Верхняя губа Вулэ непроизвольно задергалась, обнажая клыки в на напускную легкомысленность приемыша, однако вспышки вслед за этим не последовало. Рыжий уже и так получил своих незаслуженных нагоняев, настолько, что Багровый ощутил гложущую вину за свой срыв. Осуждая тупую вспыльчивость и напускную браваду других самцов, он поступил точно как они: рычал, рвал и метал, не думая, все, что видит перед глазами. Потому что только так мужчины зачастую и могут показать, что им не все равно.
«Глупо и низко»
Тут подросток осознал, что они вовсе не в надёжном логове под присмотром сопрайдовцев, и глаза, до этого стойко сохранявшие видимую сдержанность и стойкость, вдруг опасно увлажнились, то ли от едкого запаха падали, то ли из за шаливших нервишек... Обычно во взрослых неподготовленных мужиках подобная реакция вызывает раздражение или пугливое смятение, но матёрый Вулэ и не такого уже успел наведаться и остался относительно спокойным. Скорее всего, это и помогло Славену быстро взять себя в лапы, а затем, грустно шмыгнув носом, уставиться в землю, выслушивая осуждающую тираду и пребывая в лёгком смятении. Тщательно подбирая слова и отчаянно копаясь в собственных чувствах, чтобы, прежде всего, самому себе объяснить, что же он тут делает и что с ним творится, подросток тихо возразил, отводя взгляд:
- Но я не хочу умирать.
Лишь сказав это, он осознал всю силу этих слов и поверил в них. Ему всё-таки отчаянно хотелось жить.
Мало того, что великовозрастное чадо не хотело топать в более безопасное место чем эти трущобы, так ещё Вулэ пришлось наблюдать за тем, как огромные желтые глаза наполняются слезами, которые увлажнили ресницы и мех вокруг. Теперь вместе с веком нервно задёргалась верхняя губа и щека вместе с ней. Что-что, а женские и детские слёзы (наверное, иных ему на своём веку повезло не видеть) вызывали у Багрового странную панику в груди, подобного он не выносил и его взгляд в такие моменты напоминал парадоксальную смесь взора испуганной трепетной лани и кровожадного маньяка. Славен был Славеном.Порой его глаза подозрительно увлажнялись, это точно, но обычно это происходило от радости или любого переизбытка чувств. Тем не менее, ни одна слеза так и не срывалась с его век, а у самого отца не возникало сомнений в том, что душа приемного сына не подвергается страданиям и что со своей гиперэмоциональностью он справится сам. Плевать, что шепчут за спиной идиоты, Вулэ знал, что Славен был сильным мальчишкой. Возможно сильнее даже, чем он сам.
Услышав дальнейшие слова от рыжего, лев будто очнулся, постарался взять свою мимику и взгляд под контроль, судорожно сжал челюсть и резко отвернулся, медленным но верным шагом удаляясь в том направлении, из которого он пришёл. На запад.
- Не хочешь?.. Вот и я вряд ли хочу. Так что подними свой по-трогательному пушистый зад, мы уходим отсюда...
Наверное гораздо более натасканные в вопросах воспитания уважаемые матроны отгрызли бы ему уши за такое общение с дитём, но что поделать, для самого Вулэ такая манера разговора была ещё на удивление мягкой. Дрожащий голосок Славена и чей-то посторонний, при этом довольно мягкий и бархатный, заставил Вулэ остановиться и снова обернуться. Славеновские плечи дрожали, а язык пытался озвучить то, о чём лихорадочно соображал мозг. За что?..
Багровый нахмурил брови. Замер, несколько мгновений поочередно глядя на несчастного приемыша и на вылезшего ниоткуда незнакомца. А затем тяжело вздохнул, медленно вернувшись к рыжему, не торопяь отвечать на вопрос незнакомца, на первый взгляд не представляющего угрозы.
- Пожалуйста, не нужно лезть! Я сам! Сам разберусь что и кому говорить...а ты не лезь, ладно? - Бормотание Славена снова ворвалось в мысли, однако остатки его храбрости были быстро растоптаны громогласным рявком Вулэ.
- Я РАЗБЕРУСЬ!
Багровый тяжело выдохнул, выпуская воздух из раздутой грудной клетки, так, что из ноздрей клубами вырвался пар. Однако озлобленный и страдающий взгляд скользнул по морде Славена, зацепился за неё, и принял в мгновение выражение растерянное и виноватое, что не бывало, кажется, и за всю жизнь Вулэ. Теперь уже усталый, почти стариковский взгляд снова упал на хрупкую фигуру приемыша.
- Я разберусь со всем...
Багровый сделал пару шагов в сторону Славена приближаясь к нему так бесшумно, словно бы не хотел спугнуть добычу. Неловко опустил подбородок, сгорбившись для этого, на рыжегривую макушку. Движением жилистой шеи он заставил голову приемыша крепко прижаться к широченной мохнатой груди, жесткой под мягкой гривой. Вулэ прикрыл глаза, чувствуя, как невольно глубоко и устало вздыхает, так, что Славен наверняка слышит гулкий низкий звук, вибрирующий в грудной клетке. Багровый редко выглядел так, словно бы у него не осталось сил. Сейчас был именно такой момент. Однако через пару мгновений матерый влев медленно выпрямился, а взгляд его был уже почти непроницаем, осанка была куда более ровной, выражение морды собранным.
- Я обо всем позабочусь.. - проурчал Вулэ, проходя мимо Славена к красногривому чужаку. - Это то, что я всегда делаю.
Все же, если бремя свалилось на твои плечи, значит, оно тебе по плечу. То, что папа всё решит, Славен как раз не сомневался. Но неужели он будет это делать один, как всегда? Неужели не даст приёмному сыну помочь? По взгляду матёрого было мало что понятно, однако этого было достаточно, чтобы понять, что вмешиваться не стоит. По крайней мере сейчас.
Вулэ встал паре метров от по всей видимости, хозяина земель. Убрать с морды недовольную мину всё же не вышло, она слишком въелась в его лицевые мышцы.
- Доброго, - натянуто проурчал лев, низким и недовольным, но пока что ещё терпеливым и выверенным тоном. Вечер ли сейчас, день? Какое дело, всё один пёс - темень и безнадёга. - Хэй, мистер идеальная улыбка, не знал, что у вас тут иссохшие равнины казенные. А коли за наши шкурки волнуешься, то не стоит. Хотя, у рыжика мясо мягенькое, за него бояться стоит. А вот я чёрствый, как сухарь.
Видя, как Вулэ снова начинает разговор без лишней вежливости, "дитё" совсем скисло, скорбно уставилось себе под лапы, упрямо поджав дрожащие губы и опустив ушки. Можно предположить, сердце старика-Вулэ дрогнуло: ну как можно ворчать на такую лапочку?! Грустные-прегрустные желтые глазища, округлившиеся и опять грозящие увлажниться, поднялись и уставились на растерявшегося бугая, прямо-таки вынудив его осесть пятой точкой на землю и начать непростой разговор. Психологом, признаемся откровенно, этот вояка не был.
- Слушай, Бархатный... мне бы покормить ребетенка и мы уйдем. Даже такому сухарю как я с каждым часов становится сложнее смотреть, как его пронзительные желтые глаза становятся сплошным мокрым местом, - на этих словах Вулэ поймал себя на странной мысли, что этот красногривый обладает такими же необычными "фарами", типаж которых Вулэ видит всего второй раз в своей жизни. Интересное совпадение, с какими личностями судьба не сведет...
