Король Лев. Начало |
|
Добро пожаловать на форумную ролевую игру по мотивам знаменитого мультфильма "Король Лев". Наш проект существует вот уже 13 лет. За это время мы фактически полностью обыграли сюжет первой части трилогии, переиначив его на свой собственный лад. Основное отличие от оригинала заключается в том, что Симба потерял отца уже будучи подростком, но не был изгнан из родного королевства, а остался править под регентством своего коварного дяди. Однако в итоге Скар все-таки сумел дорваться до власти, и теперь Симба и его друзья вынуждены скитаться по саванне в поисках верных союзников, которые могут помочь свергнуть жестокого узурпатора... Кем бы вы ни были — новичком в ролевых играх или вернувшимся после долгого отсутствия ветераном форума — мы рады видеть вас на нашем проекте. Не бойтесь писать в Гостевую или обращаться к администрации по ЛС — мы постараемся ответить на любой ваш вопрос. |
|
Время суток в игре:
Наша реклама • Ваша реклама • Обмен баннерами • Партнерство
Форумы-партнеры нашего проекта
VK-партнеры нашего проекта
The Lion King | Король Лев | Король Лев (The Lion King, TLK) | Наш Любимый Король лев. TLK
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Король Лев. Начало » Кладбище слонов » Поле костей
Не слишком приятное место... Здесь отвратительно пахнет из-за того, что туши животных, погибших здесь, разлагаются. Гиены быстро пожирают мертвечину, но их усилий мало, чтобы предотвратить вонь. Всюду валяются отдельные кости и целые скелеты.
• Расщелина
• Усыпанный костями склон
• Большой слоновий череп
Очередь:
Эвелин
Деметрий
Мастер Игры
Отпись — трое суток.
Игроки вне очереди
пишут свободно!
Всё как-то шло не по плану. Вернее, сперва-то всё было нормально, но Ворона, которая казалась Куоритчу относительно адекватной персоной (насколько можно такой оставаться, будучи ученицей безумного шамана), будто осатанела, принявшись крайне неадекватно себя вести. Вторая же самка оказалась куда более деятельность и, надо сказать, более успешной — дух отозвался.
Вот только Куоритч явно не ожидал, что эта Драниру поднимет на уши всё мёртвое кладбище! А видок мёртвой не одну сотню лет слонихи был ещё тот, под стать настроению. И когда эта хреновина заговорила у него в голове, впору было на месте и замереть, мгновенно покрывшись белой шерстью. Однако пусть даже до сего момента и не верящего особо во всякую священную чепуху Полковника впечатлила возможность поговорить с таким экземпляром. Херобора казалась довольно любопытной, хотя и не совсем вписывалась в его материалистическую картину мира.
— Спроси у неё, — негромко обратился лев к самке, став чуть сзади от неё, - как долго... хм, на землях вокруг будет хреново жить. Перепады погоды, падёж травоядных, дети мёртвые. Ну, поняла короче.
Задание дано. Короткое, очевидное и ясное. Плевать как, но выполни.
— Сама вызвала — сама и прячь её обратно. Если что-то ещё — спрашивай, и уйдём. Местные хозяева собираются, — и лев осторожно пихнул шаманку — опять — но намного слабее, чем на склоне, и указал куда-то вглубь кладбища, где потягивались и шевелились редкие гиеньи тушки.
Ах, да, Ворона. Кажется, самку нефигово пришибло собственнолапно приготовленной смесью травок. Медленно, почти боком (чтобы видеть, что будут делать шаманка и дух) придвинулся Куо к маленькой спутнице, сверля холодным голубым взглядом её замутнённые глазёнки. Пару лёгких хлопков лапой по щекам не принесли никакого особого действия, язык Вороны будто ленился произносить членораздельные звуки. Недовольно сморщившись, патрульный легко (насколько мог, конечно) прикусил загривок кошки и слегка потряс. За счёт значительной разницы в росте получалось, что львица даже приподнялась слегка над землёй, но Куоритч быстро закончил это истязательство. Возможно, ему сейчас прилетит по мордам, но как-то не хотелось, чтобы навязанная Рафики помощница закончилась прямо тут. Хотя бы на львиных землях.
— Ворона, — чётким чеканным голосом позвал лев самку, — Ты в адеквате?
Вместо одной проблемы стало сразу три: дух, гиены и полуобморочная ворона. Ну и Драниру, которую самец не мог контролировать от слова никак. И не поймёшь, что из всего этого хуже.
Лев молча брел вдоль самых границ клана гиен, ему обсалютно не нравилось тут находиться, особенно с учетом того, что нападать он не имел права... Даже в целях самообороны. Впрочем, группа из двух здоровых львов выглядела достаточно пугающе, плюс ко всему, темные северяне старались особо не мелькать на фоне белых костей, да и погодные условия им помогали... Да и вонь, редкостная вонь мертвых, отлично скрывающая запах живых.
- Исгерд, займи позицию повыше - патрули тут тоже ходят, хочу знать о них раньшще, чем они о нас...
Лев посмтрел на самку, которая ловко взобралась на какие то кости и, усевшись там, замерла и стала иногда осматриваться, а потом повернулся в сторону, откуда они пришли и громко шепнул:
- Шин, етить тебя за... А ну быстро сюда. Не хватало еще с гиена разбираться...
Когда молодой лев подошел ближе, Рагнар резко приблизился к нему и шепнул ему на ухо, на всякий случай немного прикусив ухо передними зубами (ну, видать, что бы не убежал рыжий глупец).
- Кусок идиота, ты что, действительно думал, что я не замечу тебя? В общем, раз уж решил идти вместе с нами, пойдешь между мной и Исгерд - и только рескни учудить что самостоятельно, понял?
Отпустив молодого самца, лев еще некоторое время побурил его взлядом, а потом, услышав крик птица Фаера, поднял голову вверх и, отследив движения Кенета и поняв его знаки, сказал:
- Исгерд, уходим! Джек, направление - северо-северо-восток, ориентир - водопад. Кенет прикроет с воздуха, вроде жителей в районе водопада предупредили... Уходим!
C этими словами лев, подавая пример остальным и посмотрев в спину ушедшему Джеку, молча побрел дальше, часто озираясь и расчитывая как можно быстрее проскочить опасное место.
-→ Долина горячих сердец
отыгрыш согласован с Шензи
Новое начало
Действия обговорены с Шином
Костес брезгливо откинул в сторону кость с ошмётками гнилого мяса. Запах стоял просто отвратительный. Казалось, будто даже земля здесь пропиталась падалью. Мелкие осколки от костей, скрытые чавкающей грязью, то и дело неприятно впивались в подушечки лап, но всё же этого было недостаточно, чтобы замедлить льва. Огромные слоновьи черепа, взиравшие на всё пустыми чёрными глазницами, если не внушали ужас, то оставляли холодок внутри. Подумать только, столько дорог приводило сюда самые различные судьбы и столько из этих судеб закончилось здесь. Кто-то нашёл свою смерть в клыках и когтях падальщиков, а кто-то специально пришёл сюда, почувствовав, что срок их жизни на исходе. Костес совсем не понимал этих зверей. Соберись он умирать, он бы предпочёл сделать это в кругу любимых львов, но никак не на холодном сером кладбище, чьи границы охраняли его жуткие хозяева - гиены. Одно было хорошо - трупный смрад хорошо маскировала его запах, и теперь Тес мог почти беспрепятственно следить за Шином.
Рыжий засранец совсем не умел быть скрытным. Красногривый создавал так много шума, что Костес не мог не посмеиваться про себя над его нелепыми попытками в шпиона. Хоть Шин и был старше, а всё же лев не мог не приглядывать за ним. Ещё попадёт в какую передрягу, а так хоть Костес будет рядом, чтобы вытащить его хвост из неприятностей. Именно поэтому заметив, как красногривый уверенно движется в сторону границ, Костес решил тайно последовать за ним. Он не хотел терять ещё одного члена семьи. В то же время ему было любопытно, куда направляется брат. Когда Тес уходил искать Аанга, ему пришлось многому научиться. Он был ещё очень молод, а потому совсем не так опытен, как бывалые воины клана Фаера. Но уроки его отца-конунга и собственный опыт самостоятельного выживания несколько закалили его. Выслеживать Костес умел, и долгое время ему удавалось оставаться незаметным.
Вскоре цель Шина стала ясна: он следовал за Исгерд с Рагнареком. Наверняка брат с сестрой были посланы отцом на важное задание. А ещё с ними был отцовский орёл. И здесь, на более-менее открытой местности было весьма сложно остаться незамеченным для птицы, но всё же Костес старался быть скрытным. Он не мог слышать разговоров посланников, но любопытство маленькой юркой птичкой парило в нём.
Спустя некоторое время львы всё же заметили Шина. Забравшись на горке костей на череп, Костес пронаблюдал за открывшейся ему сценой. Ожидаемо брата пожурили, но всё же, на удивление льва, Рагнарек не стал прогонять его.
Устав прятаться, лев спрыгнул со своего возвышения и направился прямо к серой львице.
- Исгерд, что тут происходит?
Отредактировано Костес (13 Окт 2018 22:44:37)
Холмы (новое начало игры)————————-→
“Я быстр, как ветер, я бесшумен, как… Блин, как что я бесшумен? А, как ветер. Нет, ветер уже был”, — ползущий по джунглям Шин был занят мыслями о том, какой он невероятный шпион. Он заметил Рагнарека с сестрой, когда те выходили из джунглей и решил, что самым лучшим решением будет проследить за ними. Да, за лучшими воинами клана. И остаться незаметным, да. А что вас таки смущает? Вот рыжего оболтуса точно ничего. Поэтому сейчас он крался за гвардейцами, смешно отклячив задницу и, то и дело, ломая ветки и шурша листвой, при этом в полной уверенности, что его никто не видит.
Самец знал, куда и зачем их отослал Фаер. В прайд, где теперь живет его дочь, а, по совместительству, сводная сестра яркогривого — Шантэ. Шин не видел ее очень давно и, честно говоря, соскучился. А еще до него донеслись вести о пропаже матери, что вдвойне подстегнуло великовозрастного сорванца организовать единоличный поисковый отряд. И, хотя он не жил вместе со всем кланом в пещере, а слонялся по территориям, его птичьи друзья были отличными разведчиками (уж получше него точно) и доносили вести. Неразлучники и оповестили его, что Акера давно не появлялась в предгорьях.
Одной важной детали Шин, впрочем, не знал. После взрыва вулкана и землетрясения он трусливо просидел в своем укрытии на холмах, не отпуская от себя Джани и Дживу. Когда же все улеглось, они слетали в джунгли и вернулись с вестями о заваленной пещере за водопадом и о раненых. Они не уточнили, кто был ранен, сказали лишь, что целительница держит ситуацию под контролем. А потом все мысли рыжего были заняты поисками мамы, к которой он был привязан больше всего. Без ее тепла и мудрого слова Шин слабо представлял свою жизнь. За всеми этими переживаниями он так и не узнал, что ранен был сын полукровки Пат, к которой он неровно дышал уже приличное время, но не делал никаких подвижек в ее сторону, считал себя недостойным такой самки. Если бы он знал, что случилось с Бретом, рыжий самец никогда бы не отправился в это путешествие.
Но вот он здесь, на смердящем поле костей, прячется за слоновьим бивнем, с которого свисает подозрительный серый кусок… чего-то. От одного запаха и вида настолько разложившейся плоти его чуть не вывернуло. Сдержав рвотные позывы, Шин высунул свою рыжую голову из-за кости и сразу же получил громкий оклик Рагнарека. “Он меня спалил?!”, — искренне удивился лев, подбирая свою челюсть с земли. Такого великого шпиона заметили. Провал, крах миссии. С опущенной головой самец приплелся к гвардейцу и стал рассматривать его лапы.
— В общем, раз уж решил идти вместе с нами, пойдешь между мной и Исгерд, и только рискни учудить что самостоятельно, понял? — пробормотал ему в ухо Рагнарек и хорошенько обслюнявил это самое ухо.
Больно, унизительно? Да, но Шину до этого не было дела, ведь счастливая улыбка озарила его золотистую морду. Ему разрешили пойти с ними, а не прогнали обратно! Да тут еще и Костес подоспел, который, оказывается, все это время шел с ними. Два шпиона в одной группе, ух, это же так увлекательно. Шин подозвал птичек к себе, и Джани с Дживу приземлились на уже привычное им плечо.
— Здоровское у нас приключение выходит, да, братец? — пихнул он лапой Костеса в плечо и тут же сник, вспомнив истинную цель его визита на север. — Надеюсь, наша мама там будет…
Несмотря на то, что Шину уже перевалило за три с половиной года, его привязанность к матери не угасала. Казалось, ему физически необходима эта эмоциональная связь с Акерой. Пускай его называют “маменькиным сынком”, считают инфантильным, пускай. Потому что так оно и есть, вот только рыжий этого ни чуточки не стесняется. Не всем быть великими и суровыми воинами без чувств и эмоций. Он слишком рано познал потерю, лев до сих пор считал себя виноватым в смерти своих сиблингов тогда, три с лишним года назад. Мама была единственной зацепкой к счастливому прошлому. Он тепло относился к своим сводным сиблингам, но так и не смог полюбить приемного отца. Уважение, восхищение силой — да, любовь — увы.
Поэтому рыжегривый решил во что бы то ни стало дойти до Шантэ и узнать все, что она знает про их мать. Он решительно встал между Исгерд и Рагнаром и зашагал, не обращая внимания на окружающий их смрад.
——————————————-→ Долина горячих сердец
- На самом деле, мне больше интересно, что ТЫ тут делаешь. Да и не буду я отчитываться перед тобой... Раз решил идти с нами, держи темп.
Самка говорила тихо, но выглядела злобно - ей не нравилось то, что двое молодых львов увязались следом. Переход обещал быть долгим, и, возможно, не самым легким в плане того, что легко можно было напороться на противника. И если с братом она уклонилась бы от боя, либо приняла бы его на своих условиях - делать это совместно с двумя юнцами было не очень удобно. Тем не менее, разворачивать их было бы тоже глупо - все равно увяжуться следом. А так хоть под присмотром. Вот поэтому она и пошла дальше, предварительно, правда, вынудив Костеса идти перед ней. Самка явно злилась, о чем говорило ее покачивание хвоста и поднятая шерсть на загривке, она уверенно считала парней обузой и балластом. При этом она была не так то и не права - эти двое не привыкли идти не останавливайся, что бы сразу принять бой - да и умели слишком мало. Будь ее воля, и будь при этом чуть ближе к дому, она бы развернула глупых львов.
Ухмыльнувшись, самка продолжила замыкать шествия, посматривая по сторонам и оглядываясь - идти в роли замыкающей было привычно, она умела прикрывать тыл, и умела замечать врагов еще до того, как они станут опасными. Она немного подтолкнула Костеса, что бы топал быстрее, и, набрав до него дистанцию в один прыжок удовлетворенно осмотрела группу - Рагнар шел спереди, могучий, как валун, он уверенно осматривался и топал вперед - подойти к ним спереди было бы сложно. Да и сзади тоже, Исгерд бдила. А вот с боков... Впрочем, оба северянина смотрели и за секторами молодых львов, у них не было времени объяснять не жданным союзникам, как правильно вести себя в рейде.
——————————————-→ Долина горячих сердец
Отредактировано Исгерд (18 Ноя 2018 22:06:53)
Объяснять ему ничего не захотели, и лев решил не злить и без того раздражённую Исгерд дальнейшими расспросами. Теперь он был частью их похода и, хочешь-не хочешь, приходилось подчиняться воле старших спутников. Рагнарек, большой и грозный, возглавлял их рейд. То был настоящий муж севера, с прожигающе-морозным взглядом синих глаз. Костес чувствовал себя неумелым зелёным юнцом рядом с ним. “Интересно, как он получил все эти шрамы”, - с этой мыслью холодок пробежал по спине сына конунга.
Хорошо, что Шин тоже был здесь. С братом он не будет чувствовать себя таким чужим и лишним. Хоть они и были связаны лишь по матери, но для Костеса рыжик был полноценной частью семьи. И помимо Фаера он был для льва единственной частичкой безоблачного детства, которая осталась неизменной. Конечно, были и младшие сиблинги, но с ними Тес не чувствовал такой связи, такого единства. Они были чудесными молодыми львами, но никто не смог бы заменить в его сердце Шантэ или Аанга… И никакая новая львица не заменила бы ему матери. Словно прочитав его мысли, Шин пихнул его в плечо и спросил про Акеру. Костес грустно улыбнулся и ласково ткнул брата носом в бок.
-Мы её обязательно найдём, вот увидишь…
Костесу слабо верилось в то, что он сказал, но ему так не хотелось разрушать мечты рыжегривого. Пускай он ещё побудет тем невинным улыбчивым солнцем, каким он его всегда знал. А жизнь ещё успеет сломать любого…
Уйдя в себя, Костес чуть замедлил шаг. Поэтому толчок со спины прилетел неожиданно. Лев чуть обиженно взглянул на Исгерд, но промолчал и ускорил шаг.
=>Долина горячих сердец
Начало игры
Серые бока Мазего мерно вздымались и опускались через равные промежутки времени, изредка из её глотки доносилось тихое, приглушённое похрипывание. Старая гиена спала, утомившись после долгого рабочего дня - наплыв посетителей к лекарю в последнее время необычайно возрос, то и дело к ней обращались вернувшиеся из патруля крокуты, покалеченные после очередной пограничной стычки, вверяя свои раны, нанесённые львиными клыками и когтями, в умелые профессиональные лапы целителя со стажем, так неожиданно вовремя появившегося в их клане. Загруженность работой сама Мазего смиренно восприняла как должное, непоколебимо веруя в то, что такова её роль в планах Великой Матери, и с энтузиазмом принялась выхаживать незадачливых вояк, чьей кровью, по её представлениям, строился прекрасный новый мир гиеньего владычества под началом всеблагой Шензи. Приходилось сталкиваться с ранениями разной степени тяжести - от простых царапин до поистине ужасающих разрывов мышечной ткани (такие пациенты обычно не могли сами добраться до шамана, как правило их, истекающих кровью и болезненно скулящих, притаскивали сотоварищи). Не обходилось и без летальных исходов, буквально неделю назад отошёл в мир иной крокут, на которого Мазего извела добрую кипу всевозможных целебных трав, не отходила от него ночами, тщательно следя за прерывистым дыханием раненого, но всё было бестолку. Бедняга всё время вымученно улыбался, иногда находил в себе силы оптимистично помахивать хвостом, будучи недалёкого ума, он по-детски наивно был убеждён, что его обязательно поставят на ноги, стоит лишь немного потерпеть.
Седая гиена спала, свернувшись в клубок, прикрыв от холода морду передней лапой, подставив бока и спину пронизывающему ледяному ветру. Она расположилась около своего импровизированного рабочего места - осколка слоновьего черепа, под который были сложены все её лекарственные запасы, навесом они были защищены от дождя и ветра. Спалось неспокойно, чутко, любой посторонний шум мог запросто вырвать крокутку из объятий Морфея. Сегодня Мазего ничего не снилось, она пребывала в тёмной пелене забытья, вероятно, из-за чрезмерной усталости. Мелко моросил дождь.
Отредактировано Мазего (2 Мар 2019 22:31:02)
Бескрайние луга ===========>
Наконец-то она дома. Даже мерзкая чавкающая жижа под лапами, в которой то и дело утопала громадная туша, не могла испортить Нур её позитивный настрой. Охота оказалась такой короткой, но при этом они принесли домой завидный трофей, так ещё и повезло не нарваться на львиц. Как бы хотелось подольше насладиться этой чудной ночкой, а завтра днём отлёживать бока, переваривая ужин... А если ещё удастся добраться до Шензи и капать ей на мозги, уговаривая почаще отправлять свою зубастую подчинённую на такие плодородные спокойные земли, ночь станет ещё прекраснее. Погодите, а где Шензи?
Дотащив добычу до относительно чистого от костей и разлагающегося мяса местечка, которое активно начали подчищать находившееся там в то время соклановцы, самка остановилась, выпустив из пасти антилопу. Она устало расправила шею и спину до неприятного хруста, вывалила язык и позволила себе короткую передышку. Чёрт, давно же она не таскала такие тяжести на большие расстояния… Надо бы выходить на охоту почаще, совсем она засиделась на границах. Переведя дух, пятнистая бестия обратила внимание на одну из самок клана, терпеливо сидевших неподалёку, видимо в ожидании начала делёжки добычи.
– Эй, крошка, –окликнула её темношкурая, – где наша сударыня-тударыня?
– Не вернулась ещё, – сухо ответила соплеменница. Нур ей молчаливо кивнула, мол, ясно, значит будем ждать. А жаль, очень жаль, что в такой прекрасный час Шензи нет рядом. Кто ж ещё может по достоинству оценить труды охотников и погладить их по головушке, позволить притронуться к пище в числе первых? Да и есть хотелось ужасно, Нур повезло ещё, что удалось заглотить пару небольших кусочков шкуры и плоти, когда она раздирала глотку антилопы. И то, тогда никто не смотрел. А тут она окружена множеством голодных глаз, внимательно следящих за каждым её движением. Самка прекрасно понимала, что если среди них найдётся наглец, который начнёт есть до прихода матриарха, за ним потянутся остальные, и к приходу Шензи не останется ни кусочка. Закон гласил о том, что первой притронуться к пище должна глава клана, поэтому придётся захлёбываться слюной и смотреть, как аппетитно стекает со свежих ран ещё не остывшая кровь. Уж лучше так, чем допустить неразбериху.
Нур мельком осмотрелась, пытаясь увидеть среди шкур собравшихся на аромат свежатинки дряхлое тело Мазего. Ей нужно побыстрее приняться за раны Болэйд, пока всё не стало ещё хуже. Может, придётся даже кого-нибудь отправлять на поиски трав, если нужных не найдётся в запасах древней гиены. Но как бы внимательно Нур не вглядывалась в это полчище пятнистых хищников, она никак не могла заметить знакомую седую гриву и уставшие блёклые глаза. И где ж она, когда так нужна? Что же, придётся позвать её, коли она не соизволит явиться.
– МАЗЕГОООООО!
Краем глаза самка заметила, как к туше приблизился один из юнцов, жадно облизывая губы. Уже по его голодному взгляду Нур поняла, что он хочет утащить у неё из-под носа кусочек-другой, пока она занята поиском лекаря и якобы не видит. Ишь чего удумал, нарушать порядок прямо в её присутствии! Ну нет, так дело не пойдёт. Словно тут же позабыв о Мазего, самка резко дёрнулась в сторону наглеца, её клыки клацнули в опасной близости с его мордой, отчего он с вскриком отскочил в сторону, боязно прижимая уши и хвост и ошарашенно глядя на старшую соратницу. Пятнистая бестия сделала несколько шагов к нему навстречу, грозно раздувая ноздри и грудь, и нависла над юным соратником, упёршись недобрым взглядом в его напуганные глаза.
– Усадил свою задницу на хвост и молча ждёшь, пока поест матриарх и старшие самки, – тихо, но при этом твёрдо отрезала она, после чего неторопливо отстранилась и повернулась к двум своим очаровательным спутницам. Пожалуй, с него хватит. Все остальные могли наблюдать эту картину, так что вряд ли у кого-то возникнет желание повторить опыт мальца. Взгляд янтарных глаз ещё раз прошёлся по ране Болэйд, Нур недовольно сморщила нос, оценивая, как долго она может заживать, если должным образом не обработать её. Невольно она вспомнила, как долго отходила от схватки с Шензи, когда попыталась занять её место. Она толком ходить не могла, не то что там сражаться и охотиться. Если бы не помощь парочки сердобольных соклановцев, готовых поделиться едой, которую успели урвать во время делёжки добычи, рана могла затягиваться ещё дольше от недостатка сил. В такое голодное время, когда клану нужны сильные и здоровые особи, готовые охотиться и ревностно охранять границы, нельзя допустить, чтобы Лэй валялась слишком долго.
“Хотя, такая самка могла бы приносить неплохое потомство…” – промелькнуло в башке Нур, когда она ещё раз скользнула взглядом по телу соратницы. А что, морда красивая, болезненной не выглядит, против порядков клана ещё открыто не выступала, а значит, не будет учить своих детёнышей дурному. Однако эту мысль пришлось вытрясти, причём в случае Нур в буквальном смысле. Самка потрясла башкой, отгоняя эту глупую идею. Не-не-не, сейчас дополнительные голодные рты будут лишними. Гиена присела и задумчиво начала чесать за ухом задней лапой.
– А хотя, знаете, может вам стоит самим поискать её? Пускай глянет жопу Болэйд и постарается починить её. А потом пусть сюда топает. Ей, как самой старой и вечно помогающей советами и травами, точно полагается своя доля. Если встретите Ухуру, тоже тащите сюда. А то когда придёт наша Госпожа-я-откушу-тебе-башку, поест и начнётся делёжка, эти развалюхи могут не добраться до пищи, ехехехе. Так хоть поближе будут, когда это представление начнётся.
Снова тихонечко заливаясь фирменным булькающим смехом, гиена ленивой походочкой подошла поближе к пойманной антилопе и улеглась к ней спиной. С первого взгляда могло показаться, что она сейчас захрапит на всю округу, однако достаточно было внимательнее присмотреться к приподнятым ушам, то и дело вздрагивающим при приближении кого-то из клана. Она была настороже: знала, что своим только дай волю набить желудок, пока никто, вроде бы, не видит. Когда кто-то всё же не мог стерпеть и не попробовать удачу тихонечко подойти поближе, Нур открывала глаза, своим настороженным взглядом, не предвещавшим ничего хорошего, предупреждая соратника. А когда кому-то хватало наглости даже после этого немого указания сесть и ждать возвращения Шензи продолжить путь к желанной пище, самка поднималась с нагретого места, воинственно поднимала хвост и утробно рычала, готовая показать место товарищу, возомнившему, что правила ему не писаны. В общем, ждала “большую мамочку” и берегла для неё кушанье.
—-→>>> Бескрайние луга
Только перебравшись через границу между Землями Гордости и Кладбищем Слонов, Наил наконец смогла расслабится. Задание, можно сказать, выполнено без происшествий, если не считать травму Болэйд. И даже дождь здесь уже утихал, что, конечно, походило скорее на легкую издевку над крокутами, нежели реальную удачу. Пока он сильнее всего мешал — на те вам, хоть утопитесь. Стоило выйти на безопасные земли — помехи как не бывало. Только мокрая грязь, чавкала под лапами, но это была проблема скорее для Нур, нежели Наил, тащившей свою ношу на спине, а не волоком.
Охотничья процессия была встречена, увы, не начальством, а лишь любопытными мордами зевак. Наил немного повертела головой пытаясь разглядеть среди них любимые морды Мазего или Делмара, но тщетно. Их либо не было дома, либо они еще не вылезли на шум, поднятый их возвращением и ношей. Больше ношей, чем ими самими. Крокута четко видела, как многие из клана уже облизываются, голодными взглядами пожирая принесенную тушу. А что им оставалось? Закон есть закон.
Наил нашла относительно свободную местность, подальше от общей суеты поля, возле разваливающегося скелета какого-то очередного крупного травоядного, и практически легла на землю, чтобы Болэйд могла немного поддержать себя передними лапами, когда будет слезать. Нельзя же ее просто скинуть с себя, словно чью-то тушу.
— Не спеши, если что, мне не сложно, — на всякий случай сказала она, стараясь по мере возможностей помочь кремовой как можно безболезненнее слезть с нее.
Справились они с этим как раз вовремя, ведь уже совсем скоро по клабищу прокатился, как показалось Наил, абсолютно оглушающий крик Нур. Крокута от неожиданности с тихим писком подпрыгнула, и беспокойно обернулась, прижимая уши. Ну зачем же так-то орать! Наил бы не удивилась, если бы после такого даже местные скелеты повставали бы, чтобы недовольно помахать своими обглоданными мослами в сторону развопившихся гиен.
А еще она надеялась, что никто не заметил ее реакции. Ну, кроме Болэйд, которая была прямо перед ней. Повернув взгляд назад к кремовой, Наил нервно хихикнула, как бы извиняясь за свое неподобающее для гиены столь грозного клана поведение.
— Мазего скоро будет тут, я уверена. Тебе принести что-нибудь пока ее нет? — спросила она, стараясь отвлечь внимание Болэйд от своей реакции, а свое — от явно затеявшейся разборки по поводу того, кому достанется лакомый кусочек. Наил в принципе старалась держаться подальше от всех более… агрессивных… традиций ее нового клана. Открыто не выступая против, конечно, но и при этом стараясь проявлять абсолютный минимум инициативы.
Слишком уж не такие порядки у этого клана. Чем дальше, тем явнее это становилось.
Отредактировано Наил (24 Мар 2019 13:37:02)
Страшный вопль потряс слоновье кладбище. Мазего подняла голову, продрала слипающиеся глаза и навострила уши в ту сторону, откуда раздался призывный крик - какая-то гиена звала её по имени.
- Какого беса им там понадобилось... - проворчала старуха, тяжело поднимаясь на ноги. От долгого неподвижного пребывания в одной позе её дряблые конечности затекли и теперь, при попытке пошевелиться всё тело изнутри и снаружи здорово ныло. Ну, если её дёрнули не по делу, берегись чьи-то уши! Стряхнув с себя остатки дрёмы, Мазего неторопливо и степенно заковыляла по направлению к истошно орущему индивиду. Даже если там её поджидало неотложное дело экстренной важности, спешить и нестись сломя голову старому, почтенному шаману было совсем не к лицу, во всём нужно было держать образ. Постепенно движения становились для неё всё менее болезненными, а для ходьбы с каждым новым шагом приходилось прилагать всё меньше усилий.
Ещё не дойдя до места назначения, крокутка почуяла запах только что убитой добычи. С наслаждением втянув в ноздри восхитительно аппетитный аромат свежего мяса, гиена, чей последний приём пищи состоялся довольно-таки давно, мечтательно облизнулась в предвкушении грядущего обеда. Если её позвали именно за этим - что ж, прекрасно, наконец-то эти неблагодарные термиты научились уважать старшее поколение и оповещать его о начале приёма пищи, а не оставлять неинформированными голодать в одиночестве. Может, ради такого случая стоит даже немного прибавить темпу. Однако, к глухому разочарованию Мазего, когда оно подошла достаточно близко, то увидела, что делёж тушки антилопы ещё даже близко не начался. Проголодавшийся клан обступил её полукругом и жадно, нетерпеливо переступая с лапы на лапу, следил за телом горящими от голода и ожидания глазами. Какая-то крупная самка улеглась к ней спиной, нагло подобравшись практически вплотную, очевидно, оберегая своё сокровище от жадной толпы до прихода всеблагого матриарха. Скорее всего, это была охотница, загнавшая дичь, иначе подобная фамильярность и претензии с едой были бы просто непростительны. Старушка разочарованно щёлкнула клыками и смиренно включилась в процесс ожидания Шензи - закон есть закон, и нарушен не будет. Уж точно не ей, по крайней мере.
Впрочем, стоило Мазего оглядеться вокруг, как настроение её ещё больше ухудшилось, уступив место подавленному раздражению. Приглядевшись, она скоро различила на краю тесной толпы свою маленькую светлошкурую ученицу, обеспокоенно склонившуюся над распластавшейся на земле гиеной. Стоило ей лишь бросить взгляд на безжизненно волочащуюся, не подобранную под себя заднюю лапу предмета беспокойства Наил, как картинка сразу же сложилась в пусть замутнённом, окутанном мистическим туманом, но ещё далеко не утратившем остроту соображения разуме - её звали отнюдь не на трапезу, её звали подштопать очередную калеку. Что ж... закон есть закон, а работа есть работа, не задаром же здесь харчи проедать, нужно приносить клану пользу и активно, как умеешь вносить свою лепту в планы Великой Матери на весь этот сброд. Сейчас, когда Мазего смотрела на эти полные вожделения, алчущие пищи морды, готовые перегрызть друг другу глотки за право уцепить для себя лишний кусок, она совсем не понимала, как и почему выбор Ро'каш пал именно на них. Впрочем, боги не обязаны отчитываться перед смертными и не обязаны оправдывать их ожидания, сами же смертные - ровно наоборот. Так уж устроен этот мир, и возмущаться здесь попросту нелепо, ибо не ведёт ни к какому результату. Смирение, усердие и вера - вот три составляющие успеха, которые способны перевернуть горы.
- Ну и что тут у нас?.. - хрипловатым голосом поинтересовалась шаман, подходя ближе к раненой крокутке и наклоняясь над раной. В тоне, каким был задан риторический вопрос, не звучало ни малейшей нотки сочувствия к пострадавшей охотнице, проскальзывал больше безжалостный интерес мастера, столкнувшегося с очередной поломкой какого-то неодушевлённого предмета. Не дожидаясь, пока юная протеже введёт её в курс дела, Мазего самолично приступила к обследованию ранения. Ей не нужны объяснения, она и сама не слепа. Лекарь точным, профессиональным движением ощупала бедро пациентки, не обращая внимания на её болезненные завывания - хочешь снова ходить, умей потерпеть. Лапа была сломана, но ничего критичного не наблюдалось, кости не были искорёжены чёрт знает как, осколков не было, просто большая и очень больная трещина. Кажется, можно даже обойтись и без наложения шины (что было бы очень кстати, так как лианы за короткое время пребывания на этих землях Мазего раздобыть ещё не удалось. Богиня, не забыть бы кого-нибудь отправить за ними в ближайшее время). Решено, обойдёмся укрепляющим травами.
- Дорогуша, сбегай-ка к моему черепу за костеростом, - Мазего подняла глаза на Наил. Лучшим решением в данной ситуации было отправить молодую гиену к её импровизированному складу - она обернётся быстрее, да и потом, разве ученики существуют не для того, чтобы исполнять мелкие поручения, для которых учитель уже слишком стар (и горд)?
Переход из —-→ Бескрайние луга
«Добрались без происшествий», — Болэйд аккуратно размяла шею и опустила голову. Всю дорогу, от бескрайних лугов и до кладбища, она внимательно смотрела по сторонам, выполняя указания Нур. Им крупно повезло, что по пути никто не встретился: даже заметь Лэй вдалеке подозрительные силуэты, вряд ли патрулю удалось бы ловко и незаметно скрыться. Только не с огромной тушей и не с ношей на спине.
На кладбище клан встретил охотниц с любопытством и откровенно голодными взглядами: все буквально впились в добычу, а на мордах читалось четкое желание поскорее урвать кусок-другой. Именно поэтому Шензи разослала патрули на чужие границы, разведать территорию и добыть пропитание. Несмотря на свою травму, Болэйд была рада, что охота не прекратилась, и теперь клан мог подкрепиться. Уж лучше так, чем вернуться с пустыми лапами, да ещё с раненой гиеной на загривке. Лэй мельком уловила, что Шензи ещё не вернулась на кладбище. «Без неё явно делить никто ничего не будет. Есть шанс и нам успеть получить свою долю», — светлошкурая гиена прекрасно понимала, насколько традиции и уклады в данном клане отличались от привычных ей порядков. Что она могла сделать? Абсолютно ничего. Но все-таки, законы соблюдались, и это было в плюс новым соклановцам.
— Благодарю, Наил.
Тем временем, пора было слезать со спины. Болэйд аккуратно прощупала землю под передними лапами, убедилась, что там нет мелких камешков и обломков костей, и перенесла свой вес на передние конечности. Далее, постаралась как можно деликатней и шустрей опустить свою филейную часть на землю так, чтобы сильно не потревожить бедро.
— Ничего, Наил, я сейчас. Спасибо.
Спешка была ни к чему, но и слишком медленно двигаться было нельзя, иначе риск какой-нибудь осечки. Болэйд улеглась на землю и сразу начала глубоко дышать и восстанавливать дыхание. Мята, съеденная ранее, постепенно переставала помогать, хотя боль всё ещё была не такой сильной, как в Облачных степях. От нескольких выдохов-вдохов Лэй не удержалась. Вкупе с избиением от матери, этот перелом — вторая серьезная травма в жизни Болэйд, и говоря по правде, они друг друга стоили. Только светлошкурая гиена устроилась на месте, как по кладбищу пронесся громогласный крик Нур. Эта самка явно церемониться не собиралась и хотела завершить дело как можно скорее. Этот ор мертвого бы поднял, так точно! Лэй всего лишь скривилась и поджала уши, и подавила желание дернуть конечностями — мысли о травме не покидали голову ни на минуту. А вот Наил, к слову, более живо отреагировала на голос Нур, о чем Болэйд предпочла промолчать, и не стала никак комментировать. Внешний вид самки ясно говорил о её внутреннем состоянии. Лэй улыбнулась и покачала головой, давая понять, что ничего плохого или страшного не произошло, и Наил могла не переживать.
— Пожалуй, нет. Ты уже меня донесла сюда, — Болэйд с легкостью переключилась на тему разговора. — Но если Мазего будет что-либо требоваться, то помоги ей, хорошо?
Мазего появилась достаточно быстро. Болэйд кивнула старой шаманке, уловив в голосе нотки интереса. Без сомнений, опытный лекарь, вроде Мазего, была сама в состоянии всё понять и увидеть, однако, Лэй все-таки посчитала нужным хоть как-то ввести в курс дела. Она же ведь ранее поставила себе диагноз, правильно? Открыла пасть, но вместе слов вырвался стон — осмотр начался.
— Бедро. Перелом… Ох….
Крайне не хотелось показывать реакцию на все прощупывания, но это действительно было неприятно и больно, казалось, мята вообще перестала давать эффект! Было понятно: для точного диагноза было необходимо проверить всё и вся, поэтому Болэйд старалась терпеть.
— Ранее я пожевала мяту, — сообщила она Мазего.
Знать все детали так же было важно. Болэйд, насколько это было возможно в её положении, старалась внимательно наблюдать за Мазего, и запоминала действия. Наконец, старая шаманка попросила Наил сходить за костеростом. «Похоже, всё не так плохо, как я думала», — светлошкурая гиена выдохнула. Ничего не надо вправлять, фиксировать. Если только травы попить — замечательно, и покой соблюдать, без него не обойтись. Но все-таки, Болэйд нужно было разузнать:
— Значит, обойдемся без шины?
Наил кивнула в ответ на слова Болэйд. Конечно она поможет Мазего, сбегает за травами, если надо будет, хоть на сами Земли Гордости. Какие могут быть вопросы. Даже, если бы вдруг, по каким-то неизведанным стечениям обстоятельств, Наил не была такой покладистой и доброжелательной гиеной, она все равно является ученицей Мазего. Бегать по поручениям — это ее прямая обязанность.
Скрипящий голос старой крокуты, к слову, уже совсем скоро раздался прямо за спиной Наил. Самка обернулась на него и почтительно склонила голову перед наставницей. Отчасти из уважения. Отчасти, чтобы скрыть боль в глазах, которая просыпалась на мгновение при виде дряхлеющего тела некогда могучего матриарха.
Нет, возраст Мазего никогда не был для ее ученицы секретом, конечно же. Но молодая крокута не могла не замечать разительных изменений в благосостоянии старой шаманки, и изменения эти, как ей казалось, были не в лучшую сторону.
Наил сделала пару шагов назад, пропуская наставницу к Болэйд и стала напряженно наблюдать за проводимыми манипуляциями, которые болезненным эхом отзывались на лице кремовой. Крокута сочувственно прижала уши и нервно покусывала нижнюю губу. Она лично никогда ничего не ломала, на свое счастье, но, конечно же, уже видела такое и успела выучить, что любой перелом жутко болит и, что страшнее, долго и противно заживает. Даже с травами может уйти много времени на восстановление. Времени, в которое Болэйд не сможет сама охотится, защищаться и защищать.
И тогда встает вопрос, что клан будет делать с ней такой?
В их клане все гиены всегда стояли плечо к плечу, один за всех и все за одного, стараясь ухаживать даже за самыми безнадежно больными.
Наил оглянулась на жадно пожирающих взглядами тушу крокутов, которые нет-нет, да пытались потихоньку слямзить кусок от пойманной ими добычи, несмотря на прямые приказы одной из старших самок и на законы этих земель. Неудачно, конечно же.
Что-то подсказывало ей, что здесь члены клана не настолько дорожат друг дружкой. Ну, за редкими исключениями вроде той пары самцов, что постоянно ходят за матриархом.
Наил встрепенулась, услышав поручение наставницы и, кивнув, быстро потрусила в сторону огромного слоновьего черепа, в котором поселилась Мазего. Три месяца уже прошло, а вид огромных голых костей и пустых глазниц (особенно пустые глазницы) все еще гоняли легкий холодок по ее спине. Наил не стала задерживаться, схватила пучок костероста и побежала назад, все еще чувствуя тяжесть воображаемого взгляда на своем затылке.
Крокута быстро положила перед Мазего травы, давая той возможность убедиться, что Наил ничего не перепутала, до того, как передавать лекарство больной. Воспользовавшись тем, что рот у нее освободился, гиена спросила: “На выздоровление уйдет много времени?”
Послушная умница Наил без лишних вопросов кинулась исполнять поручение своей наставницы. Глядя ей вслед, Мазего даже изобразила на морде подобие тёплой полуулыбки - вот кто действительно никогда её не подводил и не огорчал, всегда был кроток и покорен её воле. Старая шаманка не сомневалась, что эта милая девочка далеко пойдёт под её покровительством, особенно если будет придерживаться той же линии поведения, что и обычно.
- Значит, обойдёмся без шины? - настырно допытывалось страдающее существо, распластавшееся у лап Мазего. Старшая крокутка холодно взглянула на светло-кофейную охотницу, попытавшуюся блеснуть перед ней своими познаниями в целительстве. Ранее речь о наложении повязки не шла, следовательно, она уже имела некоторое представление о том, как надлежит поступать в подобных случаях, и это вызвало у пожилой гиены глухое раздражение. В последнее время список вещей, способных вывести её из себя, как-то неожиданно разросся, и "попытка сумничать не к месту", конечно же, в него вошла. Поэтому пострадавшая не была удостоена ответа - раз уж послали только за укрепляющей травой и ни за чем больше, неужели так трудно догадаться, что ничего сверх и не потребуется, особенно если кое-какие скудные знания в этой области у тебя имеются?
Ученица обернулась действительно скоро - не прошло и пары минут, как светлошкурая протеже уже предусмотрительно раскладывала пучок костероста по земле перед наставницей, дабы Мазего убедилась в том, что приказание исполнено точно и принесённая трава не перепутана, скажем, с чем-то другим (было бы неловко).
- На выздоровление уйдёт много времени? - поинтересовалась Наил. Игнорировать свою ученицу не было резона, ведь на сей раз вопрос был задан по делу - молодому лекарю в равной степени необходимы и практика, и теория.
- Не думаю, - медленно, с расстановкой произнесла Мазего, уже прочистив горло и освободившись от хрипоты. - Здесь ничего серьёзного, но пару лун точно придётся походить на трёх лапах.
Подтолкнув носом костерост ближе к пасти покалеченной охотницы, шаманка продолжила говорить, но теперь уже обращаясь лично к ней.
- Не вздумай опираться на лапу, пока боль полностью не пройдёт, никаких "я потерплю". Разбередишь рану, будет только хуже. Придётся вправлять, а это очень - ты слышишь меня? - очень больно. - Седая крокутка специально так подробно разжёвывала ей всё, будто полному несмышлёнышу. Раз уж обладая зачатками лекарской премудрости она всё равно продолжает задавать глупые вопросы, значит, во их избежание следует основательно, как жидкую кашицу, запихнуть как можно больше очевидностей в пасть пациентке. - Если будет жар или острая боль без причины - приходи ко мне снова.
Закончив сеанс лечения, Мазего уселась на землю и устремила свой взор на антилопью тушу. Чем дольше гиена находилась рядом с ней, тем больше росло неуклонное желание вонзить в тушу свои клыки, однако стоило бросить взор на десятки таких же, как она, голодных, истекающих слюной пастей, расположившихся также неподалёку, как желание уступало место брезгливости и отвращению. Мазего даже пришлось отвернуться от вожделенного мяса - не было для неё сейчас ничего страшнее, чем уподобиться уродливой, сделавшейся омерзительной от своей низменной страсти толпе новых соплеменников.
заюзан, списывайте
Отредактировано Мазего (28 Мар 2019 20:36:24)
Вас когда-нибудь раздражало общество вокруг настолько, что хотелось уйти с мыслями, что вы буквально ненавидите всё это? Вот и у Во'Хара такое бывало... Вот как уже несколько месяцев. Обидно, конечно, но что поделать, когда ты изгнан из собственного клана? Он уже прошёл все стадии принятия: торг, и гнев, и.. Что там ещё бывает? Ну, да не важно. Важно то, что спустя такое долгое время, он всё же решился сделать то, от чего отказывался много дней. Найти новый клан.
Самец был чересчур горд. Но также он любит говорить, а вести беседу с самим собой, как он понял за эти дни, абсолютно бессмысленно и скучно. Особенно, когда ты умудряешься ругаться с самим собой, а после не понимаешь, выиграл ты спор, или проиграл, и в итоге остаёшься грустным.
Но да, о чём это мы? Клан... Во'Хар слышал о нём ещё тогда, когда уходил из своего, от одного из соратников, но, вскоре забыл об этом. И вот, совсем недавно он вновь узнал о нём, уже от знакомого тукана, которому передала обезьяна, которой рассказала антилопа гну, что где-то там, за горами, есть клан гиен, что расширяется с ужасающей скоростью. Верилось слабо, но выбора у него не было. Не то что бы он волновался о собственном выживание, нет, вовсе нет. Во'Хар наоборот был уверен, что он прекрасно выживает и в одиночку. Маленький размер и легкий вес давали возможность ему шустро скрываться от крупных хищников, а ловкость и ум позволяли этому проныре охотиться с особой изящностью.
И вот, спустя такое долгое и нудное путешествие, Во'Хар наконец-то увидел впереди мрачное, тёмное, огромное облако, нависшее над пустынным местом, что было завалено костями. Место источало не самый приятный запах.
Вдохнув полной грудью, самец довольно ухмыльнулся, облизываясь.
— Ах, будто снова дома. Не хватает кричащей матери. Ну что ж, крошки, папочка идёт к вам, —слегла злобно посмеялся он, спускаясь вниз.
Кажется, он действительно настроен серьёзно. Чего же стоит ожидать от этого маленького сатанинского отродья? Ах, если бы хотя бы он сам знал... Если бы.
Тем не менее, его небольшие лапы уже ступали по "мёртвой земле".
—Это обещает быть весёлой встречей, — растянулся он в довольной ухмылке.
Где-то над головой раздался крик стервятников, что пролетели над маленьким снаружи, но большим ублюдком внутри, будто бы знаменуя его прибытие...
Это всё... Действительно обещает быть интересным.
Отредактировано Во'Хар (3 Апр 2019 16:35:34)
Охрана туши проходила вполне спокойно. Довольно скоро до окружающих голодных юнцов дошло, что пытаться отобрать такой трофей у не менее голодной здоровенной самки, у которой вполне хватает сил переломить череп при желании, не имеет смысла. Нур было крайне сложно не сорваться самой, подавая остальным не самый лучший пример. Туша приятно пахла: вместо запашка гнили, который исходил от всех объедков, которые она сожрала за последнюю неделю, от антилопы веяло свежей кровью и ещё не начинающим гнить мясцом. Самка нервно облизывала нос и губы, изредка оборачивалась назад и вдыхала аромат свежатинки, так приятно щекочущий нос, а потом резко отворачивалась и жалела минут десять о содеянном, ведь голод начинал с новой силой скручивать бедолаге желудок. В прочем, эти десять минут самобичевания ничему её не учили, и она снова оборачивалась, чтобы потом снова злиться на саму себя. Чтобы отвлечься от охраняемой туши гиена то и дело бегала глазами по кладбищу, надеясь наткнуться на морду Шензи, чтобы, наконец, её каторга закончилась, и она смогла набить живот до отвалу. Да ладно Шензи, где Людовик, когда он так нужен?! В хорошей компании, да за интересной беседой и время быстрее летит. Но лучший друг как назло решил задержаться на чёртовой охоте. Охота... Наверное, сейчас тоже раздирает какому-нибудь травоядному глотку и как и Нур, по-тихому заглатывает жалкие куски, чтобы легче было дожидаться делёжки.
"Надо было активнее жрать, всё равно никто не смотрел", – мысленно проворчала тёмношкурая, раздосадовано раздувая ноздри. От желания плюнуть на порядки и впиться в сочное мясцо она была готова на стенку лезть, да вот незадача, стенок-то тут и не было. Одни кости, такие же голодные собратья и давящая обстановка ожидания опаздывающего матриарха. Вдалеке Нур заметила приближающиеся фигуры знакомых самок из клана, двигающихся явно к туше. Но вместо того, чтобы заранее показать клыки и указать им место, гиена продолжила спокойно лежать, позволив им подойти вплотную. Это были не какие-то молодухи или новички, ещё не выучившие порядок клана. Это были три взрослые самки чуть старше Нур, также уроженки клана и, как и Нур, чтящие законы клана не хуже их более молодой соратницы. Нур только приподняла голову, заинтересованно заглядывая в уставшие морды, с сожалением глядящие на более удачливую охотницу. Тройка спокойно предложили Нур постеречь тушу вместо неё, прекрасно зная нетерпеливый характер этой бестии. Она с радостью согласилась, уступая им нагретое место, потому что знала, что у них даже в мыслях не возникнет идеи наброситься на добычу до прихода матриарха. К тому же, три самки всё-таки надежнее, чем одна, пусть и безбашенная.
Самка рысцой спешила подальше от туши, чтобы не искушать саму себя видом свежей добычи. Делёжку она точно не пропустит, достаточно просто услышать брань, рык и звуки борьбы. А прорываться через ряды соклановцев этой здоровой туше будет несложно, проверено многолетним опытом. Если Нур каким-то образом опаздывала на такое значимое событие, то врывалась с толпу голодных гиен, как таран, сбивая всех, кому не повезло оказаться у неё на пути. Самка хотела устроить краткий привал, но внезапно её зоркий глаз зацепился за незнакомую фигуру, по-хозяйски разгуливающую по кладбищу. Издалека она приняла незнакомца за Табо, но его шкура была темнее. К тому же, если бы Табо уже был на Кладбище Слонов, Лапуля бы первым делом пошёл хвастать своей подруге о совершённых им на охоте подвигах! Незнакомец выглядел очень... запоминающимся. У гиен, как известно, самки в принципе больше самцов, но и Нур, и этот странный мужичок отличались ростом от своих сородичей. Вот только если Нур в большую, то этот лохматый дрыщ наоборот – в меньшую. Да и клык в ухе (кто бы говорил) и украшения на шее привлекали внимание.
– Чё кого, фраерок? Потерялся али как? – не желая скрываться на своей территории, самка вальяжно шла прямиком к незнакомцу, задирая хвост и нос. После своей фразы она залилась негромким смехом, видимо дополнив свои слова какой-то невероятно остроумной (по крайней мере, по её мнению) шутеечкой у себя в башке.
Никаких комментариев от Мазего не последовало, что можно было засчитать за положительный ответ; будь что не так, она бы поправила Болейд. Однако, холодный взгляд шаманки заставил светлошкурую гиену придержать язык за зубами и более не пытаться задавать уточняющие вопросы или показывать свои знания. Одного раза было вполне достаточно. Болейд благосклонно положила голову на передние лапы, и всё так же продолжала аккуратно наблюдать за действиями Мазего: знания никогда лишними не будут. Без костероста больше ничем особым помочь было нельзя, поэтому Болейд на время перевела взгляд на толпу клановых гиен возле добычи. В воздухе повисло напряжение и нетерпение, и от этого становилось как-то не по себе. Очень не хотелось лицезреть, как орава голодных ртов рванет к туше, с намерением отхватить себе наилучший кусок, вместо того, чтобы спокойно поделить всё на равные части. «Но на всех явно не хватило бы. И маленьким кусочком не насытишься», — как-то рассеяно подумала Болейд, и в этот момент как раз вернулась Наил.
Светлошкурая гиена подняла голову и лишь молча кивнула Мазего, показывая, что вполне понимает, что ей некоторое время предстоит покой, отдых и тишина, с минимальными физическими нагрузками.
— Спасибо.
Болейд послушно проглотила весь пучок костероста, про себя отмечая характерный вкус, запах, вязкость. Ей ещё не доводилось применять такую траву на практике, а уж лечиться самой и подавно. Это был весьма ценный опыт. Облизав губы, Болейд внимательно посмотрела на Мазего. Старая шаманка говорила правильные, понятные, и говоря по чести, простые вещи, однако светлошкурая гиена с должным уважением и молчанием, не перебивая, слушала наставления целительницы. В памяти всплыл ранее адресованный холодный взгляд, поэтому Болейд не стремилась ещё раз демонстрировать свои познания и ум: только про себя с удовольствием отметила, что всё правильно понимает.
— Я всё поняла, Мазего. И конечно не хочу, чтобы стало хуже, — Болейд благосклонно чуть склонила голову. — Благодарю за помощь.
Светлошкурая гиена очень надеялась, что в процессе лечения никаких осложнений не возникнет, организм справится со всеми недугами, и выздоровление пройдет действительно быстро. Голова снова опустилась на передние лапы. Несколько лун — срок и правда небольшой, это не могло не радовать, но все-таки, кое-какие опасения были. Устои и правила клана Шензи в корне отличались от привычных, и кто знает, как здесь относятся к временно недееспособным соклановцам. К тому же, всего пара месяцев прошла, а одна из принятых новичков уже хромает на одну лапу. Как это скажется в дальнейшем — вопрос. Болейд перевела взгляд на тушу, и желудок впервые подал едва слышные сигналы. После осмотра есть захотелось со страшной силой, тут сказались и охота, и травма, дорога назад. А Шензи всё ещё не вернулась. Теперь ещё Болейд никак не могла принять участие в будущей дележке, куда ей, с такой-то лапой. Но… что случилось, то случилось.
Нур караулила добычу, и никто не смел пытаться отхватить себе кусок раньше времени. Это действительно шло в плюс клановым гиенам, а с другой стороны, вели бы они себя так же кротко, не будь около туши охраны? Через некоторое время Нур уступила своё пост троим гиенам, и те так же спокойно встали на вахту. Судя по всему, им можно было доверить такое ответственное дело. «Старшее поколение явно чтит законы клана. Я уже замечала это раньше», — Болейд проследила взглядом за Нур, а потом уставилась куда-то вдаль, чтобы перед глазами не маячила добыча. Так легче терпеть, а ей просто необходимо хоть немного отдохнуть.
Наил облегченно вздохнула, когда услышала ответ наставницы. Проблема не такая уж серьезная, и все заживет быстро. Это не могло не радовать. Если, конечно, Болэйд будет следовать указаниям шаманки. Сама крокута слушала и внимала им так, словно это она - пострадавшая на охоте. И хотя для Наил эти инструкции не особо актуальны, самка считала, что помнить их надо. Мало ли что случится. Никто не ожидал, что сегодня произойдет такой поворот событий, его ничего не предвещало, а все равно.
Наил вдруг осознала, что ей, наверное, стоит получше изучить всевозможные травы и в принципе крепче взяться за лекарское дело. До сих пор, оно ее мало интересовало в сравнении с ремеслом шамана, обучение которому занимало бóльшую часть времени.
— Как же хорошо, что все обошлось, — сказала Наил мягко улыбнувшись Болэйд. Крокута повернулась назад к притащенной им туше, надеясь, что, может, они смогут уже скоро начать есть. Тогда она могла бы притащить для кремовой кусочек. Но Шензи не было видно и даже Нур куда-то подевалась, а на ее месте теперь сидели три старшие самки, которые так же неустанно следили за сохранностью еды.
Живот предательсик заурчал, и Наил смущенно потупила взгляд, переминаясь с ноги на ногу. Они этого зверя так долго волокли, соблазняемые приятным запахом хорошей, свежей дичи, а теперь еще неизвестно сколько ждать возвращения Шензи. Закон есть закон, конечно, и Наил ни за что не стала бы его нарушать. Но это не мешает ей немного ныть про себя, где никто не услышит и не узнает о ее маленьком прегрешении.
В какой-то момент крокуте от нетерпения даже захотелось спросить у Мазего, может, та знает, где сейчас матриарх, но самка быстро выкинула эту идею из головы. Маловероятно. Матриарх не отчитывается перед даже такими мудрыми самками, как ее наставница. Да и чем это помогло бы сейчас? Вообще ничем. Оставалось только смотреть на тушу и стараться не утонуть в собственных слюнях. Одна радость, что дождь уже закончился и можно, хотя бы, обсохнуть. Поэтому, чтобы отвлечься, Наил принялась вылизываться, приводя себя в порядок после тяжелого перехода по грязным болотам, в которые превратились Земли Гордости. Особое внимание уделяла она, конечно же, своей гордости, своей мощной, свалявшейся гриве. Хотя она как раз не сказать, что была очень грязная. Так. Немного брызг там-сям. Но Наил всегда была очень чистоплотной крокутой, особенно по сравнению с некоторыми своими сородичами. А особенно, когда дело касалось ее дредов. Так что теперь, когда все беды и тяготы позади? Самое время заняться собой.
<... Каменные ступени
.music
Шензи не кипела от злости, не раскидывала в бешенстве слюну по всей дороге, пока остатки отряда с Небесного плато во главе с ней и Банзаем плелись обратно на кладбище. Она скорее была похожа на грозовое облако, которое недобро нависает своими исполинскими размерами над головами смертных, в любой момент готовое разродиться молниями и громом. Да, она так же могла взорваться, но стоически держала все эмоции в себе, лишь всем своим угрюмым видом показывая: сейчас к матриарху подходить не стоило.
И горе было тем не особо сообразительным крокутам, что едва увидев ее на границе кладбища, попытались полезть с беспардонными расспросами о том, можно ли уже идти к месту сбора на поле и ждать своей очереди для подступа к добыче. В ответ они получили озлобленный оскал клыков и несколько щелчков ими же, в опасной близости от своих морд.
Так что когда Шензи подошла к толпе, вившейся рядом с недавно добытым мясом, большинство знало со слов других, что главная в плохом настроении. И едва взгляд каждой гиены натыкался на матриарха, как те затихали, поджимали хвосты и пятились. В общем, уступали дорогу и всеми силами старались не попасть под горячую лапу.
На поле воцарилась тишина. Даже перешептывания и мелкие споры мгновенно утихли, стоило толпе разойтись и подпустить главную поближе к тому, ради чего они все тут собрались.
Правда вот сама Шензи не уделила особого внимания тушам, что были сегодня поданы к завтраку. Конечно, едва ли тронутая антилопа и парочку травоядных поменьше, что принесли параллельно охотившиеся отряды, так и манили своим запахом, но не ради них сейчас она вышла к клану.
Один громкий и красноречивый рык дал понять всем, что надо оторвать голодные взгляды от трупов и посмотреть на своего матриарха. Десятки гиеньих глаз тут же поднялись и обратились к крокутке.
— Мы облажались, — начав свою речь с краткой констатации факта, она медленно начала обходить тот круг, что образовался на подступе к ней. — Ни одна львиная задница не ставит нас ровным счетом ни во что. Ни те, что живут на проклятых "Землях гордости", ни даже те, что за его пределами... Посмотрите!
Она кивнула на недавно сопровождаемых ею патрульных, заставляя внимание толпы переключиться на них.
— Щенок, раненный и одна калека — вот все, кто остался в живших из целого отряда, что вчера был отправлен север. На север, вашу мать! Вы представляете вообще, насколько далеко эти земли находятся от кладбища?! Да некоторые из вас даже в ту сторону не смотрели никогда, не то что бы доходили до туда!
Она смачно сплюнула под лапы Глухой, словно говоря, что той стоило остаться там же, на плато, чем, волочась по земле, возвращаться обратно.
— Даже там львы считают, что гиен не надо бояться. Даже там львы думают, что мы — пустое место. Вы все, да, все вы — пустое, мать его, место! И только попробуйте мне что-нибудь сейчас тяфкнуть... Пустота, бл*дь, не разговаривает!
Гнев, сдерживаемый ею по пути сюда, постепенно просачивался наружу. То было видно и в метающихся с морды на морду глазах, и в оскале желтых зубов, сквозь которые вся эта речь и выдавалась.
Клановые не особо понимали как реагировать на такое, но на всякий случай поджали уши и отошли немного назад. Это взбесило Шензи еще больше.
— Кретины! Идиоты!.. Вы что, так и готовы мириться со всем, что сделают кошки? Если они скажут, что вы д*рьмо слоновье, вы радостно завиляете хвостами и примите все как есть?.. НЕТ!
Последнее слово, казалось, эхом разлетелось по кладбищу, обрушивая на землю особо хлипкие скелеты.
— С завтрашнего дня мы начинаем осаду этого сраного плато. Если кто не согласен — катится н*х*р отсюда или пусть выйдет прямо сейчас сюда, чтобы я перегрызла ему глотку. Мы костьми ляжем, но отвоюем у этих вонючих львов с севера новые земли. И чтобы все держали язык за зубами! Это будет наша территория, Скару не должно быть дело до того, какие я отдаю приказы!
Пылающий взгляд янтарных глаз прошелся в очередной раз по всем присутствующим, еще раз прекрасно давая понять, что сказанное только что не обсуждается.
О появлении матриарха стало известно еще до того, как та вышла на собственно поле. Тихий, робкий шепоток пробежался по толпе собравшихся гиен, оповещающий всех о прибытии Шензи и, что та сильно не в духе. Наил лишь краем уха уловила слова сидящих поодаль крокутов, и опасливо сжалась, стараясь стать как можно незаметной. Никто не хочет попасть под горячую лапу великого матриарха. Особенно она.
Наил видела, как некоторые гиены резко утихли, почтительно расступались поджимая хвосты и уши, видела как явно на что-то озлобленная матриарх вышла из толпы. Крокута быстро отвела глаза, предпочитая уткнуться себе в лапы, нежели нечаянно пересечься взглядом с горящими глазами Шензи. Все разговоры, создававшие до этого какофонию звуков, резко утихли. Все ждали слова матриарха.
И слово было. И какое слово, предвестником которого был страшный рык, что Наил аж испуганно скривилась и еще сильнее вжала голову в плечи. Стараясь спрятаться. Стать невидимой. Слиться с посеревшими костями, служившими им домом. Она лишь надеялась, что все вокруг были слишком увлечены речью Шензи, чтобы заметить насколько в действительности Наил боится их матриарха.
В этот момент для нее не было существа страшнее.
Наверное, поэтому она и избранница Ро’Каш, так ведь?
Слушать ее было трудно. Не потому что мешали какие-то другие звуки, нет. Вокруг повисла полная тишина, разрываемая лишь голосом Шензи. И не потому что она говорила как-то нечетко или непонятно. Нет, матриарх произносила речь с чувством, с толком, с расстановкой. Четко и громко. Наил казалось, что очень громко. Она слышала звуки, но их значения ускальзывали от нее, словно крокута заговорила на каком-то другом языке.
Наил сделала пару едва заметных шагов назад. Лапы тряслись. Хотелось сбежать как можно дальше от поля. Но как она может? Ведь говорит сама избранница Ро’Каш.
— Кретины! Идиоты!
Наил еще сильнее вжала голову в плечи, что дальше уже прятаться некуда. Можно только свернуться в комочек и зарыться в костях. Она хотела бы. Но это будет слишком заметно.
Где-то сбоку от оглушительного рева матриарха, наземь свалились несколько скелетов. Едва слышных за эхом ее голоса, стоящего в ушах Наил.
Когда наконец повисла тишина, Наил рискнула слегка приоткрыть один глаз. И тут же была встречена огромной волной ликования, воинственных и радостных завываний и непривычно зловеще звучащего гиеньего смеха. Все кладбище, словно утонуло в волне шума. А Наил, от ужаса, лишь сильнее вжалась спиной в кости, возле которых она сидела. Идея идти войной на львов? Драться? За что? Но остальных членов клана не волновали эти вопросы. Идея кровопролитной войны с жителями совсем других земель, похоже, была им только по вкусу.
Нет. Ей никогда не понять этот клан. Никогда.
—– Начало игры —-
Кажется, что она где-то свернула не туда.
Рыжешкурая остановилась на одной из каменных насыпей, напряженно вытянув шею вперед и развесив свои крупные, косматые уши. После недавнего ливня здесь стоял тяжелый, озоновый запах щекочущий ноздри, к которому примешивались самые разные ароматы. Запах мокрой шерсти, серы, ветхий и какой-то... пресный что ли, запашок от разлагающихся костей и прибитой к земле пыли. А еще пахло гиенами. Сплошными... гиенами. - Эк меня нелегкая то занесла, - задумчиво протянула самка, аккуратно спрыгивая вниз и равнодушно прошлепала по глубоким, застывшим в трещинах лужам, черпая когтями воду и оставляя за собой цепочку влажных следом по местами подсохшим каменным плитам. Здешние красоты глаз отнюдь не радовали, но чем-то, совсем неуловимо напоминали львице о ее родном доме. О величественных горах, таких же скучных и серых, бесцветных, как этот булыжник. О высоком столпоподобном нерукотворном возвышении по центру ее обиталища. Она скучала по этим землям. Скучала по знакомым мордам, особенно глядя на эти мрачные невдохновляющие пейзажи, но возвращаться не хотела. Тут хотя бы природа демонстрировала всю свою подноготную, что у нее имелась, не шифруясь и не прикрываясь цветастыми шторками сказок мудрецов. Жестокая, суровая, требующая не очищения, а очистить тех, кто заявился на эти территории. Для этого места чужими казались даже гиены, хотя вроде бы падальщики были законными правителями этих земель, но они были пришлыми... привлеченными запахом разлагающейся плоти, точно воронье, или какая-нибудь голодная крыса. Сели на злачном местечке жирной задницей. Хотя здесь едва ли теперь пахло едой - такого пиршества, как раньше, судя по колоссальным выбеленным костям с изогнутыми, обломками непролазного белого леса торчащими бивнями мертвых слонов, здесь уже давно не видели.
Львица остановилась, бдительно оглядевшись по сторонам, в поисках желтых угольков из туманной темноты. Здесь так сильно воняло гиенами, что Эвелин логично опасалась нападения пятнистых со спины. Странно будет, если ее присутствия здесь вообще не заметят. В это очень слабо верилось, поэтому ей стоило быть бдительнее. И поскорее покинуть опасные земли... Не то что бы она так сильно боялась встречи со слюнявыми санитарами саванны, благо на ее счету уже не одна и не две убитые особи, встретившиеся ей по пути, но самомнение Эвы еще не давило ей настолько, чтобы наплевать на расстановку сил в заведомо проигрышном бое. С учетом, что гиены очень, ну просто катастрофически редко ходят по одиночке. И черт ее дернул сократить путь подобным образом, нашла блин удобную лазейку.
- Куда дальше то? - воительница вновь настороженно замерла, обводя небесно-голубыми глазами неприветливую местность. Навигационная интуиция Эв знатно хромала, увы, особенно здесь, где то равнина - то колоссальный булыжник. То застилающие обзор кусты. То какая-нибудь особенно здоровая кость, сохранившая останки плоти, свисающей с нее на манер колыхающейся заскорузлой шторки. Или сваленные курганом чьи-то ребра... Самка раздраженно отмахнулась хвостом от такого "украшения", ловко запрыгивая на природную темную, покрытую древнющей, засохшей кровью ступень, звучно ее царапая, пытаясь удержаться на месте. Еще проклятые туманы порожденные выхлопами шипящих вдалеке гейзеров, после дождей ставшие лишь гуще и заволакивающие возможные пути подобно мистической затычке, или белесой заслонке. К одной такой Алая подошла поближе, любопытно сунув свою встрепанную морду в ее клубящиеся глубины... и вынырнула из молочного облачка, презрительно и громко чихнув себе под лапы. Вредно потерев подушечкой лапы свой слегка припухший по непонятной причине нос, самка вновь с глухим, невнятным бурчанием, то и дело прерываясь на оглушительные, раскатистые чихи, двинулась вперед, звучно шмыгая носом. Что за простуда... можно подумать она пыли наглоталась, или... перьев.
Одно тонкое, пушистое антрацитовое перо плавно опустилось откуда-то с небес, влетев одним концом аккурат в ноздрю глубоко вдохнувшей, "ныряющей" в очередную туманную, вонючую завесу львице.
- АП.... ЧХИ!!!!!!!!!!!!! - пожалуй этот богатырский чих можно было расслышать на другом конце кладбища слонов. А так же звонкий стук лба ойкнувшей, лишившейся обоняния из-за чертовой аллергии и зрения из-за серного облака Эвелин обо что-то твердое. Очень... твердое. В кого-то очень твердого, причем с самого, простите, тыла, ненароком отбив несчастному пятую точку!
Последнее, что успела увидеть округлившая ясны очи по пять копеек Эв, это не менее ошарашенную бледную, худую, слегка вытянувшуюся от удивления голубоглазую морду молодого самца, в обрамлении колючих прядей растрепанной белой (или седой? шут его разберет сейчас) гривы... Это как раз в тот самый момент, когда незнакомец задумчиво смотрел в след по инерции прошедшей чуть вперед львице, прежде чем она кубарем, считая все кочки и острые камни по пути, полетела с пригорка вниз! Вот знала же, что надо было обойти!!! Плечи, лоб, спина!
Это было и больно, и унизительно, но грех жаловаться. Ничего вроде не сломала по пути, проехавшись к концу на спине, как на салазках с горки, оставив пару пурпурных клочков на своем пути... И очень крепко застряла, влетев всей своей массой в останки доисторического слоновьего скелета, застряв аккурат промеж массивных ребер давно почившего, да еще каким-то совершенно глупым способом - естественно задницей наружу и упершись всей своей смятой физией в рифленую поверхность костлявой древности изнутри, щедро обслюнявив прутья своей неожиданной клетки. А если бы она протаранила сие препятствие, то впечаталась со всей дури мордой в камень - тоже приятного мало! - Уф... - кое-как отлипнув от омерзительной на вкус потрескавшейся поверхности "прутьев", самка отупело помотала взъерошенной башкой... а затем собрав морду в хмурую мину дернулась назад, бросив отчаянный взгляд через плечо. Скотина... Круп львицы не сказать чтобы был прям необъятный, и вполне бы просочился сквозь зазор, да только впереди сплошная стена, в которую Эвелин и так бестолково вжималась грудью. Увы - не развернуться. А сдать назад - плечи не пролазят! - Давааай.... - с сопением упершись задними лапами в каменистую почву и упираясь передними в плоскость прямо перед собой, Эва с натужным сопением сделала пару отчаянных рывков назад. - Чтоб тебя... АПЧХИ!
Болэйд посмотрела на Наил и мягко кивнула.
— Да, это хорошо. Ты сама как, Наил?
Все-таки, эта молодая гиена не только принимала участие в охоте, но и тащила на своей спине ношу вплоть до кладбища, а затем бегала на лекарственными травами. Это был весьма плодотворный и тяжелый день, радовало, что всё уже позади. Или... практически всё, была одна небольшая, но очень значимая деталь: поврежденная лапа. Несмотря на положительный вердикт Мазего, Болэйд требовалось время для полного выздоровления, значит, в последующие дни жизнь обещает быть спокойной и размеренной, без лишних телодвижений и активности.
В какой-то момент атмосфера на кладбище резко изменилась, и в воздухе повисло своего рода напряжение. Лэй осторожно чуть приподнялась, чтобы лучше видеть окрестности. Судя по волнению среди членов клана, Шензи наконец-то вернулась! Интуиция подсказывала, что не всё прошло гладко и по плану. Это было заметно по реакции сородичей, которые, закрыв пасти и прижав уши, расступались перед своим лидером и её приближенными. Сердце Болэйд пропустило несколько ударов.
Новости были просто ужасными! Болэйд сглотнула подступивший к горлу ком, и перевела взгляд с уцелевших обратно на Шензи. Целый отряд! Невероятно! Матриарх буквально метала молнии, и была просто в бешенстве. Несмотря ни на что, Лэй внимательно слушала речь Шензи, хотя ей абсолютно не нравились ни смысл, ни слова, ни то, с каким гневом и напором самка держала речь. По телу пробежала непонятная дрожь, кремовая гиена чуть дернулась и повернула голову к Наил. Сейчас, оторвавшись от Шензи, Болэйд ясно чувствовала страх молодой самки. Неудивительно: матриарх производила страшное впечатление, в прямом смысле этого слова.
— Наил..., — прошептала Болэйд и лапой дотронулась до Наил, с целью хоть немного успокоить.
Мягко, аккуратно, не привлекая внимания. Хотя никто сейчас не смотрел в их сторону — все члены клана устремили взор к Шензи. Лэй вновь повернула голову к лидеру клана, и чуть нахмурилась, когда Шензи продолжила говорить. Затем сердце вновь пропустило удары, было тяжело воспринимать столько негатива и ненависти за один раз. Казалось, будь это в силах Шензи, весь львиный род уже был бы стерт с лица саванны. Это заставляло нервничать и волноваться. И следующее же слово — "осада", — повергло Болэйд в настоящий шок. Дальнейшая речь будто шла где-то в параллели, в тот момент как Лэй старалась осознать услышанное. Сознание продолжало улавливать какие-то отдельные слова, но их было достаточно, чтобы Болэйд практически оцепенела. Сердце бешено колотилось, и если бы кремовая гиена сейчас не лежала на земле, то определенно бы плюхнулась на твердую поверхность. По телу прошла дрожь. Всё ещё было чувство, будто реальность проходит где-то там, а сама Лэй находится в совершенно ином пространстве. "А? Что? Отвоевать? Чужие земли? Север? Нет-нет-нет, так же нельзя! Только не это... Неужели всё это происходит на самом деле?", — Болэйд наконец-то смогла сглотнуть и еле-еле посмотрела на сторонам. Речь Шензи восприняли с ажиотажем и полной готовностью действовать. Все члены этого клана были готовы к войне. И это... пугало. Лэй перевела взгляд на Наил. Та точно так же была шокирована речью матриарха. Где-то в голове промелькнула мысль, что вначале стоит подождать, пока толпа успокоится, а уже после решить, что делать. Сейчас Болэйд было необходимо успокоиться самой, и постепенно, шоковое состояние сходило на "нет".
Каменные ступени>>>
С угрюмой рожей Банзай плелся позади главной самки, то и дело бестолково скалясь на невидимого врага и помахивая метелкой своего всклоченного хвоста. Отчасти это было связано с позорным разгромом патрульных гиен, когда их так легко отымела какая-то парочка львов. Крокут никак не мог отделаться от гадкого чувства унижения, будто это лично ему отвесили под жопу, а вовсе не его пятнистым сородичам, двое из которых уже начали бесславно разлагаться.
А ещё страшно хотелось жрать. Как бы там ни было, только непроходящий голод никто еще не отменил, а все тайные надежды Банзая на охоту между делом тотчас же ухнули, едва только главным гиенам стало известно о нападении. Пустой желудок капризно урчал всю обратную дорогу, требуя любой пищи… да хотя бы виде плешивых мышей, которые периодически шныряли под лапами. Однако крокут прекрасно понимал, что сейчас не стоило даже заикаться о своих потребностях, которые были слишком мелочны и ничтожны на фоне новых проблем. Тем не менее, едва только усталые лапы ступили на земли костей, Банзай принялся жадно коситься по сторонам, подмечая про себя, что успели притащить соклановцы, пока их вожаки были в отсутствии. Несколько свежих туш… Неплохо, неплохо! Пятнистый самец тайком облизнулся, предвкушая урвать хотя бы небольшой кусочек. Очевидно, что у Шензи, которая даже не взглянула на старания охотников, напрочь пропал аппетит, но это же вовсе не означало, что и у остальных его тоже теперь нет. Поэтому Банзай, поравнявшись с общаком, слегка замедлился, пропустив матриарха на несколько шагов вперед. Улучив момент, он быстро подскочил к мясу и агрессивно щелкнул зубами. - Мне можно! - хрипло рявнул падальщик, вцепившись в сочное, еще пахнувшее свежей кровью тушку и оторывая от нее сравнительно небольшой кусок. Лучше, гораздо лучше… Теперь и повоевать не грех!
Догнав Шензи, он грузно плюхнулся на свободный пятачок с насупленной, но довольной рожей, чавкая и облизываясь. Возможно, главная самка и отвесила бы своему помощнику оплеуху за такое хамское отношение к правилам распределения пищи, однако Банзаю было плевать. Когда желудок отчаянно присыхает к хребту, становится как-то не до общих устоев и понятий. Да и малюсенький ошметок говядинки вряд ли бы нанес хоть какое-то значимое оскорбление предводительнице пятнистых. Впрочем, больше, чем судорожное взвешивание полагающейся ей доли, матриарха беспокоила складывающаяся ситуация. Более того, она была в ярости - львы распоясались до такой степени, что практически прекратили бояться гиен! Неискушенный думами мозг Банзая тут же услужливо подбросил самцу пренебрежительное поведение Скара, когда стало совершенно ясно, что он не собирается рвать свою тощую жопу ради довольства нескольких десятков гиен. Слушая речь Шензи, крокут злобно скалился и кивал лысой башкой, во всем соглашаясь с подругой. Она была права. Уже давно пришла пора перестать сюсюкаться с мерзкими кошками, которые возомнили о себе невесть что!
- Мы не будем мириться! - громыхнул Банзай, вставая бок о бок с матриархом, как он это делал всегда, на протяжении многих лет. Грозным взглядом он обвел морды соплеменников, после чего гнусаво заржал на все кладбище, словно потешаясь над их массовым оцепенением. Слегка успокоившись, крокут красноречиво топнул лапой, невольно взбив серое облачко праховой пыли.- Прогнать уродливых кошек с НАШИХ земель! Это котам место на кладбище, а не нам! Это мы будем смеяться над их гребанными трупами! Слышите? Вот так! - и на всю округу вновь раздался характерный для всех гиен смех, граничащий с какой-то больной истерикой.
О том, что Шензи уже здесь, Мазего узнала ещё до того, как увидела её воочию. По кладбищу быстро разнёсся шёпот гиен, взволнованных тем, какой зловещий, не предвещающий ничего хорошего вид у их матриарха. Так, соседей шаманки остро волновал вопрос, соблаговолит ли она вообще сейчас принятся за еду в таком настроении, на что старуха презрительно скривила губы - как можно думать о желудке в такое время? Что-то точно случилось, что-то недоброе.
Завидев хмурую Шензи, продвигающуюся к добыче сквозь почтительно расступающуюся перед ней толпу голодных и взволнованных проектов, Мазего почтительно склонила голову. Хоть две самки и находились достаточно далеко друг от друга, хоть Шензи и вряд ли заметила бы её в этой разношёрстной толпе, старая крокутка никогда не пренебрегала самостоятельно взваленной на себя обязанностью оказывать знаки почтения матриарху. И плевать, замечает она их или нет - в первую очередь их видит Ро'каш, богиня никогда не отвернётся от своих послушных дочерей.
Всю гневную, щедро усыпанную ругательствами тираду Мазего прослушала молча, со строгим выражением лица и хмуро сведёнными бровями - неудачи нового клана переживались ей так же остро, как и его лидером, за малым лишь не так эмоционально. Известие об уничтоженом отряде вызвало гнев в груди Мазего. Как посмел кто-то встать на пути у Избранницы? Эти неразумные львы скоро сполна заплатят за содеянное, гиены ещё вернутся на север, их будет больше и они будут озлобленнее, так что самое время самонадеянным котяткам в страхе поджать хвосты и убираться, потому что теперь эти территории принадлежат Шензи и её народу.
Заключительный пассаж матриарха был принят кланом с восторженным ликованием. Над кладбищем разлетелся одобрительный вой и характерный для гиен едва ли не истерический хохот. Присоединяться к общему надрывающемуся хору степенная старуха не стала, ограничившись лишь парой относительно цивилизованных, но от этого не менее искренних выкриков.
- Да здравствует матриарх! Да здравствует Шензи! - с горящими от праведного гнева глазами рявкнула Мазего, ощущая, как многоголосая толпа ревёт вместе с ней в унисон, ведь именно такой смысл нёс этот хаотичный гвалт, неорганизованно поднявшийся над полем костей.
Позади грустно скукожилась непривычная к таким вещам малышка Наил, от страха вжав голову в плечи и закрыв глаза. Должно быть, ей было очень тяжело понять беснующуюся толпу, понять этот дьявольский хохот соклановцев, понять, для чего нужно развязывать кровопролитную войну. Ничего, она ещё успеет привыкнуть, мало ли чего в жизни бывает в первый раз. Поймёт, зачем весь этот шабаш, когда клан навсегда покинет это вонючее кладбище и поселится на новых, плодородных, полных упитанной дичи землях, где больше не будет голода, вони и недостатка ни в чём, поймёт обязательно. Ну а пока да здравствует Шензи, да здравствует война, да здравствует кровавое раздолье! Это не будет бессмысленным конфликтом, исполненным жестокости ради жестокости, это будет праведная борьба, ибо боги на нашей стороне. Это будет исполнением пророчества.
Водопой —>
Кажется, приплестись Эд успел как раз вовремя. Из туманной темноты вышел нестройный клин — остатки отряда. К нему постепенно стали добавляться всё новые и новые соклановцы. Медленно, как на плаху, они в прямом смысле сползались к центру кладбища, ожидая бури. Погода никогда не пугала пятнистых существ — куда больше им не по нраву было плохое настроение матриарха. И сейчас именно оно грозило почти всем жителям слоновьих скелетов.
Шензи была в ярости. Ярости и бессилии. Эд, несмотря на всевозможные толки, что ходили о нём даже среди собратьев, неплохо понимал её настроения, и мог иногда сложить нуль и один. Их не бояться, их не опасаются, они не смогли выдержать драку и вернулись домой покалеченные. Очевидно, что это крах. И теперь за весь этот позорный крах все по круговой поруке отгребали.
Его с собой не взяли. Присматривать за старухой кому-то всё-таки надо было, а затем были патрули, была охота и иные вылазки в пределах кладбища, но на своей шкуре он не почувствовал чужих клыков. Тем было хуже ему — пострадавшим хоть было, что предъявить. Поэтому пока Эд и не вылазил, обходя вещающую на всё кладбище Шензи и тщательно вслушиваясь, пытаясь выцепить из её слов и интонаций важную для себя информацию. И чем больше слушал, тем больше разъярялся.
Львов он не любил. Как любая гиена, их он предпочитал только в детском виде и только на завтрак (если съесть вечером, будет изжога и отрыгиваться шерстью). И уж очень Эд не любил, когда его лишали удобных для жизни привычек, таких как вкусно и сытно жрать, спать в тепле и снова жрать. А мерзкие кошки не давали ему всего этого делать. Сама мысль, что где-то там, где их нет, тоже есть львы и совсем нет гиен, казалась ему неправильной и даже, честно говоря, ненастоящей. Он куда охотнее верил в то, что те редкие львы, что он встречает вне прайда Скара — это какие-то отмороженные отщепенцы, которые чудом уцелели в мире, сплошь и рядом населённом гиенами.
И вот Шензи сейчас этот мир сломала. И Эд злился.
Он почти никогда не высказывался на собраниях (хотя бы в первую очередь потому, что его мнения никогда и не спрашивали), но сама Шензи или Банзай при личных каких-то обсуждениях всегда давали ему возможность издать свой, очевидно, очень весомый звук. Поэтому и сейчас он не спешил. Подойдя со спины, он издал низкое, тихое приветственное урчание (потому что подходить, словно проклятая кошка, беззвучно, к Шензи со спины — смерти подобно), а затем ткнулся носом ей в плечо, совершенно не боясь того, что сейчас вполне может оказаться без глаза, потому что его укусят за морду. Лишь затем он пихнул бедром Банзая, молча садясь по другую сторону от матриарха, как верный паж-охранник, и посмотрел на толпу перед ними разъехавшимися глазами.
А затем уголки его пасти медленно, но верно поднялись, нижняя челюсть съехала, мокрый, розово-серый язык буквально вывалился наружу, а вязкая, густая слюна, вмиг собравшись на его кончике, с тихим шипением упала в пыль. В то же мгновение левый зрачок, до того рассматривающий симпатичную светлую гиену — Наил же вроде? — последовал за полостной жидкостью и буквально упал вниз, к нижнему веку. И душераздирающий, заставляющий иногда и некоторых неокрепших психикой гиенят дрожать за слоновьими костями гогот разлился по кладбищу.
В том, что Эд вменяем, сомневаться не приходилось, но грани его изломанного разума понять было невозможно. И тем страшнее становилось, когда он, мощный, сильный, загорался чёрной яростью, ведомый матриархом. В таком состоянии он, кажется, был опаснее бешеных.
Запах огромного, мать его, клана, видимо, был недостаточно устрашающим, чтобы незнакомец решил обойти это место десятой дорогой, но вот вида уставшей и голодной Нур для него оказалось вполне достаточно, чтобы изменить своё решение. Незнакомец неожиданно повернул назад и поторопился смыться отсюда, видимо вполне здраво оценив, что такой крошке справиться в одиночку с громадной и опытной самкой будет… весьма проблематично. Ещё и когда вокруг снуёт толпа таких же, как она. Нур не стала бросаться за ним и вести аж до самой границы. Наоборот, остановилась и покорно подождала приближения парочки соклановцев, чьи шаги она успела услышать раньше, чем они окликнули её.
– Проведите нашего гостя. А то вдруг он заблудится и решит сделать привал без разрешения. Или того хуже, натворит чего, – проворковала самка, продолжая провожать уходящего прочь крокута довольным взглядом. Ух, не потеряла она ещё устрашающий вид живой мясорубки! Оно и хорошо. Меньше телодвижений, чтобы выполнять свою работу. Встала перед нарушителем границ, покрутилась-повертелась, подмигнула ему, хвостиком махнула и вуаля, проблема уже несётся прочь!
– Да, кстати, – одна из отправленных Нур членов клана остановилась подле пятнистой туши, с явно читаемым волнением в глазах посмотрев на неё, – отряд Слепой, Глухой и Лысой вернулся. И… в неполном составе. С ними ещё Шензи с Банзаем, – напоследок кинула самка, после чего помчалась догонять своего товарища. Нур от этой новости знатно опешила, даже не сразу нашла силы, чтобы пошевелиться, после чего помчала обратно. В смысле в неполном составе?! Их всего шесть было, куда ещё меньше? И если подумать, больше всего опыта как раз-таки у самой неприятной для Нур троицы, имена которых озвучила та самка. В отличие от них, остальная часть отряда для Нур была более приятна: закалённая самка-боец, милый карапуз и её лучший друг-оболдуй. Агот была немногословна и при этом готова к работе, даже самой грязной и кровавой, так что такой экземпляр грех потерять. Табо хоть и славился на весь клан своей мягкотелостью всё-таки моментами вызывал у Нур желание встать на его защиту и даже шефство над ним взять, чтобы он поскорее освоился в клане и перестал дрожать, как осиновый лист. Уж неясно, что конкретно стало причиной такой доброты по отношению к карапузу: просто материнский инстинкт или скрытое желание стать для клана ещё более уважаемой, чем Шензи (а ведь закат её с каждым днём только приближается). Ну а с Людовиком всё понятно без слов. Казалось, что эти двое доставляли неудобства клану ещё с рождения. Оба отпускали и отпускают и по сей день глупые шутеечки, над которыми смеются громче всех остальных, не без удовольствия готовы забежать в самое пекло сражения, попутно гогоча, как ума лишённые. Их дружба была лишь вопросом времени. И потерять своего лучшего и, откровенно говоря, единственного друга вот так просто Нур не могла.
“Только попробуйте сдохнуть, идиоты. Не в мою смену, мать вашу!” – вопила про себя самка, несясь обратно к столпотворению гиен. Когда она приблизилась к новоприбывшему отряду, бег её сменился на рысцу, чтобы ненароком не сбить какого-нибудь зеваку или не проскочить мимо тех, кого так жаждет увидеть. Увидеть живыми, если быть точнее. Заметить в этой толпе Табо и Людовика было непередаваемо приятно для неё, на её морде на мгновение даже покрасовалась счастливая улыбка, но видя их раны и кровь (не ясно, чью именно), она как курица-наседка начала кружиться и качать головой.
– Люда, я шото не поняла, – проворчала гиена, всё-таки окончательно растолкав всех присутствующих и подобравшись к отряду вплотную. Она ожидала, что сейчас Лапуля вскочет и радостно начнёт тараторить о пережитых им злоключениях, во всех красках описывая, как задал “тупым кошакам” жару. Вот только он не вскочил. Даже ухом не пошевелил в её сторону. На секунду самка застыла, боясь собственных мыслей, ткнулась носом в его бок и только когда убедилась, что её оболдуй дышит, смогла выдохнуть. Вот только её облегчение уж как-то слишком быстро сменилось праведным гневом. – Это что такое? Что. Это. За срань. Я спрашиваю?!
Самка злобно сверкнула глазами, оглядев окруживших остатки отряда и задержав свой гневный взор на бедолаге Табо. На удивление Нур, подсознательно ожидавшей, что он начнёт дрожать и что-то невнятно лепетать, самец уж больно спокойно вкратце объяснил произошедшее. Похоже, бедняжка с утреца пораньше успел хлебнуть столько дерьма, что его уже ничего не удивит и не спугнёт. Его спокойствие остудило голову самки, и когда он закончил свой “отчёт”, Нур лишь кратко кивнула. И только она хотела прилечь рядом с Лапулей и попытаться разворошить его, как по кладбищу разнёсся оглушительный рык. Слишком знакомый для Нур, чтобы она могла вот так просто проигнорировать его. Пришлось переться с кислой миной к недавно пойманной туше, чтобы усесться в “первых рядах” и любоваться злобной мордой матриарха. Ну и готовиться к очередной порции плохих новостей, приправленных оскорблениями.
Одна из новостей, которую донесла Шензи, знатно удивила Нур. Нет, неуважение львов по отношению к гиенам никогда не было для неё секретом, но вот её слова о целости отряда… Получается, Лысая и Слепая мертвы? В самом деле мертвы? Да, эти самки, конечно, никогда не вызывали у Нур приятных эмоций, в своё время они даже подраться успели, но это не отменяет того факта, что эти засранки являлись для Нур соклановцами. Они вместе росли, вместе охотились, все дела… Так что представляя их разодранные в клочья шкуры, которые даже домой донести не смогли, где-то глубоко внутри неприятно кольнуло. Не к добру этот разговор, ой не к добру… Шензи красноречиво распиналась о том, как же низко пали гиены в глазах львов, пыталась достучаться до гордости соклановцев, а потом и вовсе сказала, что клан будет отвоёвывать северные земли. Новые территории это, с одной стороны, хорошо, вот только облачные степи, на которых они сегодня охотились, были для Нур куда более лакомым куском. Они не заняты каким-нибудь кланом, прайдом или иной группировкой, а это значит, что не придётся лишний раз напрягаться. К тому же, эти земли теплее, насколько известно Нур. Северные земли на то и северные, что там холодно, пасмурно и некомфортно. Особенно если предел твоих мечтаний это развалиться на свежей травушке, подставить свои бока под ласковые лучики солнца и поспать часов эдак пять после хорошей трапезы. Впрочем, не только идея воевать за холодные и наверняка голодные земли не нравилась гиене. Вся беда в том, что в принципе сложившаяся ситуация сейчас её совершенно не устраивала. Скажи эти заветные слова Шензи пораньше на год-два, когда Нур была в два раза тупее, то эта бурая бестия непременно бы пустилась в пляс и брызжа слюной орала, какой же у них золотой матриарх, как же им всем повезло и тому подобное. Впрочем, чтобы не показывать своё опасение, она и сейчас должна делать это. Поднимать боевой дух, орать и всячески скрывать заботу о парочке кошаков из прайда. Она пять лет горбатилась ради того доверия, которое испытывает клан по отношению к ней на сегодняшний день. Ежедневные патрули, охота и бои за пищу и статус – это всё не должно пройти даром из-за неосторожных действий.
“Да чего ж вы молчите, тупоголовые?!” – наконец, взревел внутренний голос. Похоже, клан так был ошеломлён новостями, что просто не мог выдавить из себя ничего кроме удивленных охов-ахов. Нур сделала шаг вперёд, набрала полную грудь прохладного утреннего воздуха, и одна из первых начала поднимать боевой дух товарищей:
– Отобьём север!
Как и все прочие, самка начала громко гоготать и выть, периодически рявкая якобы от восторга и предвкушения скорой расправы. Но хотела ли она этого на самом деле? Нет. Потому, когда от криков соклановцев уже плохо слышно было собственные мысли, самка незаметно ускользнула к сопящему телу своего лучшего друга. Новости о смерти Слепой и Лысой, скорое нападение на север и ранения Людовика даже аппетит отбить сумели. Гиена плюхнулась рядом с тёмно-серой тушей и положила голову на его бок, используя бедолагу, как свою собственную подушку. Время хорошенечко всё обдумать, пока Шензи не решила повесить на неё какую-нибудь обязанность. Не дай Ро’каш, ей доверят вести ещё один отряд и воевать в первых рядах. Может, Шензи на время забудет о ней, если она посидит в сторонке?...
“Победа может слишком сильно обрадовать её. Настолько, что идея сожрать Скара и его кошек уже не будет казаться ей такой уж абсурдной”, – пронеслось в её башке. Вот это, пожалуй, пока что большее, что волнует её. Она привыкла к прайду. Привыкла к его обитателям, даже самым вредным и неразговорчивым, смогла завести парочку знакомств и связей. Она получала от львиц, с которыми особенно сдружилась, подачки, когда в клане было тяжко, и в свою очередь, делилась добытой пищей, что позволяло и ей, и доверенным ей львицам не жить впроголодь. Да чёрт подери, она ведь даже охотилась иногда с ними! Конечно, она была рада, что пока матриарх нацелилась не на прайд Скара, а на земли каких-то северян, про которых Нур, честно говоря, и не знала. Но кто знает, что щёлкнет в голове у этой старухи, если им всё-таки удастся отбить этот проклятый север?
—–→ Переход из Бескрайние луга
В голове никак не укладывалось. Не рассказать матриарху про инцидент, скрыть детали, делать вид, что ничего вообще не было! Это выходило за рамки понимания, и сколько раз события не прокручивались мысленно по кругу, причина подобного решения оставалось непонятной. Смириться было крайне тяжело, но в данной ситуации необходимо, но всё равно сознание говорило своё твердое «нет». Что, впрочем, активно гналось куда-то глубоко в душу приказом свыше. Так сказали опытные и старшие гиены. Кто Дживе такой, чтобы открыто спорить и высказывать свою, никому неинтересную точку зрения? Поэтому пришлось заткнуть пасть и молча кивнуть на все указания. Но чёрт, в голове всё ещё слышен топот копыт, разъяренное мычание и вопли сородичей. Это не так просто вышвырнуть из головы. Патрулирование прошло отвратительно. И группа возвращается домой.
На поле костей было столпотворение. Хватило пары минут, чтобы догадаться о причине: один из патрулей принес добычу. У Дживе сразу потекли слюнки от вида туши, но как и всем, ему пришлось сдерживать свой аппетит. Настроение упало ещё больше и скатилось в минус. Самец был крайне раздражен и зол, и любая мелочь могла разбить хрупкое самообладание. Джи просто-напросто плюхнулся на землю и вскинул голову.
— Аааа! Жрать хочу, мать вашу.
Кто услышит — неважно, кто обратит внимание — тоже неважно. Дживе ни к кому конкретному не обращался, а просто пытался хоть как-то выпустить пар. Он не ел уже достаточно долго, плюс патрулирование, плюс… Самец опустил голову и помотал в разные стороны. Всё. Хватит. Довольно. Чем меньше будет думать об этом, тем будет лучше для него самого. И для Клана тоже. Ведь старшие знают, как и что, верно? Они бы не стали отдавать подобный приказ без оснований, правда же? Дживе не мог рассуждать иначе. Но все-таки, сокрытие информации его очень коробило. Потребуют у него отчет, вот весело будет! Он никогда не увиливал. А тут… иное, тут есть конкретный приказ свыше. Не Шензи, но и не те, кого можно просто так ослушаться. Ведь не только Джи был втянут в это. Молодой самец осмотрелся в поисках остальных, но не заметив знакомых фигур, быстро бросил своё занятие.
Буквально через несколько минут Дживе пришлось ещё раз поднять голову, но в этот раз из-за небольшого переполоха среди сородичей. «Шензи! Они вернулись!», — Джи аж вскочил, и лапы сами понесли вперед, при этом самец не церемонился и нагло расталкивал остальных. Что-то явно намечалось, и Дживе хотел быть максимально в центре событий. Пару раз ему пришлось рыкнуть на каких-то самцов, чтобы не возмущались, а после Джи остановился, вернее, его остановил резкий голос матриарха. Дживе замер и внимательно смотрел на Шензи. Она была не в духе, и это очень и очень мягко сказано. По телу прошел непонятный холодок. Пришлось чуть вытянуть шею, чтобы рассмотреть, на что конкретно указывает самка. «Быть не может… Неужели тоже», — Дживе сглотнул. Похоже, не только их патрулирование было ужасным. Ещё одна группа пострадала, и пострадала серьезно. Гнев матриарха чувствовался в воздухе, прямо искрился и потрескивал. Сердце в груди Дживе начало бешено колотиться, а сам он, как и многие, толком не знал, как реагировать. На последнем громогласном и раскатистом «нет», Джи поджал уши, вжал голову в плечи и чуть прищурился, а затем вновь встал ровно. Внезапно, в душе вспыхнул яркий огонь ненависти ко львам. То чувство, с которым самец вернулся на кладбище, перемешалось с только что полученной информацией и вместе они образовали внутри нечто новое и пугающее. Взгляд стал серьезным и решительным, в сознании ни тени сомнения. Львы давно перешли всякие границы дозволенного. Шензи была права — мириться с этим нельзя. Дживе более, чем положительно воспринял новость о штурме плато. Львы должны заплатить за всё! Неважно, с чего это начнется, с Севера или Земель Гордости, главное — первый шаг. Джи воспарял духом. Слова Банзая придали ещё большей решимости и желания разделаться со всем львиным родом.
— Да здравствует Шензи! Север будет наш!
В груди ненависть смешалась с воодушевлением. По правде говоря, Дживе был готов выступить хоть прямо сейчас, поскольку моральное состояние было сильней физических потребностей. Он-то сделает всё, что в его силах, чтобы помочь в осаде Севера. Он будет сражаться за Клан. За Шензи.
Сообщение отправлено Мастером Игры
{"uid":"74","avatar":"/user/avatars/user74.png","name":"FrolJoker "}
FrolJoker
Большую часть обратной дороги гиены плелись молча и в каком-то подавленном настроении. Молоденькие патрульные практически не разговаривали друг с другом - во всяком случае, Лило ничего не слышала с их стороны, а сама она не собиралась ежечасно зудеть о том, чтобы те держали свои пасти закрытыми. Пусть новички проклинают, плюются или одобряют, но ее решение оставить все, как есть - было единственно правильным. Уж в этом-то глава отряда не сомневалась, да и старина Стич был аналогичного с ней мнения. Власть Шензи приобрела совершенно безнаказанный размах.
… в чем Лило и убедилась, выслушивая пылкую речь разгневанного матриарха. Крокута сидела подле своего спутника и с сожалением качала головой, отмечая про себя вопиющую дерзость, которую источали планы главной самки. - "Это сумасшествие... Кем она себя вообще возомнила?" Стич недовольно хмурил свои кустистые брови и время от времени скалился, однако со стороны могло показаться, что таким образом самец выражает свою ненависть к мерзотным котам. Хотя слоновьим дерьмом он себя не ощущал, но и срочно ломиться завоевывать Север ему как-то не улыбалось. Оглянувшись на молодых собратьев, пятнистый падальщик заметил, что оба крокута явно в чем-то сомневались, пережевывали какую-то навязчивую мысль в своих буйных головушках. - Думайте о себе, - коротко бросил он, выкусив клыками назойливую кровопийцу с собственного плеча. - Когда-нибудь всему придет конец.
Лило, одобрительно кивнув супругу, усмехнулась. Это ж надо было такую философию отметить, которой за туповатым самцом отродясь не водилось. Когда он успел поумнеть, спрашивается? - Если вы непременно хотите что-то рассказать Шензи, то, право, не стоит. Мы все сделали правильно, и я только что в этом убедилась.
Хм... похоже, он слишком рано обрадовался.
Да, незнакомкам, безусловно, удалось призвать древний — почти как само Кладбище — дух, принадлежавший одной из мертвых слоновьих матриархов, но вот удержать его в этом мире оказалось гораздо, гораздо сложнее! Довольно скоро, не шибко-то довольный призрак начал подозрительно рябить и мерцать, грозясь в любой момент развеяться по ветру; так оно и случилось уже спустя несколько мгновений. Оно и не удивительно... Эти самки с самого начала не показались Дему такими уж сильными и опытными шаманками, способными проводить ритуалы подобного уровня и сложности; чудо, что они вообще сумели призвать такую, ээ, красоту, да еще и без посторонней помощи! Интересно, зачем им вообще понадобилось тревожить эту несчастную старуху? С такого большого расстояния, Дем, разумеется, не смог толком расслышать ни единого вопроса, заданного львицами их призрачной гостье, а оттого продолжал теряться в догадках. В конце концов, светлогривый все также тихо улегся обратно, чувствуя себя порядком... разочарованным? Да, пожалуй. Ему так сильно понравилось начало "спектакля" и так сильно расстроило его чересчур быстрое окончание! Хотелось даже выскочить из своего укрытия и спешно броситься вперед, спасая безнадежно сорванный обряд, но самец каким-то чудом сдержался; он даже не стал громко цыкать языком, привлекая к себе внимание троицы — будь Ворона с Драниру здесь вдвоем, он бы еще решился завязать беседу, но присутствие Куоритча, этого здоровенного и мрачного как сама Смерть патрульного, казалось шаману... нежелательным. Нечего ему знать о том, что рядом с границами его прайда вот уже долгое время трется какой-то совершенно незнакомый хр*н с горы. Может, Дем и был наглой, до невозможности любопытной Варварой, всюду готовой сунуть свой длинный усатый нос, но не до такой же степени, чтобы нарочно вступать в конфликт с местными стражами. Тем более, что он планировал еще немного задержаться в этих краях. Поэтому лев хранил благоразумное молчание, не торопясь спускаться с вершины облюбованного им пригорка и просто молча наблюдая за тем, как незадавшиеся шаманы быстро покидают локацию. У них была веская причина для спешки: воздух стремительно наполнялся посторонними голосами и характерным гиеньим хихиканьем, что намекало о скором приходе истинных хозяев Кладбища.
Пожалуй, что и самому Деметрию стоило поскорее уйти отсюда... если он не хотел ввязываться в неравную схватку с голодными падальщиками.
— Валим отсюда, — тихо озвучил Корвус мысли молодого некромага, и Дем в кои-то веки согласно кивнул ему в ответ. Эх, жаль, конечно, что они были вынуждены так скоро убраться восвояси, не успев толком ничего исследовать, но когда в одном месте собирается такое большое количество гиен... Словом, не стоило зазря рисковать своей драгоценной шкурой. Ну, и оперением тоже. Быть может, они еще вернуться сюда, просто чуть позже, когда Клана разойдется, и местные тропы вновь останутся без надлежащей охраны.
— Проверь-ка пути отступа, — шепнул Деметрий тревожно нахохлившемуся фамильяру. Того не пришлось уговаривать дважды — больше всего на свете Корвусу хотелось быстро и без приключений покинуть это негостеприимное место, так что ворон немедля поднялся в воздух, на прощание мстительно зацепив крылом встрепанный затылок Дема. Будешь знать, как впредь игнорировать все его разумные предостережения! Самец лишь негромко хмыкнул ему вслед, легким движением головы смахнув упавшие на глаза пряди — ну, кто ж знал, что все так неудобно получится... Выждав для верности несколько минут, лев поднялся с камней и аккуратно попятился назад, не спеша выпрямляться во весь рост, дабы не привлечь к себе лишнего внимания, как живых, так и мертвых... И тут же едва сам не отдал душу Великим Предкам, когда прямо за его спиной сперва раздался оглушительный, прямо-таки громоподобный чих, многократным эхом разлетевшийся по всей округе, а затем что-то твердое весьма ощутимо ткнулось прямиком ему в... эээ... тыл, где-то над основанием нервно дернувшегося из стороны в сторону хвоста. Ну... легкий "поцелуй" нежным львиным лобиком — это вам не агрессивный кусь мощными гиеньими челюстями, тут вроде как и пожаловаться-то толком не на что, и Дем, разумеется, не стал душераздирающе вопить от боли или испуга. Самец лишь с искренним изумлением вылупил свои яркие, пронзительно-голубые глаза, в мрачном сумраке Кладбища казавшиеся скорее сероватыми, обернувшись на невесть откуда взявшуюся позади него львицу, смерив ее долгим, недоумевающим взглядом... да так и остался стоять в гордом одиночестве, ибо на автомате шагнувшая мимо него Эв вдруг безмолвно ухнула куда-то вниз, не глядучи ступив лапой в пустоту обрыва. Стоило видеть, с каким видом Деметрий уставился ей вслед, с этаким донельзя задумчивым выражением морды пронаблюдав за головокружительным падением незнакомки — вплоть до того момента, пока бедная самка не скрылась из виду в густых клубах поднятой ею же самой пыли, головой вперед влетев в узкую щель между старыми, криво покосившимися друг на друга слоновьими ребрами.
Ух... больно, наверное.
— Я думал, ты проверишь тропу, — выдержав небольшую паузу, с легким укором обратился Дем к плавно спустившемуся с небес Корвусу, совершенно невозмутимо усевшемуся на верхушке массивного костяного бивня. — И заранее предупредишь меня о любой возможной опасности...
— Об опасности я бы тебя предупредил, — тихо проворчал птах, колупаясь клювом промеж собственных когтистых пальцев. На что Деметрий лишь молча покачал головой: ох уж эта твоя злопамятность...
— Хм, — лев снова перевел взгляд на беспомощно трепыхающуюся на дне оврага Эвелин. Кажется, бедняжка все никак не могла выбраться из этой импровизированной ловушки... Крепко же она там застряла! — Что ж... в таком случае, задержимся здесь еще немного, — бедный Корвус аж чуть было с насеста не грохнулся, всплеснув крыльям ему вслед: куда пошел! какое "задержимся"! ты издеваешься, что ли! Но Дем намеренно не стал оборачиваться на его протестующее шипение, вполне спокойно начав спускаться вниз — как раз к тому месту, где вот уже с добрую минуту бестолково пыжилась и кряхтела несчастная самка, то и дело перемеживая все это дело лихорадочным чиханием. И откуда только она здесь взялась, вся такая шумная и неуклюжая? В последнее время, юному шаману прямо-таки везло нос к носу сталкиваться со всякими буйными, суетливыми барышнями! Ну, или задницей к носу... смотря как кости лягут. В несколько бесшумных прыжков очутившись у самого подножья холма, не забыв бдительно зыркнуть из стороны в сторону, проверяя, не вынырнет ли откуда-нибудь наглая гиенья физиономия, привлеченная нежданным запахом или, скорее, громким, лихорадочным сопением, Дем, крадучись, приблизился к львице со спины (назовем это так), одарив ее призывно выпяченную пятую точку долгим, оценивающим взглядом... а затем с растущим любопытством просунул морду в темное отверстие промеж передних конечностей мертвеца, желая теперь уже чуть лучше рассмотреть чумазую физиономию "пленницы". Причем для самой Эв это наверняка стало полной неожиданностью, учитывая, как сильно она была сосредоточена на своих попытках высвободиться из давящих с обеих сторон костей. Глазом моргнуть не успела, а где-то сбоку уже замаячила большая усатая морда, да еще так близко от ее собственной!
Дратути, мы из компании Орифлейм!
— День добрый, — как ни в чем не бывало поприветствовал львицу Дем, весьма спокойно улыбнувшись и аж глаза прижмурив на мгновение, словно бы искренне радуясь этому непредвиденному знакомству. — Вы не сильно ушиблись? Эк вас угораздило, — вытащив голову обратно и оттолкнувшись передними лапами от полуразвалившейся грудной клетки, самец с эдаким сокрушенным прицокиванием обошел ее стороной, что-то там себе прикидывая. — Поистине безвыходная ситуация. Ни вперед, ни назад... да еще и в таком опасном местечке... вот гиены-то обрадуются. Не боитесь, что они вас услышат?
>>> Земли Гордости >>> Северное озеро >>>
—————
Годы Ухуру, чья жизнь медленно, но неумолимо близилась к закату, давали о себе знать – улёгшись на ночлег под одним из огромным слоновьих черепов накануне вечером, старуха проснулась лишь ближе к полудню, проспав едва ли не половину светового дня. Ну, а каким ещё сном, если не самым крепким, могут спать пожилые самки, когда их кости не болят от долгих и изнурительных передвижений, а желудки набиты едой? Что ни говори и как ни относись Ухуру к матриарху, а последние несколько месяцев Шензи поработала на славу – члены клана уже не выматывались настолько сильно в поисках еды и патрулировании Земель Гордости, а посреди Поля костей постоянно – постоянно! когда такое вообще было в последний раз? – лежала добыча, пусть даже это и был какой-нибудь мелкий дикдик, которого с трудом хватило бы на пару членов клана.
Поднявшись с земли, старуха по-кошачьи вытянула вперёд передние лапы, выгнула спину и потянулась, разминая затёкшие конечности, а затем, просто встав, широко зевнула и как следует отряхнулась, стряхивая с шерсти пыль Кладбища. Выбравшись из своего укрытия, пожилая самка направилась в сторону места общего собрания, где уже копошилась добрая часть клана – судя по разносившемуся над гиеньим логовом запаху, утреннее охотничье патрулирование прошло успешно. Стоило Ухуру неспешным шагом подойти к свежепойманной добыче, как часть гиен – в большинстве своём, конечно, молодые самцы, – поспешили отбежать подальше от пиршества. Что ж, были некоторые преимущества в том, чтобы быть самкой, да ещё и такой старой! Оторвав небольшой шмат мяса, Ухуру бросила его на землю рядом с тушей и, улёгшись, начала неспешно пережёвывать своими уже изрядно пожелтевшими и затупившимися зубами.
Однако не успела она прожевать и одного кусочка, как среди собравшихся соклановцев пробежал напряжённый шепоток, а вскинув голову, старуха увидела ещё и то, как гиены то и дело расступаются в стороны. Гадать долго не пришлось – вернулся матриарх. И, похоже, Шензи была не в самом весёлом расположении духа. Тут же оставив свой кусок, старуха медленно поднялась и начала пятиться назад, так же, как и все остальные, уступая дорогу лидеру – именно в этот момент прямо перед её носом материализовалась туша одного из приближённых Шензи, выкрикнув борзое "Мне можно!". Ошарашенная неожиданным появлением Банзая и его наглым поведением, Ухуру пусть и не сразу, но всё же осклабилась, зарычала и клацнула челюстями в паре сантиметров от плеча соклановца – ей-богу (или как это сказать в контексте гиен? ей-Ро'Каш?), самца спасло только то, что он был правой лапой матриарха. В другой ситуации Ухуру, несмотря на свой преклонный возраст, показала бы Банзаю его место.
– Мы облажались, – раздалось тем временем в повисшей над кладбищем тишине. Всё внимание старухи тут же обратилось на матриарха. – Посмотрите! Щенок, раненный и одна калека — вот все, кто остался в живших из целого отряда, что вчера был отправлен север, – в изумлении самка обвела глазами присутствующих на поле. Вот Банзай с Эдом, вот "старые" члены клана, а вот – Мазего, Болэйд и остальные относительно недавно принятые в группу новички. О чём же тогда говорит Шензи?..
Ухуру не сразу заметила отсутствие Лысой и Слепой, а когда заметила – сердце старой гиены буквально ушло в пятки. Конечно, не было ничего удивительного в том, что львам не составило труда убить членов их огромной семьи, но... где же тела соклановцев? Почему она не видит их? Неужели они остались там, на севере? Возможно ли такое, что души погибших теперь будут вынуждены скитаться по чужим территориям, не имея возможности вернуться в родной дом?..
– Кретины! Идиоты! – продолжала тем временем распаляться Шензи. Голос матриарха был так громок и полон ненависти, что эхом раздавался среди притихшего клана и – более того – вынуждал мелкие кости осыпаться со склонов Кладбища. – Мы костьми ляжем, но отвоюем у этих вонючих львов с севера новые земли. И чтобы все держали язык за зубами! Это будет наша территория, Скару не должно быть дело до того, какие я отдаю приказы!
– Мы не будем мириться! – мигом раздался над кладбищем голос Банзая.
– Отобьём север! – подхватил кто-то ещё.
– Да здравствует Шензи! Север будет наш!
Один за другим соклановцы подхватывали восторженные крики друг друга, Полей костей наполнилось криком, гамом и гиеньим хохотом. Все, казалось, были воодушевлены речью матриарха и готовы были хоть сейчас лечь грудью на амбразуру ради Шензи и новых плодородных земель... Но только не Ухуру. Она считала эту затеей глупой и бессмысленной – ещё пару месяцев назад, когда желудки её соклановцев прилипали к позвоночнику от голода, старуха, возможно, и согласилась бы с матриархом. Но сейчас клан был сыт и доволен, а двух их сородичей только что убили и, судя по тому, что бездыханные тела отсутствовали, у группы не было времени или возможности взять убитых с собой, чтобы похоронить их как следует – при такой ситуации вступать в битву с заведомо более сильным противником было бессмысленно. Да и ради чего это было необходимо?..
Однако Ухуру не была глупой, иначе попросту не дожила бы до своих лет. Да, она могла быть не согласна с Шензи, но при этом и не смела перечить матриарху. Возможно, единственное, что старуха могла сделать для очистки собственной же совести – косвенно уменьшить количество будущих раненных и погибших.
– Шензи! – как можно громче выкрикнула она, когда гомон стих, чтобы привлечь к себе внимание их предводителя. – Надо быть готовыми нам к войне в таком случае. Все ли знают в клане какие травы и от чего спасают? И достаточно ли трав этих у нас? – на последней фразе старуха обратила свой взгляд на Мазего – не так давно пришедшую в их клан старую самку, которая достаточно хорошо разбиралась в целебных травах и лекарствах. Ну, и старой она была, конечно, для остальных членов клана – для Ухуру же эта гиена казалась молодой и полной сил самкой.
Бескрайние луга-——————→
Все еще потрясенный увиденным на полях Делмар шел замыкающим в процессии гиен. Он почуял запах слоновьего кладбища задолго до того, как лапы почувствовали мокрую хлюпающую грязь, которая все никак не высохнет после вчерашнего дождя. С отвращением отряхивая конечность, провалившуюся по локоть, крокут тяжело вздохнул. Никак он не понимал, почему местные старожилы называют это домом, как они спят, когда ветер пронизывает их до самых косточек. Он все чаще вспоминал теплое морское побережье и соленый воздух, нежно перебирающий шерсть. Дом, который он потерял теперь уже наверное навсегда.
Они распределились по поляне, еще раз выслушав напутствие от Лило. Делмар горячо закивал, соглашаясь с ее словами, попутно бегая взглядом по полю. Ему уже было не интересно ничего, нужно было лишь найти Наил. Самец очень нервничал, когда их разделяли по разным патрулям, а, уж тем более, когда подругу отправляли в опасные походы без него. Пускай охота, на которую она ходила, была для нее простым занятием, это все равно нервировало до чертиков. После того, как он видел смерть своего клана во всепоглощающем пожаре на Килиманджаро, над матерью и ее ученицей Мар трясся, как над хрустальными вазами.
Рык Шензи заставил крокута сесть от неожиданности и тут же пожалев об этом. Его светлая шерсть и так страдала в этой грязище, а он еще и приземлился в нее по самое “не хочу”. Но речи матриарха заставили Делмара забыть о своей грязной заднице и затаить дыхание. То, что он слышал было слишком непривычно для него. Его мама никогда не говорила так со своими соклановцами, не оскорбляла, не называла пустым местом. Он пытался разглядеть боль потери или сожаление утраты в глазах Шензи, но не увидел ничего, кроме чистой ярости. Самка рвала и метала, говоря о погибшем отряде.
На словах об осаде Мар наконец заметил светлую голову с дредами в толпе. Наил сидела рядом с другой светлой самкой и сжималась в неподдельном ужасе от происходящего. Быть может, крокут и сам бы испугался новостям об осаде, но у него в голове было лишь одно: защитить подругу. Он подскочил и быстро зашагал к ней, не обращая внимания на шиканье других гиен, которым не нравилась мельтешащая перед ними гиена.
— Наил, — окликнул он ее, садясь рядом и прижимаясь боком. — Все будет хорошо, слышишь? Мы что-нибудь придумаем.
Он быстро ткнулся носом в висок Наил и посмотрел вперед. Только сейчас, когда почти все закричали в поддержку Шензи, он заметил свою мать. Она была в первых рядах, кричала чуть ли не громче всех, ее глаза горели азартом. У Мара защемило в груди от осознания того, какой бы была Мазего в этой ситуации всего лишь полгода назад. Гордой, независимой от чужого мнения. Она отстаивала бы свою точку зрения с рвением, присущим только ей. Но все это теперь в прошлом: бывший матриарх смотрит в пасть Шензи, ловя каждое ее слово, впитывая и воспринимая, как непреложную истину.
— Мама…, — с неиссякаемой болью выдохнул Делмар.
Его услышала, наверняка, только Наил, мать была слишком занята криками, чтобы вообще обратить внимание на присутствие сына. Да и не относился этот вздох к ней, уже давно Мар не пытался достучаться до матери. Крепкая нить, связывавшая его с ней всю жизнь, оборвалась в ту ночь, когда погиб их клан.
Вы здесь » Король Лев. Начало » Кладбище слонов » Поле костей
