Шаги Тамы отдавались гулким эхом, отскакивая от сводов Скалы Прайда. Тяжело дыша, но не сбавляя скорости, наша героиня выскочила из Пещеры и направилась навстречу Нале, ждавшей ее возле входа. В полном молчании молодые львицы развернулись, направляясь к Скару, гордо восседавшему на вершине Скалы. "Интересно, Нала уже знает, что скажет этому негодяю? Надеюсь, она все уже давным-давно обдумала." Прищурившись, Тама приподняла голову и взглянула вперед. Недокороль восседал на Скале, легкий ветерок ерошил его шерсть, раздувая гриву, от чего монарх казался еще более тощим, чем есть на самом деле. Отвращение, смешанное с неприязнью всколыхнулось в груди нашей героини и затрепетало только что пойманной птицей. Даже мысль о том, что на трон прайда Симбы (да-да, это именно его прайд!) воцарился этот паршивец, уже вызывало у Тамы лишь только разочарование и гнев.
Внезапно юная охотница заметила возле Скара, а, вернее, за королем, еще кого-то. Снова внимательно приглядевшись, львица поняла, что видит Рафики - старого бабуина-шамана. Именно к этой милой, но странной и чудаковатой обезьяне жители Саванны обращались за помощью. Не важно за какой: то мог быть вопрос, просьба дать совет, или цель вылечиться от чего-либо. Порой Таме даже казалось, что Рафики знает все на свете. Но нынешний разговор бабуина-лекаря с недокоролем был для львицы загадкой, отгадать которую почти невозможно.
Молодая львица даже не заметила, как они с Налой приблизились к монарху. Поначалу подруга мялась, не зная, что сказать, но как раз тогда, когда Тама решила взять инициативу на себя, ее сверстница осторожно, но настойчиво сказала, а, вернее, спросила:
- Шрам?
"И все? Нет, Нала, я тебя не узнаю. Нужно было высказать этому жалкому слизняку все, что ты о нем думаешь, все, что ты от него хочешь, все, все, все..." Честно говоря, наша героиня была поражена таким началом диалога. По ее мнению, нужно было начать примерно так: "Скар, ты - мерзкий недокороль, укравший трон, заставивший свой народ, в том числе и меня, голодать, заселив Земли Гордости этими отвратительными гиенами. Неужто ты рассчитываешь, что эти жалкие твари будут преданно служить тебе? Нет, конечно, возможно я недооцениваю гиен, но ставить этих падальщиков выше львов - нечто недопустимое..." Конечно, была и такая версия начала беседы, она показалась Таме более подходящей, ведь была выдумана в менее оскорбительном тоне: "Скар... У нас не осталось еды. Возможно, что вскоре от нашего прайда не останется ничего, кроме груды костей (эту фразу нужно было произнести с тонким лучиком сарказма)... Что прикажешь делать? Знаете, Ваше Величество, я считаю, что эта ужасная беда принесена гиенами. Они безжалостно опустошают Земли Гордости, превращая львов в падальщиков.."
Конечно, наша героиня прекрасно понимала, что если они с Налой начнут разговаривать с королем в таком непочтительном тоне, их с подругой просто вышвырнут из прайда. Или, хуже того, скормят гиенам. Именно поэтому Тама просто предпочла помолчать. Это и оставит в живых их с Налой, и не оскорбит Скара, который был довольно-таки заносчивым и себялюбивым правителем. Спокойно сев и опустив глаза, наша героиня стала ждать продолжения.

Прежде, чем старик успел ему ответить, в сторонке раздался громкий и обеспокоенный голос. Скар нехотя отвернул перекошенную от гнева физиономию от Рафики и слегка недоуменно уставился вслед умчавшемуся Керавну. Что-что он им прокричал? Какие-то вопли доносятся со стороны Пруда? Король вмиг позабыл о взбесившей его обезьяне и насторожил уши. И впрямь — где-то вдали звучал раскатистый рык... Некоторое время Скар неподвижно стоял на месте, продолжая с напряжением вслушиваться в странные звуки и решая, как лучше поступить: отправиться на разборки самому или послать вместо себя отряд гиен. Шензи, как назло, не было рядом, когда он так сильно в ней нуждался... В последнее время матриарх все чаще его разочаровывала. Возможно, ему следовало подумать о том, чтобы сделать своей помощницей гиену поумнее. Хотя, поди разыщи такую в Клане...
— Чумви, — наконец, негромко, но властно обратился он к молодому льву. В самом деле, почему бы не послать его вместо себя? Все равно валяется без дела. — Я хочу, чтобы ты последовал за Керавном и проверил, все ли в порядке у Пруда. Можешь взять с собой Зазу и нескольких гиен...
— Шрам? — король дернул ухом, реагируя на знакомый голос, и только после этого повернул морду к Нале. Физиономия его немедленно приняла слащавое и доброжелательное выражение.
— Ах, это ты, Нала, — молвил он почти ласково, делая шаг навстречу юной охотнице. Та, к слову, вышла из пещеры не одна, а в сопровождении еще одной молоденькой самочки... Тамы, кажется. — Вы обе пришли сюда очень вовремя. Зира как раз собирает львиц на охоту... отправляйтесь вместе с ней. Но прежде — ты, кажется, хотела мне что-то сказать?

Зазу понятия не имел, что хочет донести до нового Короля шаман, а потому ровным счетом никак не мог повлиять на сложившуюся ситуацию. То неловкое чувство, когда существо, к которому ты привык.. - да чего уж там, близкое существо – вот-вот используют в качестве когтеточки. С летальным исходом. Он усиленно косился на Рафики, пытаясь одновременно понять, к чему клонит мадрил, и очень стараясь телепатически передать ему же что-то вроде «Не паясничай, старый дурак, не паясничай!» Нет, ну а вдруг получится? Рафики же шаман. И вот с тот момент, когда Скар, кажется, в мыслях сделавший куда больше выводов, чем он озвучил, - как обычно, в принципе, - совсем перестал воспринимать обезьяну как нечто несъедобное по социальным причинам, мимо промчался малознакомый Зазу лев с воплями о том, что на пруду кого-то убивают. "Опять!.." Немало обеспокоившись, птиц взмахнул крыльями и завис в воздухе неподалеку от головы отвлекшегося Скара. Как бы ни было это больно и горько, но этот лев теперь – Король, и на его костлявых плечах лежит ответственность за многочисленных львов и львиц Прайда. А они все – и Зазу, и Рафики, и все эти львы – должны помогать ему поддерживать порядок. Иначе – голод, смерть и хаос.
По сути, пернатому ничего не мешало просто положить на все гуано летучей мыши-альбиноса и уволиться. Найти себе симпатичную самку, которая одарила бы его своим вниманием и лаской, а потом замуровалась бы в дереве, в дупле, которое он бы для нее выбрал – самое лучшее в саванне! - где высиживала бы его птенцов. А он целыми днями искал бы для нее еду и кормил бы ее через крошечную дырочку в сооруженной заслонке. И каждый раз они бы так интимно и очаровательно касались бы клювов друг друга..
Но – нет. Зазу был из тех, кто считает: «Там, где нет меня, творится черт знает что». В общем-то, тут и с ним-то творился караул, но вот, например, погиб бы Муфаса, будь там мажордом рядом? А Симба и Рико? А многие другие покойные львы и львицы? Этого никто никогда не узнает. Зазу искренне верил в то, что маленькая птица-носорог способна что-то исправить. То есть, покинуть Прайд для него было равноценно подписанию Прайду смертного приговора. Взять и просто плюнуть на кошачьих, без которых пернатый сможет прекрасно прожить свою птичью жизнь? Не-ет. Ведь во времена его матери и Ахади это было такой честью! Это его долг. Как он может даже думать о том, чтобы поставить под сомнение ценность этого дара их семье?
Разбираться с ситуацией Скар решил отправить Чумви, который в это время лежал неподалеку, положив голову на лапы, и наблюдал за ситуацией. И как-то.. очень внимательно смотрел на нового Короля. Зазу прищурился, явно пытаясь из воздуха сообразить версию, содержащую причину такого взгляда, но занятие это было бесполезное, да и Скар предложил льву взять с собой мажордома и гиен.
«А можно без гиен?» - пернатый жалобно покосился на правителя. Ну не любил он гиен. А они не любили его. Точнее, любили. Гастрономически. - "Или без меня.."
— Шрам?
Зазу, все еще хлопая крыльями, но уже на приличном расстоянии от Скара – многие львы не любили хлопанье крыльев прямо над головой, тем более таких ярких – обернулся, и его маленькое птичье сердечко снова сжалось. Нала. Жалкие крошки того, что осталось от былого Прайда. И куда девалась вся ее дерзость, с которой она раньше обращалась к черногривому льву? Он прекрасно понимал, куда.. Нала, а с ней еще одна молодая львица. В глазах горят ненависть и непокорность. Но – молчит. Неглупая, понимает ситуацию.
Глубоко вздохнув, мажордом кивнул Нале в знак приветствия, кидая ей долгий взгляд, который говорил о многом. Передавал примерно те же чувства, что даже со стороны ощущались с самой львице. Зазу не приземлялся – ждал, что решит Чумви. Скажет, мол, нет, я сам справлюсь, и тогда птиц опустится на землю и перестанет нервировать хищников своими крыльями. Решит взять с собой – тогда привычное «Да, Ваше Величество» в адрес Скара и.. исполнение приказа. Кое-что не меняется даже во времена великих изменений.

- Паршиво, - с предельной честностью ответил Мхиту. Саффи с жалостью посмотрела на сына, от её взгляда не ускользнули шрамы, появившиеся на теле льва, но львица разумно решила оставить расспросы на потом, ведь Мхиту сейчас, должно быть, так устал! Бедняжка, столько пережить за сегодняшний день… - Мам, - внезапно заговорил лев, - А почему ты тогда… выбрала Скара? Ты его действительно любила?
Не ожидавшая такого вопроса львица сейчас была в мягком ступоре. Слова сына заставили её задуматься. А ведь действительно… почему? Почему же именно зеленоглазый интриган стал её избранником в ту ночь? Хотя Финни и не хотела признавать этого, но у Скара были какие-то свои, ничем не передаваемые шарм и изящество. Да и сам лев довольно симпатичный… Сарафина поспешила отбросить эти мысли, нет, теперь со Скаром всё кончено, раз и навсегда. Саффи уже хотела дать ответ, но только приготовившись что-то сказать, тут же захлопнула пасть, так как вдалеке она заметила приближающуюся к утёсу группу львов. Скар возглавлял всю процессию. Кажется, он действительно был опечален последними событиями. Со всех сторон на черногривого сыпалось много вопросов, и Сарафина с замиранием сердца ждала ответа на каждый из них. Однако, Скар так и не спешил. Взойдя на вершину скалы, черногривый начал свою речь.
— К моему превеликому сожалению, я вынужден сообщить вам о том, что молодой король и его младший брат действительно стали жертвами обвала. Их жизни забрала нелепая, страшная случайность — подобно тому, как их отец в свое время нашел свою смерть на дне Ущелья. Мне тяжело об этом говорить, но... мы не смогли достать их тела. Камни, под которыми они лежат, слишком огромны и неустойчивы. Я не могу позволить кому бы то ни было рисковать своими жизнями... и поэтому мы простимся с моими бедными племянниками иным способом. Зазу, я хотел бы, чтобы ты привел сюда Рафики.  А пока они оба в пути, я объявляю о всеобщем трауре. Никто не должен устраивать беспорядков или драк, пока мы не проведем церемонию похорон... и после этого тоже. Более того, я накладываю запрет на любые контакты с одиночками
Что!? Последние слова были просто шоком для Сарафины. Но какой же в этом был смысл? Как одиночки могут быть причастны к обвалу в ущелье? А как же Керу? Львица изумлённо воззрилась на Скара, ожидая, что тот объяснит подобное решение.
— Какой в этом смысл? — крикнул кто-то из толпы.
— А смысл в том, что рядом с обвалом был почуян след чужака, —казалось, что все силы оставили Сарафину. Она пребывала в ещё большем шоке, чем раньше. Казалось, что земля уходит из-под лап. Неужели, кто-то хотел УБИТЬ принцев?
— У нас есть веские основания предполагать, что к трагической смерти Симбы и его брата причастно некое третье лицо, чье имя, увы, остается неизвестным. Поэтому я, как ваш король и защитник...
Да что он себе возомнил!? Пусть Симба и Рико погибли, но ещё никто не провозглашал Скара королём! Это просто неслыханно!
— ...должен позаботиться о том, чтобы кто-нибудь еще из моих подданных не стал следующей жертвой этого маньяка, — продолжал тем временем лев — Отныне всякий, кто окажется замечен в контакте с одиночками, будет подвергнут суровому наказанию... равно как и тот, кто решится вступить в драку с местными патрульными. Любой чужак, замеченный на наших территориях, должен быть немедленно изгнан за пределы Земель Гордости. В случае сопротивления — убивать на месте.
Тут же среди толпы поднялся шум. Многие были недовольны таким поворотом, и Сарафина их понимал как никто другой. Она искренне переживала за Керу. Ей нужно было обязательно предупредить его обо всём, но как? Как она сможет незамеченной уйти со скалы, когда тут столпилось так много гиен и львов? Саффи чуть ли не взвыла от отчаяния, она была подавлена и проклинала себя за собственное бессилие…  В остальные слова черногривого Саффи уже особо не вслушивалась, но всё же, когда речь зашла о новой главе охотниц и королеве, львица не удержалась и бросила оценивающий взгляд на Зиру. Эту львицу она не знала, остаётся лишь надеяться, что та окажется достойным лидером. Хотя, Саффи очень сомневалась, что хоть кто-то способен был вести охотничью группу также хорошо, как это получалось у Сараби. Опомнилась от своих мрачных мыслей львица только тогда, когда послышался рык в честь нового короля, но сама Саффи к всеобщей "радости" не присоединилась, а лишь тяжело вздохнула. Где-то внутри у неё словно образовался какой-то тугой узел. Страх накатил волной на львицу. и это был страх не за себя, а страх за её детей, за будущее её прайда. Сама не отдавая себе отчёта в действиях, Сарафина медленными шагами направилась куда-то прочь от скалы, даже не замечая, что происходит вокруг неё. Мир словно потерял свои краски, больше ничего не имело значения для Саффи но одно она знала точно – надо было бежать. Бежать и предупредить Керу об опасности. По мере того, как львица отдалялась от скалы, её шаг становился всё быстрее и быстрее, постепенно она уже перешла на бег.
============>Река Зимбабве

Отредактировано Сарафина (21 Май 2013 13:42:59)

——————– Пастбища ——————–
Путь лежал довольно близкий, но учитывая скорость львят, он оказался гораздо длиннее. Первым шёл Матиас, конечно, кто же ещё? Это был главный искатель приключений на свой зад, причём это удавалось ему гораздо... аккуратнее, чем второму брату. Лидбари шёл следом. Вероятно, его настроение было не таким уж хорошим, поскольку уходя с пастбищ тот больше всех возмущался. Луиза же всю дорогу молчала и практически не обращала внимания на то, что там говорят львята друг другу. Может, это были очередные оскорбления, а может, просто недовольство тем, что мать появилась так быстро и испортила их грандиозную битву.
Сквозь сухую траву Тринадцатой было лучше всего видно Скалу, именно поэтому она руководила их дорогой. Чем ближе они приближались, тем хуже было ощущение внутри. Вроде, уже как раз полдень и солнце шпарит не по детски, но происходящее там казалось ей чёрной тучей, нависшей над этим родным и любимым местом. Пара метров отделяла их от подножья, в это мгновением самка громко скомандовала: - Стойте! -
Перед ней открылась страшная, да-да, именно так и показалось сначала, картина. У подножья была кучка гиен, наблюдавших за происходящим на утёсе. Подняв взор чуть выше, Лу смогла различить силуэт черногривого льва, вероятно Скара, и две львицы - кто именно было видно не очень-то хорошо. И да, неподалёку находился лев, кажется, его звали Чумви. Был ещё кто-то, но он выпал из поля зрения, поскольку его было слишком трудно увидеть. В общем, Скала кишила разнообразием посетителей, что не очень-то нравилось Белоснежке. Кстати, где-то в стороне, можно было увидеть белоснежную кошку, которая, казалось, была так далека от всего происходящего здесь. На мгновение львице захотелось верить, что это была её мать, ждавшая свою дочь дома, надеявшаяся на её возвращение, но это была не она. От этого стало гадко на душе, Лиззи огорчённо выдохнула.  Нашей героине предстояло провести детвору сквозь коридор падальщиков и незамеченной для короля проскользнуть к склону, где несколько месяцев назад её малыши появились на свет.
Глубоко вздохнула, размышляя, стоит ли им вообще сейчас идти туда. Нет, определённо стоит, ведь они не спали всю ночь, и может, там есть еда для львят, а сама-то мать обойдётся. Бросила поспешный взгляд на сорванцов, которым могла бы показаться странной такая стремительная остановка. Вроде, они были в порядке, не считая ушибов и наглости, зашкаливающей у них в крови, порой выплёскивающейся наружу. Что ж, надо было двигаться вперёд.
Луиза нахмурилась, предвкушая недовольные гиеньим возгласы, а уж они не могли оставить без внимания двух львят, которые могли бы стать их ужином. - За мной, держитесь как можно ближе! - скомандовала Тринадцатая, быстро зашагав к Скале. Оказавшись в метре от падальщиков, задержала дыхание, не желая даже чувствовать их мерзкий запах, надеялась, что и не услышат их возгласов. То и дело поглядывала назад, проверяя наличие львят в хвосте, сама же старалась как можно быстрее проскользнуть в ту часть, где сидела белая незнакомая особа, а там-то уж можно будет спокойно провести оставшуюся часть дня , под покровом ночи скользнув в пещеру.
- Эй, Белобрысая, псс...- раздалось из толпы. В это же мгновение Лу резко остановилась, инстинктивно стиснув зубы от злости. Да как смеет какой-то падальщик так обращаться к львице? На лапах чуть показались когти, а по телу пробежала дрожь, которая могла бы вырваться в качестве удара по пятнистой наглой морде, но Белоснежке удалось подавить этот порыв в себе.
Лиззи слегка повернула голову в бок, пытаясь боковым зрением увидеть того, кто её окликнул. Сама же, сквозь зубы буквально прорычала: - Что тебе?! - В ответ послышался лишь гиеной смех. Тринадцатая постаралась взять себя в лапы, поэтому чуть прикрыла глаза, сделала глубокий вздох. Вроде как, волна неизвестной злобы отступила.
- Хехех будь аккуратнее, а то твой-то черногривый защитник больше не сможет тебя защищать! хехе - гиена снова залилась смехом. А вот Луизе было совершенно не весело, неужели его слова означали... Нет! Нет! Этого не может быть! Львица резко развернулась и буквально нос к носу столкнулась с вестником её беды. Он ржал ей прямо в глаза, ржал над её горем, в которое всё ещё не верилось! Непроизвольно из горла самки вырвался недовольный рык, появился вовсе не дружественный оскал. - Повтори! - рыча, произнесла та. Её глаза налились злобой, ненавистью ко всем этим пятнистым тварям, не будь бы запрета на их убийство - разорвала бы каждого, кто смеялся над ней в это мгновение. И плевать, если повод их радости вовсе не в этом, всё равно ответили бы!
- Одиночки его от души потрепали! На границах его тушка валяется хехе - и снова этот истерический смех. Лу не выдержала и замахнулась, но буквально в паре сантиметров от морды гиена остановилась. Нет, так нельзя! Дети смотрят, да и король уж точно не оставит лапоприкладство без внимания. Он нёс бред - была в то мгновение уверена самка. Её возлюбленный не мог так просто погибнуть... Да кого я обманываю? Мог! Он выслуживался перед своим папочкой, был доблестным защитником границ прайда... БЫЛ! Луиза не хотела сейчас показывать своё состояние, но тело отказывалось уходить отсюда, отказывалось вести себя нормально. Ей столько раз приходилось себя контролировать, что в этот раз просто сорвалась. Она отвернулась от стада глупцов, уставившись на Скалу пустыми, безжизненными голубыми глазами. Постепенно они наполнялись слезами, сама же кошка так и не замечала, что они катятся по её щекам. Нельзя было плакать на глазах собственных львят, они не должны этого видеть. Казалось, земля ушла из-под лап, перед глазами плыли картинки, где они были вместе - он и она - одно целое, семья... Так надеялась на счастливую жизнь, но снова ей не суждено познать её.
Не забывай, что они тут, рядом. Надо оградить их от этой компании пятнистых, а потом горюй, сколько захочешь! Мысли и тело бунтовали, а душа ныла. Сердце колотилось так быстро, что, казалось бы, выскочит из груди. Но, увы, это были всего лишь её мыслимые ощущения, на самом деле оно просто билось. - Дети... следуйте... туда, - мать лапой указала в сторону белой львицы, сидящей со своим львёнком. Каждое слово произносилось с секундной паузой, ведь сейчас перед ней была странная пелена - звуки приглушены, а зрительные ощущения гораздо ухудшены, будто вот-вот потеряет сознание, но тело всё ещё держит, когда первого уже практически нет. - ИДИТЕ! - теперь уже раздраженно прорычала. Нет, это была уже не та добрая мамуля, которая сюсюкалась с ними - теперь ей придётся воспитывать их за двоих и все поощрения, теперь уже, будут излишними.
Луиза последовала к белой незнакомке, прыгая то на один камень, то на другой. Со стороны было похоже на пьяный танец неумелого танцора, будто вот-вот зацепится за один из камней и сорвётся вниз, кубарем скатившись вниз. Не тут-то было, она смогла собрать последние силы, чтобы очутиться рядом с сопрайдовцами. - Приветствую...- холодно, слегка с какой-то задумчивость произнесла наша героиня, так и не взглянув на ту, чей цвет шкуры не отличался от неё самой. Отошла в сторону, сев спиной ко всем присутствующим. Сгорбилась, но не заплакала. - Дети, идите сюда! Вам нечего делать там! - грозно скомандовала, такое ощущение, что в ней проснулась старая ворчливая бабка. Странно, другие бы рыдали, затопляя Скалу слезами, но увы, только не она. Ей столько в жизни пришлось повидать, что уже можно было бы всю саванну напоить слезами во время засухи. Теперь уже львица не плакала, нет, просто сидела и опустошенно смотрела на эти потухшие земли, словно выжженные огромным пожаром. Её возлюбленный боролся за эти земли  и погиб на этой земле, и она должна бороться, но не на стороне его отца - он убил его! ОН УБИЛ ЕГО! Она будет на чьей угодно стороне, но только не на стороне убийцы.

Он перевод взгляд с одной львицы на другую. Полыхающие праведным гневом морды не оставляли никаких сомнений в том, что подруги собирались предъявить Скару претензии. Внутренности молодого льва словно сжало от нехороших предчувствий. Конечно, они имели право требовать ответа у короля, который обязан заботиться о своих подданных. Только вот Скар - не Муфаса. И этим все сказано. Безусловно, ему тоже наверняка претит засуха в саванне, но станет ли он отчитываться перед двумя молодыми самками? А вот если бы выступил весь прайд...
Тревожные размышления прервал голос Скара. Чумви невольно вздрогнул, услыхав свое имя. После того, что недавно произошло с наследниками, он предпочел бы держаться от заданий нового короля... подальше. Это казалось противоестественным, ненормальным, но он ничего не мог с собой поделать. Словно шкуру опаляли огнем, а перед мысленным взором возникала ошарашенная правдой морда Симбы... И сердце вновь пускалось вскачь, когда Чумви осознавал, что поставил на кон, помогая Симбе сбежать. Свою жизнь. Возможно, жизнь своей сестры. Кончик хвоста молодого льва нервно дернулся, но Чумви, сделав над собой усилия, молча склонил голову.
- Разведую, - коротко обрубил он. И низко зарычал при мысли о том, что придется взять гиен с собой. Чтобы эти пожиратели падали бежали бок о бок с настоящим львом? Пфф. Да пусть это будет кто угодно, да только не он. А вот Зазу, как товарищ, ему нравился больше. Хотя и непривычно было встречать его взор, ожидающий команд. В конце концов, Зазу был при Муфасе еще тогда, когда Чумви слепо ползал новорожденным львенком по брюху матери...
- Эммм... пошли, - голос Чумви был слега грубоват от смущения. Шагнув в сторону тропы, которая вела к пруду, он оглянулся на Таму с Налой. Задержал взгляд на той, что была с лохматым затылком.
"Не делайте глупостей. Прошу." - взмолился он, надеясь, что это Скар не специально его отослал, чтобы... Чумви дернул ухом. Да чушь. Что ему, Скару, Нала с Тамой? Юные самки, не имеющие никакого влияния. Нужно сосредоточиться на том, что происходит на пруду. С каждым шагом звуки рычания - гневного рычания - нравились ему все меньше. Загривок Чумви встопорщился - и лев перешел на шаг.
========) небольшой пруд.

От всех этих львиц и львов вокруг кружилась голова. От их количества и напряжения, что струилось между ними, то и дело грозясь вдруг взвиться и захлестнуть за черту, оглашая саванну разъяренным львиным рыком. А потом что? Кровь, рваные раны, снова чья-то смерть. Очередная.
Мимо прошла Зира – новая Королева – собирая львиц на охоту. Не могла не зацепить Налу. Тонко, колко, будто легонько коготком по самому больному. С таким размахом, что зацепило даже Зазу, который вновь вспомнил о Сараби. Несчастная львица, потерявшая все, что имела. Ей нужна помощь, нужна поддержка.. Додумается ли кто-то из львов до этого? Мажордом глубоко вздохнул, бросая полный тоски взгляд в сторону пещеры, где скрылась убитая горем мать.
Собрание можно было считать закрытым. Львы и львицы расходились кто куда. Им было, о чем подумать, поговорить и даже помолчать. На глаза попалось несколько львиц с совсем еще маленькими львятами. Жизнь продолжается. Великий Круг, да? Одни умирают, становятся травой, которую едят антилопы. А львы едят антилоп, чтобы кормить молоком своих новорожденных детенышей. «Если я и есть в этом круге, то, кажется, где-то рядом с антилопами.» - крылатый криво усмехнулся, ощущая, что своеобразный черный юмор ничуть не развеял его апатии и лишь оставил в душе неприятный горький привкус безысходности. Это мучительное чувство – когда категорически ничего не хочется и, в то же время, сидеть, сложа крылья, поистине невыносимо. До сих пор Зазу спасался делами, постоянными заботами, которых у него было по самый хохолок, но теперь..
«Ну уж нет. Ты сдался, старый турако?» - мажордом усилием воли приободрился и даже попытался прямо в полете нахохлиться. Получилось у него так себе. – «Это все еще тот самый Прайд, служить которому – великая честь! Так что выше клюв, дела не ждут, особенно когда на кон поставлена чья-то жизнь.»
- Разведую. – коротко отозвался Чумви на приказ.. нового Короля. Лев был напряжен и более молчалив, чем обычно.. По крайней мере, насколько Зазу его знал. Да будешь тут напряженным! «Как бы перья вылезать не начали.. на нервной почве, да. О, уже чую. Чую, на плече вылезло. Лишь бы не из хвоста, их там итак мало..»
Впрочем, приняв приказ, лев замешкался, что немного удивило мажордома. Пернатый никогда не уставал ворчать и требовать уважения к своей бесконечно важной персоне, но при этом давно уже привык к тому, что половина Прайда относится к нему, как к летающей подушке с перьями, а все как одна гиены и вовсе как к легкой, но костлявой наживе. А уж Скар.. Сидеть в клетке да песенки ему распевать, обмениваясь обломками костей с тушканчиком, – такова была судьба Зазу.
- Эммм... пошли.
Советник кивнул и легко скользнул по воздуху, ловя горячий ветер саванны. По клюву застучал песок, и Зазу поморщился, поминая недобрым словом песчаные бури, что сейчас бушевали в пустынях за границами Земель Прайда. Чумви же притормозил, обернулся на львиц.
- Ну что еще.. – в свойственной ему манере пробурчал пернатый себе под клюв, закладывая несложный вираж и позволяя тем самым льву догнать его. Впрочем, от взгляда, который успел поймать Зазу, на душе у мажордома потеплело. Чумви беспокоился о Нале и Таме. «Ну хоть кто-то тут еще не забыл о том, как должен себя вести настоящий лев!» Да. Птица-носорог был абсолютно уверен в том, что знает, как положено себя вести порядочному льву.

–→ Небольшой пруд

За все время, проведенное без особой цели, стояния у подножия утеса, черный лев не двинулся. Его глаза цепко выбирали все больше и больше незнакомых морд, с которыми у Килема не было никакого желания знакомится. Его несколько напрягала то скопище, которое было на самом утесе. Кроме того, догадавшись, что именно сейчас встретится со Скаром у него не получится, хромой облегченно и обреченно вздохнул.
-Вот черт...А ты на что надеялся, черный мешок костей? Будто он так тебя и встретит? Глупец! - сказал сам себе черногривый, при чем последнее слово даже вслух. Понадеявшись на удачу и случай, он медленно побрел прочь от утеса, в скором времени намереваясь сюда вернуться. Он пошел, куда его вели глаза и нюх - на то место, где еще пахло едой.
—→ Пастбища

Отредактировано Килем (3 Июн 2013 23:06:45)

Лид шёл медленно и совсем не слушал свою мать. Ему было куда интересней, что там на скале происходит. Три или четыре льва стояли на утёсе, что так гордо и величественно возвышался над пожухлой травой. Львёнок во все глаза глядел на скалу, то и дело подпрыгивая от интереса, нет, ну правда, можно ведь посмотреть что там такое? Но тут произошло неприятное НЕЧТО. Альбинос шёл себе спокойно, никого не трогал, как вдруг кое-кто резко остановился и малыш врезался в мягкую лапу.
Лидбари отошёл от предмета столкновения на два шага и злобно глянул на него. "Мама, что же, как всегда! остановилась тут и стоит, чи не красота?! А другие между прочем на жаре стоят и в тень хотят. Ох, так вот в чём дело! Опять надо держаться ближе, а то гиенки слопают" - львёнок высунул язык и покачал головой из стороны в сторону, пока мама не заметила. Но всё таки, в словах Луизы была доля правды, мало ли что творится в голове у слюнявых и плешивых гиен.
- Хорошо мам, - еле как, более покладисто выдавил из себя Лид. Он посмотрел влево и его взгляду открылись всё те же "сухие оазисы", повернув голову в исходное положение альбинос заметил что мать с братом уже ушили вперёд. Тогда Лид постарался побыстрее нагнать их. Когда всё таки малыш добрался до родных, то увидел, точнее услышал что какая-то туповатая гиена начала дерзить матери. Нет, так не поступают, но..., мама ведь сама решит свои проблемы. Как ни как она уже взрослая львица, да и тем более можно в беду попасть. Только вот страховка не помешает.
Альбинос вплотную прижался к тёплой лапе Луизы и подождал пока закончится перепалка. "Да, хорошо что мать сдержала свои чувства и не дала этому тупорылому по  заднице" - когда движение в сторону скалы продолжилось, Лидбари злобно оскалился в сторону гиены. Вскоре мама указала куда нужно следовать дальше, но потом вдруг как крикнула. Было очень странно наблюдать добрую по жизни маму вот такой ворчливой бабкой.
Еле как сдержав словесный понос, альбинос последовал в указанном направлении, "ловко" прыгая с камня на камень. То соскользнул, то мимо прыгнул, в общем, надо ещё поучится.
В итоге получилось забраться на выступ. А вот что произошло дальше! там сидели два БЕЛЫХ льва!!! Вот это да, нет, конечно белых львов можно было встретить, но чтобы на скале прайда! Вот это действительно чудо. Но потом, что у же похоже вошло в привычку Луизы, она начала опять кричать.
- Да что же такое! Мы ведь ничего не делали! - всё таки выкрикнул альбинос  и сморщил нос. "Во имя Ахейю! Сколько же можно орать?!"

Мерзко. Ты не можешь ничего сделать, изменить прошлое, провести как можно больше времени с тем, кого больше никогда не увидишь . Часто дышишь, то ли от волнения предстоящей беседы с сыновьями, то ли от очередной волны ярости, нахлынувшей уже после осознания всего происходящего. Чувствуешь, что грудь твоя горит адским пламенем, как будто сердце даёт тебе понять - "успокойся, иначе умрёшь и ты". Нет, нельзя просто так перестать думать о том, с кем хотела связать свою жизнь, с кем хотели родить и воспитать ещё львят, о том, чей облик навсегда останется перед глазами, а хриплый голос будет звучать в ушах по ночам, напоминая о тех мгновениях счастья. Голова гудит от воспоминаний, которые так спонтанно дали о себе знать. Ты так много хочешь изменить, рассказать, а сама лишь сидишь на этой Скале и тупо смотришь на земли. От жары в горле пересохло, ты раздраженно глотаешь собственные слюни, желая напиться, увы, это мало спасает. Вдруг, оборачиваешься назад, смотря в толпу гиен. Тот вестник горя уже, быть может, ушёл, его нет здесь. А ты всё ещё слышишь его слова: " ... черногривый не сможет тебя защищать; ... на границах... тушка валяется".  Всё это переплетается с его истерическим смехом, смехом, который словно в фильме ужасов отдаётся эхом и переходит в мурашки по всему телу. Всё ещё пристально смотришь куда-то туда, ища непонятно кого, но в то же время, замечая белый силуэт, исчезающий где-то вдали. Львица отправилась с маленьким львёнком куда-то - вот дерзкая баба какая, не лучшее время для прогулок та выбрала, когда прайд кишит гиенами. Ладно, оставим это на её совести.
- Да что же такое! Мы ведь ничего не делали! - и лишь недовольный возглас сына приводит тебя в чувство, снова заставляя смотреть и чувствовать этот мир. Постепенно, переводишь свой взор на белого львёнка, чья морда выражает явное недовольство. Что? Немой вопрос в её глазах, причём сразу находящий ответ. Вероятно, малышам не понравился тон матери, которым она отдавала команды, узнав о страшной вести.
Лишь на пару секунд, снова погружаешься в воспоминания, смотря на своих детей. Теперь ты всё больше понимаешь, как же они внешне похожи на своего отца. Обоим досталось прирождённое обаяние, причём Матиасу в большей степени. У каждого чёлка "прилизана" назад, как грива у папаши. Мати получил его глаза, даже взгляд, а Лидбари унаследовал половину характера, харизмы и упрямства. Теперь судьба этих мальчишек полностью лежит на твоих плечах, которые в данный момент чуть вздрагивают от напряжения.
Отворачиваешься от сына, пытаясь собраться с силами и рассказать им правду. Рассказать о том, во что до сих пор отказываешься верить. Глубоко вздохнула, желая хоть немного придать голосу меньше хрипотцы и дрожания, а морально - уверенности: - Подойдите ближе. - Да, стоит их немного подготовить к этой новости, хотя ты и так прекрасно уверена, что они не сильно будут горевать по малознакомому льву, названному отцом.
Обнимаешь их обеими лапами, прижимая к себе, не сильно. Что ж, пришёл момент правды, которую так не хочется говорить: - Ваш отец... погиб. - Это единственное, что смогла из себя выдавить. По щеке скатилась скупая слеза, которую ты попыталась стряхнуть, чуть двинув головой в сторону. Наверное, только для тебя это была самая настоящая потеря потерь, которую придётся пережить в такое тяжёлое время.

Скар с долей удивления покосился вслед отошедшей Нале — ему казалось, что юной охотнице было что сказать перед тем, как ее окликнула Зира... По всей видимости, этот разговор был не так уж важен, раз Нала столь легко от него отказалась. Тем не менее, король не удержался от того, чтобы бросить вслед молоденькой львице немного заинтригованный взгляд, в то же время отметив про себя, что сзади подросшая дочь Сарафины выглядела не менее прелестно, чем спереди. Вся в мамочку, что тут скажешь. Если бы только не ее вздорный характер... Скар негромко вздохнул собственным мыслям, невольно ударяясь в воспоминания о том, как они с Саффи проводили вместе время. О, им было, о чем вспомнить, и доказательством этого служило существование Мхиту, их единственного совместного отпрыска. К сожалению, льву так и не дали погрузиться в ностальгию по давно минувшим временам беспечной юности: на утесе собралось немало детенышей, все они как будто нарочно пытались говорить хором. Скар с неприязнью оглядел толпу охотниц: какого черта они явились сюда с детьми?! Не удивительно, что у него снова запульсировало в висках. Проклятые львята... следовало прикончить их всех, как и подобало новоявленному королю, но его репутация в прайде и так оставляла желать лучшего. Така брезгливо сморщил нос, заметив двух карапузов неподалеку от себя: один из них кричал чуть ли не громче всех на утесе, и это ужасно раздражало. К слову, эти львята казались ему отдаленно знакомыми... равно как и их мамаша. Если льва не подводила память, это семейство принадлежало Блэкмору, его старшему сыну. Было бы не лишним намекнуть тому, чтобы он обучил своих отпрысков умению вести себя в толпе. Ей-богу, еще немного таких визгов — и Скар точно заляжет у себя в пещере с очередным приступом головной боли...
"К слову, что-то я уже очень давно не видел Блэкмора... Он вот уже несколько дней не приходил ко мне с докладом," — салатовые глаза сузились в немом подозрении. Помешкав мгновение-другое, Скар неспешно приблизился к странно сгорбившейся Луизе — как раз вовремя, чтобы расслышать ее последнюю реплику. Король замер как вкопанный, не веря собственным ушам. Блэкмор... погиб? Морда Скара заметно вытянулась, однако он не сказал ни слова утешения — честно говоря, сейчас его меньше всего беспокоили чувства Луизы. О нет, он вовсе не собирался хвататься за сердце и просить у Рафики корень валерьяны, отнюдь. Весть о смерти Блэкмора вызвала у Таки острую досаду, но никак не горечь или хотя бы сожаление. У него было так много отпрысков от разных львиц, что Скар уже давно перестал ценить их жизни. Тем более, что многие из них уже давно пропали без вести, как, к примеру, вздорная Мэлис и вечно всем недовольная Шайена. Морт, Шиста, эээ... кто-там был еще? Все эти львы как сквозь землю провалились. А Блэк... этот его сын был на редкость полезен, а главное — предан своему отцу. Конечно, у него все еще оставался Мхиту, но все же... Размышляя подобным образом, Скар с донельзя сумрачной мордой смотрел куда-то в пространство поверх чужих голов, до тех пор, пока его внимание на привлекло шумное хлопанье крыльев. Задрав усатую физиономию, Скар молча уставился на подлетевшего к нему Зазу. Птиц выглядел на редкость взволнованным, даже откровенно паникующим... странно. Что такого могло приключиться у Пруда, чтобы мажордом как угорелый примчался обратно к Скале?
— Ваше Величество! Ваше Величество! — ну вот, еще один верещащий дурным голосом жалкий комок сплошного недоразумения. Ахейю, за что?... — Ваше Величество, на небольшом пруду дерутся львы Прайда! Не на жизнь, а на смерть! — Скар тотчас напрягся, уже с гораздо большим вниманием слушая чужой рапорт. — Нужно что-то сделать, иначе они попереубивают друг друга! Ммм.. Скайварп, Чумби.. Керавн..
— Чудесно, — Скар, не удержавшись, возвел очи к безоблачным небесам. — Вместо того, чтобы самостоятельно уладить конфликт, этот юнец не придумал ничего лучше, как присоединиться к драчунам... Как говорится, хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам, — и король тяжко вздохнул, совершенно нехотя поворачивая голову к бездельничающей неподалеку компании молодых гиен. И вот опять он вынужден самостоятельно собирать отряд, выполняя за Шензи ее работу... прекрасно.
— Эй, вы, — ну разумеется, откуда ему было знать имена этих слюнявых обормотов? Скара вполне устраивало то, что гиены вытягивались по струнке при одному только звуке его голоса. — Да, вы, пятеро... и тот, что дрыхнет на большом камне. Да не ты, жирдяй, а твой сосед... да, вот ты. За мной, живо. Есть дельце по ваши пустые желудки, — бросил Скар с явным презрением. Убедившись, что патрульные четко расслышали его приказ (ну, или хотя бы ту часть, что намекала о скором утолении голода) и оторвали задницы от земли, Скар развернулся и не слишком торопливо направился по направлению к Пруду. Направление он знал сам, и в проводниках не нуждался, однако на Зазу был брошен короткий и весьма многочисленный взгляд, намекающий на то, что птицу стоило держаться рядом. Просто так, для удобства.

> Небольшой пруд

Отредактировано Скар (23 Июн 2013 23:45:55)

Зира, вообще, уже не мало пожила в прайде, но этого времени было более чем достаточно, что бы сформировать устойчивое мнение о львицах прайда. По её мнению все они были зазнавшимся откормленными прайдовскими львичками-истеричками, которым для хорошей жизни надо, что бы все отплясывали перед ними чечётку. При этом было несколько львиц, которых Зира отдельно из-за их особо непомерной наглости, и в их число входила дочь Сарафины.
«Бо-оже… Вы посмотрите на неё! Тоже мне, пуп земли нашёлся!.. Раскудахталась тут, прынцесса с хвостом…» – Зира презрительно смерила взглядом саркастически настроенную Налу.
Так что же она пыталась сказать этим «монологом»? Заставить дикарку разнервничаться из-за возможного провала перед Скаром??! Если это было так, то попытка откровенно провалилась: вот уж чего-чего, а налажать она не особо боялась. Зира, конечно, имела малый опыт групповой охоты, но уверенности ей точно не занимать. Тем более, Скар хоть и опасный лев, но у Зиры было несколько весомых козырей в этой игре. Да и объяснения провала новой Королевы были бы куда весомее, чем у улетевшей вниз по карьерной лестнице львицы… В итоге, единственное, что удалось Нале, – это почесать свой собственный язык.
У дикарки не было особого желания сейчас разводить дебаты с этой гладкомордой львичкой. Обсуждать её словесную воду не было никакого смысла. Так что дикарка лишь фыркнула, посмотрев на Налу с таким пренебрежением и презрением, будто смотрела не львицу, а на перевернувшегося жука, и, ничего не сказав, резко отвернулась от собеседницы и двинулась в сторону места для охоты… Пусть язвит: едва ли Нала была такой боевитой и упрямой, что бы продержаться так же нагло без своего дорогого Симбы очень долго. Хотя, конечно, шансов на провал с её стороны был мал… Ну да, она изначально обучалась групповой охоте и вроде как должна была стать главной охотницей при своём муженьке… Или не должна была? А впрочем, уже не важно: нет больше Симбы, и ничто его уже не вернёт!
Так или иначе, стоило поторопиться. Не хватало ещё спечься на солнцепёке из-за кучки львиц. Ну, умер король, бывает… Что, это теперь повод стоять с потупленной мордой и тормозить, когда говорят идти охотиться? Не повод.

>>> Пастбища >>>

Отредактировано Зира (30 Июн 2013 00:40:43)

Многое изменилось в последнее время. Власть, окружение, даже погода не щадила зверей: близилась ночь, а долгожданная прохлада так и не чувствовалась. Немолодая львица не спеша вышла из общей пещеры; оставаться там и спокойно засыпать ей оказалось не под силу. Темные своды пещеры словно давили на Шаэрти, вынуждая выйти наружу и отвлечь себя от тягостных мыслей. Львице категорически не нравились все эти изменения, что происходили на её глазах. Но и на её морде происходящее оставило свой отпечаток: непросто было сейчас радоваться жизни и каждому её дню как раньше.
Наверное потому, что радоваться было нечему. Шаэрти неподвижно стояла в тени неподалеку от пещеры, наблюдая за львами, постепенно покидающими Скалу. И только потом решилась выйти вперед, хмуро глядя на багровый закат и тихо вздыхая. Не таким она ожидала увидеть Королевство спустя много-много лет. А ведь в пору её детства оно было таким прекрасным, величественным под стать своим правителям, буквально утопало в зелени. Красочные луга населяли травоядные, словом, жизнь была очень бурной. А теперь это выглядит как отмирание. Шаэрти считала затею с гиенами глупой, ведь разве способна умирающая саванна прокормить эту ораву? Засухи бывали и раньше, но львы как-то справлялись и своими силами. И при этом гиены сидели на положенном им месте, особо не отсвечивая. А сейчас это бардак.
- Рафики, - увидев знакомую фигуру, львица окликнула старого шамана. Хоть что-то осталось неизменным. Хотя Шара помнила мандрила более молодым, когда он только пришел в королевство, он неизменно оставался частичкой прошлой жизни, до её ухода. А что же им делать с теперешней жизнью, с настоящей? Сколько бы львица не вспоминала былые времена, когда всё было хорошо, они остались в прошлом. Шаэрти молча подошла к Рафики, так же без слов села рядом. Вроде и хотелось поговорить, но львица привыкла радоваться жизни в любых её проявлениях, а сейчас повода для радости не находила. И продолжала молчать.

Не желая быть съеденным гиенами, Лидбарри поторотился, догоняя мать. Он сел рядом с ней, поглядывая на уходящих белых львов, мысленно прощаясь с родственными шкурами. Когда они скрылись из виду, львенок кинул взор на Луизу, вопросительно приподняв бровь, а та в ответ смортрела на него оценивающе, изучая. Львенок был равнодушен к тому, что скажет его мама. Наверняка, это опять нравоучения о том, что нельзя уходить от их убежищадалеко, не спросивши её об этом, по почему же она так бурно выплескивает свои эмоции?
По указанию матери, белый  подошел еще  ближе.  Голос львицы дрожал, хоть она и старалась это скрывать, а в глазах читалась горечь. Лид переглянулся с братом, немного удивившись, ведь Луиза - сильная львиа, способная на многое смотреть с равнодушием. Ну, или притворно изображать равнодушие, что хорошо у неё получалось. Что могло так повлиять на неё? На сколько неприятным должно быть то, что она хочет нам сказать?
Мать прижала львят к себе, что не слишком понравилось Бари. Он попытался высвободиться из лап Луизы, пятившись и вырываясь, но услышанное заставило его остановиться. Ваш отец... погиб. После этой фразы по щеке белой львицы скатилась слеза. Лид был шокирован. Никогда он не видел мать такой, но её поведение оправдывается  страшной вестью. "Погиб". Львенок впервые столкнулся со смертью так близко. Это пошатнуло его представления о беззаботном мире.  Теперь угроза быть съеденным уже не казалась пустой болтовней, или предлог матери побыть с ней ближе. Он мельком знал отца, но уважал его и считал примером для подражания. Особых эмоций эта весть у него не вызвала, хотя челюсть медленно сползла вниз, а брови подпрыгнули кверху. Вся реакция была выражена лишь Луизой, что пыталась сдерживать боль. Она единственная из их семьи по-настоящему любила этого льва.
- Мам? - Лидбари пытался поинтереоваться, в порядке ли она, но его упрямство и нежелание быть изнеженым выдавили только это. Львенок беспокойно встал и с непритворным сочувствием посмотрел в мокрые глаза матери, желая успокоить её. Было странно видеть маму такую, непривычно.