- Поторопись Фестр. Я скоро замерзну и могу потерять молоко, а мы не можем этого допустить.  Когда закончишь официальную часть, дай мне знак. Я спою прощальную песню своему любимому. – В ответ на эти слова Асии Фестр утвердительно кивнул и ответил: Хорошо! К тому-же, осталось уже совсем немного, сейчас я уже закончу, осталось только сказать традиционное прощание, после которого церемония окончиться. - Фестр умолк, затем подошел к телу Птолемея, и поклонился ему. После чего, грустным и торжественным голосом стал говорить на Древнем, ибо именно на этом языке, языке предков Леми, всегда прощались с королями - такова была традиция. И фестр начал говорить, торжественно и преисполнено грусти: "Αναπαύσου εν ειρήνη, ο βασιλιάς! Ας είναι το δρόμο σας εύκολα και γρήγορα! Και ναι, μπορείτε θέλετε να κάνετε τη νόμιμη θέση σας ανάμεσα στους μεγάλους βασιλιάδες Αρχαιοτήτων! Καλή επιτυχία για εσένα, βασιλιά!" (Спи спокойно, король! Да будет твой путь легким и быстрым! И да займёшь ты подобающее тебе место среди Великих Королей Древности! Счастливого пути тебе, о король!). - После этого Фестр умолк, и добавил, уже на обычном наречии, но все еще тем-же самым торжественным и грустным тоном: "Доброго пути тебе, мой дорогой кузен! И да будет твой путь легким!". - После этого Фестр умолк и подошел к Асии, куивнув, тем самым показывая, что официальная церемония окончена.

Отредактировано Фестр (31 Янв 2016 13:34:48)

Как бы Айк не пытался разговорить своего друга, пока что это было бесполезно. Правда кроме Айка шуметь стала еще и генетта, которая сопровождала желтогривого льва на гору. Она увидела старую генетту на спине Ксавьена и как начала плакать, громко плакать. Зверька было жалко, она так горевала, будто старая генетта уже умерла. Хотя, кто знает? Айк до сих пор не знает что произошло, вообще не знает. И Ксавьен будто специально молчал, будто он хотел скрыть. Но разве когда это светло-шкурый лев просто так умолкал? Верно, никогда!
- Ксавьен, что там вообще произошло? Что с тобой? - продолжал он попытки выбить из черногривого друга хотя бы слово о том, что же все таки случилось. Но только вот Ксавьен вместо адекватного ответа, он зарычал на шумного льва и плачущую генетту, чтобы те заткнулись:
- Просто пошли. Нам надо спуститься к реке.
Что это означало? Зачем идти к реке? Что он вообще задумал? Все это не укладывалось в тупой башке Айка. На некоторое время он все же решил заткнуться, пытаясь переварить все происходящее, после чего решил, что все таки на горе произошло что-то ужасное. Ну или же не такое ужасное, но для Ксавьена этого было достаточно, хотя может это похороны здешнего короля так подействовали, кто знает. И именно поэтому Айк снова осмелился спросить:
- Да что там вообще такое случилось? Зачем мы идем к реке?
Но тут уж его друг не выдержал и разозлился, так разозлился. И зарычал на своего спутника, чтобы он наконец-таки заткнулся:
- Ты мне надоел. Если ты и дальше будешь так продолжать, я клянусь, я сброшу тебя с этого склона. А хоронить не пойду.
И тут молодой лев реально удивился и испугался в одно время. Был это страх того, что он будет сброшен со склона, или страх за Ксавьена, точно сказать было нельзя. Наверное было что-то среднее между этим всем, ну или смешанное. Последний раз юнец помнил такой настрой своего товарища, когда они только познакомились, еще тогда, когда еще Кисонька была. Точно, именно тогда Ксавьен, называвшийся тогда Соколом, себя так вел, хотя тогда они еще были незнакомцами. Правда сейчас можно даже сказать, что Айк привык к замкнутому характеру Ксавьена. Но после того, как казалось бы, что тот даже начал меняться в лучшую сторону, он вновь стал таким как был. Может кто и обиделся бы за грубое обращение, но не Айк, он вовсе не обижался, хотя в принципе он сам виноват, что доставал своими расспросами.
"Ну ничего, придем к реке, а там опять спрошу, может хотя бы там скажет что вообще случилось?!" - подумал молодой лев, ступая за Ксавьеном и генеттой по направлению к реке Кагера, туда, откуда и начались сегодняшние приключения. "И все же я до сих пор не понял зачем ему к реке, что он хочет сделать?" - проскочило в башке. Сейчас он шел немного даже приспустив голову, опустив уши, правда вот хвост медленно двигался то влево, то вправо.
—→ Верхнее течение реки Кагера —→

—→ Верхнее течение реки Кагера

Ксавьен запинался буквально на каждом шагу. И каждый раз, когда он поднимал голову вверх, то перед ним представала ужасная зеленая морда. А смех ее так и не выходил из головы и отдавал пренеприятным звоном...
Что делать? Он уже ничего не понимал. Снова... В который раз за день в его голове была такая каша и неразбериха, что Ксавьен просто-напросто не понимал, что делать дальше? Он привык к тому, что работает мозгами: подключает логику, что-то продумывает, но сейчас, когда он испытывал столь первобытный страх, у льва работали лишь инстинкты. И следуя за ними, следуя за первой пришедшей в голову мыслью, зверь бежал навстречу единственному, кто по его мнению мог помочь в подобной ситуации.
Фестр, конечно, в чем-то походил на того, кто может иметь связь с потусторонним миром. Все ведь шаманы обычно столько странно выглядят? И Фестр не был исключением. Но сейчас, наверное, не это имело главное значение. Ксавьену здешний принц сразу показался зверем образованным. И хоть Асия тоже явно не была далекой львицей, все же ее беспокоить никак не хотелось. К тому же Ксавьен прям чувствовал, словно сердце ему это говорило, что Фестр точно сможет помочь.
Поэтому лев бежал, не останавливаясь, ибо остановись он хоть на секунду, перед ним вновь предстанет ужасная морда злого духа, который в столь неподходящее время решил побеспокоить Ксавьена своим появлением.
Самец уже подобрался к входу в пещеру, где и начиналась тропа, ведущая на самый верх, туда, где покоятся мертвые короли земель этих. Необходимо было ненадолго остановиться, чтобы сделать передышку. Но стоило Ксавьену на секунду остановиться и случайно заглянуть в пещеру, как он тут же возобновил свой путь. Внутри ему вновь померещился демон, но на этот раз не только голова...
Ксавьен даже не обращал внимания на то, что тропа узкая и опасная. Казалось, он в любой момент может упасть, но каждый раз лев умудрялся сохранить равновесие.
Самцу повезло встретить спускающихся Фестра и Асию на плато, где хоть как-то можно было развернуться. Как же он был счастлив их видеть, даже несмотря на то что у обоих были все такие же грустные лица. Но вот им как раз радость льва разглядеть бы не удалось, так как сейчас морда Ксавьена скорее выражала страх и беспокойство, нежели что-либо еще.
- Ф-Ф-ФЕСТР! - заикаясь прокричал имя принца Ксавьен, - Фестр, что мне делать?! ОН ИДЕТ ЗА МНОЙ! Я... Какой-то дух, демон, какая-то зеленая СРАНЬ, она всюду!
Слова из пасти Ксавьена вылетали со скоростью пули, а остановиться и успокоиться он все никак не мог. Лев уселся на задние лапы, засунул передние себе в гриву и принялся ее рвать и сильно теребить. Его взгляд был направлен вниз, словно он рассматривал лапы Фестра и Асии, но при этом был стеклянный и будто бы загипнотизированный.
- Он смеется надо мной... Словно какой-то шут. Словно это Я какой-то шут... - голос льва сильно дрожал, а дыхание было неровное и очень громкое. Эхом смех все еще не переставало звенеть в голове, - И даже сейчас... ОН РЖЕТ НАДО МНОЙ, ПОНИМАЕТЕ?! Он смеется всегда и везде, в реке, в небе, в пещере....
И тут его осенило.
- В пещере. - голова самца резко поднялась и с жутким ужасом в глазах Ксавьен уставился на Асию, - Я видел его в пещере. Он там стоял ВЕСЬ. Везде была его голова, но он БЫЛ В ПЕЩЕРЕ. ГДЕ ДЕТИ, АСИЯ.
И тут он понял, какую ошибку совершил. Он взял и сбежал, в то время как злобный дух может преспокойно творить с наследниками что угодно. Тут-то и слова Гендальфа сразу же заимели смысл. Ксавьен, более ничего не сказав, тут же рванул в сторону пещеры с той же скоростью, с которой прибежал сюда. Как он мог так согрешить?! Ведь теперь все то, что он пытался доказать генетте может обесцениться... В одночасье королевство лишится наследников, а Асия детей. И все вновь из-за него...
Когда Ксавьен подобрался к входу в рощи, то долго ждать не стал, а с громким рыком заявил о своем присутствии.
- ГДЕ ТЫ, ТВАРЬ? ПОКАЖИСЬ! - Ксавьен издал еще один громкий рык, но никто не отозвался. Тогда он гневно стал оббегать всю пещеру, заглядывая едва ли не под каждый камень, заглянув и в нишу, где когда-то нашли Птолемея и, наконец, подошел к месту, где лежали преспокойно детишки Асии и плакали, разбуженные и потревоженные громкими гневными воплями и рычанием безумного льва.
Никого здесь никогда и не было по-настоящему. Ксавьен чувствовал себя ничтожно.

Перед спуском, несколько раз она останавливалась, оборачиваясь на Фестра, который, словно что-то увидел или заметил. Что-то очень важное, но не зримое ей, Асии. То, что встревожило льва, заставляло его идти медленнее, оглядываться. Принюхиваться, словно… словно, он чувствовал присутствие еще кого-то, того, кого не могла обнаружить Асия. Хотя, надо сказать, львица и не старалась сделать этого. Асия слишком устала, и ее лапы буквально подкашивались, грозя сбросить хозяйку с плато, туда, под корни деревьев, где острыми пиками торчали темные камни, подножья горы, из которой вытекала река Кагера, и которая была первой в цепи каменных великанов, ведущих к Одинокой горе, что стоит в Северном царстве. Вскоре, она достигла края плато, откуда началась тропа, по которой они с Ксавьеном проделали скорбный путь наверх. И Асия не могла отказать себе в том, чтоб не забраться на небольшое возвышение, с которого было хорошо видно все владения их маленького прайда. Там впереди, юркая как хорек, среди скал и камней извивалась река Кагера, протекающая к Изумрудным лугам и далее, куда-то за пределы изведанных ею земель. А позади неприступная гора, образующая хребет Мории, страны, по легендам ранее принадлежавшей странному горному народу, за которой и был их северный стан – Одинокая гора. Как же было много видно отсюда, с огромной высоты, на которой холодные ветра, словно плети стегали по ее пусть уже не молодому, но все еще стройному и гибкому телу. Асия вглядывалась вниз, в изгибы реки, сама не зная почему, хотя, ответ бился где-то в подкорке мозга и хотел вырваться, выплеснуться в мозг, словно птица из клетки.
«Ксавьен!» - раненой птицей, заметалась по комнате сонного мозга, одинокая мысль, которую Асия все же не смогла удержать в клетке своего подсознания. Асии стало одновременно, тревожно, неуютно и стыдно. Почем, ну почему сейчас она опять думает о нем?! От чего чувствует себя так неловко, вспоминая, во что его втянула, как пользовалась им, питаясь его силой и благородством, тогда, когда ей не хватало своих сил, смелости и решимости? Ксавьен не мог узнать, но рядом с ним, как и с Птолемеем, королева чувствовала себя увереннее, сильнее, не боясь говорить и делать то, что должна была. Вздохнув, она отвела взгляд, и пошатнувшись, двинулась к тропе, но в этот момент, словно по мановению волшебной палочки. На плато появился он…
- К… Ксавьен?! – удивленно спросила она, только увидев его. Выдавив жалкую улыбку. Которая тут же исчезла с его морды. Когда она увидела беспокойство и страх, что были написаны на его морде: - что… случилось? – тихо спросила она, подходя ближе и даже не зная что делать. Если Ксавьен скажет, что.. на них напали? Или может быть в пещере обвал? Или… да какая разница. Что ам могло бы быть еще или! Асия беспокойно поглядела на Фестра, на Ксавьена и потом вниз, туда, где была их пещера, увидеть которую отсюда было невозможно.
- И даже сейчас... ОН РЖЕТ НАДО МНОЙ, ПОНИМАЕТЕ?! Он смеется всегда и везде, в реке, в небе, в пещере.... – наконец-то сумев оторваться от своих мыслей, уловила она смысл слов льва и медленно подойдя к нему. Слегка коснулась его лапы своей, прошептав: - тише, тише, Ксавьен, успокойся… - однако тут лев сказал нечто такое, что Асии тут же стало неспокойно самой. Дети! Тварь в пещере, где ее дети! Какая-то тварь! Сонливость как лапой сняло и Асия первой ринулась вниз по тропе, чуть было не поскользнувшись и не полетев вниз с нее. Наверно, от того что она спешила и несколько раз оказывалась на пятой точке, лев и обогнал ее, первым ворвавшись в пещеру, грозно рыча. Вслед за ним в пещеру ворвалась и Асия, сразу же метнувшись к расплакавшимся малышам, которым громкое рычание явно не понравилось. Однако, как только она убедилась, что с детьми все в порядке, то тут же оставила их не на долго, внимательно осмотрев все ниши, что были рядом. Загривок ее стоял дыбом, взгляд был злобный и блуждающий. Асия, как и любая мать была готова броситься в бой и воевать с любым противником, не важно, какого он будет размера и в каком количестве. Но темные углы в пещере заканчивались, а врагов все никак не прибывало. Дети между тем, разбуженные этим переполохом, плакали и расползались с подстилки, и с каждой секундой, львица все больше дергалась между тем, чтоб осмотреть еще один закуток, или вернуться к своим ненаглядным, милым малышам и успокоить их.
Никого…
Асия, наконец, вернулась к детям, рядом с которыми стоял лев. На него было жалко смотреть – подавленный, ссутулившийся, будто на него навалилась тысяча проблем, уничтоженный. Но львица была слишком сильно возбуждена, чтоб сразу же понять, что именно не так, по этому, протиснувшись между ним и своими детьми, она громко и жестко спросила:
- Ксавьен! Что происходит?! Если тебе кажется что… - в этот миг она случайно встретилась с ним взглядом совсем близко и увидела в его глазах помимо обреченности и отчаяния, ужас. Сбившись на полуслове, львица мотнула головой, поглядев в сторону входа, а затем, осторожно усевшись и заграбастав малышню к своему животу, позвала: - Фестр… Фестр, нас срочно требуется твоя помощь… - и не увидев его из-за того что часть входа загораживал Ксавьен. Рявкнула на всю пещеру: -  Фестр! Срочно, это значит сию же минуту!!!
А затем, будто и не было этого властного призыва принца, улеглась на бок, осторожно подтягивая к животу по одному своих отпрысков и полушепотом говоря им, за одно поглядывая на Ксавьена, как будто и льва это касалось тоже: - Ну, тише, тише, мама уже тут, все хорошо… - последний львенок занял свое место у набухших от молока сосков, но все никак не мог успокоиться и припасть к сиське: - Сейчас дядя Фестр нам поможет, да, дядя Фестр? – последний отпрыск наконец-то замолчал, тихо чмокая у одного из сосков матери, которая, лежа в нише все еще продолжала беспокойно вертеть своей головой, выискивая льва, от которого зависела судьба четверти ее прайда!

Отредактировано Асия (5 Фев 2016 00:24:44)

Взгляд Ксавьена робко перемещался то на Асию, то на Фестра. Он очень боялся увидеть в их мордах недовольство и агрессию, но стоило ему увидеть понимание и благосклонность, как лев тут же успокоился. Не сильно заметно, но на душе ему стало чуть-чуть легче, настолько, что на секунды он даже забыл о существовании злобного духа. Как только лев осознал свою ошибку, он подумал, что те будут невероятно злы на него, но все было совсем не так.
У этих двоих было большое сердце. Настолько, что они незамедлительно поняли Ксавьена и решили помочь ему. И хоть Асия могла мало что сделать, она поддержала его морально. В это же время Фестр, кажется, стал каким-то более взволнованным и встревоженным, а на морде его отчетливо было видно выражение задумчивости - он явно пытался придумать некий план.
Ксавьену не оставалось ничего, кроме как выжидать. Он аккуратно присел неподалеку от места, где улеглась Асия вместе с детенышами и пытался незаметно наблюдать за тем, как ласково мать возится с собственными отпрысками. Умиротворяющая картина, ничего не скажешь. Атмосфера в пещере очень резко из тревожной превратилась в спокойную и расслабленную. В голове Ксавьена невольно промелькнули воспоминания о собственной матери, которая точно также возилась с ним и его братьями и сестрой. Он, наверное, никогда не забудет ее убаюкивающий голос, расслабляющий настолько, что никакой колыбельной не требовалось, чтобы заснуть. Да даже от простых воспоминаний лев не удержался от зевка. К тому же, не выспался он... Дурацкий дух его разбудил.
Между тем Фестр, наконец, сообразил, что нужно делать и не замедлил поделиться мыслями с Асией и Ксавьеном. Заверив львицу, что все будет в порядке, он обратился к самцу со следующими словами:
- ...Ибо прозвучит оно более чем странно, ведь нашим лучшим оружием против этой нечисти, будет, как ни странно, сон.
Бровь Ксавьена в недоумении приподнялась.
- Ты... - начал было лев, но резко прервался, вспомнив, что он общается как-никак с принцем, - Ой.. А вы точно уверены, Фестр?
Мысль Фестра показалась Ксавьену не то чтобы глупой, но по крайней мере не совсем логичной и обоснованной. И хоть он и мог уже сказать, что доверяет этому льву, все же толика сомнения закралась в голову самцу, когда тот услышал эти слова. И даже если ему и хотелось спать, но вот очередной встречи со злобным зеленым монстром он переживать точно не хотел.
- Ты во что бы то ни стало должен заснуть, как и я. - Фестр был как никогда настойчив и серьезен в своих словах, - Ибо наша битва против этой нечисти будет не в этом мире, здесь с ними драться бесполезно, это надо делать там.
Битва?
Ксавьен был в недоумении. Он не был в курсе всех этих шаманских штучек и искренне не понимал, почему Фестр требует от него заснуть, зачем это вообще надо и тем более, как это поможет побороть его глюки? От непонимания ситуации лев даже разозлился и, нахмурившись, поначалу просто наблюдал за тем, как Фестр преспокойно ложится на пол и пытается заснуть, а затем поглядел на Асию со взглядом, будто вопрошающим: он точно адекватный? В конце концов, делать ничего не оставалось. Давно лев не чувствовал себя таким вот дураком...
- Это какое-то безумие... - злобно пробормотал хищник себе под нос, одновременно укладываясь на пол неподалеку от Фестра.
И что, теперь так и лежать как дурак? Хорошо, что хотя бы глюки прекратились... Может, я уже вылечен? - не переставал думать лев, глядя то на стены, то на Асию, то на Фестра. Но что ни говори, усталость сказывалась и довольно быстро лев вновь почувствовал сонливость. Не прошло и десяти минут, как он оказался в мире грез.

—-→ Сон на троих [Птолемей/Фестр/Ксавьен/дух, преследующий Ксавьена]

В это же время Рауль и Айк торопились догнать Ксавьена, чье удаляющееся тело заметили по направлению к вершине холма. Шакал бежал со всех лап, хотя делал он это все же медленнее, нежели взрослый лев. Оно и понятно: и лапы короче, и возраст сказывается. Ворчливый старик был готов поклясться в тот момент, что надает по ушам зазнавшемуся подопечному, как только догонит его.
Наконец, они оба добрались до входа в пещеру, где Рауль и увидел двое лежащих на холодном каменном полу львиных тела, а неподалеку - львицу, что внимательно и обеспокоенно наблюдала за обоими. Тут же шакал поубавил свой пыл и вся его злость сошла на нет. Прижав уши, он рысцой подобрался к Королеве и, предварительно поклонившись, позволил себе поинтересоваться:
- Прошу прощения, Королева, я сделал все, как вы просили. - первым делом Рауль решил отчитаться той по поводу ее приказа, о котором, возможно, Асия и позабыла, но вот шакал ничего не забывал, - Могу ли я поинтересоваться, что здесь происходит?

—-→ Сон

Ксавьен открыл глаза резко и быстро, словно он никогда и не засыпал. Слишком уж ощущения были напряженные, оно и неудивительно - ему только что приснился кошмар. Нельзя сказать, что он был одним из самых ужасных, ведь в те времена, когда Ксавьен терял своих родных - ужасная череда печальных событий - тогда ему снились сны и похуже. А сейчас даже, на удивление, лев чувствовал себя относительно... Спокойно?
Он не верил тому, что чувствует. Буквально недавно, можно сказать, вот прям мгновенье назад, он видел мертвого Птолемея, видел ужасного злого духа, которого просто разрывают и поджигают изнутри, и слышал вот этими же ушами его мольбы и пощаде и крики боли. И хоть осадок остался - Ксавьен слегка дрожал - он больше не чувствовал ни паники, ни ужаса, ни какой-либо обеспокоенности. И уж тем более не чувствовал того, что за ним кто-то следит. Единственные взгляды, которые были направлены на самца принадлежали Асии, Айку и Раулю.
Лев недоуменно поглядел на каждого из них: обеспокоенные и встревоженные. Ксавьен смущенно прижал уши и вяло улыбнулся - все же на лице его была отчетливо видна усталость.
- Я рад, что вижу ваши морды. - он не нашел ничего, что можно было бы еще сказать. Послышался облегченный вздох старого шакала.
Морда Ксавьена теперь была повернута в сторону Фестра, который также пробудился. Он очень надеялся, что ему не придется самому рассказывать Айку, Асии и Раулю о том, что он только что испытал, надеялся, что Фестр это сделает сам. Говорить не хотелось. Он никогда не чувствовал себя таким уставшим после сна.
Молча Ксавьен поднялся и направился в сторону выхода - ему необходим был глоток свежего воздуха, чтобы взбодриться. У льва совершенно вылетело из головы то, что Фестр мог лишь догадываться о том, что произошло между Птолемеем, Ксавьеном и духом, так как зеленого монстра он не слышал и не видел.
Как только его глаза были ослеплены солнечным светом, черногривый лев вновь почувствовал прилив сил. Он вдруг осознал, что все-таки жив и невредим, что все, что он только что испытал - действительно лишь поганый сон, а зеленошкурый дух более не будет его преследовать. По крайней мере сейчас он его не видел и не слышал.
Как же это прекрасно - жить в спокойствии и тишине. Он только сейчас начал это осознавать. Ксавьен глядел вдаль, улыбаясь изумрудным лугам и прохладной Кагере. Он улыбался и голубому небу с ярким желтым солнцем, освещающим земли вокруг. Он улыбался всем тем животным, что не видели его, но он мог наблюдать за ними.
Я жив. - думалось льву. Не хотелось портить этот момент уединения, поэтому он присел у входа в пещеру и впитывал в себя солнечные лучи.
Легкий ветерок приятно обдувал все тело, гриву и морду. Он знал это ощущение и испытывал его уже в третий раз. Только-только в его голову стали поступать мысли, сводящие все кусочки паззла воедино. Сейчас льву казалось, что он знает чуть больше, чем некоторые из обитателей Западных равнин.
- Спасибо Вам, Птолемей. - прошептал Ксавьен себе под нос, будучи полностью уверенным в том, что он его слышит, - Спасибо и тебе, Фестр. - добавил он чуть громче, но все еще так, что слышны эти слова были только ему самому. Он его еще поблагодарит. Сейчас же Ксавьену нужен был покой.

К счастью, Рауль это понимал. Уже в который раз можно было убедиться, что у этих двоих какая-то вселенская связь и словно один разум на двоих. Как только Айк попытался побежать к Ксавьену, наверняка чтобы опять расспрашивать его о всяком и беспокоить, зверь остановил того.
- Оставь его. Потом придет и сам все расскажет. Чем больше к нему навязываться да в душу лезть, тем меньше он будет открываться. Поверь мне. - посоветовал Рауль, после чего повернулся к Фестру и Асии, вопросительно глядя то на одного, то на другую. Видимо, ожидал хоть какого-то рассказа, однако спросить что-либо все же не осмелился.

Сон —→
Стоило Фестру проснуться, как снова появились эти мерзкие, мелкие духи-морды. Опять это нестерпимое хихиканье и издевки. Но теперь Фестр знал, что нужно делать, знал, как покончить с ними. Теперь у него было оружие против этих духов. Но, Ахейю, как же они его выбешивали. Ежесекундное, непрекращающееся хихиканье, эхом отражавшееся от стен. Впрочем, это это было столь же призрачным, как и сами духи =- ибо их видел и слышал только Фестр. Ахейю! Что за нестерпимое желание заткнуть лапами уши.... но Фестр понимал, что это не поможет. Понимал, что нужны действия и только действия. Фестр видел, как Ксавьен пошел к выходу. Приходить в себя. О даааа, Фестр его прекрасно понимал. С каким бы удовольствием он сам бы всё это сделал. Но нет - его миссия пока еще не закончена. Но, для начала, нужно успокоить Асию. Фестр подошел к ней, всё еще нервно подрагивая от нестерпимого хихиканья в ушах, и сказал, слегка запинаясь: "Асия. С Ксавьеном... с ним все уже в порядке. Он должен прийти в себя. Главного духа мы победили... но теперь... теперь мне надо разобраться с остальными, более мелкими духами. И раз и навсегда закрыть тот проход между мирами, по которому они пришли... чтобы они больше никогда не беспокоили никого из нас... так что... Асия, извини, что вот так... но.... мне надо торопиться... чтобы закрыть проход... я все расскажу, как только вернусь... а пока, просто поверь, все будет хорошо, обещаю..." - с этими словами Фестр, учтиво поклонившись Асии, вышел из пещеры, и, нервно дрожа от нестерпимого хихиканья в ушах, поспешил к трем скалам (благо, он прекрасно знал, что это такое и где они расположены), чтобы закончить своё дело. Ахейю! Когда-же наконец прекратится этот кошмар?!
—–→ Верхнее течение Кагеры

You always support me and guide on the right path. You will be my guardian angel. You are my father.

«Мягко ступая лапами на только что выпавший чистый снег, львица почему-то чихала. Снежинки, что летали вокруг самой морды самки, разлетелись в разные стороны, неминуемо тая и превращаясь в капельки воды. Они тяжело падали на землю, издавая характерный звук «бум!», а потом неприятно звенели, как будто бы где-то недалеко пел попугай с далеко не певчими способностями».

Не стоит удивляться, откуда в саванне взялся снег, потому что малышка досматривала свой дневной сон, где она очутилась в заснеженных горах Африки, будучи уже далеко не маленькой львицей. Ей было странно ощущать себя в шкуре взрослой самки, отдаленно напоминавшей ее мать, но в тоже время совершенно не похожей на нее. Эбигейл была дочерью Птолемея, что четко можно было проследить и в ее теплых глазах, в черных прядях на белой шерсти, да в тех же женственных чертах ее морды, которая умудрялась с одной стороны быть похожей на Асию, а другой стороны – на Леми. Странно же было другое – с чего вдруг такой сон приснился трехмесячному львенку?

«Снег хрустел под лапами. Она смотрела только вперед, видя перед собой длинную протоптанную дорогу, которая, казалось бы, никогда не заканчивалась. Впереди этой дороги стоял лев, но нельзя было понять, кто это был. Очень хорошо Эбигейл знала только трех львов из прайда: Фестра, Айка и Ксавьена, причем первого из них малышка даже не боялась, а нередко пыталась увидеть в нем так недостающего ей отца. Силуэт льва был очень похож на дядю Фестра, но кошка знала, что это был не он.

- Мне страшно и холодно, - жаловалась Эбигейл, пытаясь нагнать своего призрачного спутника.
Лев лишь качал головой, протаптывая тропинку и делая путь молодой самки куда легче, чем бы он был на самом деле.
- Почему ты не называешь свое имя? – В пустоту спрашивала львица, но слышался лишь тихий вздох, а потом ловила неожиданно теплые потоки ветра, которые согревали ее шкурку и успокаивали. Она смиренно шла дальше, а незнакомец периодически пропадал, однако, когда львица снова чувствовала себя плохо или ее настигала опасность, самка вдруг неожиданно видела впереди того же самого льва, который протаптывал ей дорогу, согревал теплым ветром или отпугивал озлобленных хищников…
- Ты – моя радость, - шелестел ветер вокруг, - я всегда буду тебя оберегать».

На голову львенку шлепнулся большой жук, который жужукнул ей прямо в ухо, недовольно топнул лапкой, а затем поднялся и взмыл вверх, хаотично наяривая круги прямо под самым потолком пещеры. Эбигейл вздрогнула от неожиданности, поднимая голову и с удивлением наблюдая за перемещением бестолкового насекомого.
Она сначала напугалась, но спустя доли секунды поняла, что ничего страшного не произошло, а потому быстро успокоила себя, оставшись лежать в том же положении. Вскоре жук ей надоел, а потому Эби переключила свое внимание на огромную дыру в пещере, из которой струился свет. Он падал прямо на темную землю логова, заставляя ту как-то по-особенному светиться. От этого она казалось Эбигейл волшебной, приобретая, куда приветливый вид.

Малышка тихонько зевнула, выставляя напоказ совсем еще крохотные клыки, торчащие из такой же маленькой пасти. Белоснежка огляделась по сторонам, но кроме кучи братьев, которые навалились на нее со всех сторон и грели бока, львенок больше никого не увидел. Однако, стоило только выбраться из своего места, как поодаль, в пещере, самочка заметила спящую Асию.

- Мама, - шепотом позвала Эбигейл львицу, но та, вестимо, спала слишком крепко. Будить ее и сиблингов не хотелось – пусть спят, а потому Эби решила, что пора научиться развлекать себя самой. Белоснежка подошла к самому выходу из пещеры, очень аккуратно вытягивая шею, надеясь, что так она увидит гораздо больше и при этом ей не придется слишком сильно выходить из своего дома.

Свет неприятно резал глаза, но потом Эбигейл постепенно привыкла к нему. Она ощутила на себе солнечное тепло, как внезапно до ее шкурки добрался ветер. Львенок тихо мявкнул, отпрыгивая в сторону. Внезапно где-то закричал пролетавший мимо ястреб, что заставило девочку сию минуту же вернуться домой и спрятаться от внешнего мира подальше – под бок мамы. Любопытство всеми силами овладевало Эбигейл, но после таких странных вещей ей бы хотелось утолить его только с сопровождением своей мамы. Ну, или хотя бы с одним из своих братьев, потому что ее братья были сильными и храбрыми.

Отредактировано Эбигейл (23 Мар 2016 13:40:17)

—→ Верхнее течение реки Кагера —→

Айк шел за Раулем, стараясь не отставать от старого шакала. Молодого льва беспокоило то, что происходило с его другом. Вот правда, что можно было подумать, если лев буквально только что завалился спать, а сейчас уже почему-то бежит куда-то? Конечно же Айк переживал, не понимая что случилось. Он очень надеялся, что ничего серьезного с Ксавьеном не произошло. Это все, что мог сейчас делать светлошкурый лев, пока бежал. По крайней мере он надеялся, что сможет догнать Ксавьена. Да и это будет уже не Айк если он перестанет надеяться и верить в лучшее. Это определенно то, что делало этого юного льва самим собой, ну и конечно же куча шума и промыванием мозгов другим. О да, и таким поведением он казался странным, ну что поделать. Ну ладно, вернемся к событиям, которые сейчас происходили. Рауль и Айк добежали до пещеры, причем старый шакал немного опередил молодого льва. А тут происходило неведомо что, в пещере лежали Ксавьен и Фестр, они явно спали. Что здесь вообще происходит? Это первая мысль, пришедшая в голову Айка. Желтогривый уставился на спящего Ксавьена с явным непониманием того, что здесь случилось.
- Что здесь случилось? - спросил Айк, подняв глаза на Асию. И было все равно, что Рауль задал уже почти тот же самый вопрос. Ведь главное было узнать то, что касалось его друга. И Асия все объяснила, что Ксавьена настиг какой-то злой дух и Фестр пытается помочь. И ситуация, казалось, запутывается все больше и больше, особенно, если учитывать, что Айк никогда особо не блистал умом, то ему было трудно понять все мелочи. Хотя возможно все дело было в том, что Айк никогда в жизни с подобным не сталкивался. И скорее всего эти два фактора смешались и дали результат - Айк почти ничего не понял.
- Ну, я надеюсь, что все будет хорошо. - сказал Айк с некой надежной в голосе, хотя, наверное она всегда присутствовала. Сейчас же лев просто наблюдал за тем, что же будет дальше. И вскоре, наконец-то львы пробудились. Айк внимательно наблюдал за действиями своего друга, тот оглядел всех, кто был в пещере и лишь сказал:
- Я рад, что вижу ваши морды.
Да, Ксавьен был явно уставшим, его явно что то измотало. А Айку все не терпилось разузнать что же так мучило его друга, почему тот стал резко убегать, и о каком злом духе говорила королева Асия. И он уже даже собирался подойти и расспросить о чем хотел, но его остановил Рауль, сказав, что Ксавьен сам расскажет, если захочет. Айк, конечно, понимал, что совет шакала довольно мудрый и прислушатся его очень даже стоит. А потому юнец стал думать что же ему все таки делать. Если же он полезет с надоедливыми вопросами сейчас, то наверняка получит за это от друга. Но а если же не станет расспрашивать сейчас, то, возможно, ответов так и не будет. Айк погрузился в свои мысли и не вникал в разговор Асии и Фестра,  после которого принц куда-то подался из пещеры. В время как королева Асия погрузилась в сон. И все же, Айк решил, что он не будет спрашивать сейчас, но сделает это чуть позже. Ему казалось, что это был хороший выход из этой ситуации. А пока что он просто сидел и толи чего то ждал, толи просто так сидел, не думая ни о чем, как-то так. Юный лев только лишь надеялся, что ничего страшного больше не случится. Хотя никто не мог знать что еще готовит судьба на сегодня. И это правда было так,  неожиданности любят появлятся когла их не ждешь, хотя, на то это и неожиданности. Да и если бы не было неожиданных поворотов жизни, то кто знает какой была бы тогда жизнь. Может быть она была бы безопаснее, но уж точно предсказуемой и даже скучной. А потому, неожиданности разбавляют бытовуху, и бывает, что такие моменты приносят хорошие подарки судьбы, порой меняя абсолютно все. Ну, вот и за Айком гоняются неожиданности, и как раз в его случае такие моментв принесли ему друга, знакомых,  новый дом. И то, что может быть  предугадать было нельзя, что и приносило больший интерес к жизни и остается только ждать и думать, ну и, конечно же, мечтать.

Полностью предавшись приятным ощущениям, которые навеяла чудесная погода, осознание того, что все кошмары закончились, и полная тишина, Ксавьен даже немного задремал. Не так, что уснул и начал видеть сны, нет. Он прекрасно слышал, что происходило вокруг: как Фестр выбежал из пещеры и помчался куда-то, как прибежал Айк и возился неподалеку, как проснулись дети и начали играться где-то неподалеку... От этих шумов гигантские львиные уши ерзали, будто находились не на своем месте.
Как только он услыхал высокий писклявый голосочек совсем рядом, он не смог сдержаться от того, чтобы не раскрыть глаза и не глянуть на ту, кому он принадлежал. Лев даже немного удивился, увидев маленькую лохматую белоснежную голову, торчащую из пещеры. Неужто это королевские дети? Эх, как же они быстро растут...
Боги... И сколько же я тут пролежал? - подумалось самцу, когда оба его глаза раскрылись, а рот широко раскрылся в зевке. После того как Ксавьен потянулся, он поднялся и огляделся вокруг. Шакал Рауль мирно спал, свернувшись клубочком, а будить его очень уж не хотелось. Слишком сладко он выглядел. Однако перспектива остать вместе с детьми в одной пещере тоже не особо-то и радовала... Больно уж много шума было от львят, даже от одной этой беленькой. Да и настроение было не такое, чтоб знакомиться с ними и играть... Лев предпочел бы прогуляться по изумрудным лугам, наслаждаясь ветром и шелестом травы.
- Эй, Рауль... - тихонько начал лев, ткнув шакала пальцем в бок. Удивительно, что этот старик тут же поднял голову, хоть его глаза и не успели раскрыться, - Пошли отсюда. Можешь поспать на моей спине по дороге.
Рауль лишь зевнул в ответ и еле-еле разлепил свои маленькие глазки. Его непонимающий взгляд был направлен на Ксавьена - очевидно он еще не успел понять, что происходит.
- Пойдем. - подталкивал его лев, а шакал лишь начал ворчать и бормотать что-то себе под нос, после чего вдруг резко встал на лапы и тряхнул обугленной головой.
- Ч-что вообще происходит? Я так... Ыааа.... - он зевнул в очередной раз, - Слаааадко спал. Что-то опять случилось?
- Да нормально все, нормально. - успокаивал его лев, хотя вряд ли интонация, с которой он это сказал, внушала доверие, - Просто погулять хочу. Ладно, окей. - не в силах больше противостоять укоризненному взгляду старика, Ксавьен решил сказать правду, - Тут дети бегают, а я не хочу с ними нянчиться. Я вообще удивлен, как это они тебя не разбудили еще. Они ж шумные.
Ксавьен слегка виновато прижал уши, после чего обошел Рауля и пошел вперед, в сторону лугов. Раулю ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.
- Так что ты там говорил про спину? - уточнил тот. Со стороны Ксавьена послышался вздох, а сам лев закатил глаза, однако все же сдержал обещание и слегка опустился, позволяя шакалу без проблем забраться на его спину.
Расположившись наверху, Рауль тут же закрыл глаза и попытался уснуть вновь. Ксавьен же сбавил шаг и шел как можно более аккуратно, чтобы зверь на его спине чувствовал себя комфортнее. Торопиться в любом случае было некуда. Время было вечернее, солнце не так сильно палило, также как и не было той дневной духоты. Идеальные условия для медленной прогулки по новому дому.

—→ Изумрудные луга

Аминта не спал уже довольно давно, а просто лежал между лап матери, притворяясь сонной мухой. Или невидимым никому не нужным камушком. У всех бывают моменты, когда хочется просто поваляться, подумать о чем-то своем, не правда ли? Только вот Аминта больше любил думать не о своем, а о чужом, и чаще всего об окружающем его мире.
В то время как его братья и сестры мило посапывали, вокруг творился несусветный бред. Какие-то львы бегали туда-сюда, кричали о чем-то и волновались. У пещеры была своя жизнь и она полностью отличалась от сонного царства малышни. Аминта, естественно, не был доволен подобным укладом. Он с интересом подслушивал все, о чем разговаривали взрослые, но не понимал из их речи практически ничего. И все же это было чертовски интересно! Хоть и страшно и непонятно... Мир взрослых казался чем-то за гранью его понимания, и от того слишком привлекательным для Аминты. Однако ума не вмешиваться и дальше притворяться спящим ему хватало, поэтому львенок старался не проронить ни звука и не посметь обратить внимание старших на себя.
Как только все более-менее утихло, и взрослые сами устали и кто прилег спать, а кто просто сбежал, Аминта расслабился. Мама прилегла к малышне и, едва ли уложив голову, уснула, да и сам Аминта предпочел вздремнуть. Однако спал он не так крепко как, например, Котис или Сильви, поэтому слышал абсолютно все, что происходило вокруг. И пробуждение Галатеса и Эбигейл в том числе.
Малыш любил своих братьев и сестер, но порой они казались ему уж слишком назойливыми и недалекими. В каждом из них в определенной мере присутствовало либо одно, либо другое, и это не могло не раздражать. Особенно сейчас, когда он так юн и глуп, чтобы терпеть любое, что хоть как-то не похоже на него.
Между тем Эбигейл и Галатес не переставали шуметь. Сначала Аминта слышал как их лапки шлепали о каменный пол: они едва ли не выбежали на улицу! Аминта хотел было подняться, но Эби вроде как вернулась. Хорошо... А иначе!..
Аминта на некоторое время смог расслабиться и глубоко вздохнул, вновь предаваясь дрёме. И хоть это было недолго, ведь в скором времени он услышит разговоры, из-за которых придется вставать, но он был счастлив. Малышу ничего не снилось, он лишь мечтал о том, как он будет взрослым и с высоты своего роста будет глядеть на братьев и сестер, которые останутся маленькими и глупенькими.
- Слушайтесь старших! Не бегайте! Будьте послушными! Будьте как я, я, ваш брат Аминта! Самый порядочный и большой! - думалось ему, а на мордашке появилась самодовольная ухмылочка.
Позади послышались очередные шлепки - видимо, сиблинги вновь решили пошуметь. Недовольный Аминта повернулся в сторону звуков и медленно расклеил свои голубо-зеленые глазки. И что он увидел? Естественно Эбигейл и Галатес направлялись в сторону выхода из пещеры! Ну нет, это уже ни на что не годится...
Львенок, недовольно фыркнув, поднялся и принялся подкрадываться к ним обоим сзади, ступая медленно и стараясь не издавать ни одного звука. В отличие от своих родных, Минта был очень продуманный!
- Мы не такие маленькие, как они, так что мы спокойно познакомиться с ними. Думаю, что ничего плохого не будет. Ты со мной?
Конечно же Аминта, по стечению обстоятельств, услышал именно эти слова, что заставило его прекратить подкрадываться и ускорить шаг, чтобы предотвратить любое глупое действие с их стороны.
- Ага! - воскликнул он, - Так вот что вы задумали, ах вы бяки! Мама запретил выходить на улицу одним, вы чего??
Аминта выглядел одновременно и довольным от выполнения своего долга, и обиженным из-за того, что его собственные брат и сестра даже посмели подумать о том, чтобы покинуть пещеру, не сказав об этом никому.
- Если вы посмеете выйти, я все маме расскажу! Да-да. Не побоюсь ее разбудить. - он старался звучать по-взрослому, но от этого выглядел еще более по-детски. Такой вот у нас Аминта, будущий король.

Котис спал и ему было все равно на то, что происходило вокруг. Ему не было интересно то, о чем разговаривали взрослые, неинтересно было и то, что тут происходила несусветная белиберда - львенок, уставший после очередного дня, спал. Ему было откровенно плевать на то, что происходило. Ведь все это было безумно скучно. Одно дело, если бы можно было удрать куда-нибудь, или начать задевать сиблингов, но мама была рядом, не спускала глаз, а потому оставалось лишь спокойно спать, набираться сил, чтобы потом Котис смог вновь устроить какой-нибудь феерический момент, заставив сиблингов, скажем, прыгнуть с высоты птичьего полета на камни. Честно говоря, так далеко львенок еще не заходил, но каждый раз, когда начиналась какая-то движуха, он начинал придумывать до глупости опасные миссии, чтобы показать свое превосходство. Правда, Аминта часто обламывал все такие дела.
Если бы Котис хорошо представлял себе, что значит слово "король", то он бы понял, что его брат как никто другой подходит на эту роль: вечно козыряет правилами, которые никому не нужны были, умничал. Иногда так и хотелось треснуть ему лапой по голове, но Котис быстро отвлекался и уже бежал, подначивая сиблингов, творить плохие дела.
Да, львенок считал, что все им совершенное - достаточно большое и значительное, но на самом деле это были детские проказы, которые быстро пресекались Асией (хотя вернее будет сказать, что Аминтой, который жаловался маме, а та, в свою очередь, уже наказывала бунтовщиков). Но все равно Котис считал, что натворил много пакостей. Вы только представить себе не можете, как львенок гордился тем, что он кусал за лапу Галатеса, или падал на Эбигейл, делая вид, что споткнулся. Или как он пробежал пару метров от пещеры в одиночку, гордо крича своим сиблингам, что те его не догонят.
А вот сейчас Котис просто мирно спал. Странным казался этот факт, ведь львенок просто обожал влипать в неприятности (которые для окружающих выглядели забавой, над которой можно посмеяться, а для самого львенка - огромным приключением, которое он долго еще будет помнить. Пока не случиться что-нибудь повеселее).
- мы не такие маленькие, как они, так что мы спокойно познакомиться с ними. Думаю, что ничего плохого не будет. Ты со мной?
В этот момент глаза Котиса распахнулись. Ну конечно же, что-то веселое!
Львенок видел, как Аминта прокрадывался к Эбигейл и Галатесу, но это его не волновало. Аминту как-нибудь можно было устранить, самое главное - узнать, что хотят устроить сиблинги.
- Какие планы? - сказал Котис, который уже стоял около Галатеса. Как бы львенку не нравилась трава, он не показывал этого, ведь он уже не первый раз сюда выходил (на самом деле попытки были сделаны, но дальше пяти метров ему не удавалось ускользнуть, ведь всегда появлялся Аминта, который бежал жаловаться маме).
- Если вы посмеете выйти, я все маме расскажу! Да-да. Не побоюсь ее разбудить.
Ну конечно, как же без него-то! А Котис так надеялся, что Аминта захочет повеселиться вместе с ними. Но, видимо, не судьба.
- Ой, да что ты разнылся? - с вызовом спросил Котис. - Ты не скажешь маме, не скажешь, не скажешь! - львенок сделал еще парочку шагов, оказавшись впереди всех. - не скажешь, не скажешь, не скажешь! - подбежал к Аминте, тронул того лапой. - Ты салишь! Смотри, как я могу! - Котис начал носиться вокруг своего старшего брата. - Не осалишь, не осалишь! - львенок разыгрался и даже забыл о том, что может разбудить маму. Да и ладно! - Потому что... Я... Быстрее... Тебя... - сбивчиво говорил Котис, все еще прыгая вокруг своего брата.
Свершалось новое преступление, которому мама ой как не обрадуется, но Котису было весело и, он надеялся, что было весело и остальным.

Галатес немного улыбнулся своей сестре. Так по ее взгляду понял, что ее разочарование постепенно ушло. Он прекрасно понимал сестру. Так как ему самому уже надоело сидеть в пещере и очень хотелось исследовать мир и узнать новое. Тем более, вместе с сестрой не так страшно будет выйти из пещеры и познакомиться с этими зверьками, которые не выглядели уж столь устрашающе, чтобы их бояться. Тем более, если в глубине души Галатес и немного боялся, то он напомнил себе, что львы не должны ничего бояться. Лев всегда должен быть сильным и смелым, а эти зверьки не могут причинить вредя такому льву, как он.
Львенок уже хотел было выйти из пещеры вместе с сестрой, когда вдруг услышал голос своего старшего брата. Появление Котиса порадовало Галатеса, так как с ним уже совсем нечего было опасаться. Марон был не похож на своего брата. так как был более спокойным, но все равно с  Котисом Галатесу всегда хотелось прыгать, играть и просто развлекаться.
Развернувшись к брату, Глатес подошел к нему и по-братски пихнул его головой в грудь, заставив сделать шаг назад. Эби уже начала говорить Котису, что именно они задумали, как на сцене появился еще один персонаж, который заставил Марона тяжело вздохнуть и сесть, обвив хвостом свои передние лапки.
Аминта, сама осторожность и бдительность, как за глаза называл его Галатес. Он с самого своего появления дал понять, что выдаст своих братьев и сестру матери, когда та проснется. Судя по тому, как Котис начал носиться вокруг своего старшего брата, мать могла проснуться довольно скоро, и шанс выйти из пещеры будет упущен. Именно поэтому, как только Котис промчался мимо галатеса, он сделал несколько прыжков вперед и навалился на Аминту, сбивая его с лап. Не теряя времени, Галатес навалился на брата и своими передними лапами надавил на плечи брата, не позволяя ему резко подняться. Наклонившись к брату, Галатес довольно улыбнулся.
- А ты знаешь, что львы делают с предателями, которые желают всю свою жизнь прожить в пещере и не увидеть того мира, что на ней? Львы насильно вытаскивают его наружу.
Краем глаза Галатес заметил, что Эби уже вышла из пещеры, а ее возглас, заставил львенка убедиться, что там сейчас ничего опасного нет. Галатес кивком головы подозвал к себе Котиса.
- Значит так, я его тащу за хвост, а ты пинай его головой и подталкивай лапами. Мы его вытащим из пещеры.
Увидев, что Костису такая авантюра по душе, Галатес быстро перевернул передними лапами своего брата на спину и схватил за хвост своими клыками. Не теряя времени, он потащил Аминту к выходу из пещеры, немного порыкивая, когда брат попадал своей задней лапой ему по плечу или мордочке, однако это не останавливало Марона, который продолжал тащить брата.