Естественно, Морох не просто так решил взять младшего сына с собой — у него имелись кое-какие планы на счет этого вредного и непокорного юнца, то и дело пытавшегося оспорить авторитет отца в их маленьком, не шибко-то дружном семействе. К счастью, Соте хватило мозгов, чтобы не артачиться чересчур уж громко, сознательно понижая голос и не давая Мору услышать его нарочито дерзких высказываний, но, к сожалению, не хватило мудрости, чтобы вообще отказаться от этого едва слышного бухтежа и благоразумно держать пасть на замке. Пускай черногривый не мог разобрать, что он там бормотал себе под нос, с надутым видом плетясь за старшим самцом, в целом Морох прекрасно осознавал, что никаких приятных или сколь-нибудь уважительных слов от него ждать не стоило. Лев вообще не питал никаких иллюзий по этому поводу: откуда взяться любви и тем более уважению, когда ты несколько месяцев подряд дохлым хвостиком таскаешься по раскаленной пустыне за совершенно незнакомым тебе, чересчур грозным и необщительным самцом, который, в свою очередь, ни разу за все время даже не попытался наладить с тобой связь? Разумеется, они его боялись... и, скорее всего, украдкой ненавидели за то, что он вынуждал их без конца шататься по этим проклятым барханам, голодая и терзаясь непроходящей жаждой, обжигая и раня нежные подушечки детских лап... не давал возможности полноценно отдохнуть и при этом не пытался увести их в какое-то другое, более подходящее для жизни место! С точки зрения Соты и его братьев, их отец, должно быть, казался сущим дьяволом. Мор понимал это... равно как и то, что если он сейчас же не предпримет каких-то радикальных действий, то уже никогда больше не сможет исправить это болезненное отношение. Было ли ему важно, чтобы его детеныши относились к нему, как к горячо любимому отцу? Пожалуй, нет. Он не стремился завоевать их безудержную преданность или, тем более, слепое обожание, но вот уважение... и, пожалуй, доверие на пару с элементарным послушанием — да, вот это было бы уже как минимум неплохо, согласитесь? В принципе, это не казалось Мороху такой уж сложной задачей. Сурмут, Трезо и Хасталик не вызывали больших проблем, и в целом вели себя вполне лояльно — скорее всего, хватило бы одного небольшого разговора по душам (пускай даже сам Мори не очень-то любил всю эту сентиментальную чепуху), чтобы они изменили свое первоначальное мнение и взглянули на их отца чуточку иначе, уже не как на вечно чем-то недовольного тирана и деспота, способного прихлопнуть их одним движением когтистой лапы, но как минимум на льва, на которого они могли бы положиться в трудную минуту и который ни за что не бросит их, как это некогда сделала их эксцентричная, гуляющая мамаша. А вот Сота... С этим поганцем все было гораздо, гораздо сложнее.
Как минимум потому, что он был слишком сильно похож на своего отца в юности.
Да, Морох не был глупцом и тем более слепцом. Невзирая на чрезмерно гордый, надменный характер и железобетонную уверенность в собственной правоте, этот лев умел анализировать свои поступки и, в общем-то, не отрицал того, что в детстве был сущим кошмаром для окружающих — точь-в-точь таким же, каким сейчас казался его сын, если не хуже. Страшно драчливый, вредный... грубый, агрессивный и даже жестокий, упертый как баран и откровенно невоспитанный, способный наброситься с кулаками даже на значительно превосходящего его по размерам противника, будь то взрослый лев-одиночка или кто похлеще. Совершенно бесшабашным, не думающим о возможных последствиях своих действий, не допускающим даже крохотной мысли о том, что его могли тяжело ранить или убить... Считающим себя единовластным властелином этого мира и не чтящим никаких сторонних авторитетов — вот каким подростком он был. Так стоило ли ожидать, что Сота, будучи фактически идентичной копией своего отца, когда-нибудь признает его своим лидером? Мор, не удержавшись, украдкой хмыкнул в мятые усы: ну, конечно, размечтался... Скорее уж, луна и солнце поменяются местами на небосклоне, чем Сота научится вежливости и прекратит без конца выёживаться, строя из себя не пойми что. Не тот характер. Но, с другой стороны, Морох все-таки мог научить его кое-какой дисциплине и отчасти снизить общий накал страстей. Именно поэтому он заставил львенка подняться следом за ним на высокую каменную стену, игнорируя его показные недовольство и страх. Мори не хотелось бы, что кто-нибудь из их оставшихся внизу спутников помешал ему ставить мозги сына на место.
Все также заметно прихрамывая на одну лапу, двигаясь нарочито неспешно, Морох первым достиг вершины скалистого подъема и какое-то время молча стоял у его отвесного края, озирая темные пустынные барханы, на много миль раскинувшиеся вокруг. Открывающийся взгляду пейзаж, вне всяких сомнений, ласкал глаза и захватывал дух, но самое главное, отсюда хорошо просматривались подступы к занятой семейством крепости — ни одна живая душа не смогла бы приблизиться к ее подножью и при этом остаться незамеченной... Оставшись довольным своим открытием, Мор, наконец, повернул голову к молчаливо замершему рядышком подростку, окинув его странным, отчасти задумчивым взглядом. Он думал, как лучше начать их разговор.
— Что? Жаждешь скинуть меня отсюда? — совершенно неожиданно, черногривый усмехнулся — пожалуй, это была чуть ли не первая улыбка за все время их с Сотой знакомства, адресованная конкретно его сыну. Не шибко-то радостная или лучащаяся теплом, но уж куда более приятная, нежели давно приевшиеся мрачные и сердитые взгляды исподлобья. — Не удивлен. Будь я на твоем месте, наверняка бы тоже грезил об этом днями и ночами, — он снова отвернулся, предоставляя Соте возможность переварить услышанное... а затем, спустя небольшую паузу, продолжил — уже без тени былой улыбки. — Как думаешь, почему ваша мать бросила вас одних?
Должно быть, его вопрос прозвучал достаточно внезапно... и, скорее всего, жестко выбил почву из-под лап — ведь за все то время, пока Морох с сыновьями путешествовали через пустыню, они ни разу не затрагивали эту тему. Возможно, Сота смутился... или же, наоборот, страшно разозлился, до такой степени, что аж в глазах темнело от гнева: что значит "бросила"?! Как смел этот вонючий, мохнатый чужак, по иронии судьбы оказавшийся их отцом, так говорить о Нишке?! Неизвестно, какие мысли сейчас крутились в голове бедного львенка, но Мор и не стремился этого понять. Чужая душа — потемки... и ответная реакция на его слова могла быть какой угодно, начиная банальным недоумением и заканчивая очередной неконтролируемой вспышкой бешенства. Морох не стал дожидаться, пока к его отпрыску вернется дар речи, и заговорил дальше, сохраняя все тот же странный, отчасти задумчивый тон, казалось бы, вовсе ему не присущий.
— Нет... я, как и ты, понятия не имею, что с ней произошло. Я даже имени сейчас ее не вспомню, если оно вообще хоть раз звучало в моем присутствии. И, сказать по правде, мне это совершенно не интересно. Я только знаю, что вы четверо — мои сыновья, нравится вам это или нет... Я тоже не был в большом восторге, когда узнал о вашем существовании. Но свое значит свое. О вас больше некому было позаботиться, и поэтому я решил взять вас с собой. Может быть, и зря — вам многое пришлось вытерпеть по пути сюда, но зато теперь у вас есть надежное логово и шанс на дальнейшее выживание, — умолкнув, лев вновь поглядел в глаза своему отпрыску. Тяжело и пристально, вынуждая его слушать и мотать на ус, делая соответствующие выводы из поступающей информации. — Я не жду вашей благодарности. Я все это время был вам чужим и, думаю, как-нибудь обойдусь без вашей любви. Можешь не называть меня "папа", если тебе это не нравится, однако тебе придется делать все то, что я тебе скажу, и твоим братьям тоже. Я теперь ваш вожак, и мои условия предельно просты: вы либо слушаетесь меня и не борзеете, либо показываете зубы и в ту же секунду их лишаетесь. Либо вообще оказываетесь выставленными за порог убежища... Не думаю, что твоим братьям удастся выжить в пустыне в одиночку, поэтому соображай сам, что это все означает. Надеюсь, с этим понятно, — он снова отвел взгляд, продолжив осматривать темный горизонт. — Будете послушными сыновьями — и я дам вам все. Еду, кров, свою защиту... а в дальнейшей перспективе — возможно, что и целые королевства. Я не собираюсь вечно ютится в этой дыре... Мой прайд достоин куда большего, нежели какой-то жалкий клочок джунглей посреди выжженных солнцем песков. Как только вы достаточно окрепнете, я возьму вас с собой, в наши родные земли, и мы отвоюем их обратно. А до тех пор мне понадобится твоя помощь, — последняя реплика самца, опять же, звучала довольно неожиданно из его уст. Чтобы этому злющему громиле, да требовалась чья-то подмога? Пфф! — Тебе не хватает терпения и дисциплины, но ты достаточно отважен и силен, чтобы оказать полноценный отпор врагу. Если дашь мне слово, что прекратишь слепо бросаться в драку без моего прямого указа, как это случилось сегодня, я обучу тебя боевым приемам и начну брать с собой на разведку и патрулирование границ наших нынешних территорий. Тогда ты сможешь проявить себя и научишься защищать нашу семью от сторонних вторжений — также, как это буду делать я. Как тебе такая сделка, сын?
Отредактировано Морох (15 Мар 2019 10:08:24)