◄ Водопад Хару

Чужая, но отнюдь не незнакомая земля, ложилась под лапы медленно и словно бы нехотя. Фрозен никуда не топил - напротив, услышав, что Нирнамэ зачем-то нужно было задержаться, старался идти размеренно и не торопясь.
Это раньше он норовил вырваться вперед своих спутников, то и дело заставляя себя останавливаться, чтоб они от него не отставали. А сейчас, спустя месяц совместного путешествия, он вполне привык что нужно кого-то дожидаться.

Не так часто ему приходилось так долго делить с кем-то дорогу… Да, были временные спутники, да и спутницы тоже, но настолько временные, что чем-то особенным он никогда эти альянсы не считал. Толпа наемников, что уже через месяц могут быть в ряду противоположном тебе и без колебания поднимут тебя на клыки, да с десяток другой мимолетных увлечений самками-вертихвостками (иногда, по какой-то причине, еще и надеющихся привязать Лузалу к себе прочно и надолго).

Нет, ну были, конечно, у матерого и особые звери… Кого-то он искренне уважал, кем-то даже восхищался, а кого-то и искренне любил, пусть порой и не признаваясь себе в этом. Но все они были так давно, что казалось, все эти встречи не были и правдой. Миражом.

“Что иронично, все эти воспоминания стали напоминать мне о своей реальности именно на этой земле… Словно бы свет клином на ней сошелся, чтоб ее.”

Подоспевший черногривый как-то сразу сбавил желание Фрозена в который раз погружаться в воспоминания о прошлом, заставляя его вернуться в настоящее.
Вот он идет по подъему, вот лапы камень за камнем, кочкой за кочкой преодолевают расстояние от подножья к вершине. Вот он вдыхает подпаленный пожаром с юга воздух, невольно в очередной раз морщась на этот запах. Вот он… Здесь и сейчас, а не пытается уйти в размышлений об одном и том же в тысячный уже раз.

Фрозен тяжело прикрывает веки, все так же на автомате двигаясь вверх по плато. На мгновение потерянный самоконтроль довольно быстро был вернут назад, роняя на его плечи тяжелым плащом усталость.

Нет-нет, ему совершенно точно нужен был отдых. И время, чтоб посвятить его полезным рассуждениям, а не битве с фантомами давно минувших дней… Хоть он и вернулся обратно из-за своего прошлого, в желании проведать покинутые им много лет назад земли, он не должен из-за этого снова кануть в пучину самообвинений.

Практика показывала, что это абсолютно бесполезно.

- Так выходит, ты его знал? - Фрозен только ведет ухом, но все же поворачивает морду к Нирнамэ, когда он равняется с ним.
Потом тот уточняет о том, про кого именно спрашивал (хотя матерый и без этого понял) и от проявленного любопытства аж запинается о близлежащий камень.

Сизый хотел было уже ответить, отделавшись лаконичным и емким, пусть и вполне очевидным, “да”, но… Черногривый разрушил его надежды на укороченную версию разговора еще одним вопросом, на этот раз дополняющим.

Наверно, будь это кто-то другой, Фрозен бы даже немного раздражился в душе. Но все же Нирнамэ он мог простить такую “любознательность” относительно его биографии и чего-то еще.
Да и сам поспособствовал этому, старый дурак. Пригрел его пытливость на груди своими вечерними разговорами в лагере, чего теперь удивляться - расхлебывай.

- Да, я его знал, - он постарался сдержать тяжелый вздох, что так и рвался из легких. - Мы подрались, когда я забрел на территории его прайда. Это было сразу после смерти Адэ... Так что, думаю, я тогда просто искал своей смерти. Быть может Шенью тоже, потому что вместо того, чтоб позвать подмогу, он попытался разделаться с полностью неадекватным мной в одиночку.

Встретившись взглядом с искренне слушающей и заинтересованной мордой - Фрозен называл такое выражение лица “не просто ждущим своей очереди заговорить”, - он в итоге все же вздохнул, но не обреченно, как хотелось до этого… А как-то полегче.

- Он помог мне тогда… Если быть честным. А я в некотором роде помог ему. И я сейчас не про сверкающий у меня на левой лапе шрам. Мы, помимо драки, еще раз встретились. Поговорили. Отвели друг другу душу, если хочешь.

Решив, что такого ответа более чем достаточно, Фрозен снова замолчал и переключил свое внимание на окружающий их пейзаж.
Солнце постепенно начало всходить. Кажется, если подняться на самую вершину плато и обернуться, можно было бы наконец-то увидеть рассвет во всем его величии.

Все это время сидящий на Фрозеновской спине Свят (и, кажется, даже задремавший) заметно вздрогнул, стоило первым пробившимся из-за горизонта лучам коснуться его век. Он заворчал что-то недовольное, перемнувшись с ноги на ногу, а потом вяло потянулся и распушил все перья.

- Почти дошли, а? - он ободряюще посмотрел на почти покорившуюся вершину, расстояние до которой все быстрее сокращалось. - Давно мы с тобой тут не были, Зали…

В потом осекся, видимо вспомнив, что сейчас они были не одни. И вернул тон голоса к более привычному язвительно-насмешливому:

- Только не запнитесь у самой вершины, а то больно и долго будете падать обратно, - он хмыкнул, посмеявшись сам над собой и своей наигранной отстраненностью. А после спрыгнул с Фрозеновской лопатки и взмыл в небо, без слов давая что понять, что отправился на разведку.

- Уж постараюсь, - Сизый ухмыльнулся ему в ответ, провожая орлиную фигуру в небо. Потом, набрав полную грудь рассветного воздуха, обернулся обратно на Нирнамэ. Хотел что-то сказать, но желтошкурый опередил его.

- Ты только глянь… Кажется, я мог бы сидеть здесь часами!

Фрозен перевел взгляд туда, куда мгновениями ранее смотрел его спутник (прямиком в сторону едва поднявшегося солнечного диска), и невольно сощурился на яркий свет. Потом все-таки окинул взглядом представшую перед ними долину и не сдержал слабой улыбки.
Да, и вправду было красиво.

“Кажется, это Земли Гордости там, впереди?..” - он прикрыл глаза, невольно подставляя морду под солнечный свет. - “Далеко же мы забрались… Далеко...”

- Ладно, как бы тут хорошо не было, мы пришли не рассветом любоваться.

Он хотел было развернуться и продолжить путь, как Нирнамэ его остановил. Выслушав его рассказ и вопрос о его вере в этих самых духов, Фрозен немного опешил, но ответ все же дал:

-Я бы сказал “нет”, потому что всю жизнь рассчитывал только на свои силы, а не на чью-либо поддержку... тем более мертвецов. Но сам несколько раз присутствовал во время шаманских ритуалов, - он задумчиво кивнул, словно сверяя данный им ответ со своим внутренним чувством. - Так что, да, верю.

После этого черногривый начал говорить о каких-то символах “притягивающих духов” и о том, что они каким-то образом могут уберечь их в предстоящей охоте. Это показалось матерому даже немного… глупым, но озвучивать свои мысли в слух он не стал, в конце концов предложение Нирнамэ и правда было безобидным. Так что велика ли разница будет работать или нет.

- Хм, ну раз уж ты хочешь… То валяй, - он ожидающе уселся недалеко, наблюдая за расхаживающим туда-сюда в поисках трав самцом, а после отстранено перевел взгляд куда-то вдаль.
Поднялся он с земли только в тот момент, когда зеленоглазый снова подал голос, оповещая об окончании приготовлений.

На новость о том, что Нирнамэ придется на время заменить Свята на его спине, он почти никак не отреагировал, только попытался поначалу повернуть голову так, чтоб пронаблюдать за процессом. Да забил на эту идею, довольно быстро вернувшись к созерцанию природы вокруг.

Когда же жетолшкурый закончил с росписью и своего плеча тоже, Фрозен бросил ему лаконичное и понятное “спасибо” и они наконец-то двинулись.

Некоторое время добыча не виднелась, только то тут, то там срывались со своих мест мелкие звери, что сейчас никакого интереса не представляли. Стоило поискать подольше да и найти что-то серьезно и большое, чтоб за одно и всех их троих накормить, и показать Шенью свою полезность с первых дней в банде.
По поводу последней, правда, сизый пока старался не думать. В конце концов он не знал насколько тут точно останется… Как минимум пока не уляжется шумиха с извержением, конечно, но, быть может, были причины задержаться тут подольше.
Идею о том, что быть может попробовать попросить уже у Шенью помощи в войне, Лу хотел обсудить позже со Святом. И, быть может, отправить пернатого с этой идей непосредственно к Симбе.

- Я рад, что ты остался, - Нирнамэ, как всегда, начал говорить первый. Правда на этот раз отвечать Фрозену было нечего - в конце концов это была простая благодарность и реагировать на нее как-либо, кроме как понимающим кивком, не было и смысла. Так что, действительно, просто кивнув и таким образом показывая, что он его услышал, сизый просто двинулся дальше.

Он бы сказать Нирнамэ, что привязываться к нему не стоит. Как и не стоит особо надеяться, что он останется тут надолго...

Но сейчас… Сейчас охота.

Фрозен старательно оглядывал открытую местность плато, пытаясь разглядеть в зарослях травы сочный круп какой-нибудь зебры или крупной антилопы. Спустя какое-то время вернулся Свят, но только без новостей. Утешало, правда то, что Святопер отлетал от них не очень далеко, так что, возможно, добыча в округе все же была.

Так и оказалось: зрение в какой-то момент зацепило силуэт, подозрительно напоминающий окапи, и когда они приблизились, выяснилось, что собственно это окапи и есть. Сказав об этом Нирнамэ, Фрозен довольно быстро согласовал с ним дальнейший план действий и пошел в обход.
Двигался он максимально бесшумно, ступая по траве мягко, но быстро. Нельзя было допустить, чтоб копытное услышало или увидело его раньше начала погони. Он крался, готовый в любой момент, в случае чего все-таки попробовать ее догнать.

Святопер же должен был спугнуть окапи и дать сигнал Нирнамэ, чтоб тот уже погнал ее в засаду, устроенную матерым. В тот момент, когда белогривый занял выгодную позицию против ветра (все так же соблюдая полную тишину и максимально затаившись в зарослях), он кивнул беркуту и тот полетел на противоположную от него сторону.

И уже спустя несколько минут по вершине раздался пронзительный орлиный клекот, оповещая о начале охоты.

Увидев приближающуюся прямо к нему окапи, Фрозен выпрыгивает из засады в момент, когда она оказалась достаточно близко, и метит ей в шею. Метит так, чтоб на ней повиснуть, клоня к земле и разрывая артерию на шее.

Свист в ушах и ветер в морду не помешали Ниру блистательно выполнить свою задачу: черногривый догнал окапи в несколько потрясающе длинных быстрых прыжков, запрыгивая на круп тщетно удирающего животного и глубоко всаживая когти. Поездка на спине окапи была тем ещё весельем: на каждой кочке лев то и дело норовил соскользнуть вбок, каждая попытка полосатой задницы сбросить нежеланного наездника могла стоить Ниру переломанных при резком падении лап, а то и удара мощным копытом в лоб напоследок. Но множество охот за плечами научили черногривого справляться даже с самой строптивой добычей, поэтому всё, чего окапи удалось добиться, были её собственные исполосованные львиными когтями ляшки. Пустяковая рана, хоть и болезненная, из кровоточащих поверхностных царапин много крови не вытечет, поэтому будь Нирнамэ одним охотником сегодня, у окапи могли бы быть весьма недурные шансы в итоге сбросить льва и сбежать, чертыхаясь на щиплющие царапины на бедрах.

Вот только нужно быть совсем идиотом, чтобы в одиночку пойти на столь крупную добычу. И окапи это, видимо, понимала, поскольку в какой-то миг отчаянно попыталась свернуть, изменив траекторию, чтобы не угодить в ловушку. Крик хищной птицы отвлек полосатое животное ровно настолько, чтобы дать Фрозену возможность неожиданно выскочить из засады и идеальным прыжком достигнуть добычи. Длинные смертоносные клыки сомкнулись на горле не успевшей опомниться окапи и задушили её отчаянный крик. Резко споткнувшись, окапи на большой скорости рухнула на землю, крепко удерживаемая Фрозеном за глотку, а Нирнамэ, не удержавшись когтями, по инерции пролетел вперёд, через голову добычи. Желтошкурому самцу удалось отделаться лишь слегка примятой да испачканной зелёной травой шерстью на правом боку, но не более того. Никаких переломов, ушибов или следов от тяжелых копыт на лбу.

Нир тряхнул головой, отбрасывая упавшие на глаза буро-чёрные пряди гривы. Поднявшись на лапы, поспешил к поверженной окапи, чьё кровоточащее горло не давало усомниться в скорой смерти животного. Но не в правилах Нирнамэ было оставлять зверей мучаться от боли и стремительно остывающего тела, несмотря на то, что в дальнейшем он намеревался как следует перекусить этим самым телом. Даже цели, намеченные Пирсом, лев старался убивать как можно быстрее, не разводя длительные болезненные драки и уж тем более не глумясь над смертельно раненными противниками.

— Надо добить её, — негромко произнёс Нир, придирчиво осматривая Фрозена, чья сизая морда была сейчас сплошь испачкана кровью, как и белоснежная грива. Видимых ран зеленоглазый не обнаружил даже когда обошел друга кругом. Мучения окапи были недопустимы, и с этим следовало покончить как можно скорее, но вот здоровье Фроза для Нирнамэ было куда важнее. И только убедившись, что белогривый не пострадал в ходе охоты, лев без лишних слов подошел к голове окапи, занося лапу. Он очень постарается обеспечить ей быструю смерть. Нир знал, куда бить, знал, что удар должен быть очень точным и столь же сильным, чтобы умертвить наверняка, а не причинить ещё большие страдания. Получится или нет, было трудно сказать, не так уж часто льву приходилось крошить черепа животным, он предпочитал более удобную атаку в глотку. Но из горла полосатой окапи и так уже обильно струилась кровь, поэтому черногривый намеревался после резкого замаха лапы вбок с силой ударить по голове добычи сбоку, в место между глазом и ухом, где находилась самая уязвимая часть черепа. Если всё выйдет как надо — от такого удара окапи получит пробитый череп и мгновенную смерть.

Отредактировано Нирнамэ (26 Мар 2018 14:56:41)

→ Навес

Диппер не уверенно топал вперед, всё чаще оглядываясь вокруг, точно боялся чего-то или кого-то. Шрам на плече ныл, отдавая легкой дрожью в затылок и нижнюю челюсть. Вот зачем Мунх напомнил про Неппивайза, ведь Диппер делал всё, чтобы избегать этого льва столь долгое время. Пусть и прошло столько месяцев с того инцидента, но иногда подростку снился тот дождливый и ужасно страшный день. Сглотнув, лев опустил голову немного ниже плечей и пошел дальше, ругаясь себе под нос на пропажу сестрицы. Он словно бы испытывал повтор того самого дня, только погода в этот раз куда лучше, да и сам Диппер взрослее, ну а Пеннивайз, вроде бы, даже стал походить на нормального льва,  не льва с тараканами-убийцами в своей голове. Одним большим тараканом-убийцей.

- И вот чего я боюсь! - вслух сам на себя прикрикнул лев, морщиня нос в агрессии на себя же самого. - Я уже не маленький, да и вокруг так много других львов, что Пенни не посмеет накинуться… Даже если захочет… Даже если он здесь и сейчас наблюдает за мной. АААА!

Взвизгнув от шороха соседнего куста, Диппер отпрыгнул от него на добрые пару метров, превращая хвост в настоящие ершик, тарабаня им же себя по бокам. Но из кустов вылезла лишь мышь, взглянула на Диппера, точно тот идиот и пошла себе дальше. Смущение подростка просто надо было видеть, тот аж на круп сел и передними лапами закрыл морду, глупо и нервно смеясь в розовые подушечки.

- Мне определенно надо что-то с этим делать, - протянул он тихо, чуть хрипя от раннего визга, - иначе я сойду с ума.

Увлеченный самоедством, Диппер погрузился в себя настолько, что никого и ничего вокруг не видел, даже тогда, когда можно было уже услышать.

Начало игры

Сегодняшнее пробуждение явно нельзя было назвать рядовым. Проснулась Песчанка посреди ночи от громкого грохота и шума камней. Трясущаяся вокруг земля изрядно напугала пятнистую, так она в тот момент еще и находилась под Скалистым навесом рядом с водопадом. Пару булыжников даже упало перед ее мордой, заставляя молнией выпрыгнуть из общего логова и попытаться понять, что же происходит.

Сложить два и два оказалось не так сложно: на юге полыхало огромное красное зарево. Кошка удивленно уставилась на этот кошмар, даже не зная как на такое реагировать.
- Нас вроде должно пронести, - вмешалась Эмбер, подпрыгнувшая поближе. - Это Килиманджаро горит... И это явно не просто пожар, подруга.
- Что же с тамошним прайдом творится, страшно подумать, - Аданная покачала головой, стараясь при этом не представлять себе эпицентр трагедии в красках.
- х*рня с ним твориться, вот что... А ты иди спать, девочка. Мы ничего не можем сделать...

***

Даже на утро продолжало пахнуть гарью. Айя проснулась, тут же морща нос и стараясь не вдыхать эту вонь полной грудью. Прохлада и сырость водопада неподалеку должна была спасать, но видимо ветер дул куда-то в сторону плато, поэтому даже на севере запах стоял знатный.

Орлицы нигде не было. Песчанка успела медленно пройти к водопою и промочить там глотку, когда поняла, что Эмбер куда-то улетела. Это не было чем-то сверхъестественным: в отличии от нее самой, ее подруге оседлая жизнь давалась куда сложнее. Хищница часто покидала Аданнаю, улетая порой на далекие километры от территорий Баргестов.

"Ну, видимо сегодня я буду охотиться одна", - самка улыбнулась краешком губы и потянулась после сна. Запах гари постепенно отходил на второй план, и хоть мысли то и дело возвращались к произошедшему ночью и догадкам о том, смог ли кто-нибудь там спастись, но нужно было заняться делами насущными.
Количество голов в банде то и дело пополнялось, глядишь, может и сегодня кого-то новенького занесет. Так что надо позаботиться о том, что бы еды хватило на всех.
И для этого, конечно же, идеально подходила самая вершина плато.

Обычно встречать там рассветы просто до замирания сердца было прекрасно. С высоты открывался фантастический, захватывающий дух вид. Но, к сожалению, все зрелище кошка сегодня пропустила. Когда она аккуратно ступала по ступеням вверх, поднимаясь все выше и выше, солнце уже успело подняться над горизонтом и осветить саванну своим ярким светом.
Ну что же, зато она не будет отвлекаться.

Пастбище раскинулось перед ней огромным полем, на котором, правда, почти никого не было видно. Если оглядеться повнимательнее, правда, можно было заметить кое-где пощипанную траву. Какую-то пощипанную даже недавно.
Опустив морду к обкусанным росткам, Ада довольно скоро поняла, в какую же сторону шел запах и двинулась туда. Где-то к середине плато стадо перестало пастись и, почему-то, перешло на бег.
Уже тогда на земле стало отчетливо виден примятый след, который дальше и вывел самку на копытных, что его и оставили.

То была небольшая группа зебр. Пять или чуть больше, что сейчас вновь мирно щипали траву. Где-то за их спинами уже начинались густая поросль Мертвых зарослей, а еще немного вбок - границы Северного братства.
Не смотря на то, что соседний прайд был дружественным, да и вроде Шенью даже заключил с ними союз, охотиться на их территориях было не очень хорошей идеей. Так что жизненно необходимо было не позволить зебрам убежать именно в ту сторону.

Максимально смягчив поступь, пятнистая обошла стадо чуть поодаль, против ветра. Она старалась шагать максимально тихо и даже дышала едва-едва. И уже после, встав как раз таки у начала чужих границ, приготовилась атаковать. Она приметила небольшую молодую зебру с краю, у которой, видимо, была проблема с передним копытом. На эту конечность травоядная стараясь на наступать, то и дело переваливаясь на здоровую ногу.

Несколько раз вдохнув и выдохнув для уверенности, Аданная наконец-то бросается из оврага, в котором сидела, вперед и тут же приготовилась к прыжку на полосатый бок.
Если все пройдет удачно, то тогда у нее получится напрыгнуть на зебру и вспороть при этом той брюхо по бокам когтями.

Отредактировано Аданная (29 Май 2018 20:33:19)

Прыжок прошел почти идеально, не считая того, что Аданная едва не сверзилась с зебры, стоило ей на нее запрыгнуть. Копытное тут же истошно закричало, пытаясь обратить на себя внимание сородичей, но остальное стадо унеслось уже далеко вперед, в то время как больная самка задержалась из-за хищницы на ее спине.

Стараясь удержаться изо всех сил, гибрид старалась вцепиться когтями в полосатую шкуру как можно сильнее, дабы у нее была хоть какая-то "опора" и призрачная гарантия того, что она не рухнет прямо под несущиеся на полной скорости копыта.
В голове на мгновение промелькнула мысль о том, что вместе с Эмбер было бы всяко удобнее, ибо орлица могла бы хоть спугнуть зебру и притормозить ее и тогда, быть может, сидеть на ней верхом было удобнее.

"Справлюсь и без нее - не в первый раз же охочусь", - попытавшись приободрить саму себя, Песчанка тут же собралась для того, чтобы начать предпринимать дальнейшие активные действия.
В ее планах было попробовать рывком добраться до шеи добычи, дабы таким нехитрым способом было удобнее вцепиться в нее зубами и порвать тамошние сосуды, а при полной удаче и саму гортань.

Зебра же, тем временем, видимо оклемалась. Оправившись от первого шока, копытная уже во всю начала пытаться сбросить с себя незваную наездницу, при этом не сбавляя ту максимальную скорость, на которую была способна.
Аданная даже охнула из-за внезапно нахлынувшего прилива на травоядную сил, покрепче держась за спину оной, но все-таки от намеченного плана не отступилась.

Поймав момент, когда полосатая только-только закончила очередную попытку ее сбросить, и вот-вот должна была вновь начать брыкаться, песчанка все-таки на мгновение отцепила лапы и прыгнула вперед.
Прыжок оказался вновь успешным, она приземлилась немного выше, так, что вполне могла достать до шеи зубами. Правда вот когда она попыталась, из-за резкого рывка ее даже угораздило стукнуться об эту несчастную шею резцами, но вот никак не укусить как следует.

Но хотя бы как-то, и то хорошо. По-крайней мере она теперь может бояться упасть чуть меньше.

Прекрасно понимая, что при это ее небольшие везение никак не приближают окончание охоты в ее пользу, Айя вновь предпринимает такую же попытку разорвать зебре шею.

И как это животное так скачет, с травмой ноги то?

Как и следовало ожидать, из-за чересчур уж рьяного сопротивления Аданная вновь сделала все не так, как должна была. На этот раз она стукнулась уже не зубами, а носом, когда по инерции полетела вперед во время резкой остановки.

Любое существо хочет жить, что же. И пусть для Аданнаи эта добыча сейчас не была вопросом жизни и смерти - за исключением далеко не призрачной возможности все-таки упасть - отступать она не собиралась. Если в одиночных путешествиях в охоте ее всегда подстегивал голод, то сейчас она считала уже самой настоящей обязанностью справиться с той задачей, что на нее возложила банда.
И пусть у кого-то сегодня день мог быть удачнее, чем у нее, просто так подъедать Шенью с Ренитой она не собиралась.

Решив поменять тактику, пусть и место нанесения удара должно было статься тем же, Айя решила атаковать уже когтями, покрепче вцепившись зубами в полосатую шею, а лапы подтянув поближе в себе. Балансировать на одной только морде и задних конечностях было тем еще удовольствием, но быть может попытавшись "обнять" зебру за шею, она сможет наконец-то ее разорвать.

НЕ ВМЕШИВАТЬСЯ, ИНАЧЕ НА ВАС СЯДЕТ ФРОЗЕН

Их дорога затянулась. Вереск честно не был в восторге от того, что брата потянуло в такое сомнительное путешествие. Те места, где они гнездились до этого песочного вполне устраивали - там была и едва, и вода и вообще, отличное место. Им каким-то чудом удавалось огибать все патрули, скрываясь от них несколько дней. Они могли и дольше, что-то ему подсказывало, да и если бы поймали, всегда можно было сторговаться и спокойно двинуться в другие земли, не наводя лишнего шуму.

Но братцу пришла гениальная идея: стать горными разбойниками. Если Вереску не нравилась в самом начале идея стать какой-то там бандой (особенно глядя на то, какую подружку себе нашел Соха и какого прихвостня), то теперь, они должны были переться и в горы. Сожительство с Лукой и Хорой теперь казалось сущим пустяком.

Ему вообще все чаще хотелось схватиться за голову в осознании маразма происходящего и вскрикнуть "вы тут все объебались, что ли?!" и, скорее всего, после наконец-то кинуть эту компанию глубоко одухотворенных личностей. Но привязанность к единственному оставшемуся в живых родственнику его останавливала, да и матери перед ее смертью он обещал беречь младшего.

Им бы вдвоем просто вступить в какой-то прайд и не мучиться всякими идиотскими задумками типа крутых "разбойников", "бандитов" и "наемных убийц". Тем более сейчас, когда уже добрую неделю приходилось продираться сквозь скалы, где не были ни добычи нормальной, ни воды в достаточном количестве, ни вообще кого-то адекватного в округе.

План брата был "гениален": дойти до границы северных прайдов, постоянно их обворовывать и прятаться после "рейдов" в горах, где их никто не найдет. Стоит ли говорить о том, что думал Вереск на этот счет?

Изрядно подзадолбавшись, не только от бесконечного лазанья по горам, но и просыпаться как сегодня с голодным желудком, он шел сейчас за остальными злобный и напряженный. Лука же успел в очередной раз упороться свеженайденной травкой, из-за чего шагал за Сохатым чуть ли не вприпрыжку. Хора же скорее катилась за этими двумя, едва переставляя под своей тушей лапы.

"Какая же она уродливая, о Предки", - самец закатил глаза после того как наткнулся на единственную самку их отряда взглядом. - "И чем она ему так понравилась, понятия не имею".

Впрочем, совсем скоро думать об этом уже было некогда. Соха, видимо голодный даже гораздо более остальных, резко остановился и принюхался. Сейчас они благополучно шагали по тем самым северным землям, в поисках того, кого же можно обокрасть.

Нашли.

Не так далеко от них, буквально оседлав хромоногую зебру, проскакала то ли львица, то ли леопардиха или кто-то такой с пятнами. "Глава" их отряда скомандовал попрятаться всем по оврагам, после чего и сам сиганул в ближайший, наблюдая со стороны.

- Ох ты, посмотрите-ка, какая у нас тут умелая с... - Хора тут же выпрыгнула из укрытия, когда охотница справилась со своей задачей и едва живое копытное остановилось аккурат в нескольких метрах от из засады. Договорить она не успела, ее прервал Сохатый.

- Ну-ну, милая моя, не надо так говорить с нашей гостьей. Как тебя звать, прекрасная львица? - братец медленно подошел к новоиспеченной жертве, игриво ударяя себя хвостом по бокам. Рыжая от этого едва ли не взорвалась прямо на месте, но, потом, видимо поняла что к чему и тоже начала приближаться к пятнистой.

Вереск сокрушенно вздохнул, выходя вместе с Лукой из рва.

- Б-б-босс! Да она и правда охрененно красивая! Давайте заберем ее с собой, она вряд ли будет сопротивляться!

Старший из братьев следил за тем, как окруженная со всех сторон самка попыталась попятиться назад, но тут же стукнулась крупом об его же грудь.

- Вел, давай, закидывай ее себе на спину, а мы заберем с собой зебру. Сегодня будет знатный пир, - Сохатый хищно ухмыльнулся, после этого рыкнув и, видимо что бы припугнуть самку, кинулся на нее, в желании ударить по щеке когтистой лапой и откинуть в сторону брата.

БМ

_-______–_Водопад Хару

Пеннивайз пребывал в непонятном состоянии. Он даже не хотел рассуждать о том, что сейчас происходит на водопаде, ибо полностью был охвачен другими желаниями. Выполнять обязанности? Да, он их выполняет, но в этот раз самец почувствовал, что следовало бы провести некоторое время вдали от общества, потому что тараканчики начинают просыпаться вновь.

«Проклятье, если этого карлика сожрут, то, вероятно, виноватым окажусь я… - подумал светлый, потупив взор в землю и махнув исцарапанным хвостом, - чтоб их всех…».

Он шёл не смотря на дорогу, углубившись в себя, но при этом ни о чём не рассуждая. Каждый находящийся на плато лев (или львица) в эту секунду являлись для шута «ничем». Усатому следовало бы меньше давать вольностей странностям, но куда убежишь от собственных мыслей? Они терзали разум, они изматывали душу попусту, а Пенни всё никак не умел сдерживать такое. Но, наверное, настанет день, когда шут сможет побороть в себе все странности и заживёт нормальной жизнью обыкновенного семьянина с дамой сердца и кучкой маленьких монстриков… Наверное…

Каждый шаг уносил тело всё дальше и дальше, пока нос не учуял знакомый запах соплеменника. Пенни огляделся и заметил Диппера, вид его был странным, и, похоже, подросток ещё не увидал взрослого самца. Ржавогривый решил подойти к пацану, спросить, что он тут делает (совсем не для того, чтобы напугать львёнка). Инцидент, случившийся в прошлом, не мог забыться Пеннивайзом, и это могло помешать в общении с детёнышем. Что ж, попытка – не пытка, в любом случае, если Диппер убежит, шут не станет его догонять (и так всё будет понятно).

Он всё ближе и ближе подходил к соплеменнику, а лапы, будто специально, не издавали ни звука, и это было довольно подозрительно. Приблизившись на дозволенное расстояние, Пеннивайз дотронулся до Диппера лапой, сказав спокойным голосом:

- Чего это ты тут выискиваешь, малец?

Если Сохатый просто желал сегодня с утра вкусно и плотно позавтракать, то о таком повороте событий он не мог и мечтать.
Они вчетвером могли без проблем завалить и крупную дичь, так что изначально целью похода была именно охота, а потом уже какой-либо разбой и развлекаловка по желанию (в конце-концов надо же заявить о своем присутствии).  Но сейчас, когда взгляд жадно рыщущих по плато глаз наткнулся буквально на готовенькую зебру с небольшим, но приятным бонусом на спине, он не смог сдержать самодовольной улыбки.

Пока он и его братия прятались по укрытиям, сам Соха не мог не заметить то, насколько хорошая была та охотница, что сейчас невольно сама должна была стать жертвой. Что-то необъяснимо нравилось ему в ее внешности, то ли грация и ловкость, то ли нежность внешнего вида и окраса. Ничего из перечисленного у его собственной подружки и в помине никогда не было, так что на таком контрасте достоинства пятнистошкурой только выгодно выделялись.

"Сладенькая", - скажи он это вслух, после того как хищно облизнулся, неотрывно наблюдая за львицей впереди, то Вереск обязательно бы скривился в отвращении. Сам же главарь считал свои мысли и не особо благочестивые претензии более чем достойными и обоснованными. Как раз-таки по той причине, что он тут главный.

"Что мне Хора, скажу - так сразу заткнется. Сама она и теленка не может без помощи поймать, так что пусть не возмущается", - чем более он наблюдал за незнакомкой, тем более фантазия подкидывала ему сладострастные картинки того, что может ожидать его в недалеком будущем... Точнее не "может", а именно что ожидает, ведь ситуация была до прекрасного удачная.

- Пошли! - едва сдерживая голос, скомандовал он.

Первой выпрыгнула кирпичномордая, видимо, заметившая похотливые взгляды со стороны своей пассии. Не успела пойманная в засаду охотница хоть как-то отреагировать и что-то сказать, так уже сейчас она вызвала в душе Хоры просто необъятное раздражение и злость.
Этот коктейль, приправленный ревностью и завистью ("На нее то я никогда так не смотрю"), нашел свое выражении в грубой и насмешливой фразе.

Сохатый вышел из укрытия буквально тут же, прерывая свою спутницу. Игриво метающийся из стороны в сторону хвост более чем красноречиво говорил о его настроении и настроение это не сулило их жертве ничего хорошего.
Обогнув самку дугой, он тут же выдал несколько жеманных и приторных фраз, в контраст своей любезности не погнушавшись ударить пятнистую по морде.

- Миледи, если вы не будете сопротивляться, мы будем максимально обходительными с вами, обещаю, - он, не прекращая фамильярничать и гнустно улыбаться, слизал оставшиеся на когтях капли крови и зажмурился от удовольствия.
От удара несчастная кошка отлетела прямиком на Вереска, что без особого энтузиазма прихватил ее клыками за загривок.

- Лука, будь любезен, помоги Хоре поднять зебру ей на спину и мы отправимся. Лишние столкновения сейчас нам не нужны.

Он хмыкнул, в последний раз хлестнув себя по бедру хвостом, а после кисточкой прошелся по морде пленницы, пока разворачивался, начав двигаться в сторону горного хребта.

Однако...

Сохатый не особо понял, на что обернулся в первую очередь. То ли на сдавленные после падения маты Вереска, то ли на услышанные им в последний момент звуки чужого разбега. В любом случае, когда он резко поворачивается обратно в сторону брата, увиденная картина его уже совершенно не радует.

Хотя и впрочем... Когда он оценил масштабы "бедствия", улыбка вновь растянулась на его мордени.
"Один против четверых. Ту пятнустую суку можно даже не брать в расчет... Как глупо".

- Знаешь, не очень красиво вмешиваться в чужие разговоры. Мало кому такое понравится, особенно если у эти звери не одарены терпением... Как мы, например.

Злобно рыкнув после произнесенной речи, он молнией кидается в сторону безрассудного защитника слабых, целясь сразу прямиком в глотку. В конце концов с разорванной шеей играть в героя явно сложнее.

Лука же с Хорой, поняв что разговаривать ни с кем они не собираются, тут же присоеденились. Серошкурый предпринял попытку укусить чужие передние лапы, в то время как его напарница в помощь накинуться на черногривого самца сверху, таким образом окончательно сбивая того на землю.

***

Вереск, получив неожиданный тычок в бок, причем хороший такой, отлетел от львицы легко и непринужденно. Чертыхаясь, стараясь поднять свое бренное тело с земли как можно быстрее, он хладнокровно оглянулся. Из новых действующих лиц к ним эффектно присоединился какой-то крупный черногривый самец, а над местом действия же парил не прекращающий орать орел.

"Конечно, эта птица позвала помощь, а как же иначе", - пока Сохатый обменивался с нежданным гостем любезностями, ему хватило времени на то, чтобы подойти обратно к остальным. Правда сразу после этого вся группа накинулась на неприятеля, явно не из желания пообниматься.

- д*рьмо, - лаконично описав происходящее, старший не повременил с тем, чтобы присоединиться к происходящему. Правда вместо атаки он попытался снова схватить беглую самку за загривок, обогнув ее защитника сбоку, но на этот раз для того, чтобы откинуть ее подальше от боевых действий.

"Быть может тогда этот убл*док свалит вместе с ней".

Сказать что Аданная не поняла, что произошло, так это не сказать ничего.

Вот только-только она наконец-то удачно цепляет шею зебры своими когтями, пуская ей кровь и значительно сокращая жизнь, а вот уже на нее кто-то выпрыгивает из засады.
Угораздило же эту полосатую понести ее именно в эту сторону.

Пятнистая в замешательстве уставилась на группу львов, что появилась словно бы из неоткуда. На самом деле они все это время поджидали ее (или просто хоть кого-то) по оврагам, а сейчас, стоило самке спрыгнуть с уже теряющей сознание зебры, они вылезли на свет божий.

Сначала внимание Песчанки привлекла огромная темношкурая самка, что едва ее увидев, начала сыпать оскорблениями. Следом к той подключился рыжегривый самец на пару с другим, похудее, и у обоих было какое-то отталкивающим выражением морды. Звери переговаривались между собой и, оглядевшись нормально, Ада поняла что очень и очень сильно влипла.

Эта компания явно не была настроена дружелюбно, к тому же их было целых четверо - последний, как на зло, стоял у нее за спиной - и они уверенно начинали ее окружать. Ощерившись, показывая им пусть и не такие большие, но от этого не менее опасные клыки, самка попятилась назад.

- Идите своей дорогой, эти земли принадлежать Баргестам. По округе ходят патрульные, мне стоит только позвать на помощь...

Возможно, для бандитов ее предупреждение не стоило и ломанной кости, ибо они все еще продолжали напирать.

Осознав, что дело становится совсем худо, Аданная уже было собралась проскользнуть между той огромной самкой и самым болтливым из львов, но ровно в этот момент получила сильную оплеуху.
Вскрикнув от боли, она после злобно рыкнула, метнув взглядом молнию на ударившего ее самца.

"Урод", - решив пока не злить или раззодоривать эту банду еще сильнее, она придержала язык за зубами и ограничилась пока только мысленными оскорблениями.
От ощущения безысходности ее спас только крик так во время подоспевшей Эмбер, что уже на всех парах летела в их сторону, ни на секунду не прекращая клекотать.

"Может быть так она сможет привлечь внимание кого-то из наших", - сейчас же сама она сделать не могла вообще ничего, ибо приземлилась она ровнехонько в лапы четвертому бандюку, тем самым лишившись путей для отступления.

И то ли просто разбойники попались слишком болтливые, а от того совершенно невнимательные, то ли внезапно появившийся пятый лев был мастером маскировки... Так или иначе очень скоро появилось шестое действующее лицо и оно, в отличии от вышедших из засады, неожиданно оказалось на ее стороне.

Аданная не без удивления и облегчения пронаблюдала за тем, как появившийся крупный желтошкурый самец откидывает держащего ее льва в сторону, а ее саму торопливо прячет себе за спину. Морду она его разглядеть не успела совсем, но вот очертания и запах казались ей очень и очень знакомыми.

Явившейся спаситель принялся разбираться с тем, что происходит, в то время как у четверки нападающих явно уже подходил к концу словарный запас. Тот самый самец, что и ударил ее, вновь кинулся в бой, с поддержкой своих товарищей. Ада же, предусмотрительно сделала несколько шагов в сторону, но не более.

Убегать она не собиралась. В равной степени из-за мыслей о том, что за ней может увязаться погоня, и из-за того, что оставлять своего заступника одного на четверых она не собиралась.
В конце концов она была не одна, вместе с ней была Эмбер, а значит они хоть чего-то, но и стоили в драках. Все-таки им уже приходилось бывать хоть и не в точно таких же ситуациях, но вообще драться бок о крыло - да.

Так что тогда, когда на нее вновь посягнул один из бандитов, больно схватив за загривок и попытавшись оттащить в сторону, она не раздумывая подала орлице голосом сигнал и кинулась на самца впереди, когтями целясь тому в глаза, на пару с Эмбер.

Почему Василь изначально оказался здесь? Что ж, ему хотелось сбежать от ответственности и с глаз приставучих взрослых, что бесконечно заливали ему в и без того пухнущий мозг старую как свет бодягу про то, как нужно себя вести, кем нужно быть, и что для этого надо. Уши вяли. Мать все никак не успокаивалась по поводу дозора и того, ка кон сделает из Васи мужика, на что самец всегда лишь закатывал глаза и с приглушенным рыком отвечал что-то невнятное. Естетсвенно любому свободомыслящему подростку захочется поскорее скрыться с глаз долой, что, собственно, Васька и сделал, и долгое время получалось у него довольно успешно. Но сейчас, глядя на образовавшуюся вокруг него ситуацию, создавалось чувство, будто все его предыдущие старания безжалостно обнулились.

От атмосферы, что нагнали взрослые, становилось тошно, и Василь из последних сил сдерживался, чтобы не дать деру настолько резко, насколько резким и внезапным может быть понос. Впрочем, находиться здесь стало гораздо легче, когда он понял, что новый знакомый - тот, кстати, который по иронии судьбы грозился покушением на его драгоценный анус - на его стороне по этому вопросу. Как только тихие, сказанные полушепотом слова самца дошли до его ушей, Вася как-то усмехнулся, сам не понимая, почему. Ему тут же от чего-то стало стыдно, и он пожалел, что вообще издал этот звук. Странное ощущение: когда тебе настолько неловко находиться в компании с тем, кто тебе так приятен. От Кизиты так и веяло всем тем, чем Василь никогда сам не обладал. Возможно, именно таким и хотела видеть его мама, и по хорошему от осознания этого факта он должен был взбеситься, но тут все было абсолютно не так. Он был несказанно рад, когда волосач предложил ему прогуляться до каких-то мест, чтобы наделать... что?

Василь легонько посмеялся над последними словами Кизиты, после чего бесшумно кивнул, намекая на собственную готовность последовать за ним. В глубине души он чувствовал, что тот его не обманывал, и любое мероприятие под началом волосача сулило приключения. Приключения, о которых маме, конечно же, совершенно необязательно знать.

→ Водопад Хару

Морда самца расплылась в неприятной улыбке, в которой проглядывалась лёгкая усмешка. Сам он нагнулся к подростку, прищурил большие глаза и проговорил своим непостоянным голосом:

- Ой, виновен, виновен... – обыкновенную речь сменил шепот, - ну, я тогда не слишком старался себя контролировать, - последовало хихиканье, - да и с подобным опытом мне было не трудно прервать жизнь детенышу.

Глаза: один белый, другой – жёлтый; пристально смотрели на Диппера, впиваясь в него, словно острые камни.

Подросток сейчас был похож на загнанную в угол мышь, даже несмотря на то, что вокруг имелось свободное пространство для побега. Малец никогда не относился к белошкурому с доверием, и на то были свои причины. Да и во всей банде достаточно не великое количество особей могли положиться на Пенни или просто понять его. Единственным самцом, частично умеющим сдерживать свой характер рядом с Висмутом, был и является Шенью, благодаря которому у психа появилась возможность жить в обществе себе подобных.

« Малыш потерял свою сестрёнку. Какая жалость», - решил кот и прищурился, продолжая слушать речь львёнка, - « Да ещё и при таких обстоятельствах…».

Ржавогривый слушал внимательно, не отводя напрягающего взгляда. Он даже сумел выстоять весьма небольшую паузу между речами бурого самца, но как только второй проговорил последние слова, харя Шута едва не треснула.

Сначала с морды пропала сумасшедшая улыбка, на место которой встала обычная, ничего не выражающая мина, а потом улыбка вернулась вновь. Пеннивайз чуть не покатился со смеху.

- Ты, ты, - заикался Клоун, едва соединяя звуки, - Ха-ахах, ты серьёзно? Хах, парень, с твоей стороны глупо предлагать мне это, - кот сжал челюсти, ибо не мог перестать смеяться, - Но ты...ты, похоже, такой же странный, как и я, аха, мне нравится это. И, знаешь, я пойду с тобой, - он сделал наигранное серьёзное лицо, но не смог продержаться в таком виде и двух секунд, как целый приступ «веселья» вновь охватил его, - Диппер, - пропищал Шут, и это было единственное слово, которое усатый мог выговорить.

Отредактировано Пеннивайз (8 Сен 2018 14:07:16)