Её коротенькая шерсть продолжая стоять дыбом — плюшевый львёнок видел, как защищает её мать, какой сильной и даже страшной та стала, защищая своих малышей. Мощная, отчаянная — Кахани вмиг захотелось стать такой же, похожей на одни во всей её ярости. Захотела — и так же быстро отказалась от подобной мысли. Ей чуждо насилие, она не хочет, чтобы кто-то видел, как она злится. Ведь это... неправильно? Она — маленькая, ей не стоит быть страшной для кого-то. А вот когда вырастет...
Когда вырастет, она будет знать ответы на все вопросы, которые сейчас сама задаёт и которые задают её братья. Их самая лучшая, самая невероятная мама объясняла всё, что произошло, и маленький, уютный мир, который львёнок знала, с треском расширялся, раскрывая свои отнюдь не самые прекрасные стороны. Но даже такими, самыми малыми объяснениями львёнок удовлетворился и, ничуть не сопротивляясь очередному сеансу дезинфекции и мойки, покорно оказался вылизан. Эта процедура нравилась Кахани куда больше взаимных рычаний, раздражений и угроз.
Ну и рожа того пришельца показалась маленькой львице просто отвратительной.
***
Дни шли за днями, Кахани оправлялась от удара, который нанёс ей мир и окружающие. Она становилась смелее, увереннее в себе, в своих шагах — в прямом и переносном смыслах — спрашивала куда больше и куда менее болезненно на многое реагировала. Казалось, что прошло совсем мало времени, но львята не столько выросли, сколько узнали много-много интересного. Однажды к ним домой зашёл (хотя, по мнению Кахани, скорее "протиснулся") огромных размеров лев. Львёнок решила было, что он размером со слона (а мама им рассказывала про огроооомных носатых животных), а потому в благоговейном почтении замерла в облюбованном углу пещеры, как всегда сжавшаяся и сверкающая внимательным взглядом. Он приносил им еду и вести. Правда, последнее (да и первое...) скорее для Одри — от неё дети получали и молоко, и новые истории. И когда уже их клыки стали слишком острыми, а желудки — более ненасытными, а информация вокруг пещеры — слишком скучной. Дети хотели гулять, и мать в итоге предоставила им эту возможность. Приходящий оказался им другом, а Одри велела им быть умницами, молчать в лапки и вести себя достойно.
Конечно, мам!
Кивнув её указанию, она боднула лбом брата в плечо, а затем коротко обернулась:
— А того... злого там не будет?
Она очень не хотела встретиться с ним вновь, пусть даже сама Кахани успела вырасти. Других львов она почему-то не боялась, лишь этот внушал ей скорее неприязнь, чем полноценный ужас. Хватит!
—> Пещера советов.
