла, вглядываясь куда-то вдаль. Увидев это, полукровка зашуршала погромче, чтобы ее приближение не стало сюрпризом.
И точно, львица обернулась, увидела Пат. Сперва она насторожилась, прижав уши — так же, как и сама полукровка, когда заметила, что не одна; затем королева расслабилась, улыбаясь.
— Добрый день, — пятнистая чуть склонила голову в приветствии.
Невольно она поискала взглядом львят Акеры, но те, конечно, были еще слишком малы, чтобы сопровождать ее сюда. Королева была одна — и Пат прекрасно поноимала, почему. Ей самой в первые месяцы после родов любая передышка была за счастье. Охота, прогулка или даже короткий визит к отхожему месту — и то хорошо. Когда ты сутки напролет вынужден следить за расползающимися в разные стороны детьми, отчаянно хочется переключиться на что-нибудь другое. Хотя бы на минутку.
Кстати о детях.
— Не уходите далеко от камней! — довольно строго приказала детям львица, напоследок бросив пристальный взгляд на Яшму, давая шакалу понять — она ожидает, что он присмотрит за ними.
Она улыбнулась, чуть смущаясь. Самка всегда была мягкой и робкой; даже в общении с другими львицами она частенько робела. Но дети — дело другое, так что было довольно забавно смотреть, как только нежная, не повышавшая голос львица умело прибавляет в голос металла, чтобы совладать со своими отпрысками.

Отредактировано Пат (6 Июн 2017 15:28:05)

Пока львята принялись увлеченно карабкаться на камни, отпихивая друг друга в азарте и стремясь поскорее оказаться на самом высоком из них, Пат присела на траву, немного смущенно посматривая на Акеру. Впрочем, через пару минут освоилась: она все-таки уже вышла из того возраста, когда ее в буквальном смысле вгонял в краску любой пристальный взгляд.
Впрочем, это не оттого, что она недавно вновь стала королевой. Так уж случилось, что Пат застала все тонкости семейных отношений королевской пары... но, будучи стеснительной и робкой (а в ту пору, когда она пришла в прайд, она и взгляд-то поднять боялась лишний раз), не позволила себе сплетничать на эту тему; да и не интересовалась этим — куда больше ее волновало то, как ее саму встретят в прайде. Будущее казалось таинственным и пугающим, и только присутствие Брена, неизменно чем-то недовольного, ворчливого, давало ощущение какой-никакой стабильности.
Куда все это подевалось? И вспомнить-то смешно.
Словом, к Акере Пат как тогда, так и сейчас, относилась с симпатией. Как почти ко всем в прайде. Они не стали подругами, но, наверно, могли бы быть хорошими приятельницами — из тех, с кем приятно сходить на охоту или поболтать, пока детишки бегают и играют.
Вот как сейчас, например.
— Да, похоже, именно так, — согласилась львица, наблюдая за тем, как Шарра увлеченно спихивает брата в траву.
Впрочем, она не стала вмешиваться — она вообще почти никогда не вмешивалась ни в игры, ни в драки. Лишь когда они становились совсем уж серьезными, она позволяла себе окликнуть детей, призывая их к порядку. В остальном... разберутся сами. Следовало лишь следить за тем, чтобы Северин не обижал остальных — но сейчас его не было с ними.
Не удержав равновесие, Шарра шмякнулась в траву. Полукровка поморщилась, отводя взгляд. Всегда немного страшно смотреть на эти безудержные игрища. Так и хочется растащить их по углам, чтобы сидели себе тихонько, в безопасности, без царапин и ссадин. А вдруг кто-нибудь упадет, а вдруг поломает лапку или наступит на острый камень — вот эти вот все материнские заскоки, когда хочется обложить драгоценное дитятко ваткой и спрятать от всех проблем. К счастью, после первых нескольких месяцев львица смогла осознать, что ни к чему хорошему ее гиперопека не приведет, и не без труда, с помощью Мисавы, взяла себя в лапы и постепенно научилась давать львятам возможность набивать столько шишек, сколько им положено. Но все-таки это было трудно, чертовски трудно. Помедлив, пятнистая решительно повернулась к детям спиной, хотя одно ее ухо было повернуто назад, выдавая то, что она все равно следит за тем, где они находятся.
— Мне... — самка не ожидала вопроса и потому всерьез растерялась, — хорошо. Я привыкла. Спасибо.
Как ни странно, именно так она себя и ощущала. Привычно. Это было очень неплохо. По крайней мере, ей уже не хотелось уйти из логова и спрятаться где-нибудь в глубине леса, прихватив с собой детенышей. Пат чувствовала себя в безопасности — более или менее. Конечно, после того, как на земли прайда наведались сразу несколько чужаков, некоторое время львица даже в кустики бегала с опаской, будто еще два десятка пришельцев таились под каждым листом. Но и этот страх постепенно утих, особенно после того, как вернувшийся с охоты Яшма в подробностях рассказал ей о воинах прайда, которые догнали и хорошенько отделали нарушителей; рассказ шакала изобиловал кровавыми подробностями, явно выдуманными ради красного словца — откуда бы ему знать все это? он даже не был там. Тем не менее, рассказ успокоил львицу больше, чем что-либо другое. Хотя Яшма любил приукрашивать, он явно не лгал, а уж как он добыл эту информацию, не столь важно.
Помолчав несколько секунд, Пат заговорила снова.
— Мне здесь нравится. На холмах, — почти мечтательно проговорила она, — я выросла в саванне, и люблю открытые пространства. Раньше я жила в прайде Скара, — разоткровенничалась она; прежде она предпочитала не рассказывать об этом никому, да никто особо и не интересовался происхождением пятнистой, — мне пришлось уйти оттуда, когда... — она запнулась, неприязненно вздыбив загривок, но тут же продолжила говорить, — когда там стало слишком много гиен.

—-→ Джунгли

Вот это день был сегодня! Что за день!
Утро началось с того, что они гуляли по джунглям, а теперь середина дня — и глядите-ка, строгая мама не загоняет их обратно в логово. Все радости жизни буквально сыпались к лапам львят, обрадованных и даже немного напуганных таким обилием новых впечатлений.
Шу чувствовал себя огромным. Буквально. Он и так был немаленьким, даже крупнее, чем бежавшие с ним бок о бок Брет и Шарра. Но голова его, переполненная мыслями обо всем этом, по ощущениям, стала раза в два толще и ощутимо гудела — как этакий маленький компьютер, переваривавший поступившую информацию.
Холмы понравились ему еще больше, чем лес. Нет, в джунглях тоже было неплохо. Много деревьев, влажные после дождя листочки, лужи, в которых можно было попрыгать и побрызгаться... Как всякий ребенок, Шу не боялся запачкаться, и да — он вволю напрыгался на одной из поляной, так что сейчас был чуть ли не по уши в грязных каплях, счастье еще, что они были не слишком заметны на его темной шкурке. Правда, после того, как компания прошла через участок, заросший довольно высокой, — только макушки львят торчали, — он все-таки стал почище.
Да и кого это волновало? Увидев, что Пат, наконец, остановилась, Шу немедленно нашел себе новую лужицу.
Некоторое время все они увлеченно играли. Сперва львенок прыгал в воде, разбрызгивая грязь (кажется, Шарре это не особо нравилось), затем, увидев, что остальные затеяли другую игру, он потянулся за ними, заинтересованно разглядывая шершавую, местами поросшую мхом поверхность камней. Самое то, чтобы карабкаться.
И они карабкались. Со смехом, до боли в лапах упрямо лезли и лезли на один, оказавшийся самым удобным валун — высокий, но при этом округлый. Пока хватало сил, львята таскали друг друга за хвосты и лапы, не давая залезть на самую верхушку. Шу, впрочем, и не стремился: участвовал больше ради самого участия. Он знал, что Шарра непременно постарается остаться в победителях, а если бы здесь был Северин, эти двое наверняка устроили бы шумную возню в попытках спихнуть соперника вниз.

Через какое-то время возня надоела львенку. Они все порядком утомились; Шарра, как и следовало ожидать, разлеглась на вершине одного из камней — впрочем, тут их хватало на всех, так что Брет сосредоточенно карабкался на соседний валун, должно быть, не желая отставать от сестры.
Шу стало скучно. Вернее, не так. Ему вообще редко бывало скучно, потому что в мире столько интересных вещей — закачаешься. Так что пока остальные львята на время угомонились, он без устали шнырял между камней, то тыкая лапой жука, то увлеченно раскапывая какую-то норку.
Постепенно, увлекшись преследованием выскочившего из травы грызуна, львенок отходил все дальше и дальше от беседующих Пат и Акеры. Это не особо его беспокоило: сейчас длиннохвостый зверек, передвигавшийся резвыми скачками, был куда важнее. Не почувствовал он и дрожи земли, предвещавшей о приближении небольшого стада, состоявшего из гну, десятка зебр и нескольких крупных буйволов. Животные были настроены мирно; тем не менее, лучше не соваться под ноги таким здоровякам.
А вот мыши такой расклад был очень даже полезен: мелкие звери отлично знают, что страшный зубастый лев, каким бы жутким он ни казался, наверняка уступит дорогу буйволу. Ну или будет охотиться на буйвола — это не так важно, главное, что мышиная шкурка будет спасена (если только ее случайно не расплющит буйволиная нога). Конечно, Шу был еще слишком мал для охоты на такое крупное животное, но мыши он казался сплошным клубком мышц и ярости, и она, убегая, даже не замечала того, насколько он мал. У него ведь хватит сил вышибить из нее дух одним только ударом лапы.
Львенок тоже это понимал. Мисава еще не учила его охотиться, хотя на днях обещала показать, как это делается. И говорила, что будет приносить детенышам маленьких зверей и детенышей антилоп, чтобы они могли поучиться делать это самостоятельно.
Так что, если он сейчас поймает эту мышку, будет, чем похвастаться перед остальными! Шу так увлекся, что не услышал ни предостерегающего воя шакала, ни последовавшего за ним оклика Пат — сперва гневного, а затем испуганного. Так и не замедлив ходу, в самый последний миг обнаружив что-то неладное, львенок влетел в стадо, мигом затерявшись среди здоровенных ног.
Но мышь он настиг! Когда мелкая зверушка уже было почуяла свободу, рыжий исхитрился поддеть ее когтями, подбросив в воздух, и в следующий миг приземлился на нее, придавив уже сразу двумя передними лапами. Быстрее молнии он укусил ее за шею и голову, не слишком задумываясь, что делает, но действуя инстинктивно правильно: мама может гордиться.
Только теперь, когда над головой будто бы раскаты грома раздались, Шу запоздало понял, что убежал слишком далеко. Стадо заметило его присутствие, и теперь животные были одновременно испуганы и рассержены — если гну и зебры предпочитали уйти прочь и не связываться с львенком, за которым наверняка наблюдает мать, то буйволы придерживались иного мнения. Пусть не убить, но его следовало прогнать, и львенок, вскинувший голову, чтобы оглядеться, обнаружил себя в паре метров от длинных покачивавшихся рогов, приближавшихся к нему явно не для того, чтобы похвалить за успешную первую охоту.
Стиснув от ужаса челюсти (мышиная кровь так и брызнула во все стороны), рыжий пулей метнулся прочь по склону холма. Вслед ему неслись топот, мычание и разъяренный рев; он не помнил себя от страха, путался в собственных лапах и лишь чудом умудрился не упасть, перепрыгивая тонюсенький ручеек в низине. Первым порывом было спрятаться в кустарнике, росшем тут же, но заслышав за спиной хруст веток, Шу, не останавливаясь, бросился дальше, скрываясь в высокой траве.
На самом деле стадо почти сразу же прекратило преследование. Лишь один самый старый буйвол пробежал за львенком метров тридцать или около того. Именно он создал столько шума, напугав Шу до полусмерти; но стоило только хищнику скрыться из виду, как зверь остановился и, покачав увенчанной тяжелыми кривыми рогами головой, пошел в обратном направлении, безжалостно истоптав русло ручья и оставив после себя белеющий свежими изломами кустарник.
Помахивая головой, он остановился на гребне холма, пристально и недоброжелательно наблюдая за львицами и будто предупреждая их, что любое движение в сторону стада будет истолковано весьма однозначно.

Львенок же бежал, не чуя под собой лап. Какое-то время он просто не мог заставить себя остановиться, чувствуя за собой злобное пыхтение буйвола; когда же, наконец, он обессилел, то, остановившись, даже не смог удержаться на лапах. Небольшая заболоченная балка в низине, в которой он и обнаружил себя, едва ли была лучше, чем компания буйвола. Если сперва влага приятно охладила тело Шу, то затем, поднявшись и сделав несколько шагов, обнаружил, что почти не может поднять лап, завязших в густой грязи.
Это испугало его еще больше. К счастью, он не успел зайти далеко, и после нескольких попыток отвоевал у трясины и лапы, и перепачканный хвост — впрочем, к этому моменту почти весь львенок был перемазан густой темной грязью.
Выбравшись на более-менее открытое место, он осмотрелся, стараясь не поддаваться панике, и только теперь обнаружил, что до сих пор сжимает в пасти дохлую мышь. Она тоже была в грязи; Шу выплюнул ее с отвращением. Он и думать не мог о еде — все его мысли были о том, чтобы поскорее вернуться обратно. Пат, наверно, очень недовольна, а уж мама...
Мама будет в ярости.
Не то, чтобы львенок боялся материнского гнева, но энтузиазма ему это не прибавило. К тому же, он до полусмерти устал, так что брел едва-едва, почти склонив морду к земле и не разбирая толком, куда именно идет.

—-→ Большой баобаб

В последние пару лет Акера настолько углубилась в общение с семьёй, что практически успела растерять все навыки ведения диалогов с другими львицами. Занимая ответственный пост в прайде, она должна была руководить и направлять, но координировать и отдавать приказы с просьбами значительно проще, чем заводить разговоры на отвлечённые темы и при этом стараться не показаться скучным собеседником. Она почти забыла, когда в последний раз в спокойной обстановке говорила с кем-то, отбросив в сторону новое положение. Это было ещё до того, как она вновь оказалась в прайде, в первый месяц рождения её первого выводка с Фаером. Подруга-гиена, кто бы мог подумать, но в те времена Акера не видела разницы. Впрочем, даже сейчас она бы с радостью пообщалась с Шани, вспоминая былое время, но всё это оказалось в прошлом. Кажется, настолько далёком, что вернуть его уже невозможно.
Она вспоминала всё заново вместе с Пат. Мягкая львица с покладистым характером подходила на эту роль как никто другой. Возможно, при желании и должном старании они смогли подружиться. Дети и охота – не единственные темы для разговоров у двух довольно молодых самок. Ладно, Акера уже не настолько молода, но ещё не успела заматереть и ссыпать с шерсти песок с клочками седой шерсти.
- Полезный навык, - Акера улыбнулась. Сама она никогда не пыталась поймать рыбу. В том не было никакой надобности. Да и водоёмов, которые были бы полны рыбы и при этом не грозили ей возможностью самой стать добычей для тех же крокодилов – поблизости не было. Самка полагалась на старую добрую охоту, хотя и там успевала остаться ни с чем. Айхею не всегда благоволил одиночке-охотнице.
Разговор прервал посторонний шум. Обернувшись, львица присмотрелась к стаду, беспокойно мечущемуся на месте. Что произошло? Сейчас никто не охотился. По крайней мере, не в этом месте – точно. Что могло так вспугнуть стадо? Чужак? Акера бы не удивилась вторжению после истории с похищением Хазиры, но по реакции Пат поняла, в чём дело. Ситуация была ещё серьёзнее, чем показалась на первый взгляд. Взбешённое стадо представляет угрозу для взрослого льва, что говорить о детёнышах.
Любая мать, которой дорога жизнь её ребёнка, ринулась бы за ним в самое пекло. Стоять и наблюдать – Акера не смогла бы. В особенности после того, как сама в прошлом лишилась практически всех детёнышей из первого своего помёта. Она понимала, что может сама пострадать, если прямо сейчас ринется в гущу событий, пытаясь спасти детёныша, но оставаться в стороне невозможно. Она должна сделать хоть что-то.
- Стойте здесь, - быстро бросив реплику Пат и её детям, которые ещё оставались при ней, самка быстро направилась к стаду.
Поддавшись эмоциям, она могла бы влететь в самое сердце стада, пытаясь найти в поднявшемся столбе пыли и земли испуганного детёныша, если он ещё жив, но это бессмысленно, пока травоядные бьют копытами, стараясь защитить себя от надуманного врага.
- УСПОКОИЛИСЬ ВСЕ! – рявкнула львица. Конечно, сейчас никто из стада, включая вожака, могли не услышать её, а то и ответить на попытку хищника вмешаться копытом прямо в лоб. Навряд ли бы кто-то в панике признал в ней королеву прайда и послушно бы и виновато угомонился, чтобы выслушать её, но стоило попытаться.
Стадо постепенно успокоилось, но виной тому не речи Акеры, которая пыталась их остепенить, а то, что причина их паники исчезла. Львица не заметила этого сразу, только когда стадо порысило от них, не желая наживать себе проблем и становиться жертвой для разъярённых львиц. Гиена их раздери, они ведь испугались детёныша и могли убить его копытами.
- Малыш? – не зная, кого именно ищет, львица позвала детёныша, высматривая его в опускающемся столпе пыли. Стадо ушло, открывая львицам обзор на место происшествия, но Акера не видела детёныша. Это вселяло надежду на то, что он смог спастись и не угодил под копыта травоядных, но где сейчас этот напуганный детёныш? Куда он побежал? Озираясь в поисках львёнка, Кира не видела никого. – Куда он мог побежать?
Куда угодно. Это ребёнок. Напуганный до смерти ребёнок.
Грозный вид вожака стада нисколько не пугал львицу, но связываться с ним она не собиралась. Сейчас они должны найти детёныша, уповая на то, что ему не встретится на пути никто серьёзнее разъярённого стада буйволов. Если никто из них не догнал его и не довершил начатое.

—-→ Джунгли

Как здесь все-таки здорово.
За время пути через холмы Шарра успела немного переварить съеденное, и задвигалась более бодро, чем раньше. На ходу львята толкались боками, а иногда и затевали шуточную возню — на пару секунд, потому что потом приходилось прерываться и догонять уходящую мать. Та не баловала их излишней опекой: если прежде, когда они были поменьше, ни секунды не проходило, чтобы пятнистая пристально не взглянула в сторону играющих малышей, то теперь, когда они все повзрослели и вытянулись, им предоставлялось куда больше свободы. Можно было даже затеряться в траве! Но ненадолго: хоть Шарру и тянуло туда, словно магнитом, она не хотела расстраивать мать. А в компании Мисавы и думать нечего было о том, чтобы шалить подобным образом — в отличие от пятнистой, матерая наводила порядки быстро, с помощью своей тяжелой лапы. Впрочем, без дела никогда никого не шлепала, так что обижаться было нечего; к тому же, на своих и чужих их не разделяли, так что если Шарре прилетало так же часто, как и Северину, это были лишь ее заслуги.
Сейчас, правда, Северина с ними не было. Судя по тому, что краем уха услышала львенка от Яшмы, докладывавшего своей хозяйке об обстановке в саванне, ему повезло по-настоящему: мать взяла его с собой на охоту.
— Вот бы и мне так! — разнылась было Шарра, но быстро осеклась, потому что перед ними открылось огромное пространство, поросшее уже изрядно вытоптанной, но все еще зеленой травой.
По правую сторону возвышались камни, к которым, собственно, они и шли. Внизу, под холмом, паслось здоровенное стадо, состоявшее из различных животных, названия которым Шарра пока что не знала — и немедленно принялась выпытывать их у Яшмы.
Правда, все равно толком ничего не запомнила. Оказавшись в непосредственной близости от камней, самочка занялась тем, чем и должен заняться любой уважающий себя львенок, оказавшись на свободе. Бегом, прыжками и лазаньем. Вслед за ней потянулся и Брет; Шу ненадолго отстал, увлеченный возней в луже.
Но лужу можно и у пещеры отыскать, а вот таких камней... нет, по стенам в ущелье, где расположено их логово, тоже можно здорово полазить, но пока что Пат не отпускала их туда, а камни — вот они, округлые, гладкие при взгляде издалека и приятно шершавые вблизи. Кое-где они поросли мхом, а здесь из трещины пророс какой-то прутик с парой листочков...
Некоторое время они все увлеченно возились, прыгая по камням и спихивая друг друга вниз. В конце концов к ним присоединился и Шу; все это действо длилось до тех пор, пока все львята окончательно не выбились из сил — вот уже который раз за этот длинный день. Шарра возбужденно помахивала хвостом, поглядывая на стадо с хозяйским видом, будто уже выбирала себе добычу.
Она закрыла глаза всего на минуточку. Может быть, на две. Во всяком случае, тот момент, когда Шу вдруг решил подойти к стаду поближе, она еще успела увидеть, а дальнейшее благополучно проспала, подхватившись лишь тогда, когда животные загомонили в панике.
Сперва, проснувшись, Шарра решила, что ее мать решила поохотиться. На это было похоже: стадо явно испугалось, а Пат мчалась к ним, явно торопясь. Львенка села и приободрилась: похоже, что ей все-таки предстояло увидеть охоту.
Но все повернулось совсем не так. Уже спрыгнув, чтобы подойти поближе — исключительно с благородными целями разглядеть все в лучшем виде, — самочка наткнулась на преградившего ей путь Яшму; тот скалил клыки, шкура его стояла дыбом, и хотя Шарра уже успела перерасти свою няньку, она в кои-то веки не решилась ему перечить. Она не шевельнулась даже тогда, она шакал вновь убежал, легкой тенью шныряя почти под самыми копытами стада.
Что-то случилось, что-то из ряда вон выходящее. Львице быстро стало понятно, что к охоте происходящее не имеет ни малейшего отношения, и отсутствие Шу лишь подтверждало это. Сложив два и два, она не слишком взволновалась — но лишь потому, что не представляла, каковы из себя вблизи все эти крупные травоядные. Беспокойство шевельнулось в ней лишь тогда, когда подбежавшая на место действия Пат неожиданно оказалась чуть ли не втрое меньше проскакавшей мимо нее зебры. Какой же тогда она покажется по сравнению с Шаррой?.. А ведь буйволы еще крупнее!
— С Шу все будет в порядке? — шепотом уточнила львица неизвестно у кого; Брет знал не больше, чем она, а больше никого рядом не было: взрослые рыскали по низине, принюхиваясь и то и дело принимаясь звать.

Пещера за водопадом

Она вместе с гвардейцами прайда и матерью потерянного львёнка оказалась на месте, где они потеряли Шу, когда мир на горизонте начал меняться до неузнаваемости. Акера остановилась и задрала голову, смотря на него. Хвост нервно подёргивался. Близилась беда, и она это чувствовала. Неизвестная, новая, но смертельно опасная для всех них, если ничего не предпринять. Яркая вспышка прорезает тёмное ночное небо, но им в их поисках не прибавляется пользы от света. Зарево вновь медленно стухает, концентрируясь алым очагом в одном конкретном месте. Земля стонет, содрогается под лапами, а небо на Килиманджаро угрожающе сгущается.

- Ищите детёныша, и будь осторожны, - обращается она ко всем, когда оцепенение и любопытство начинают медленно спадать. Им нужно найти детёныша как можно быстрее. Если то, что происходит сейчас на Килиманджаро, ощущалось на холмах, то в других землях, ближе к нему, должно быть ещё хуже. Камни уже падают с высоты и ударяются о землю, разбрасывая сколы. Под любой из них может угодить напуганный львёнок, если не встретит угрозу хуже этой.

Обнюхав следы, гвардейцы не находили нужного. Послав некоторых исследовать местность в разных направлениях и на границе с прайдом Скара, Акера сама пошла в том направлении, куда улетел её фамильяр. Фроды нигде не было видно. Возможно, именно сейчас она находится где-то с детёнышем или сама попала под летящие с возвышений камни и нуждается в помощи. Львица не знала, что могло задержать орлицу, и почему она всё ещё не вернулась. Самка то и дело посматривала в небо, но не видела там парящей спутницы. Что-то должно было заставить её спуститься и прекратить поиски. Ночь могла стать для неё помеха, даже для острого орлиного взора, но что если проблема в другом? В чём-то более серьёзном? Стоило перепроверить всё, прежде чем случится что-то действительно непоправимое.

→ Гепардовы тропы

Чем дальше они уходили от земель Королевства, тем светлее становилось. И непонятно, то ли дело в приближении ко взрыву, то ли в маячащем на горизонте рассвете и смене погоды с беспросветного ливня на обычный себе дождь, который, правда, сопровождался сильным ветром, который на равнинных пустошах ощущался ещё сильнее.

Шаг Ксавьена почему-то замедлился, стоило им отдалиться от гепардовых троп и оказаться посреди пустынного ничего. Что странно, вед до того, как самец обосновался вместе с Айком на западе, он много путешествовал по миру и совершенно не боялся неизвестности. Наоборот, он боялся слишком долго оставаться на одном месте. Сейчас же всё было совершенно иначе.

Ксавьен не мог себе признаться, почему. Его мозг презентовал это как загадку, когда в самом деле всё было невероятно чётко и понятно: он уже настолько привык и полюбил Западные равнины, что не видит жизнь дальше них. Именно здесь о нём заботились остальные. Именно тут он обрёл много друзей и даже родная сестра впервые за столько лет разлуки обнаружилась именно на этих ярких зелёных землях.

От того и неудивительно, что он чувствовал себя столь некомофртно. Но, быть может, дело было в чём-то ещё? В ощущении присутствия неведомого, возможно даже слежки. Самец, как бы ему этого ни хотелось, не мог избавиться от страха того, что за ними кто-то наблюдает. Идёт по пятам. Вот-вот настигнет. И тот факт, что их команда подошла к границам чужих территорий, не облегчал ситуацию.

- Привал, - наконец, высказал Ксавьен, когда группа дошла до первого более-менее приметного укрытия. Ксавьен, чьи лапы к тому моменту уже знатно устали, плюхнулся на землю под ближайший отвесный камень, чтобы раздражающий дождь хоть какое-то время больше не хлестал его, - Не знаю, есть ли смысл ждать конца этого дождя, но можно было бы тут его переждать. Быть может, он не затянется надолго...

Он и сам не верил в то, что говорил. Самец устало вздохнул и прикрыл глаза, оперевшись спиной на один из камней. Тревога до сих пор не покидала его, хоть и сейчас, когда он наконец расслабился, ему заметно полегчало. Магдалена и Пиксель были рядом, они дошли без каких-либо приключений, по крайней мере опасных. Он не совсем понимал, сколько им ещё идти дальше, и это льва тоже волновало, однако он бы не посмел высказывать что-то подобное вслух.

Ксавьен вновь распахнул глаза и неуверенно поглядел в сторону зарева. Завораживающая картина, которая всё ещё вызывала внутри пугающее ощущение какой-то пустоты. Ксавьен много думал о том, что произошло, и как он себя повёл. Он думал о поддержки со стороны Пикселя и Магдалены, и конечно же был благодарен им. Возможно, он даже завидовал такой вот их способности поддерживать остальных, потому что всё, что ощущал себя лев - волнение. Даже когда он отдавал приказ расслабиться, у него этого у самого не выходило.

Лев посмотрел в другую сторону, в сторону Королевства. Издалека оно выглядело таким мрачным и далёким,но виной тому была погода. Ксавьен уже скучал по этому месту, которое он давным-давно назвал домом. Скучал по Асии и беспокоился, всё ли с ней в порядке. Даже по Фестру, Айку, Дискете, детям...

- Что? - шепнул лев себе под нос, стоило его глазами уловить приближение двух небольших фигур в темноте. Ксавьен моментально поднялся. Нет... Это не могли быть они. Два небольших комка белой влажной шерсти, которые явно дрожали то ли от страха, то ли от холода, то ли от обоих ощущений. И как бы ни хотелось этого признавать, но... К ним приближались юный король и принцесса Западных земель - Аминта и Эбигейл.

→ Гепардовы тропы

И как братишка так долго ходит без перерыва на отдых? Хотя бы короткий. Рыжая львица уже и не особенно скрывала своей усталости, то и дело останавливаясь на мгновение, чтобы следом нагнать брата и Пикселя. У них важное задание и всё такое, нужно услышать слова шамана, дабы тот успокоил весь прайд хорошими новостями о исчезновении страшной болезни. Конечно, Магду еще немного обидно покалывало в груди явное неверие Ксавьена. Он явно недолюбливает падальщиков, раз допустил в своем взгляде столько скепсиса в пещере прайда.

И вот, родная земля осталась позади, вокруг чужие метки, ливень сменился на пусть и обычный, но такой же холодный дождь. Рыжая вздохнула и дернула мордой, сгоняя с неё лишнюю влагу, что пыталась застилать глаза хлеще настоящих слез. Про чистоту шкуры и говорить не стоило, она была такой же грязной, как и её спутники. Шерсть превратилась местами в сосульки, отчего чистоплотная самка мысленно бесилась и была готова даже поплавать в реке с крокодилами, если это обеспечит её шкурке чистоту.

- Устала? – голос Магнуса отвлек от недовольства, но львица лишь кивнула, опустив морду ближе к земле. – Потерпи, мы уже поняли, что твой брат не дурак и умеет прислушиваться к окружающим.

- Ты понял, Магнус, - поправила его речь травница, буркнув что-то про наглость и отсутствие воспитания, - я это давно знала.

Но пятнистый лишь пожал плечами и решил пройтись чуть поодаль, явно заинтересованный чужими запахами. Под дождем те почти смылись, но отголоски в воздухе еще были уловимы, продолжая собой напрягать гепарда. Ему было интересно, как много тут незнакомцев и чем это будет грозить его спутникам, ведь те не в лучшей форме. Подросток, самка и один лишь лев-самец.

- Привал.

Голос Ксавьена подействовал не только на Магнуса, но и на Магдалену, та тут же поспешила упасть на каменную кладку. И плевать, что чистоты ей это не прибавило совсем, просто лапы отказывались дальше шевелиться и тащить свою хозяйку следом за братом. Она бы даже в него грязюкой кинула, но и на это сил не было.

- Я откушу тебе ухо, как только силы вернутся ко мне, - буркнула рыжая в сторону старшего брата, пока тот делал вид всезнающего путешественника, которому вся непогода по плечу, если не по лодыжки.

Одохнуть же, как оказывается, долго не позволили сразу два фактора: пара уже знакомых подростков, при виде которых в глазах брата Магда увидела праведное «Вы чем думали?!» и менее рыжий, чем сама Магдалена, незнакомец. Он представился патрульным этих земель, вынудив львицу приподняться и сесть поудобнее, чувствуя в следующее мгновение плечо Магнуса рядом. Выслушав патрульного, самка повернула голову к брату, следом к Пикселю и только после вернула всё своё внимание на Реда.

- А мы ваши соседи, получается, - задумчиво протянула львица, махнув лапой в ту сторону, откуда вся компания притопала, - простите, что зашли к вам без спроса, но пока мой старший братец пытается прожечь своим взглядом шкурки вон тех двух подростков вдалеке, говорить с вами могу только я. Ну и Пиксель! Пиксель, подойди сюда! Лучше правда подойти, пока и тебе за компанию не досталось, Ксавьен уж очень воспитывать окружающих любит…

Гепард рядом лишь вздохнул и покачал головой. Ну что за болтушка ему в подруги досталась.

- Моя спутница хотела сказать, что вреда мы с собой не принесем, лишь передохнем немного и продолжим свой путь дальше. Охота в наши планы не входила, Ред. Ваши стада – это ваши стада, - более лаконично и прямо перевел Магнус поток слов Магдалены, пока та надутым шариком на него смотрела и хвостом по грязным бокам била.

→ Гепардовы тропы

Аминта был определённо рад, что ему удалось найти хоть какие-то травы. Далеко не всё, что он планировал, но даже с этим можно работать. У них с Эбигейл совпало только манго, чьих эффектов Аминта не припоминал. Зато он прекрасно знал кое-какие побочные эффекты адиантума и базилика, который смогла обнаружить его сестра.

- Базилик вроде боль успокаивает, а адиантум нужно в воде мочить. Только вот что он делает... - рассуждал вслух юный принц. Уроки с Фестром однозначно не прошли даром, однако просто так запомнить что-то из области, в которой ты не очень хорош и которую особо не практикуешь, оказалось делом сложным. Впрочем, стоило лишь немного напрячь извилины, как Аминту осенило, - А, точно! Он температуру понижает. Так что если заболеем, то ничего страшного, всегда можно будет перебиться.

Чем дальше львята уходили от гепардовых троп в бесконечную пустошь, тем неувереннее становились шаги Аминты. И дело было не только в размякшей почве, по которой даже взрослому было сложно ходить, не то что детёнышу, но и во внутренних ощущениях Минты, которые он изо всех сил сдерживал, лишь бы не выскакивали наружу. Конечно же ему было страшно оставлять собственное королевство позади! И хоть оно было ещё не полностью в его лапах, но это дурацкое чувство ответственности, будь оно неладно, никак не отпускало. Для короля обладать подобным качеством на самом деле было только на руку, но именно в данный момент нежелание отправляться дальше только мешало. Возвращаться назад не было смысла - всё могло стать только хуже. В такой тьме с беспросветным ливнем заблудиться было раз плюнуть, а пока Ксавьен, Магдалена и Пиксель были в поле зрения, а их следы на грязи и песке не успевали размываться дождём, нужно было продолжать путь.

Делать это было откровенно сложно, учитывая то, как быстро принц начал уставать. В очередной раз он пожалел о том, что он так мал и неспособен на то, на что были способны взрослые. Впрочем, он не знал, что и эта тройка изрядно устала, и когда они дошли до пяти камней, то тут же повалились на землю, в то время как Аминта и Эбигейл всё ещё изо всех сил плелись следом.

- Эби... Мне кажется, мы почти дошли... - едва ли уже не падая на землю от усталости выдавил из себя Аминта, и стоило ему увидеть, что к ним приближается гривастая львиная фигура, как стоило бы обрадоваться, и он даже вяло улыбнулся приближающемуся Ксавьену... лишь для того, чтобы в страхе отпрянуть назад, прикрывая телом любимую сестру.

Он ещё никогда не видел этого льва таким злым. Обычное выражение морды Ксавьена - спокойное, вяло-пофигистичное - было очень умиротворяющим, и в этом не было ничего необычного. Но что видел Аминта сейчас... Скажем, разительно отличалось. Морально готовясь к крику и нотациям, юный король стыдливо прижал уши к голове, склонив её, будто подставляя палачу для экзекуции, а тело его хоть и сжалось, но прикрывать собой Эбигейл не перестало.

Чужая территория. Чужие метки. Все чужое. Лапы нехотя передвигались, сохраняя привычную осторожность и тишину. Ходить бесшумно вошло у него в привычку, что весьма полезно на чужой земле, особенно когда тебя не приглашали. Но у Охотника никогда не было того, что можно было назвать «своим», да и на чужие земли он заходил чаще, чем сам того хотел. Не искал проблем на задницу, что вы, не охотился и не нервировал патрульных, если те попадались на пути. Он просто… шел. Всегда, останавливаясь лишь для сна и небольшого отдыха. Шел и шел, но спроси его «куда?» - не ответит.

Беспокойная ночь сменилась на сильный ливень. Русая грива, и без того не шибко пышная, сейчас мерзко свисала с шеи и плеч утяжеленная холодным дождем, пробирающим до самых костей. Поежившись, Охотник остановился, опуская морду к земле и дергая усами, на которых собрались мелкие капельки влаги. Следы и запахи быстро смывал дождь, но лев не терял след даже в таких поганых условиях. Охотник он или где? Уверенно шел за выбранной целью, не боясь быть пойманным. Его не раскроют, пока он сам того не захочет, а учитывая, что запах становился все отчетливей, захочет он этого весьма скоро.

Охотник почувствовал ее тонкий и дивный, едва уловимый запах еще ночью. Тот пощекотал ноздри с легким дуновением ветерка, точно намекая на что-то давно забытое. Потерянное. Воспоминания, которые хотелось забыть и никогда больше не выкапывать, не выворачивать его черную гнилую душу наизнанку. Грудь льва сжали тиски, а между лопаток противно заныло, словно бы присосался какой-то паразит, мешающий полноценно дышать. Правильней всего было бы игнорировать, сделать вид, что это просто мозг решил пошалить над нервами и довести хозяина до нервного припадка. Но Охотник не настолько мазохист, чтобы так издеваться над собой. Или все же настолько?.. Сам не зная зачем - или просто боясь в этом себе признаться, - он пошел по следу, передвигаясь по привычному бесшумно, принюхиваясь и проверяя почву на наличие быстро размываемых водой следов.

Он настигнет. Всегда настигал.

Ранним утром, под дождь и сопровождаемый херовым настроением, Охотник дошел до тех, кого искал. Следил за ними поодаль, наблюдая и оценивая ситуацию. Не слышал разговор, да и не пытался услышать, даже не особо разглядывал львов, решивших немного отдохнуть. Парочка подростков, которые явно решили поискать приключений на задницу, тоже удостоились лишь мимолетного взгляда и своеобразной ухмылки. Шлепать за львами так долго  и остаться незамеченными… Что ж, кажется он предохранялся даже сильнее, чем нужно было, ибо если бледно-коричневый лев, самый старший, не учуял подростков, то Охотнику вообще можно было на поляну выскочить и скакать с голой жопой - все равно бы не заметили.

Серый, холодный точно нынешний ливень, взгляд пристально смотрел на рыжее пятно, пытаясь разглядеть его. Ноздри трепетали, улавливая запах, от которого между лопаток аж судорогой все сводило. Фыркнув, сбрасывая капли воды с усов, лев обошел группу отдыхающих, направившись к ним со стороны камней. Уже не боялся быть рассекреченным, даже хотел, чтобы его увидели, но львы точно разом ослепли и нюх потеряли. Да, такой компашкой им только и путешествовать, стало слонов не увидят, пока те по ним не пробегутся.

Ловко вскарабкавшись на небольшой камень, оказавшись почти над самыми львами, лег, точно лежал там пару часов. Поежившись от холода, подпет щеку тыльной стороной лапы, наблюдая за рыжей таким привычным, почти похабным взглядом. За столь небольшой отрывок времени, который они не виделись, она изменилась, подросла, похорошела. Сейчас грязь и дождь ее совсем не портили, ведь смотрели вовсе не на их наличие. Созрела, точно персик на солнце. Нет, ему не стыдно за свои мысли.

- И как вы прошли так долго, не вляпавшись в дерьмицо по самые уши? - хриплый голос, раздавшийся откуда-то сверху, должно быть выглядел несколько устрашающе, но Охотник вовсе не хотел пугать. Ну может быть если только совсем чуть-чуть. - Два подростка, пыхтящие как стадо буйволов, остались незамеченными. А если кто-то этот рыжий персик сворует из-под твоего носа, тоже не заметишь? Херовенький из тебя начальник, ага, - гадкая ухмылка и блеск стального взгляда, направленный на самого старшего льва.

- Ваше право... - спокойно ответил он самке, посмотрел на ее гепарда и добавил, - я просто сообщил правила, которые вам стоит знать. Мне так спокойнее спиться будет...

- Разве лягушки путешествуют? - несколько озадаченно спросил лев, поворачивая голову к подростку, которого назвали Пикселем, при этом в этот момент в глазах патрульного мелькнуло нескрываемое любопытсво и Ред, подчиняясь древним привычкам, оставшимся еще от возраста глупого котенка, забавно закрутил своими круглыми ушами-лопухами, которые, хотя и были скрыты черной гривой, все еще оставались вполне себе выделяющимися.

Впрочем, патрульный быстро себя взял в руки и осмотрелся - ему не нравилось, что он не в курсе ситуации в прайде, а вот чужаки вели себя очень спокойно, что скорее всего указывало на то, что вся их компашка тут. Снова посмотрев в направление прайда Нари, лев тихо сказал, обращаясь явно ко всем сразу:

- Что-то там явно плохое случилось, грохот и дыма много...И пламя. Ладно, в любом случае, мне стоит зайти в прайд... Удачи и, осторожнее... Мало ли что может случиться.

С этими словами крепкий рыжий лев плавно поднялся на свои лапы и двинулся в сторону сердца прайда Фаера, постепенно ускоряясь, но при этом все еще не переходя на бег. По пути к пещере лев пришел к выводу, что если землю сильно тряхануло, то прайд уйдет в джунгли - слишком много шансов на то, что потолок пещеры обрушится на львов. А джунгли, точнее несколько мест в них, были уже давно назначанны конунгом как резервные места сбора - так что Ред, изменив курс, двинулся в направлнение джунглей.

–→ Джунгли

Отредактировано Ред (19 Май 2018 12:56:02)

Голова будто потяжелела. Казалось, куда еще? С пышной гривой, теперь ещё и намокшей, и так было достаточно тяжело, но нет, оказалось, есть куда. Может быть физически она и не потяжелела, зато морально Ксавьен ощущал, что из-за этой тяжести мир под его лапами проваливается. Конечно, он излишне драматизировал, но у него были основания, по крайней мере сам Ксавьен был в этом уверен. Подумать только, что скажет Фестр? Асия?.. У бедной больной матери и так хлопот невпроворот, а теперь еще и дети пропали. И груз этой ответственности, свалившейся на плечи ну очень уж не вовремя, лишь вызывал бурную реакцию гнева.

- Что вы здесь делаете?! - резкий толчок в сторону детей, и теперь с каждым огромным быстрым шагом лев приближался к детям, которые, в свою очередь, в страхе остановились на месте, прижав уши. Впрочем, Ксавьена подобная картина ни разу не смутила. Он был настолько недоволен и ошарашен сложившейся ситуацией, что принял королевских детей за своих, и по ушам они будут получать как собственные детеныши, - Вы совсем что ли?! Зачем вы сюда пришли, как... Хотя нет, не надо! Даже знать не хочу...

На какое-то время он замолчал, видимо, чтобы расплести язык, которым он протараторил все вышеизложенное. Да дух перевести. Как только его голос начал повышаться на детей, в глазах сразу же начало мутнеть он злости и сюрреалистичности происходящего. Весь окружающий мир будто перестал существовать для него, он забыл о миссии, забыл о том, что не один в округе, и даже наплевал на внезапно объявившегося патрульного, который вроде как собирался доставить проблем. Благо, сестрица подсуетилась и взяла ситуацию в свои лапы, в чем Пиксель ей отчасти помог.

- Дядя Ксавьен, - послышался тихий голосок принцессы, которая наверняка решила воспользоваться нависшей паузой, чтобы оправдать свой поступок, но это только встряхнуло Ксавьена, порождая очередную вспышку бессмысленной злобы, и выражалась она в противных нотациях, которые, кстати, Ксавьен наверное и не имел права читать.

- Чем вы думали, когда уходили так далеко за пределы королевства?! Вы же будущие правители, вы что ли не понимаете, насколько важно, чтобы с вами ничего не случилось? А если бы вы потерялись?! Если бы мы вас не нашли?! Вы понимаете, что вы умереть могли, сейчас кто угодно, какая угодно хрень на вас нападет, и ВСЕ!

Ему нужно было отдышаться и отвлечься. И это он еще каким-то чудесным образом умудрился не сказать, что если бы они померли - это была бы его вина, а груза вины за чужие смерти ему до жопы хватает и без этого, спасибо. Глупые дети. Как бы он ни уважал этих двоих, они сейчас так невероятно бесили, что хотелось когтями по камню заехать, да так, чтоб искры в стороны полетели. Однако он этого не делал. Пламя внутри Ксавьена обжиагло больше его самого, а не детишек. Половину того гнева, что он в данный момент испытывал, приходилось сдерживать.

- Мы просто очень волновались за маму и тоже хотели помочь ей...

- ДА? - Ксавьен повернулся к Аминте и Эбигейл, едва ли не брызжа слюной от сдерживаемой злости. В ход пошел едкий сарказм, - То-то ваша мама обрадуется таким помощникам, когда узнает, что они УШЛИ из-под ее опеки за пределы родного дома БЕЗ СПРОСУ. Да-а-а, это явно поможет ей встать на лапы, молодцы!

После чего он вытер лапой пасть, напоследок бросив разочарованный злобный взгляд на детей, готовый удариться головой о все те пять камней, что служат на местности ориентиром. Однако, моральной передышки Ксавьену было не видать. Когда он подошел ближе к Магде, местный патрульный уже исчез, и Ксавьен с ним так и не познакомился, зато на его место встала проблема посерьезнее. И может сейчас лев этого не понимал, но поймет чуть позже.

- ...Херовенький из тебя начальник, ага, - Ксавьен не сводил глаз с незнакомого самца, пока тот говорил. На слово "персик" он так и вовсе невольно оскалился. Одна лишь мысль о том, что с его сестрой, единственной, кто у него остался из прошлой жизни, может сделать этот стареющий хрыч, бесила похлеще, чем выходки королевских детей.

- А ну прочь пошел, не твое дело, что здесь происходит, - стоит ли говорить, что эти слова его все-таки сильно задели? Какой-то чужак является и что-то ему высказывает, именно сейчас, в столь неподходящий момент? Ксавьен был настолько озлоблен и взбешен такой наглостью, что невольно встал в агрессивную позу, а хвост его неистово хлестал себя же по бокам. Сейчас его не пугала даже перспектива драки. Однако начинать ее именно сейчас ему не хотелось бы.

Правильно говорила Магде одна малознакомая львица о самцах, все они - дети. И не важен вид этого самца, его вкусовые предпочтения, ориентация, ритм жизни и всякие прочие комплектующие его жизненного пути. Все. Они. Дети.  Вот, рядом с Магдаленой сейчас особенно выделяются два взрослых ребенка на фоне куда более рациональных по внешнему виду и возрасту детей. У одного от обиды голова с крупом не дружит, а второй просто Ксавьен. Рыжая закатила глаза, прекрасно понимая намек Охотника в одной из его фраз. Да, ей было стыдно, тогда и сейчас за свой побег, но подумал бы сам Охотник, сколько еще мог позволить себе времени и сил убеждать свою банду в болезненном состоянии их рыжего трофея. Синие глаза внимательно впились в макушку самца, пока тот продолжал лежать и вполне оправданно обижаться. Что скрывать, Магда бы и сама обиделась в подобном случае. Эх, палка о двух концах, когда побег был не только ради своей свободы, но и спасения шкуры дорогого сердцу льва. Но ведь это ему не объяснить, вон, сколько пафоса в воздух выделяет, выискивая возможность отыграться хоть на ком-нибудь из окружения Магдалены.

- Перестань, ты его вывести хочешь? - совсем тихо прошептала рыжая, опуская снова морду к морде сама и брызгая его в отместку своим хвостом, так что капли достали до одного обиженного носа. - Мой брат уже успел потерять часть своих нервов и нормальной жизни от твоей распавшейся банды, не отнимай у него остатки.

Пожурила. Как умела и как хотела сейчас, дабы Охотник понял, что не нужное время выбрал для подколов. Но и не только поэтому на самом деле: столь наглое поведение Охотника немного заводило львицу, окатывало воспоминаниями их прошлого, вызывая мелкую дрожь в задних лапах и копчике. Зараза хитроносая.

- Тебе лишь бы кусаться, Охотник, как же я скучала, - тихо-тихо фыркнула львица, смахивая движением головы с морды влагу, когда подняла ту более высоко, дабы перевести внимание на брата и тут уже нахмурится на его слова, пусть те и были сказаны раньше Охотника.

- Ксавьен, я знаю этого льва, он едва ли послушается тебя на самом деле, ты ведь не страшный, - рыжая мельком глянула на принца и принцессу, нервно усмехнувшись им, - почти не страшный, детишек напугать еще способен.

Спрыгнув с камня быстро и ловко, да еще и "лизнув" хвостом морду Охотника, сестра подошла к своему раздутому, точно странный цветочек, брату и англо боднула его лбом в лоб, вызывая в его голове пробуждение адекватного поведения, а не стремления прогнать нахала куда подальше.

- Охотник правда будет нам полезен, особенно сейчас, когда самой главной опасностью для Аминты и его сестры являешься ты и твое ворчание, - протянула заботливо самка, улыбнувшись брату немного взволнованно, ибо в собственном сознании не утих страх увидеть в глазах Ксавьена тени их прошлого. Если он вспомнит Охотника - быть беде.

- Мы идем к баобабу, Охотник, - Магда ответила, когда её и его взгляды пересеклись, - нам надо найти шамана, дабы тот подтвердил мои слова на счет ухода чумы с наших и прочих земель вокруг. Чтобы закончился этот страх малейшей слабости и всё плохое, что связано с болезнью тоже осталось позади.

И снова всё внимание самки было сконцентрировано на братике.

- Пойдем, ворчун, - рыжая потянулась выше и ухватилась за большое ухо брата зубами, прихватывая кожу, - а ты, - тяжело было говорить, но Магда говорила, пусть и не смотрела на Охотника, - тоже пошли. Братик понял, что ты нам нужен.

Тащить Ксавьена было сложно, но львица уперлась лапами в мокрую землю, повернулась крупом к месту назначения и... Потащила. 

→ Баобаб

Отредактировано Магдалена (28 Май 2018 20:13:05)