Скрытый оазис>>>

Сота словно бы очутился между молотом и наковальней.

Еще некоторое время назад он пребывал в твердой уверенности, что стоит им только отойти чуть подальше от оазиса, и вот они - следы Сурмута, ведущие куда-нибудь за ближайший камень, а там уж и до потерявшегося брата лапой подать. Ну не мог же он, в самом деле, уйти настолько далеко, чтобы и намека о своей душеньке не оставить, верно? Плестись в одиночку по безжизненной пустыне - такое себе занятие даже для своенравного характера старшего. И пусть ранее он кое-как, но умудрился их настичь, едва не свалившись, при этом, замертво, то на этот раз сомнительность столь опасного для черного львенка путешествия, была крайне очевидна.

Но ладно, если бы дело было в одном лишь Сурмуте, что уже неоднократно сваливал в свое туманное “никуда” и также внезапно возвращался. В подростковом, разжиженном от невыносимой жары, мозгу Соты роился целый улей самых противоречивых мыслей, с которыми гривастый львенок был тупо не в состоянии справиться. Постепенно до него доходило осознание того, что далеко не только за старшим сородичем забияка так рьяно рванул в пустыню, подхватив обоих братьев за их тщедушные загривки. Эх… Вот бы всегда было так просто и кристально, как у всяких там волонтеров доброй воли… Именно личная гордыня зловеще нашептала на ухо Соте, в результате чего он банально не захотел подчиняться правилам, а уж тем более признавать силу отца, будучи мелким сгустком целой войны. Снова и снова он мусолил в голове недавний разговор с их внезапным батей, искренне недоумевая, на кой черт тому сдалась четверка полуживых задохликов, и в частности он сам, Сота. Завоевание территорий, защита семьи, обучение схваткам… и взамен беспрекословное подчинение? Ххха! Неужели этот угрюмый верзила действительно решил таким образом подмять под себя воинственный характер младшего львенка, пообещав целый звездопад манны небесной, значимость которой он, в силу своего малого возраста, слабо себе представлял? Да хрена с два, дорогой папочка! Усыпив бдительность отца своим согласием на предложенную им сделку, львенок эгоистично решил для себя, что рано или поздно все равно смотается из-под такой “опеки”, едва только представится подходящая возможность. Кусаться и размахивать лапами - наука нехитрая, вспыльчивый юнец и сам успел осознать власть грубой силы, периодически лупя несчастного Трезо, почем свет стоит. Тот уже натурально трясся со страху при малейшей демонстрации клыков в свою сторону, и если бы не Хасталик, который кое-как умудрился заслонить своим болезным тельцем серошкурого обжору, то очередное избиение брата посреди смертельных песков могло закончиться весьма плачевно для них всех. “Что я, бл*ть, делаю?” - пелена слепящей ярости словно бы схлынула с сознания Соты, стоило ему только увидеть, как едва живой, толком так и не оправившийся старший, рискуя остатками своего здоровья, бросился на выручку Трезо. Дерзкий забияка аж отступил на пару шагов прочь, поджав хвост и не решаясь даже вредно огрызнуться на собственную родню. Эти двое - все, что у него сейчас осталось, а он вновь позволил своему гневу обрушиться на бедную черепушку Голода. Да, ныл, да, действовал на нервы… ну и подумаешь. Сота не такой как Морох, который, явно не испорченный дипломатическими приемами ведения диалога,  так и заявил, что будет лупить по жопам за любое, даже самое малейшее проявление непослушания. Сота научится быть выше него.

- Идем дальше, - буркнул он вместо примирения, после чего вновь зашагал вперед, слабо себе представляя, куда вообще нужно двигаться. - Мы скоро найдем Сурмута… наверное.

Они все шли… и шли… и шли. Раскаленное солнце нещадно обжигало их вихрастые макушки, пока троица юнцов понуро загребала лапами барханы, обессиленной цепочкой плетясь за младшим братом. Уже скорее на автомате, чем действительно в попытке отыскать хоть какие-то признаки Сурми, впереди всех тащился Сота, сопровождаемый лишь собственными амбициями и яростью ко всему, что готовилось уничтожить их маленькие жизни. С пересохшим языком на плече, весь в пыли и песке, едва шевелящий мозгами, но зато сгораемый от невыносимой жажды, воинственный защитник семьи-самоучка выглядел откровенно жалко. По мере углубления в моральную и физическую безысходность, душу Соты все сильнее терзали страх и вселенское разочарование, ведь еще недавно львенок был абсолютно уверен в своей правоте. А теперь что? Он просто завел братьев на верную погибель и даже понятия не имеет, как им всем отсюда выбираться.

“Нет уж, дудки! Так просто я не сдамся! И братьев своих не отдам!”

Им всем требовалось хоть немного отдыха. А также еда, вода, компас, карта, сигнальные ракеты… ничего не упустил?

- Ты хоть знаешь, куда возвращаться? - с горькой иронией поинтересовался Сота, едва только серый братец нарушил гнетущую тишину, которая уже долгое время витала между ними. - Лично я - нет, да и сомневаюсь, что у нас вообще там был какой-то дом. Дом, где тебе указывают, что тебе нужно делать и как себя вести… Тьфу! - плюнув себе под лапы, бурый Всадник внезапно ощутил очередной прилив ярости, и тотчас же разрядил ее в ближайший бархан, от души скрябнув по нему своими длинными когтями. Благо, никого не задело. - Вы как хотите, а лично я против получить такое воспитание от нашего... папаши, - здесь он скривил презрительную гримасу, собрав в гармошку свою широкую переносицу и оскалив клыки, - которому даже неинтересно узнать имя нашей мамы и что с ней вообще стало. А Сурмут… Мы его не бросали, но, кажется, он сам нас бросил. Вновь.

Почему-то Сота был абсолютно уверен, что на этот раз старший подросток ушел окончательно, не удосужившись даже известить об этом остальных братьев. И почему они вообще за ним до сих пор бегают, спрашивается? С другой стороны, Сурмут мог также, как и они, заблудиться в пустыне и теперь где-то умирает под камнем, обезвоженный и изголодавшийся. - Я не верю, что с ним что-то случилось. Он всегда умел выживать, лучше любого из нас, - дернув ухом, молодой самец тоскливо покосился на расплывчатый, пляшущий от зноя горизонт, где лежал маленький, но такой гостеприимный оазис, столь легкомысленно ими покинутый. Там была прохладная вода, вкусная еда в виде мелких животных, кров под широкими листьями пальм…

И отец. Мрачный, грубый чужак с требованиями беспрекословного послушания.

- Надейся, что ты прав, Хаст, - Сота вяло поцокал языком, после чего сделал попытку облизнуть иссушенные, растрескавшиеся аж до самой крови губы. - Иначе… - впрочем, озвучить самый худший вариант из всех возможных, ему так и не удалось. Мираж ли это был или нет, однако косматые уши младшего юнца все ж различили какое-то веселое журчание, относительно недалеко от потерявшихся горе-путешественников. Неужели Хасталик и вправду не ошибся, и здесь поблизости действительно есть какой-никакой водоем? Или их уже настигли коллективные, предсмертные глюки? - Идемте туда скорее!

— Ну так ОН же нас бросил! — непривычно зло огрызнулся Трезо на вдумчивый ответ Хасталика, наградив братца пылающим взглядом своих жутковатых исчерна-желтых глаз. — В который уже раз, напомни? Вы как хотите, а я видеть его не желаю больше! — и львенок размашисто врезал когтистой лапой по песку, с шорохом разбросав тот полукругом. Он и правда был весь как на иголках, обиженный до самых глубин своей пылкой подростковой души — ну, знаете, со всеми вытекающими отсюда мыслями, словами и поступками. Не вполне адекватными, то бишь. Очень вредными и даже преувеличенно-агрессивными. Что, опять же, было очень для него нетипично. Он всегда был самым легкомысленным в их четверке, глуповатым даже. Наивным и всепрощающим, доверчивым таким... Но сейчас даже ему было чертовски тяжело справиться со своим вселенским разочарованием.

В самом деле... сколько можно было оправдывать Сурмута и тем более смиренно дожидаться его очередного возвращения? Достало! Пускай катится себе на все четыре стороны!

Весь из себя мрачный, сердитый и напряженный, Трезо все с тем же насупленным видом бухнулся задницей в горячий песок, упрямо игнорируя неприятное жжение в заднице — нет уж, хватит с него, он больше шагу отсюда не сделает! Ни единого шага в поисках Сурма! Слышите?! Впрочем, кое в чем его братья были правы... Возвращаться им теперь тоже было некуда, а остаться посреди пустыни в гордом одиночестве — и вовсе смерти подобно! Уж это Трезо, к счастью, отлично понимал. А потому все-таки нервозно вскочил обратно, заметив, с какой уверенностью Сота вдруг припустил дальше, чуть ли не вприпрыжку взбираясь вверх по крутому склону очередного, обманчиво гостеприимного на вид бархана, мощно загребая лапами песок и проваливаясь в него едва ли не по самые локти. Тут уж Трезо и Хасту не оставалось другого выбора, кроме как дружно рвануть следом, то и дело смешно оскальзываясь и спотыкаясь, покуда они втроем не вскарабкались на самую вершину дюны, откуда со сдержанным восторгом воззрились на хаотичными витками змеившуюся вдали, ярко светящуюся в закатных лучах полосу воды. Вот она! Та самая река! Тут уж львята моментально позабыли обо всех былых спорах, радостными кульками скатившись вниз по осыпающемуся песку, прямиком к самому берегу.

Вода! Вода! Вода-аа!!!

Примерно с таким воплем Трезо влетел на мелководье, подняв внушительный сноп брызг и счастливо расхохотавшись на всю округу. И не скажешь даже, что всего какую-то жалкую минуту назад этот подросток с донельзя мрачным рылом огрызался на слова сиблингов и громогласно отказывался от своего родства с предателем-Сурмутом! Сейчас он радостной кобылкой скакал туда-сюда, плескаясь и барахтаясь, с огромным наслаждением заглатывая пастью мутную, нагретую солнцем водичку, то и дело улепетывая прочь от своих столь же заметно повеселевших брательников либо шкодно ударяя лапами по сверкающей речной поверхности! Вспомним на минутку, кто тут был самым гиперактивным львенком на Диком Западе на десятки и сотни миль вокруг! Нахлебавшись вволю, весь мокрый и взъерошенный, Трезо снова блохой выскочил на берег и с громким улюлюканьем закружился там наедине со своей полубезумной радостью... чтобы спустя пару мгновений размашисто споткнуться обо что-то мягкое, эпично грохнувшись мордой в песок. Ай!...

— Пфффф.... гадость, гадость, гадость, — уже совсем не воодушевленным тоном захныкал Трезо, тщетно пытаясь выплюнуть эту дрянь из пасти... да так и замер в лежачем положении, с выпученными глазами (точнее, одним виднеющимся из-под челки глазом) и вываленным из пасти "запесоченным" языком воззрившись на свеженький львиный трупак, о который он только что с разбегу запнулся задней лапой! Не очень крупный, наполовину зарытый во влажный речной ил... и, что самое любопытное, на вид еще совсем не тронутый ни гнилью, ни местными вечно голодными падальщиками. Оставалось лишь догадываться, как давно он здесь валялся — наверное, от силы день или два... Но Трезо это, признаться, было не очень интересно. Даже наоборот, совсем не интересно! Едва осознав увиденное, Трезо с истеричным визгом отлетел прочь от своей жуткой находки, все это время равнодушно пялившейся на него в ответ своими поблекшими, затянутыми мертвецкими бельмами глазами. Вот она, НАСТОЯЩАЯ гадость, мать ее!!

На маленькую истерику, которую устроил Трезо в ответ на слова Хасталика, тот никак не отреагировал, лишь вздохнул. А смысл тут что-то говорить, пытаться убедить в чем-то? Они посреди пустыни, под палящим солнцем, у них нет воды, нет еды, ничего нет. Пытаться апеллировать сейчас к разуму или каким-то чувствам, кроме сиюминутных желаний найти пожрать, попить и поспать бесполезно. Хасту и самому приходилось прикладывать осознанное усилие, чтобы не обозлиться на старшего брата, подобно остальным. Будь это кто-то кроме его брата — он бы и не шелохнулся даже, но надо признать, что в этот раз Сурмут подошел к самому краю терпения подростка.

Когда Сота озвучил то, что Хасталик и так уже подозревал, подросток лишь кинул на него недовольный взгляд. Он опасался, что подобное признание, что они потерялись и не знают дороги назад, к безопасности, лишь сильнее выведет Трезо из и без того шаткого равновесия, но, кажется, озлобленность на Сурмута заняла слишком много места в его черепной коробке, так что страх туда не влез. Тем более, что Сота уже твердой — а точнее старающейся казаться твердой, — походкой направился дальше покорять барханы и старшим братьям пришлось поспешить следом.

Снизу, когда они наконец взобрались на гребень, раскинулась река. Насколько она вообще может раскинуться в условиях пустыни, конечно, но трем уставшим подросткам хватит за глаза.

— Я же говорил, — прохрипел Хаст, но его, конечно же, уже не слушали: оба брата со всех лап помчались вниз, чуть не кубарем скатываясь по песчаному склону. Хасталик и сам в спешке едва не улетел носом в землю, чем вызвал недовольный писк устроившегося у него между лопаток пасюка. Но подростку тоже жуть как хотелось пить, а лапы едва держали на себе весь его сравнительно небольшой вес.

Спустившись, братья с разной степенью выраженности энтузиазма кинулись к желанной влаге. Трезо влетел в реку, словно выпущенный из рогатки снаряд, разбрызгивая внушительные объемы воды для его худощавого тела и хохочу чуть ли не во всю глотку. Все трое очень быстро оказались мокрые с головы до пят и Хаст, отплевываясь от воды, которая волной накрыла его морду пока тот старался напиться, лапой зализал свою растущую гриву назад, чтобы не лезла в глаза, раз уж на то пошло. После чего немного лениво попытался окатить Трезо ответной волной. К счастью, младший брат вскорости перестал баламутить им воду, вылетев назад на берег, и Хасталик мог наконец напиться без риска захлебнуться. Он даже зашел немного поглубже, пока вода не стала щекотать живот, наслаждаясь вожделенной прохладой.

С седьмого неба на землю его спустил истеричный визг Трезо, который заставил подростка встрепенуться и резко обернуться на источник звука. Теперь-то что?! Они всего лишь на пару минут отвернулись же!

Но никакой опасности Хасталик не заметил. Только какой-то холмик речного ила, в котором он и сам сейчас был по локоть. Но, на всякий случай, подросток все же заставил себя покинуть сладкие объятия воды, чтобы подойти к переполошившемуся брату, и уже приблизившись, он наконец осознал что же его так перепугало. Из-под ила виднелась блеклая шерсть и помутневшие от смерти глаза не очень крупного льва. Хасталик склонил голову на бок с некоторым интересом наблюдая за валяющимся мертвяком. Подростки, конечно же, знакомы со смертью, но надо признать, свежего трупа своего сородича они еще никогда не видели. Хасту было немного любопытно. Эти помутневшие глаза, интересно от чего они такими становятся после смерти? И давно ли этот лев тут валяется? Наверное не очень, тело выглядит не потревоженным, но с другой стороны, оно все в иле.

— Не повезло кому-то, — все, что сказал подросток вслух, продолжая изучать труп, но, все же, пока не рискуя подойти к нему.

— Вам что, плевать, что он мертвый?! — все еще немного истеря, но уже потихоньку успокаиваясь (как ни крути, а братья отреагировали на труп на удивление спокойно, и теперь было как-то неловко трусить на их брутальном невозмутимом фоне), огрызнулся Трезо на последнюю реплику Соты. Он все еще старался держаться как можно дальше от своей жуткой находки... но тем не менее с растущим любопытством вытягивал худую шею из-за плеча сиблинга, эдак опасливо принюхиваясь и присматриваясь. Не то, чтобы троица никогда прежде с таким не сталкивалась, во время странствий по бескрайним пустынным просторам они довольно часто натыкались на чьи-нибудь иссушенные, мумифицированные тела... но ни разу не на трупешник взрослого льва! Настоящего, с гривой и хвостом! Да еще и свеженький такой...

Интересно, отчего он помер? Утонул что ли на радостях, или течением откуда-то принесло???

Осторожно выйдя из-за спины Хасталика, за которым он все это время прятался, Трезо и сам опасливо подобрался поближе к незнакомым останкам, на пробу ткнув те самыми кончиками когтей... а затем и вовсе аккуратно тронул подушечками закостенелый, неподвижный бок мертвеца. Холодный какой... а ведь ночь только-только вступила в свои права! Выходит, порой даже солнце было не в силах что-то согреть? Хах, забавно.

— Как думаете... он съедобный? — совершенно внезапно выдал Трезо, даже не обдумав толком свой вопрос заранее. Просто взял и спросил напрямик, сразу же по пришествии сей нездоровой, но вместе с тем совершенно логичной мысли в голову. Как, впрочем, и всегда — это было вполне в его стиле. Что на уме, то и на языке, вот это как раз про Трезо, ага. Казалось бы, все давным-давно должны были привыкнуть к этой его манере, вот только на сей раз львенок выдал нечто реально шокирующее — настолько, что оба брата просто донельзя шокировано воззрились на него в ответ, явно ожидав какого угодно вопроса, но только не такого! Заметив это, Трезо тут же опасливо втянул ушастую голову в плечи, уже и сам осознав, что спросил что-то не то... вот совсем-совсем не то. — Что? Я голоден... Одной водичкой сыт не будешь! А львы, вроде как, тоже из мяса и костей... — его оправдания, впрочем, довольно быстро стихли, перейдя на тихое, невнятное бормотание, а сам Трезо смущенно отвел взгляд в сторонку.

Ойдаподумаешь... Он реально просто спросил!

— Может, поохотимся тогда? Уже стемнело, вся живность должна потихоньку выбраться из нор, — не зная, как еще свернуть тему, в конечном итоге робко предложил Трезо братьям. Может и правда ему перестанут приходить такие крамольные мыслишку в голову, если он как можно скорее найдет чем набить свое бездонное брюхо! Все здесь отлично знали, что этому юнцу вот ни в коем случае нельзя было долго оставаться голодным.

Отредактировано Шайена (26 Май 2022 22:01:13)