Поворот. Несколько шагов вперед. Невыносимое пекло. В голове бардак. Сама не знаешь, куда и зачем идешь. Что дальше?
«Мне казалось, у меня будет больше времени. Я так думала». Издалека донесся запах гниющей плоти. Сё поморщилась.  «Гиены здесь когда-нибудь убираются? Или они только на словах такие свирепые и могучие?»  Даже в эту минуту она не выражала особых эмоций. Пусто. Да и только.
Еще пару шагов. Принюхалась. Прыжок. Споткнулась на лету о корягу. Упала на кости.
«Почему? Почему это происходит со мной? Чёртово зрение».
Даже прожив, пару месяцев слепой она не смогла привыкнуть к этому. Что-то терзало её внутри и снаружи. Сейчас мало что вспомнишь. Половина забыта. Это как немое кино, где каждый играет свою роль в превосходстве. Поднимаешься на лапы. Кости….опять этот резкий запах, от которого тошнит.  Может стоит успокоиться? Забыть о том, что было раньше? Нет. Такое не забывается. Сё продвигается вперед.  В её слепоте всё-таки есть плюс…она не видит то, что творится здесь. Разлагающиеся трупы. Запах гниющей плоти. Что за картина? Как такое можно было допустить? «Это так грустно, когда вместо живой плоти и крови остается лишь пепел на сырой земле. Жестокий мир». Львенка чихнула. Потерла подушечкой лап нос и двинулась дальше.
Где-то вдалеке она нащупала одинокое дерево, и легла под него, забыв обо всем на свете.
«Я ненавижу одиночество, но оно любит меня». С этими словами, Сё попыталась уснуть, но жара дала о себе знать. «Еще солнечного удара не хватало». Львенка махнула лапой, ударила по земле и скрывшись в тени задремала.

Отредактировано Setexoma (13 Окт 2011 23:22:53)

Жара становилась сильнее. Невозможно. Капли пота выступали на теле. Запах. Знакомый запах…где-то мы его уже встречали. Сё открыла глаза. Обернулась, принюхавшись к воздуху.  «Нет. Не может быть. Только не сейчас» Да. Она прекрасно знала запах гиен. «Интересно». Два прыжка, неловкие шаги и львенка двигается в сторону падальщиков. Она и представлять не могла, как подводит её обоняние. Её просто сожрут. Они не такие привереды.
Остановилась.  Выражение морды не поменялось. «В этой колоде была пара лишних тузов – это по мне».
Что задумала маленькая Сё никому не известно. Она не собирается умирать, но и проигрывать тоже. Только слабаки бегут от опасности.
Взмах хвоста. Поворот головы в сторону гиен. Усмешка в душе.
-Эй вы свиньи!
В эту секунду С ё поняла, что ляпнула что-то лишнее. Она наклонилась. Подняла с земли белую чистую кость.
«Может я совершаю ошибку. Но я хочу что-то изменить. Попытка не пытка. Мама бы гордилась мной». Долгая пауза. «Мама?». В душе что-то перевернулось. По телу пробежала легкая дрожь. «Почему? Почему я вспомнила ту тварь, которая оставила меня?». Подозрительно тихо или её подводит слух? Может она не услышала главного?  Не важно.

Отредактировано Setexoma (14 Окт 2011 06:26:16)

——-)Пещера внутри скалы прайда
Львица  замедлила бег, а спустя минуту и вовсе перешла на шаг. Шоколадная поморщила нос, чувствуя запах гнили и мертвечины. "Откуда исходит это "благоухание?" Кула почувствовала, как теряет равновесие. Львица отпрыгнула и только сейчас заметила на чем стоит. "Кости." Перед ней открылся малоприятный вид.  Целое поле, усыпанное костями. Недалеко от шоколадной находился скелет слона, сейчас  было трудно предположить, что эти кости принадлежали слону, но огромные бивни выдавали хозяина.  Где-то далеко послышался голос. Львица с надеждой всматривалась в даль, но к несчастью самки, она различала лишь коричневые пятнышко. "Канто или кто другой?"  Самка дрожала от волнения. Она не боялась получить выговор, ни страшилась наказание, но мысль о потери брата повергала ее в ужас. "Нет, этого не случится." Хоть самка пыталась изо всех сил держать себя под контролем, но эмоции не давали ей разумно рассуждать. "Беги, ну что ты медлишь?! Стой, возможно, что это не он. Этим ты ничего не добьешь, лишь навредишь. Беги! Стой! Нет, БЕГИ! НЕТ, СТОЙ!" Кула испугалась того, что начинает потихоньку сходить с ума. -Так, всем тихо! Я хозяйка своих мыслей и я буду делать то, что считаю нужным! Эти слова львица произнесла шепотом, мало вероятно, что ее кто-нибудь слышал, зато "спор" утих. Шоколадная огляделась по сторонам и начала медленно, и аккуратно идти к месту, где видела пятнышко. С каждым шагом она становилась морально сильнее, чувствуя силу. Это ей только казалось, сильнее она не стала, но так думала. А как известно, мысль имеет неограниченные возможности. Самка перестала опасаться падения и по сему снова начала бежать. Львица не чувствовала запаха гнили, чем быстрее она бежала, тем ближе была ее цель - Канто. Теперь она была точно уверена, что видела именно его. Почему? Да просто доверилась сердцу, а не сознанию. Вот и ответ на вопрос. В нос ударил запах львенка, который самка знала лучше всего. "Канто!" Шоколадная улыбнулась, тем самым выразив свое счастье. "Путь пройден наполовину, а значит вскоре мы окажемся дома." Львица помчалась еще быстрее, полная сил и решимости. —–) Расщелина

————- Расщелина

Еле переступая лапами, Дикий брел туда, куда вел его нос. Туда, где дым чувствовался гораздо меньше. Туда, где было спокойно и тихо. Черногривому казалось, что он будто бы пережил нечто подобное извержению Килиманджаро - так трещала голова, глаза слезились, а в легкие поступал разгоряченный воздух. Было тяжело идти еще и не только поэтому, но и из-за банальной боли в мышцах. Вроде бы Арес ничего себе не сломал - вот именно, что вроде бы - но любое движение отзывалось болью.
Как только перед носом "пробежал" свежий воздух, Дикий напрягся, и лапы сами понесли его к чистому воздуху. Тело, как ни странно, клонилось к земле, складывалось ощущение, что лев крадется, но то была боль в ушибленных мышцах и нехватка свежего воздуха.
Наконец, когда в поле зрения Ареса попало то самое место, где можно было прилечь и отдохнуть, черногривый сделал последние усилия. Свалившись под здоровенным хребтом, Дикий глубоко вздохнул и откашлялся... Как же это было больно.
- Брата бы найти... - вздохнул про себя лев, пытаясь высмотреть в туманной дымке хоть что-то живое.
Гиен в этом месте было предостаточно, чтобы ощущать себя не в своей тарелке. Хотя мало ли - внезапно разбушевавшийся пожар мог бы ограничить в действиях этих мародеров. Арес, во всяком случае, надеялся на это...

Туман, казалось, обволакивал даже внутренности - видимость не превышала даже и двух метров. Приходилось напрягать глаза, чтобы, если что, вовремя заметить опасность. Но утомленность, резко пришедшая с усталостью, заставила Ареса расслабиться и положить голову на лапы. Глаза закрылись, и Дикий почувствовал в них некую резь. Видимо, от дыма...
Каждая минута была похожа на мучения, но как их смягчить, Дикий тоже не знал. Он понимал, что ему требуется лучше отдохнуть, забыть про все и просто закрыть глаза, а там Морфей сам его поведет, куда нужно. Но Арес все равно переживал. Один в этом богом забытом месте... Нет уж. Умирать черногривый еще не собирался. Несмотря на то, что сознание так и норовило где-нибудь потеряться.
Внезапно дикий услышал подле уха голос:
- Эй, ты живой?
Немедля открыв глаза, вздыбив гриву и ощерившись, Арес приложил все свои усилия, чтобы показать противнику, что намерен защищаться при любой попытке атаковать. Но когда перед полузаплывшими глазами предстала львица, Арес расслабился. Вроде эта дама не собиралась на него нападать, да и выглдела она не столь агрессивно, чтобы гонять раненого по всему клдабищу...
- Живой, - выдохнул Арес, пытаясь подняться. - Кажется, меня сильно пришибло... Где я нахожусь? - то, что это - кладбище, Дикий и так понимал.
Ему были важны территории... Помнится, его закадычный друг Грей, с которым Арес некогда столкнулся недалеко от кладбища, говорил, что граница королевства отсюда довольно близка. А вдруг это - шанс для Дикого?

Наконец привстав на обмягших лапах, Дикий понял, что лучше бы он лежал, как и лежал. Тело ломило и не хотело подчиняться движениям. Черногривый снова осел на землю. Смирившись со своим бедственным положением, Арес наверно впервые в жизни пожалел, что изволил помочь той львице в помощи с завалом. Пришлось пожертвовать своими не факт, что и целыми ребрами, хотя... Мало ли. Может когда-нибудь она заикнется у себя в королевстве, что ей некогда помог лев-одиночка...
Но все это были лишь мысли, которые настойчиво пытались вытащить Ареса из реальности. Сама же реальность оказалась не так сурова, как представлялось, но тем не менее, столь недальновидность молодой львицы, что стояла перед Диким, начинала его нервировать. Да еще и это ощущение превращенного в тряпку...
Лев закатил глаза, и на его морде образовалось далеко неудовлетворительное выражение. Он явно был недоволен тем, что его не поняли. Он выдохнул, пытаясь вместе с этим выдохом прогнать и чувство впадения в ярость, и взглянул на львицу:
- Я понял, что не тропики. Чьи это территории? - будь даже Арес в таком весьма беспомощном положении, еще не факт, что он не сможет себя защитить, если на него попробуют напасть. - Видишь ли, я плохо ориентируюсь в этих землях, а на территории королевства мне желательно не появляться. Особенно в таком виде.

Снова поморщившись от боли, черногривый подобрал под себя лапы и устроился поудобней, чтобы никакой камешек не попался под ребра - и так уже неизвестно, целы они или нет. В некоторых местах шкура была изодрана жуткими ссадинами, кровь на которых давно запеклась, грива была всклокочена от обилия на ней пыли и пота, хотя в целом вроде нигде не виделось никаких серьезных повреждений. Дикий сам очень надеялся, что и внутри ничего сломанного нет.
И пока Арес примерялся к своему местечку, львица, видимо расценила слова льва, как вызов, а не как упрек. Хах, снова они попадаются на удочку Дикого. Стоит ему только показать клыки, как они сразу готовы к драке. Даже братца - и то до сих пор не удалось приучить к тому, чтобы держать язык за зубами, когда Арес испытывает нечто вроде бешенства. Да, как вы уже поняли, этот лев заводится с полоборота. Даже с самой невинной фразочки. Он может стать раздраженным чем угодно, и именно этого стоит опасаться больше всего, иначе, если Арес таки взбесится, остановить себя сможет только он сам. Только вот через сколько - вот это уже вопрос.
- Расслабься, ты не запачкал своими лапами королевские земли, - язвительно проговорила львица, лицезрея попытки Дикого улечься. - Где это тебя так изрядно потрепало?
Не любил Арес все и всем рассказывать, но ради смягчения обстановки, ради того, чтобы исключить возможность вспылить, черногривый покосился на самку и, наконец устроившись, ответил:
- Да тут... Помочь попросили. Пошел завалы разгребать, сорвался и грохнулся вниз. Как-то так.
Ответ был сух, но большего рассказать он не мог - подробности выбило из головы напрочь. В округе все еще воняло дымом, а от пережитого пожара стало еще жарче. Настолько невыносимо, что Арес был согласен переметнуться в Арктику и замерзнуть там, нежели превращаться в шашлык здесь.
- Ладно, - прохрипел Дикий, оглядев местность, а на его морде образовалась ехидная улыбка. - Придется ждать до утра... Как тебя зовут хоть? И каким ветром тебя сбда занесло в разгар пожаров?

- Я Хасира, а твое имя, чужак? Тебе повезло, что ты забрел именно сюда, огонь обошел это место стороной. Поэтому я здесь.
- Хах, спасать меня пришла? - усмехнулся сам себе Арес, покосившись на львицу. - Что-то слабо мне верится...
Представляться он никогда не спешил - мало ли, какие намерения у просившего, а таких черногривых с двумя шрамами на щеке по саванне ходит целый табун. Хотя... он же представился той королевской особе по имени Сарафина? Может быть, уже есть кому замолвить за одиночку словечко. А значит, бояться было нечего. Тем более, если эта молодая львица - из королевской семьи.
- Дикий, - выдохнул лев, слегка улыбнувшись. - И что ты, Хасира, делаешь здесь одна? С твоими размерами - только львят спасать. А львята в такой глуши наверняка не ходят.
Самке могло показаться, что новый знакомый над ней насмехается, однако, в мыслях черногривого такого вовсе не было. Скорее, это был интерес, завуалированный сарказмом и некой издевкой.
- Ладно, не принимай близко к сердцу, - таким же тоном хмыкнул Арес, расплывшись уже в полноценной улыбке, а тяжело вздохнув, кивнул мордой в сторону, якобы показывая на территории королевского прайда. - Слышал я, у вас король умер.
Вместе с этой мыслью вдруг вернулась мечта хоть раз в жизни повидать королевские земли...

С каждым словом новой знакомой Арес ловил себя на мысли, что обязательно над ней надругается за все плоские шуточки. Лишь стоит встать на лапы. Неужели она до сих пор не поняла, что излишнее чувство самоуверенности, желание посмеяться и понасмехаться иногда стоят жизни? Дикий предупредительно ощерился, уже вцепившись когтями в сухую землю.
Когда-то мама говорила что-то про хладнокровие, но, видимо, сие досталось братцу, а не вечно напряженному Аресу. А посему навряд ли найдется хоть кто-то, кто сможет стать регулятором его постоянно прыгающего настроения.
Выдав предупреждающее рычание, Дикий чуть привстал, показывая, что силы его еще не покинули, и что у него есть все шансы ринуться на львицу и сравнять ее с землей. И даже несмотря на то, что она - из королевской семьи.
- Заткнись, - хотел сказать Арес, но на счастье львицы сдержался.
На самом деле, чему тут можно было злиться? Ничего особенно язвительного Хасира не сказала. Да, однако, для Дикого подобный тон означал чуть ли не вызовом. Опустив верхнюю губу, черногривый уставился на новую знакомую, недовольно глядя в ее глаза.
- Откуда мне знать, кто здесь и кого сменил. Я знаю только о том, что король Муфаса умер, - имя короля, однако, Аресу было известно от родителей.
А может быть, они были теми, кто сбежал из королевской семьи? Почему-то именно эта мысль посетила сейчас голову Ареса.
- С гиенами? - выдавил едкий смешок из себя черногривый. - Он в своем уме? - он хотел было расхохотаться, но вдруг подумал, что самку нынешний правитель может вполне устраивать, мало ли. - И что? И все согласны?

Между прочим, собеседница по-прежнему сохраняла свой несколько насмешливый тон и, по всей видимости, считала это нормальным. Дикий же, из-за своей любви к вечному доминированию (да и чего тут говорить: самка властвовать никогда не имела права - так его учили) очень остро относился к неуважению и колкостям. И считал, что подобное поведение показывает только на невоспитанность. Ооо, и это - у королевских-то львов? Хм...
- Разумеется, нет, большинство считает, что они не приносят никакой пользы, и лишь объедают нас, - ответила львица на вопрос о гиенах.
Ответила так, как будто была удивлена, почему Арес этого не знает.
- Хах, - громко усмехнулся черногривый, все же попытав счастья встать на лапы. - Большинство думает, что гиены объедают их, но никто не собирается бороться с этим? Не смеши меня, - чуть привстав на передние лапы, Арес замер, как будто выясняя, удержат ли они его, если он соберется пойти туда, где есть пища? - Мало того, что позволили гиенам объединиться с собой, так еще позволили такое фриволие новому королю? Что-то мне не особо верится, что это произошло с королевской семьей великого Муфасы.
Имя погибшего короля Арес произнес с неким презрением, как будто потерял веру в его прайд, раз львицы его не собирались бороться за свою сободу. Однако, в мозгу Ареса уже начал зарождаться хитрый план, итог которого пока толком неизвестен. Он думал о том, что раз верхушка королевского прайда сменилась, то почему бы и одиночкам не поискать убежища под началом нового короля? Хотя в этом был особый риск - гиены.
В желудке заурчало. Арес понял, что думать о планах пока рановато - нужно для начала подкрепиться. А в его положении это будет весьма сложно.
- Ладно, забудем, - улыбка с морды Дикого тут же пропала. - Ты можешь мне помочь? Или торопишься?
Голубые глаза льва устремились на Хасиру.

Ему наконец-то удалось подняться. Осталось лишь продержаться на лапах до ближайшего водопоя и найти что перекусить. Хотя что касается "перекусить", Арес полностью надеялся на новую знакому. Молода, сильна, красива, наверняка знает толк в охоте.... Почему бы не помочь старику Дикому?
- Что я могу сделать? - усмехнулась львица, как будто давно ожидая этого вопроса.
Голубые глаза встретились с такими же голубыми глазами самки. Кислая от боли мина превратилась в соблазнительную милую мордашку с расплывшейся во все клыки улыбкой - у Дикого редко когда получалось быть очаровашкой, но попытка не пытка.
- Мне просто нужно пополнить свой запас уже и без того ушедших сил, и я думал, может быть, ты мне поможешь? Есть где еда по близости?
На самом деле Дикому было чрезвычайно стыдно просить самку принести ему пищи, когда он, здоровенный и мускулистый, мог и сам справиться. Его бесило его хилое положение, но поделать со своей физиологией он ничего не мог. Все болело и не хотело проходить.
Лев переступил с лапы на лапу, стараясь не показывать, каких усилий ему это стоит, из-за чего, собственно, улыбка с морды медленно исчезла.

Шофранка медленно шагала по сухой черной земле, усеянной косточками разных животных. Давненько меня здесь не было, ну-с, к сожалению, здесь так ничего и не изменилось,- размышляла пятнистая, начав хлестать себя черным хвостом по бокам. Да, здесь все по прежнему воняет трупным перегноем, а в воздухе парит сероватый туман. "Прекрасное" место.
- Неужели все дрыхнут? - недовольно протянула гиена, с силой швырнув черепок песчанки куда-то в бок. - Видимо, как обычно, все ютятся у Слоновьего Черепа,- выразив свои догадки вслух, Шоф повернула корпус в сторону вышесказанной локации.
- Блеск, переть до него полчаса,- сгорбившись, прохрипела самка. Но выбора у нее нет - придется идти. Правда, перед этим можно подкрепится.
Взобравшись на массивный валун, одиноко торчавшего посередь поля, хищница прищурилась, выискивая более-менее свежую пищу. В парочке метров, около обрыва-границы Кладбища, гоготал гриф, стуча носом по высохшей земле.
Задорно ухмыльнувшись, шавка рванула к тому месту, глухо тяфкая от сильного напряжения. Тонкие лапы в пару мгновений доставили свою хозяйку к пункту назначения и та, запрыгнув на птицу-падальщика, прижала пернатого к земле. Тот в свою очередь, громко "визжа", стукнул пятнистую по носу и, еще раз дернувшись, шустрой вылетел из лап хищницы и скрылся в беспросветном тумане.
- Поганая куропатка,- зло буркнула Шофранка, потирая ушибленное место. К счастью, нападение на птицу не оказало неудачным. На земле лежал дохлый сурикат, правда, наполовину съеденный. Решив не брезгать и такой едой, серая с хрустом принялась жевать падаль. Закончив с ужином, хищница, выплюнув костяшки и хрящики добычи, с довольным видом зашагала к черепу. -→ Большой слоновий череп

Всем обитателям саванны было прекрасно известно, что Кладбище Слонов — место на редкость непредсказуемое и опасное. Не даром при жизни короля Муфасы львам прайда вообще запрещалось ступать на территорию клана. И дело было не только в вечно голодных падальщиках. Порой даже местные жители не могли вовремя заметить ту или иную ловушку, образованную костями умерших слонов и нетвердо поваленными друг на друг камнями, под которыми то и дело обнаруживались зияющие темнотой провалы. Стоит лишь неосторожно ступить лапой на опасный участок — и вот ты уже летишь куда-то вниз, поднимая тучи пыли. Так случилось и в этот раз. Если бы Адель просто улеглась и затихла, она бы ни за что не свалилась в подобную яму. Однако ей приспичило покататься по земле, собирая мехом грязь и сор... и вот результат. Прежде, чем, львица успела сообразить, что к чему, что-то под ней громко затрещало, а в следующий миг Адель буквально провалилась сквозь землю, камнем рухнув в неожиданно разверзшуюся под ней трещину. К счастью, далеко падать не пришлось: спустя мгновение спина самки встретилась с твердой почвой, а затем на львицу уже откуда-то сверху посыпалась каменная крошка и упало несколько гнилых костей. Вокруг вдруг резко стало очень темно и пыльно, что неудивительно, ведь Адель упала в достаточно глубокую яму. Такую, что, если бы львица привстала на задних лапах, то расстояние от ее кончика носа и до края трещины составляло бы целый метр, ну, или около того.

Как ни странно, но крик Адель все же был услышан. Правда, не совсем тем, кого она могла бы представить в роли своего спасителя... Точнее, совсем не тем. На пронзительный зов о помощи откликнулась... гиена. Да-да, пятнистая такая, из местных. Адель могла разглядеть ее ушастый силуэт на фоне звездного неба, неожиданно вырисовавшийся у самого края расщелины. Противно хихикнув, пришелица с явной насмешкой потрясла головой из стороны в сторону.
— Ай-яй-яй, — протянула она хрипло, нараспев, с какой-то неестественной жалостливостью в голосе. — Бедная кошечка угодила в ловушку... Разве тебе не говорили, что львам нельзя соваться на Кладбище? — желтые глаза падальщицы иронично сузились в две тоненькие горящие щелки. Она явно наслаждалась беспомощным положением Адель. — Вы же и шагу ступить не можете, не провалившись в какую-нибудь старую яму, присыпанную костями! И что же ты теперь будешь делать, а?