— Наил, — окликнул ее тихий по сравнению со всем остальным галдящим кланом голос, но теплый и откуда-то совсем рядом. Она не успела еще и глаз приоткрыть, как почувствовала теплую шкурку Делмара прижимающуюся к ней. Если бы он ее не позвал сначала, она скорее всего перетрусила бы, но его голос Наил узнала сразу. И тут же уткнулась в плечо своего старого друга, словно бы это помогло ей спрятаться подальше ото всех.

Громкие, радостные крики гиен клана пугали ее, но еще больше ее тревожил доносившийся голос Мазего. Шензи, Нур, Банзай, другие члены клана — они все были для нее чужими, если быть откровенным. Да, прошло уже примерно три месяца с тех пор, как их небольшое семейство присоединилось к Шензи, но Наил так ни с кем и не сблизилась, не познакомилась как-то ближе обычного “здравствуйте - до свидания”. И то, ее вежливость чаще встречалась в лучшем случае непониманием и тишиной, и в худшем издевками, так что со временем крокута практически перестала ее проявлять. Кроме как перед матриархом и старшими самками, конечно же.

Мазего же была для нее вторым самым близким существом на земле. Она была ей наставницей, она была ей матерью. Когда-то Наил могла бы сказать, что знает ее так же хорошо, как себя. Но старая шаманка изменилась за время прошедшее с извержения. Сильнее, чем все они. Теперь — это была словно совсем другая самка, которую Наил совершенно не знает, но которая носит шкуру ее любимой наставницы. Это больно. Чуть ли не больнее, чем потеря всего их клана.

Она уловила тихий шепот Делмара, чьи мысли, видимо, шли примерно в том же направлении, что и ее. Не отрывая голову от его плеча, крокута подняла взгляд сначала на толпу скопившихся вокруг гиен. Там, среди них, она легко нашла некогда светлую, теперь несколько посеревшую от пыли и грязи (или, быть может, возраста и стресса?) шкуру Мазего.

— Что? Что мы можем придумать? — тихо выдохнула она, опираясь о плечо Делмара и не сводя глаз с его матери. Она надеялась, что Делмар и правда знал что-то, мог что-то придумать, а не говорил пустые слова, чтобы ее успокоить. Потому что она совершенно не представляла как им быть. И как им жить.

Растянув пасть в зловещей ухмылке, Шензи выжидающе сверлила глазами едва ли не каждую морду своих подопечных, насколько ей хватало обзора. И пусть только попробуют отреагировать не так, как ей нужно - она лично готова сомкнуть челюсти горле того трусливого дерьма, которому вдруг придется не по нраву ее, бл*дь, решение! Сбоку от крокуты воодушевленно рявкнул Банзай, поддерживаемый полубезумным смехом Эда, тем самым лишь подкрепив серьезность намерений главной самки. Всеобщая оторопь, вызванная столь неожиданным и вместе с тем размашистым протестом против львов (да что там протестом - целой войной!) довольно быстро прошла, уступив место оживленному ликованию и неистовому хохоту гиен. Что ими двигало - желание ли надрать обнаглевшим котам их жирные жопы или же банальный страх перед зубами матриарха - Шензи волновало мало, ей достаточно было знать, что подданные последуют за ней, несмотря ни на что, даже на предстоящие потери. Они слишком ослабли, сидя на своем Кладбище и безропотно подлизывая Скару и его гнусной семейке.

Кое-как различив вопрос Ухуру среди затихающего гула остальных сородичей, крокута неспешно подтянулась к старухе, волоча за собой гыгыкающих прихвостней в лице Эда и Банзая. Смерив внимательным, несколько задумчивым взглядом пожилую падальщицу, Шензи почти по-щенячьи беззаботно оскалилась, словно Ухуру предложила ей в салочки сыграть, а не осведомилась о навыках клановых гербалистов: - Не думаю, что у нас здесь даже о существовании одуванчиков знают! - она размашисто мотнула башкой, взъерошивая свою мокрую челку, после чего смачно фыркнула, уже значительно посерьезнев. - Если ты еще не собираешься рассыпаться в песок, можешь сама этим заняться. Разузнай, кто вообще способен отличать травы хотя бы внешне, если понадобится - научи, как надо их использовать. Ты и во-он та старуха, - крокута кивнула в сторону Мазего, которую давно заприметила в отдалении. Уж слишком светлой была ее шкура на фоне остальных падальщиков, - кажется, она тоже шарит в цветках.

- Да-да, пронюхайте те земли, которые не достались Эду, - нахально хохотнул Банзай, пихнув локтем в бок своего немого товарища, намекая на его отдельные патрулирования, пока они с Шензи таскали свои задницы по плато.  - Как там, говорите, лечить надо? Так? - высунув свой толстый длинный язык, самец смачно обслюнявил всклоченную холку Эда, намеренно пройдясь тому против шерсти. Весь передернувшись от неприятных ощущений, второй крокут тотчас же обиженно клацнул зубами, не достав до округлого уха Банзая каких то жалких пару сантиметров.

- Заткнитесь, дебилы! - осаждающе рявкнула Шензи, которой меньше всего на свете хотелось наблюдать за разборками своих личных стражей. Благо, парочка гиен довольно быстро угомонилась, продолжив лишь изредка обмениваться глумливым рычанием и демонстративными щелчками челюстей. Матриарх вновь оглядела своим внимательным взглядом Ухуру, словно бы прикидывала в уме, успеет ли та хотя бы выполнить поручение или лучше сразу передать его кому-то еще, помоложе. "Пусть рискнет," - наконец, решила крокута, после чего пошла дальше вдоль своих владений, обогнув большую берцовую кость. Гиены с тихими смешками расступались перед предводительницей и ее свитой: кто-то с уважением, а кто-то - без особой охоты, с приглушенным неудовольствием. Шензи это совершенно не заботило. Она держала курс прямо к группе молодых гиен, которые появились в клане совсем недавно и сейчас, как ей показалось, испытывали явное смятение после суровой речи главной крокуты.

- Какие-то проблемы, щеночки? - довольно миролюбиво начала она, подсаживаясь поближе к Наил, тем самым нечаянно призаткнув отчет молодого самца о его патрулировании. - Что вы это здесь все забились? Сомневаетесь в чем-то? Зря. Нам давно нужно показать всему кошачьему дерьму, кто настоящий хозяин саванны! Верно говорю? - широко осклабившись, она повернулась к своим подручным, и те согласно кивнули, готовые хоть сейчас бежать драться со львами. - Не беспокойтесь, наш каждый шаг будет тщательно продуман… если, конечно, никто из вас не проболтается Скару, - разом насупив брови, Шензи многозначительно щёлкнула пастью. - Молчание - наше спасение. Да и ваше тоже, - и матриарх, с чувством выполненного долга, подняла пятнистую задницу с места, чтобы вместе со своими верными пажами покинуть место собрания. Ей было необходимо обо всем как следует поразмыслить.

>>>таймскип на неделю

Отредактировано Шензи, Банзай и Эд (29 Сен 2019 20:13:29)

Эв, конечно, в разных ситуациях в своей жизни бывала... но такого позора она еще не испытывала ни разу!

Дал же бог такие широкие плечи, и что она вообще здесь забыла... обошла бы стороной это... чертово... ух! Самка на пару мгновений нервозно застыла в столь неудобной, скрюченной позе, оттопырив одно косматое ухо, мрачно прислушиваясь к низкому гиеньему гоготку доносящемуся откуда-то из туманных глубин. - "Черт," - мрачно встрепенулась самка, вновь с удвоенной силой принявшись ворочаться и царапаться, в тщетных, бестолковых попытках вырваться из "костяного плена". Чтоб вас... Ей отчаянно не хотелось бы закончить приключение всей ее жизни вот так, оказавшись сожратой пятнистыми падальщиками. Не то чтобы Эвелин боялась и откровенно паниковала... но вполне здраво оценивала ситуацию и свое незавидное положение в ней... Вряд ли она сможет отмахаться задними лапами от стаи голодных гиен.

За сими мрачными мыслями красношкурая далеко не сразу услышала легкие, тихие шаги у себя за спиной. Более мягкие и осторожные... и гадать не пришлось - наверняка это тот светлошкурый тип, о которого она "споткнулась" на пригорке и благодаря кому (собственную неуклюжесть в расчет не берем) она оказалась в ловушке ребер давно сдохшего травоядного.  Гиены бы топотали на весь каньон... И чего он там сзади ходит? Чего ему надо? Воительница осторожно приподняла голову, переносицей упираясь в один выступ обглоданного позвонка прямо перед собой, и как смогла скосила глаза назад, медленно приподняв верхнюю губу и обнажив крупные, глянцевые клыки. Наверное, если Деметрий сунул свою холеную шаманскую мордаху чууууть-чуть поближе, громко взрыкнувшая и дернувшаяся всем телом самка, при этом хищно вздыбив свой косматый загривок, откусила бы ему добрую половину мочки любопытного носа! И в отличии от незнакомца, молодая "палладинша" не особо то лучилась добротой, явно всем своим нежным, впечатлительным девичьим сердцем желая влепить веселому и участливому смачную оплеуху. Так ничего и не ответив  натуральному голубоглазому блондинчику, лишь глухо, невнятно огрызнувшись на его нарочитую обеспокоенность, вредно махнув кисточкой хвоста, рыжая бдительно "следила" затылком за действиями притворно вздыхающего шамана, теперь уже не спеша так громко и отчаянно дергаться в своем капкане, дабы ну... не провоцировать этого чудного типа, на какие-то немирные действия. Немного посидев в такой позе сложившись вдвое, самка аккуратно опустилась на землю, вцепившись когтями в потрескавшуюся каменистую почву и поджав хвост, всем своим видом демонстрируя сдержанное раздражение и явное нежелание "дружить"с чужаком... и тем более слушать его... это он так радовался за ее бедственное положение, или сочувствовал?!

Коротко, презрительно фыркнув, Эвелин еще раз аккуратно подергала головой, на этот раз попытавшись развернуть череп боком, выворачивая поцарапанную морду и обтирая подбородком выбеленные временем слоновьи кости. Не очень то это ей помогло... Еще раз оглушительно чихнув и звучно шмыгнув на все кладбище, Эва с шипением скосила глаза на заметно увеличившуюся шишку у нее на лбу. Вот жеж... Сдув сноса прилипшее к кончику растрепанное воронье перо, несчастная пленница вновь с ворчанием завозилась, на этот раз великодушно плюнув на вероятного каннибала-насильника или кем там может быть этот сомнительный тип с приторной улыбкой, и уперлась задними ногами в импровизированную клетку, широко расставив лапы. Главное выбраться, а уж с этим любителем прогулок по звериному кладбищу она как-нибудь потом разберется...

- Уф... чтоб тебя, - глухо выругалась вконец измотанная, только получившая с десяток новых шишек, синяков, ссадин и царапин львица, вновь обессиленно обмякнув, шлепнув пятую точку на пыльный жесткий "ковер" из камней и сухих кореньев. А ее белобрысый наблюдатель так и не думал уходить - его шкура все еще маячила в поле зрения Эвы, наворачивая вокруг нее круги, точно кровожадная мохнатая акула. И чего привязался?

- Слушай, приятель, - не выдержав, хрипло  обратилась к самцу красная, проследив взглядом за его плавным передвижением из стороны в сторону. Сложно разглядеть сквозь эти импровизированные прутья, но самец очень был похож на эдакое седовласое приведение, которое живет тут, на кладбище, кушает заблудившихся путников. Очень болтливое привидение, между прочим... - Ты долго тут маячить передо мной будешь? Ужина что ли дожидаешься? Ты или помоги, или ступай отсюда подобру поздорову, пока я самостоятельно не выбралась на свободу. Как бы тебя самого гиены не сожрали, - ворчливо отвернулась от внимательно слушающего ее льва Эвелин, вновь с кряхтением дернувшись из-за всех сил назад.

Как ее все это задолбало, кто бы знал!

Отредактировано Эвелин (11 Окт 2019 10:56:25)

Наил уткнулась в шею Делмару. Она слышала его слова, но совершенно не знала как реагировать. Она верила ему, когда он говорил, что придумает что-то. И, может, он действительно сможет что-то придумать. Он сообразительней нее. Но ей все равно было ой как страшненько. И было только страшнее от следующих слов крокута.

Наил отстранилась, непонимающе уставившись на Делмара. Казалось бы, слова сами должны быть самые обычные, даже наоборот, успокаивающие. Все как обычно, все спокойно в патруле, несмотря на переполох, который устроили в самом сердце клана. Но Наил знает его всю свою жизнь. Ее уши, всегда чутко ловящие каждое его слово, были хорошо знакомы со всеми его интонациями. И сейчас…

Он… Он соврал!

Мурашки пробежали по спине крокуты. Что же там случилось в том патруле, что честный, добродушный Делмар стал врать.

Неприятный голос матриарха внезапно раздался прямо за спиной Наил, так что та дернулась от неожиданности. Шензи фамильярно подкатила прямо к их маленькой группке гиен, сев почти плечом к плечу крокуты, хоть Делмар и попытался как-то загородить свою подругу от явно пугавшей ее гиены. Наил смущенно переминалась с ноги на ногу, то поднимая глаза на лыбящуюся морду матриарха, то быстро отводя взгляд куда-то на землю. Шензи говорила громко, ее движения были расслабленные, можно даже сказать развязные, само ее присутствие, казалось, висело над Наил тяжелой тучей, вызывая у нее желание сбежать подальше, куда-нибудь, где нет никого и ничего. Ее верная свита из Банзая и Эда лишь усугубляла эффект, который матриарх имела на молодую крокуту. Она лишь дергано покивала головой, в неком подобие согласия и понимания, легонько покапывая землю под собственными лапами, пытаясь как-то отвлечься. Каковы шансы, что ее небольшой нервный тик заставит землю под ней провалиться? Было бы очень кстати. Прожигающий взгляд Мазего она даже и не заметила.

К счастью, до этого не дошло, и матриарх уже скоро ушла, оставив после себя лишь неприятный осадок и наставление. Не говорить ничего Скару. Сейчас Наил, наверное, вообще ничего из себя не выдавила бы. Даже каких-то слов утешения по отношению к поникшему Делмару.

—-→>> Таймскип

— Ох, как грубо, — негромко пробормотал Дем себе под нос, отчасти растерянно клипнув своими голубыми глазёнками в ответ на низкое рычание незнакомки. Внешне он действительно казался сбитым с толку столь... неприязненной реакцией на свою улыбчивую персону — ни дать, ни взять милый деревенский дурачок, уязвленный в самое сердце! Я к вам со всей искренностью, а вы-ыы! На самом же деле, вынужденная грубость Эвелин ни капельки его не затронула, ведь чего-то подобного лев от нее и ожидал. Разве что, не в такой дерзкой и прямолинейной манере. Экая важная птица, поглядите-ка! В вашем ли положении да так выпендриваться, а, сударыня? — Не из-за чего так злиться. Я ведь как раз и пытаюсь вам помочь, — вкрадчиво молвил самец, в очередной раз обходя стороной напряженный "тыл" Эвелин, благоразумно держась на безопасном расстоянии от ее задних лап и хвоста. Не хотелось бы мимоходом получить грязной кисточкой по носу, а то и вовсе опробовать чужие когти на вкус и остроту! И так понятно, что будет больно и невкусно. — А если вы слегка понизите свой прелестный голосок и будете чуть поменьше скрипеть костями, вполне возможно, что упомянутые гиены не явятся сюда в скором времени, капая голодной слюной себе под лапы... — он чуть прифыркнул, остановившись с противоположного бока от Эвы и с легким прищуром оглядывая древний, сто лет как иссохший скелет — теперь уже, получается, с той стороны, где некогда располагалась увесистая слоновья задница.

Пока он был занят своим делом, на выгнутый дугой позвоночник мертвого исполина с гулким, недовольным карком опустился Корвус — сел и все с тем же нахохленным видом сложил крылья за спиной, донельзя кисло наблюдая за действиями своего хозяина. Кажется, происходящее нравилось ему еще в меньшей степени, чем бедняге Эвелин, если такое вообще было возможно. Зато сам Дем вполне так бодро расхаживал туда-сюда, оценивающе примериваясь и что-то там увлеченно высчитывая у себя в голове, уже фактически не вслушиваясь, что ему рычала или говорила его новая знакомая — да пускай себе огрызается сколько влезет, ему-то что? На самом деле, львица даже не подозревала, что сейчас, буквально, решается ее дальнейшая судьба в этом мире. Насколько крепким был этот скелет? Была ли у Дема возможность быстро и относительно бесшумно извлечь несчастную из этой импровизированной ловушки? Чем это было чревато для самого Деметрия? А в чем была бы его выгода? В общем, вопросов скопилась уйма, и лев пока что не торопился перейти от слов к делу, предпочтя как следует все обдумать. Разумеется, он не собирался зависать здесь аж до самого утра, рискуя собственной шкурой — мыслительный процесс шел относительно быстро, и очень хорошо, что Эв прислушалась к его замечанию и перестала так громко возиться промеж толстых костяных "прутьев", лишь временами негромко порыкивая из глубин своей мрачной темницы, когда Дем, по ее мнению, совался чересчур уж близко к ее незащищенному тылу. Ну... на самом деле, ей относительно повезло: не будь это место в самом центре гиеньих владений, а скелет — чуть более свежим и, как следствие, неразрушимым, светлогривый, скорее всего, воздержался бы от помощи, решив понаблюдать со стороны за ее долгим и, вне всяких сомнений, мучительным угасанием от голода и жажды — ну а что, это и вправду было интересно! Деметрию было весьма любопытно узнать, каковы пределы выживания здорового львиного организма. Вполне возможно, это знание здорово пригодилось бы ему в дальнейшей практике... Или, если бы где-нибудь поблизости все-таки нарисовалась парочка голодных гиеньих тушек, он бы тоже предпочел убраться отсюда подобру-поздорову, без малейшего зазрения совести оставив Эвелин на растерзание падальщикам. Но, несмотря на все свои сомнительные причуды, этот самец был столь же доброжелателен, сколь и жестокосердечен — вот такое вот удивительное противоречие. Так что, тщательно взвесив все "за" и "против", Дем все-таки решил помочь незнакомке, осознанно закрыв глаза на ее резкость. Просто потому что он мог это сделать.

— Хммм, — еще разок обойдя насупленно притихшую львицу, Дем вдруг без предупреждения поднялся на задние лапы и уперся передними в одно из тесно зажавших Эвелин ребер, попытавшись аккуратно расшатать его своим немаленьким весом. Да... пожалуй, это должно было сработать. — Потерпи, — успокаивающе мурлыкнул Дем тихонько взрыкнувшей под ним самке, как-то совершенно ненавязчиво перейдя на с ней "ты". — А еще лучше — подсоби немного. Попробуй надавить на эту кость со своей стороны, если это возможно. Думаю, что вдвоем мы сможем чуть-чуть сдвинуть ее с места, и тогда у тебя будет больше пространства для маневра. Может и высвободишься... если повезет, — убедившись, что Эвелин услышала и приняла к сведению его просьбу, Дем удовлетворенно хмыкнул и вновь с силой надавил лапами на тихонько поскрипывающее ребро... которое немедля отозвалось долгим, протяжным скрежетом, эхом разнесшимся по всей округе. Некромаг тотчас затих, ослабив давление и чутко прислушиваясь; наблюдавший за его действиями Корвус насмешливо каркнул со своего насеста, явно по достоинству оценив сию непредвиденную сложность.

Еще раз коротко, угрюмо рыкнув в сторону нежданного "спасителя", львица таки покорно опустила голову, упираясь лбом в иссохшиеся изогнутые кости и тяжело вздыхая - здесь вообще было тяжело дышать от всей этой пыли, серной вони и спирающих бока (ребра ребрами х-ха!) костяных обломков, которых, Эвелин, уже тихо ненавидела. И почему ей так свезло?

Вспомнить бы еще, когда она последний раз так позорилась перед кем-либо. Почему он вообще решил ей помочь? Выглядел этот тип донельзя подозрительно, едва ли ему можно было верить, но если он ее и правда вызволит, уж не скованная стремной костяной клеткой, Эвелин определенно сумеет за себя постоять. Так что нехай поможет, серьезно, а дальше уж разберемся. Что толку пыжиться и строить из себя недотрогу, когда в любой момент могут нанести визит вечно голодные, свирепые гиены, которые отнюдь не славятся своим гостеприимством! И да, она прекрасно понимала, что этому чудаковатому самцу совсем не пристало здесь с ней возиться, свою бы шкуру убрать отсюда, с опасного участка, но тем не менее по каким-то своим личным причинам, понятное дело не обязательно хорошим, он оставался рядом с нею. Ладно, уговорили - сначала она его поблагодарит, потом залепит смачную когтистую пощечину, если что-то пойдет не так!

Замерев в напряжении, прислушиваясь к тому как тихо, мягко ступает ее невольный спаситель, взбаламутив лапами только осевшую на каменистую почву пылищу, Эвелин пыталась следить за его передвижениями молчаливо поворачивая голову то так - то эдак. Что выглядело, скажем честно, довольно забавно - самке приходилось то щекой прислоняться при этом запрокинув морду куда-то вверх, то складывать шею почти пополам, упираясь лбом в гранитный "пол", разметав свою пышную челку по грязи. Эв была барышней с приличным мешком опыта и прекрасно знала - если кому-то не доверяешь, лучше из виду его не упускать. Никогда! Особенно когда у тебя нет возможности предотвратить атаку со спины!

- Ай... - довольно мрачным тоном глухо пробурчала самка, когда незнакомец, наконец, прекратил наяривать вокруг нее круги, и приблизился вплотную, неожиданно навалившись жестким плечом на одну из изогнутых костяных линий покрытого трещинами слоновьего ребра. Оно довольно неприятно надавило на напряженное тело припавшей брюхом к земле "палладинши", вынудив ее издать горловое, предупреждающее рычание. Ты там ее, случаем, задушить таким макаром не вздумал? К счастью в планы Димочки такие вещи не входили, и ворчливо пробурчав себе под нос что-то в духе "осторожнее", Эвелин послушно навалилась на треклятое ребро дохлого слона изнутри, с силой вдавив свою взъерошенную макушку в жутковато крякнувшую кость. Как и Деметрий львица моментально прекратила всякие попытки вырваться из своего личного и очень глупого плена, опасливо прижавшись лопатками к противоположной "стенке", натороженно приподняв голову и покрутив косматыми ушами. Сейчас они со светлошкурым думали примерно об одном и том же.

Как бы их донельзя шумная возня не прозвучала как колокольный звон к обеду для зубоскальных падальщиков.

Но в этот раз удача (угу, при таком-то раскладе задницей наружу, да в тесной клетушке!) была на их стороне.

Услышав тихий шелест камней друг о друга, львица резко повернула напряженную морду в ту сторону... и стыдливо, недовольно прижала уши к черепу, заприметив чуть в отдалении незнакомую, косматую фигуру еще одного льва, которого занесло в столь недобрый для него час на эту богами забытую землю.

На дружелюбную улыбку "новенького" Эва не ответила, встретив его взгляд все с той же хмурой и усталой миной, и в ожидании склонила голову на бок - ну подходи, чего боишься-то? Она вон. Не страшная. Даром что за решеткой. Чего, черт возьми, такая может сделать?

Тяжело вздохнув Эвелин утомленно растеклась щекой на щербатых слоновьих ребрах. Как же она устала. - Видимо я уже вряд ли выберусь отсюда, не привлекая гиен, - сумрачно выдохнула самка, неуклюже, кое-как скособочившись и изогнувшись лапой утирая с некогда белого подбородка размазанную по нему грязь, и угрюмо проводя по ней языком. Посмертное умывание! - Вам обоим лучше поскорее покинуть этот участок. Спасибо за попытку помочь...

С души льва словно гора сошла. На первый взгляд эта встреченная им парочка оказалась безвредной. По крайней мере они не действовали агрессивно, а значит заслуживали хотя бы капельку доверия. Застрявшая в кости самка так и не решилась сказать свое имя, потому что, очевидно, уже впала в последнюю стадию отчаяния в попытке выбраться из своей западни. А вот самец, помогающий ей, оказался довольно вежливым и представился. Деметрий. Рыжегривый начал усиленно запоминать имя этого незнакомца: уж слишком плохо ему давалось запоминание диковинных имен других львов. Однако он прекрасно понимал, что знание все равно для него довольно бесполезное. Хотя бы он будет знать, к кому обращается она, когда говорит "Деметрий".

Деметрий в свою очередь попросил его помочь сдвинуть мешающееся ребро, чтобы освободить несчастную самку. Песочный знал, что скорее всего до этого дело дойдет, да и не был против подобной помощи, но ему было наверняка известно то, что они не знают. И им это нужно было рассказать. Тем более это не казалось ему чем-то сложным. Всего лишь передать информацию перед тем, как навалиться на проклятую кость. Пара пустяков, верно? Рыжегривый подобрался к парочке поближе. Встав так, чтобы они могли беспрепятственно оба видеть его, лев начал свой "разговор".

Песочный демонстративно раскрыл свою пасть, а затем когтем очертил в воздухе перед открытым ртом крест, а после захлопнул ее. Прождав пару секунд, чтобы они смогли переварить эту информацию, лев продолжил. Сперва он вытянул лапу в ту сторону, из которой только что пришел. Затем он ровно опустил ее на землю, а рядом положил другую и начал быстро топать ими, переместив их оттуда к этой парочке. После рыжегривый начал когтем рисовать на земле линии: нарисовав пять штук, он остановился. Указав на линии когтем, лев выгнулся в спине, оскалился, высунул язык и сделал глупое выражение морды настолько, насколько позволяло его плохая актерская игра. И, наконец, вернув нормальное положение, неуверенно протянул лапу к ним подушечкой кверху, надеясь, что они поняли, что он только что показал. Не обращая внимание на офигевшие морды львов, песочный поднялся на задние лапы и также навалился на ребро, силясь его сдвинуть в сторону. Вместе с этим он кивнул головой Деметрию в сторону, куда они собирались толкать. Оставалось надеяться, что они все же смогут сдвинуть ее, иначе самка действительно может остаться тут навсегда.

Оу. Так он, оказывается, немой.

Теперь уже и сам Дем озадаченно примолк, медленно убрав лапы с покосившегося слоновьего ребра и с растущим любопытством наблюдая за выкрутасами рыжегривого самца, что как-то совсем не торопился прийти им на помощь. Кажется, он отчаянно пытался передать им какую-то важную информацию... настолько важную, что даже наглухо застрявшая в чужих останках Эвелин была вынуждена еще немного подождать. К слову, она так и не назвала некроманту своего имени, но в данный момент это было совершенно неважно. Куда больше Деметрия занимали причудливые ужимки их нового знакомца, что уже вовсю отплясывал на трех лапах, усердно жестикулируя оставшейся четвертой и усердно выводя что-то когтями на земле. Какие-то линии... рисунки? Что он пытался им сказать?

— О, шарады, — вопреки ожиданиям молодой паладинки, что с непередаваемым выражением морды скосила глаз набок, с видимым раздражением уставясь в его встрепанный "соломенный" затылок, Дем не стал отворачиваться от этого безумного театра одного актера, а вполне живо среагировал на чужие действия. Даже сделал большой шаг ему навстречу, с поистине детским воодушевлением на морде следя за тем, как незнакомец корчит до невозможности идиотскую рожу, явно кого-то изображая. Хммм... дайте-ка подумать. — Чудесно, я обожаю шарады! Так... ты не разговариваешь, это мы уже поняли, да, — бухнувшись задницей на более-менее сухом участке кладбищенской почвы, Деметрий с легким прищуром воззрился на оставленные чужаком полосы в размытой дождем грязи — ей-богу, не хватило только еще схватиться лапой за подбородок и попыхтеть трубкой на манер львиного Шерлока Холмса, пытающегося разгадать хитро зашифрованное послание из цветастых газетных вырезок. — Пять... пять полосок... зебра? Нет? Хм. Окапи? Тоже нет? Сейчас, сейчас, я соображу... а! Это не полоски! Червяки? Змеи? Пять змей? Пять полосатых змей?? Пять придурковатых полосатых змей???

— Сюда идут гиены, дурень! — не удержавшись, хрипло гаркнул доселе молчаливым "фэйспалмом" накрывавший себя крылом Корвус, вынудив чересчур увлекшегося загадкой Дема аж пугливо подскочить на месте от неожиданности. Ну зачем же так громко-то, а! — Пять больших, голодных, слюнявых, наглухо отбитых на голову мародеров идут сюда по твою проклятую душу, так что подбирай хвост и вали отсюда, пока еще не стало слишком поздно!

— Ой, да это же просто пятеро гиен, и только, — нарочито легкомысленным тоном пробормотал Дима ему в ответ, так или иначе, спешно разворачиваясь обратно к Эвелин и на пару с Безымянным налегая боком на многострадальную кость. К счастью, усилий двух взрослых и крепких самцов на этот раз вполне хватило, чтобы та, наконец, с треском распалась на две части, и несчастная львица смогла, наконец-то, выбраться на волю, с весьма ошалевшей мордой попятившись прочь от стылых слоновьих мощей. Ух, ну и видок у тебя, красношкурая! Ну, ничего, главное, что живая и даже относительное невредимая, а пыль, царапины, грязь — все это, к счастью, очень легко исправить. — Ну вот, а ты уже с жизнью прощалась, — миролюбиво улыбнулся ей Деметрий, в свою очередь, бурно отряхнувшись от накрывшей его с головой вековой трухи. — Нельзя же быть настолько пессимистичной... Э? Какая шустрая, — само собой, Эв не стала дожидаться, пока он закончит свою мысль и вообще прекратит кривляться, и, едва придя в себя после вынужденного заключения (и заодно эффектным движением головы приведя в порядок свою роскошную "шевелюру"), первой ринулась наутек, попутно донельзя самоуверенным, полным решимости тоном призвав чужаков последовать ее примеру. Дем аж глаза вылупил ей вслед, не то, чтобы обидевшись или оскорбившись, а скорее просто немного растерявшись такой... совершенно неженской решимости, что ли? Ух, какая же она все-таки... вся из себя суровая, недружелюбная! Огонь, а не львица! Пожалуй, не зря они с Безымянным ее отсюда вытащили — будет довольно-таки любопытно понаблюдать за Эвелин в дальнейшем. Так сказать, получше ее изучить... внутри и снаружи. Невольно усмехнувшись собственным мыслям, Дем со сдержанным весельем покосился на замершего рядом с ним самца, а затем выразительно качнул ему патлатой головой, мол, ну побежали, что ли? Дождавшись, пока их новый спутник тронется с места, голубоглазый и сам длинными скачками понесся следом за Эвой, на бегу легко перемахивая через разворошенные кости и многочисленные скелеты, толстым ковром покрывавшие собой местную пустошь. Корвус, глухо каркнув напоследок, также стремительно слетел со своего временного насеста и размытой черной кляксой понесся над головой у своего хозяина, держась точно над молодым шаманом — но не слишком высоко, чтобы не привлекать к их компании лишнего внимания.

>>> Высохшее русло (Предгорья)