Тропка не была особо удобной, колючие ветки то и дело задевали загривок львицы, заставляя ее пригибаться и недовольно передергивать шкурой. Да, все-таки велика она уже для такой беготни.
- Если твои родители не в прайде, то как же ты сама в прайд попала? - с любопытством осведомился Фургал.
Ему приходилось идти позади нее - тропа была слишком узкой, чтобы львы могли двигаться бок о бок.
Прежде, чем Фалька успела ответить, подросток вдруг начал тараторить, рассказывая уже собственную историю, и не давая ей вставить ни слова. Львица слушала вполуха, больше увлеченная дорогой.
- А как твоих родителей зовут? - лениво, больше для проформы поинтересовалась она.
Отца, конечно, она не знает, раз он из другого прайда; впрочем, судя по всему, Фургал готов сообщить ей едва ли не все подробности о своей семье.
Вот его мать она наверняка знает - Фалька всех охотниц помнила.
- ...а недавно Скар и вовсе приказал прогонять или убивать всех одиночек. Но ты не беспокойся, если кто-нибудь тебя заметит, я скажу, что ты из прайда.
Обернувшись на миг, львица изобразила на морде живейший интерес, хотя ничего нового, в общем-то, для себя не услышала.
- Спасибо, - улыбнулась она львенку.

Тропа постепенно расширилась, кусты стали ниже и реже, понемногу сошли на нет, и теперь двое львов были в саванне как на ладони. Правда, и Скала Прайда была уже совсем близко. Ох и влетит мальцу, если его отсутствие заметили! Но тут уж Фалька его прикрывать не собиралась. Сбежал - сам виноват. Она его проводила, а дальше пусть как-нибудь сам разбирается. В конце концов, от пары шлепков по заднице еще никто не умирал.
- Маму зовут Митала, - наконец, отозвался Фургал, - ты, наверно, ее знаешь...
Львица рассеянно кивнула. Конечно, знает. Не так, чтобы они были хорошими знакомыми, но несколько раз молодую львицу Фальке видеть приходилось, кажется, они как-то даже охотились вместе.
- А отца - Танума. - закончил подросток.
До львицы дошло не сразу. Фургал тараторил что-то еще, когда она, осознав, что он только что сказал, с ошеломленным видом села на задницу, вывернув морду и глядя на львенка с выражением крайнего удивления.
Ей был известен только один Танума, живущий в кочевом прайде.
- Танума? - с совершенно идиотским выражением морды переспросила она, - но Танума - мой отец.
Она замолчала, пытаясь осмыслить происходящее. В ее голове с трудом укладывалось то, что ее родители расстались. Но, видимо, так и произошло, если Танума нашел себе другую львицу. Да и чего тут говорить, Фалька ушла от семьи уже довольно давно, и понятия не имела, как обстоят дела.
Вот оно значит как выходит.

Хотя при словах о белой львице Фалька заморгала еще более удивленно, чем прежде, с недоумением глядя на подростка, все же ей было не до того, чтобы задавать по этому поводу вопросы. Они торчали в кустах, столкнувшись, пялясь друг на друга, будто впервые увидели - при этом Фургал со стороны выглядел, должно быть, как этакий незадачливый любовник, вздумавший подкатить к львице раза в полтора его крупнее.
Будто услышав ее мысли, львенок отодвинулся в сторону. На морде его было написано волнение, а вот Фалька самым натуральным образом затряслась от смеха.
- Оооох, я не могу, - простонала она, наконец, разворачиваясь и благопристойно усаживаясь напротив опешившего Фургала, - да это же просто смешно!
Львица на миг закрыла передними лапами морду - выглядело это так, будто она собралась заплакать, на деле же, конечно, пыталась сдержать рвущийся наружу нервный смех.
- Получается, значит, что мы с тобой родня, - так и не справившись с собой, Фалька то и дело продолжала звучно фыркать, - хотя я никогда не думала, что отец сойдется с кем-то кроме... кроме моей матери.
Сразу же она, осекшись, нахмурилась. Веселья как не бывало. Она знала Тануму как хорошего семьянина - но, в конце концов, ее мнение о нем было лишь мнением наивного львенка-подростка, каким она была, когда отстала от своего прайда и заблудилась. На деле же могло быть как угодно. Могло ли случиться так, что после нескольких лет совместной жизни ее родители расстанутся, и отец найдет себе другую львицу?
Запросто.
Хотя Фальку пугало другое: она знала, что жизнь за границами прайда Муфасы (тогда еще Муфасы - подумать только, сколько воды утекло с тех пор, как она жила в своем родном прайде) трудна и полна опасностей. Маленькому кочующему прайду постоянно приходилось сталкиваться с чужаками и различными хищниками. Когда Фалька была совсем еще маленькой, одна из их львиц погибла в стычке с гиенами.
Теперь ее невольно посетила мысль, что и ее мать могла погибнуть.
Но как это узнать?

Львица фыркнула. Почему это ее совершенно не удивляет тот факт, что мать Фургала не хочет говорить о второй пассии своего благоверного? Так или иначе, Фальке, видимо, придется в ближайшее же время навестить отцовский прайд - рассказать о том, как она живет, увидеть родню, узнать, как родители.
- Как думаешь, хорошо ли я знала своего собственного отца? - львица склонила голову на бок, усмехнувшись, - он... обычный лев. Вечно занят, хотя иногда он брал нас с сестрой на прогулку. У вожака всегда дел много, тем более, что мы на одном месте надолго не задерживались.
Она тихо вздохнула. По привычке Фалька все еще считала себя частью прайда Муфасы - теперь уже Скара - и ей было нелегко принять то, что отныне она одиночка.
- Поверь мне, здесь живется гораздо легче, - продолжала она, - когда прайд маленький, и своей территории нет, приходится часто переходить с места на место, следуя за стадами. Для львят и старых львов это не так-то просто. А еще у меня в детстве почти не было друзей. Ну, кроме сестры. Потому что как только ты подружишься с львятами из соседнего прайда, стада уходят дальше, и приходится сниматься с места и куда-то идти. В конце концов это надоедает. Наверно, я просто не создана для такой жизни.