Этой ночью Кивумби спала мало и беспокойно – не только по причине волнения из-за пропажи Лины, но ещё и потому, что львица в принципе не могла находиться рядом с водой. Так что, как только она проснулась перед самым рассветом, бывшая одиночка тут же отправилась на поиски тёмной самочки.
Прежде всего песочная решила проверить Скалу – так бы поступила она сама, будь самка детёнышем и потеряйся в ночи на огромной территории прайда, кишащей гиенами. Но там малышки, увы не оказалось. В голове матёрой львицы на секунду промелькнула мысль о том, что юница могла быть где-то около реки, где они гуляли в последний раз, но страх перед водой заглушил эти мысли, и песочная направилась на противоположную сторону территорий прайда.
Воздух был сух, горяч и полон пыли. Кивумби, конечно, чувствовала себя в такой среде как рыба в воде, и всё же даже ей было трудно различить какие-либо запахи, оповещающие о границах Земель Гордости, а сама самка ещё не так долго состояла в прайде, чтобы визуально запомнить все его границы. Поэтому, оказавшись в саванновом лесу у подножья Килиманджаро песочная продолжала свои поиски как ни в чём не бывало.
Прошло уже немало времени с начала поисков, и Кивумби стало казаться, что зря она сюда пришла, что ей стоит вернуться к реке, как вдруг широкие листья зарослей чуть в стороне от львицы качнулись. Явно не от ветра. Песочная насторожилась и вся обратилась в слух и зрение – может, это Лина?.. Но нет, всё оставалось спокойным.
– Показалось...
Может, и правда стоит вернуться к реке? Пожалуй, она ещё дойдёт вон до тех кустов акаций впереди. Если Лины там не окажется, то придётся возвращаться обратно и как-то бороться со своим страхом.

Сзади послышался шорох кустов, а за ним – голос. Не такой бас, как у взрослых самцов, но и не писклявый голос детёныша. Кивумби обернулась через плечо на незнакомца – так и есть, подросток. И, похоже, ни разу не дружелюбно настроенный подросток. Интересно, с чего бы, если это территория прайда? Её ведь уже приняли в прайд, разве нет?..
Самка медленно развернулась, в недоумении глядя на серого, и сделала пару шагов в его сторону:
– Ну да, – озадаченно ответила она, – территория прайда, я знаю. А что не так-то?
И только когда лёгкий ветер, подувший со стороны подростка, донёс до неё чужой запах (удивительно, когда только она успела привыкнуть к запахам прайда Скара?), бывшая одиночка поняла, в чём тут дело. То есть, не сразу поняла – сначала несколько секунд она не могла понять, почему какой-то одиночка гонит её с земель, где она имеет полное право находиться, пока Кивумби не вспомнила, что где-то у подножья Килиманджаро вроде как поселилась довольно  большая группа львов. Да, духота сыграла с ней плохую шутку – почуй львица пограничные метки раньше, всё бы, возможно, обошлось...
Но уходить песочная не спешила – она боялась, что Лина тоже могла забрести сюда по неведению, а значит, надо было продолжать её поиски. Здесь, в саванновом лесу, на территории чужого прайда.
– Что конкретно тебя не устраивает, малец?
Не в её тоне было сказано, конечно, но что делать. Песочной оставалось надеяться лишь на то, что незнакомец – этакий паинька, который, услышав нотки наглости в голосе, поспешит скрыться. Если же нет – у неё, похоже, проблемы.

Если бы Кивумби была одной из тех, из чьей пасти льются потоки ругательств, её мысли сейчас вместили бы все мыслимые и немыслимые гадкие словечки. Попала так попала, нечего сказать, конечно...
Серый так-то был ещё только подростком, и даже довольно мелким и щуплым, и всё же а) как ни крути, а он был самцом и б) он был здоров и полон сил, в то время, как Кивумби – не молодых лет с только-только зажившей лапой львица с невероятно маленьким опытом драк. В общем, силы, если самка правильно прикинула, были у них более-менее равны, а это значит, что можно было ещё попрепираться с этим черногривым.
– Я уйду. Но только тогда, когда найду своего друга, и мне плевать, чья эта территория, – как уже упоминалось, не в её стиле было бычиться, но коли такой приём сработал первый раз (пусть даже не совсем так, как песочная рассчитывала), то кто сказал, что это не прокатит ещё раз?
И всё же одних слов было недостаточно. Отступать было некуда, забрать свои слова назад уже было невозможно, и всё, что оставалось делать Кивумби – действительно ходить по лесу до тех пор, пока она не отыщет Лину. Необходимо было показать всю серьёзность своих слов, отстоять их, так что бывшая одиночка напряглась и вздыбила шерсть на загривке, мол, «давай, мальчик, попробуй помешать мне продолжить поиски».
Было ли ей страшно? Ну, как сказать... Песочную скорее охватил мандраж. Довольно сильный, надо сказать.

На какой-то момент львица вспомнила, что она вполне уже может считать себя если не старушкой, то пожилой дамой уж точно. Что это значило? Теперь она могла ворчать и оправдывать это своим возрастом.
– Вот же мелкий нахал! – резкое слово серого уже действительно возмутило песочную. – Ишь, вообразил себя пупом земли! Малец ты ещё зелёный, вот ты кто, понял? Будет он мне тут ещё указывать, что мне делать. Ха!
Вслух всего этого ей не позволил сказать, пожалуй, лишь характер. Что без толку языками чесать? Несколько минут назад, будь этот подросток с нею повежливее, Кивумби ещё, может быть, хорошенько подумала и ушла бы, но сейчас это уже было дело принципа. В конце концов, она пришла на земли его прайда не ради охоты, не ради пары глотков воды, которой почти не осталось на Землях Гордости, и даже не ради того, чтобы пошпионить за ними. Разве кому-нибудь будет плохо оттого, что она просто поищет тут Лину? Найдёт – уведёт юную самку, и больше здесь не появится. Не найдёт – пойдёт искать дальше и больше здесь не появится. В любом случае, этому серому не о чем беспокоиться. И кипишь разводить тоже не стоит.
– Слушай, – уже более миролюбиво, но всё же с недовольным видом и едва скрытым раздражением обратилась Кивумби к подростку. – Я. Просто. Найду. Друга. И уйду. Ладно, да? Если ты мне поможешь, кстати, это займёт меньше времени, и я уйду быстрее.
Кто знает, может, это смотивирует черногривого?..
Развернувшись к своему собеседнику спиной, песочная направилась вглубь территории прайда Нари. Какой-то частью своих мозгов она понимала, что является сейчас весьма уязвимой целью, но наивность брала верх – зачем этому мелкому нападать на неё?..

Слушать свою интуицию, своё «шестое чувство»? А зачем, собственно? Мы лучше будем наивными и верующими в доброту каждого встречного.
Кивумби, конечно, не особо-то и сильно ожидала того, что серый прямо сейчас бросится помогать ей в поисках, но уж точно не предвидела, что он кинется на свою собеседницу, как только та повернётся к нему спиной. Оно и неудивительно, после такого-то разговора, и всё же нападать со спины... Как-то бесчестно, что ли.
Подростку удалось повалить львицу, и довольно легко, но, пожалуй, лишь потому, что Кивумби не ожидала такого хода и была застигнута врасплох. Как бы там ни было, бывшая одиночка, руководствуясь инстинктом самосохранения, тут же вскочила, пока подросток не успел нанести ей новый удар, развернулась к своему [уже] противнику и, оскалившись, каких-то несколько секунд просто прожигала его ненавистным взглядом.
Так значит, да? Ну ладно. Это решение юнца окончательно укрепило в Кивумби решение задержаться на этой территории. Так, чисто из вредности. Но для начала всё же надо было задать этому серому трёпку, если получится.
Песочная занесла лапу и что было силы опустила её на голову своего соперника в надежде если не оглушить его, то хотя бы дать хорошую оплеуху, чтоб запомнил надолго. Пока что самка не выпускала когти – может, он ещё одумается да отступит.

Её соперник, скатившись со спины песочной, ещё каких-то несколько секунд лежал на земле, очевидно, приходя в себя. В это короткое мгновение серый был весьма уязвим, – крепко приложившегося о землю и, вроде, слегка потерявшегося в пространстве и времени подростка как минимум можно было прижать к земле, лишив свободного движения, – но бывшая одиночка, к её сожалению, не успела этого осознать. Зато успела принять более удобную для боя позу – пошире расставила лапы, перенесла вес на задние, напрягла мышцы... Так просто она теперь не сдастся.
Лапа просто рассекла воздух, не нанеся подростку никакого вреда. В какой-то степени Кивумби даже слегка обрадовалась этому – не так уж сильно она любила насилие, чтобы радоваться чьим-то увечьям. Она вообще вступала в бой только в тех случаях, когда выхода уже не оставалось – как сейчас, когда черногривый первым напал на неё. Отступать, как ни крути, было уже поздно.
Впрочем, как говорят, «либо ты, либо тебя» – она совершила ошибку, недооценив намерения своего оппонента, и ценой за это была её лапа. Слишком поздно увидев движение юнца, песочная вновь занесла лапу для удара, но серый был быстрее – мало того, что Кивумби тут же свалилась на землю, лишённая опоры (благо, она, вроде, успела огреть его второй лапой по макушке), так ещё и уже забытая боль в конечности напомнила о себе – Ферал попал как раз в больную, недавно зажившую от перелома лапу львицы.
Взревев скорее от неожиданной, чем от острой боли, самка осознала, что теперь это не проверка обоих на трусость, – мол, кто первый испугается пары ударов – тот и убежит, – а самый настоящий, серьёзный поединок. Раз так – будем бороться до конца.
Оттолкнувшись здоровой передней лапой от земли (в то время, как задние её лапы продолжали лежать), львица сделала попытку обхватить шею подростка лапами, чтобы затем, повиснув на ней, свалить своего соперника на землю. У неё попросту не было времени, чтобы подняться и совершить приличную атаку – серый был молод и здоров, а она мало-помалу старела, да к тому же временно не могла опираться на больную лапу.

Удалось. Кивумби даже на какой-то миг обрадовалась тому, что смогла повалить серого – теперь они были в равном положении. Ну, почти в равном. Оставалось лишь как-то подняться и устоять на трёх лапах, пока подросток не сделал это быстрее неё – боль в лапе достаточно быстро начала успокаиваться, но песочная всё ещё не рисковала пользоваться ею.
Кивумби уже готова была перейти от мыслей к действию, когда поняла, что сильно ошиблась, продолжая «обнимать» шею льва – одно движение серого, и его клыки уже впиваются в шкуру самки. Так вот что, должно быть, чувствуют травоядные перед смертью... Больно. Очень.
Желая вырваться на свободу, песочная не только отпустила черногривого, но и принялась всячески отталкивать его морду лапами (по возможности – всеми четырьмя), уже не пряча когти. Её даже не волновал тот факт, что, если она таки вырвется, соперник может не только забрать в качестве трофея шерсть самки, но и, возможно, оставит ей серьёзную рваную рану. Это всё неважно. Главной целью Кивумби было освобождение, а там, если у неё это получится, и она всё ещё останется дееспособной, попробует подняться на лапы и атаковать уже в полную силу.

Отредактировано Кивумби (12 Июл 2013 17:12:17)

Наверное, не стоило делать таких резких движений. В отчаянной попытке вырваться, Кивумби несколько раз неплохо так приложилась затылком о твёрдую землю, чего, впрочем, пока что не особо заметила — боль от клыков подростка была в разы ощутимее. Хотя, конечно, через какое-то время до неё дойдёт и боль в затылке (и хорошо, если только боль).
Тщетные попытки оттолкнуть льва не только не увенчивались успехом, но и сам черногривый, казалось, с каждой секундой всё сильнее впивался клыками в её кожу. Кивумби даже готова была сделать ещё один рывок и, в случае неудачи, сдаться, но тяжесть с груди внезапно исчезла — молодому льву, похоже, надоело кататься на земле. Спешно поднявшись, песочная едва успела сделать небольшой шаг назад, спасший её от серьёзного удара по плечу.
Она быстро выдохлась, грудь раздирала жгучая боль, а в ушах стоял гул — последствия тех самых пары ударов головой. Она была бы рада остановиться на время, взять перерыв длиной хотя бы в пару секунд, передохну́ть, но кто знает, как настроен этот подросток? Вдруг он думает иначе и воспользуется секундной заминкой самки? Лучшая защита — нападение. Нельзя было медлить.
В тот момент (или примерно в тот момент), когда лапа серого со звонким шлепком коснулась земли, песочная рванулась вперёд, в надежде ударить и повалить Ферала, чтобы потом прижать его к земле и хорошенько куснуть за ухо. Или между лопаток. Или где-то ещё. Проучить, в общем. Похоже, ей, в отличии от своего соперника, понравилось валяться в грязи.

Кивумби даже не ожидала, что всё окажется так легко — её противник был хоть и молод, но достаточно опытен. Или казался таковым. Приготовившаяся хорошенько попотеть ради того, чтобы свалить черногривого, песочная, не встретив особого сопротивления, скорее повалилась вместе с Фералом, нежели целенаправленно прижала его к земле. Но тут же сконцентрировавшись на своей цели, самка налегла на подростка, пытаясь помешать ему подняться, и потянулась к уху серого.
В тот момент, когда её зубы сомкнулись на ухе противника, и Ферал, в отчаянной попытке освободиться, принялся дрыгать задними лапами в воздухе, надеясь попасть по матёрой львице, в мозгу бывшей одиночки что-то щёлкнуло. Переклинило. Что она, в конце концов, делает? Дерётся с молодым львом. С подростком. И всё ради чего? Чтобы пройти вглубь чужой территории в поисках того, кем тут даже не пахло?..
Но нельзя было сдаваться. Просто отступить, пав в глазах черногривого? Нет уж, увольте. Кивумби отпустила своего противника и сделала пару шагов назад — даже если этой битве суждено было продолжиться, передышка нужна была обоим. Больная лапа невыносимо ныла — песочная стояла, конечно, на всех четырёх, но вес старалась переносить больше на здоровую переднюю конечность; сама львица изрядно выдохлась, отчего дышала глубоко и тяжело; голова гудела после крепких ударов о землю. Подростку тоже досталось, конечно, но выглядел он поприличнее песочной. Или ей так казалось.
— Тебе хватит... — в такт своей одышке проговорила самка, — или мы... продолжим?..

Молодой лев всем своим видом показывал, что драться он больше не собирается — во всяком случае, пока. Ещё какое-то время не поднимался с земли, вроде как старался не смотреть на песочную, и это его тихое и короткое «Хватит»... Кивумби вначале с удивлением, а после с подозрением окинула взглядом серого. А уж не блеф ли это? Поверит она ему сейчас, расслабиться, и тем самым попадёт в ловушку, подвергнувшись атаке черногривого...
Несколько секунд львица стояла, опустив глаза и не зная, что и говорить. «Ну, ладно, я тогда пойду» звучало бы как-то глупо и неуместно, мягко говоря, а по-другому выкрутиться из этой ситуации... Было ясно одно: продолжения драки можно не ожидать, если этот лев, конечно, как она надеялась, не задумал какую-нибудь подлянку.
— Ну, так... — она неуверенно переступила с лапы на лапу. Ещё пару минут назад они катались по земле, колошматя друг друга, а теперь она, по сути, собирается попросить его о помощи, что ли. Весьма забавно. — Ты не видел на своих территориях подростка из нашего прайда? Она такая тёмная, с зелёными глазами.
Вероятность этого, конечно, мала, но вдруг. Если Лина была тут и встретила этого серого, но всё могло обойтись; если же ей попался кто-то другой, и если она зашла вглубь леса...
— Если нет, то мне, наверное, стоит уйти.
— Надо было сделать это с самого начала.