офф: фамильяр
В посте присутствует фамильяр Фальки, Октан. Все действия согласованы все права защищены
—-→ Устье реки
Они приближались к лесу, перебрасываясь шуточками, беспечно и открыто, не прячась ни от кого. Львица дразнила Вирро, называя его рыбным филином, смеялась, смахивая с собственных усов мелкую серебристую рыбью чешую. Порой ее шутки были, пожалуй, даже немного грубоваты, а тон — немного наигранным; так было проще скрыть беспокойство, которое охватывало ее время от времени. Легко было сказать себе, что Фалька самостоятельна и сама может о себе позаботиться; еще легче — позволить Вирро убедить себя в том, что она непременно вернется, и все будет в порядке... Но все равно львица чувствовала себя ответственной за случившееся, и где-то в глубине души даже испытывала чувство вины за всю ту череду событий, которая свершилась в их жизни за последние недели. Забываясь, она искренне веселилась, но в какой-то момент ловила себя на мысли, что беспокойно поглядывает обратно на берег... и снова, по кругу.
Сперва Фураха следовала за другом как приклеенная, но по мере того, как пейзаж вокруг них преображался, она, поглощенная любопытством, забегала вперед, обнюхивая незнакомые растения и приглядываясь к ветвям в поисках живых существ — не самая дальновидная тактика, потому что ее успевали услышать за несколько метров, так что львице оставалось лишь увидеть чей-нибудь скрывающийся хвост или всплеск птичьих крыльев.
Деревья сомкнулись со всех сторон; неширокая, как раз такая, чтобы львы могли идти бок о бок, тропа вела их вглубь леса. Фураха, остановившись, настороженно принюхалась и стремительно обернулась к другу, намереваясь сообщить ему, что ни одного травоядного не чует. Но сразу прикусила язык и не промолвила ни слова: всего каких-то пару часов назад она то же самое объявила на реке, и Вирро тут же показал ей, как она не права, поймав рыбу. Возможно, ей все же стоит быть более серьезной и терпеливой — тогда удача улыбнется им.
— Чуешь что-нибудь? — наконец, спросила она, позволив самцу догнать себя и двигаясь рядом с ним, так что их бока и плечи то и дело соприкасались.
Она настороженно пригнулась, заслышав движение в кустах, дернула носом, но спустя секунду разочарованно выпрямилась; кто бы там ни был, он стремительно и почти бесшумно удалялся, так что только легкие колыхания кустарника отмечали его передвижение. В носу закололо от непривычного кошачьего запаха.
Октан завидел львов издалека: Фалька, к счастью, подробно описала, где именно искать ее дочь. Побережье было огромным, но, держась реки, сокол без особого труда нашел нужное место. Солнце еще не успело встать в зените, когда птица уже кружила над морем, наслаждаясь резкими и сильными порывами ветра. Остров был по правое крыло, и сейчас тонкая, то и дело скрывавшаяся в волнах дорожка соединяла его с берегом; причудливые очертания скалы, на критический взгляд Октана, ничуть не напоминали птичью голову, но раз уж львице так хочется... Зато это был прекрасный ориентир — а спустя некоторое время, двигаясь вдоль побережья по направлению к большому утесу, пернатый заметил и Фураху с Вирро. Ему пришлось поспешить: они двигались быстро, и, не успел сокол догнать их, как они исчезли в лесу.
Раздавшийся было громкий соколиный крик тоже остался без ответа и был унесен ветром. Сложив крылья, Октан ринулся в заросли, на чем свет стоит ругая непоседливых львов — всех разом, и эту парочку тоже. Ну что им стоило еще пару минут постоять на месте?
Фураха моргнула от неожиданности; будто кто-то мокрой лапой коснулся ее спины, заставив шерстинки встать дыбом. Не скрываясь и не прячась, к ним приближался лев — сперва он откровенно захрустел ветками, а затем показался на виду и сам, потряхивая огненной гривой. Глаза его, чуть раскосые, больше подошли бы самке... да и голос, когда пришелец заговорил, оказался, хоть и довольно низким, но все же слишком мелодичным — женским. Фур понадобилось все ее самообладание, чтобы не задать какой-нибудь оскорбительный вопрос относительно половой принадлежности этого существа. Внезапно оробев, она нервно сглотнула и покосилась на Вирро, ожидая, что тот проявит инициативу. Рассказывать этому созданию, что они, собственно, только что собирались поохотиться на чужой территории, наверно, не следовало...
В этот момент — как нельзя более вовремя, — на спину ей, привычной к подобному, а потому даже не дрогнувшей, опустился сокол; повернув голову, Фураха с удивлением и радостью приветствовала его.
Изобразив крыльями нечто вроде здрасьте в сторону Авелин, Октан сразу же взял быка за рога.
— Меня послала Фалька, — коротко и без обиняков сообщил он, — я провожу вас к ней, — "если хотите" повисло было в воздухе, но так и не прозвучало, — она сама не может передвигаться, — сокол глянул на Фураху одним глазом, затем, повернув голову, другим, — ей скоро рожать.
Браво, сама деликатность. Октана весьма забавляло то, какие морды стали у всех присутствующих.
Переваривая вываленные на нее новости, Фур ощутила целую гамму чувств, от радости — снедавшее ее беспокойство отпустило ее резко, едва ли не по щелчку: Октана она знала давно, и если он был убежден, что с Фалькой все в порядке, то именно так и было, — до шока и негодования. Ушла! Одна! Неизвестно куда — и, к тому же, как выясняется, на сносях! И все же она выдохнула с облегчением. Жива. Не пострадала и не пропала в бескрайней саванне.
— Извините нас, — самочка пыталась держаться более-менее солидно, но голос ее срывался от волнения, и сама она вдруг ощутила себя тем, кем и была: почти ребенком, подростком, на которого в последнее время свалилось слишком много всего; она вежливо склонила голову перед Авелин, ставшей невольной свидетельницей всего этого, — я... Я думаю, что мы сейчас же уйдем.
–→ Скалы тысячи звезд