Кап. Кап. Кап.
Здесь, где не брезжит свет и где тени теряются в глубокой тьме, лежал некто. Его всклокоченная шерсть, взмокшая от пещерной сырости, тускнел в сумраке каменных стен. Как и прежде, колючий и острый, как только что заточенный коготь, он лежал, подобно забытому всеми существу. Но осадок, который он оставил многим львам за свою, пока ещё короткую, жизнь, заставлял вспоминать его, не самую прекрасную натуру, даже в самом пустынном месте на земле… Место это когда-то было юным, то было слишком давно, чтобы кто-то смог вновь вспомнить те ушедшее за горизонт времена. Былые, светлые времена, детский смех, первые шаги, увиденные этими стенами, всё было прекрасным и безмятежным. Многие не знают теперь, но пещера жива и сейчас, тихо скрипит сквозняками, когда ей одиноко, и изливала свою горечь в крохотные, и чахлые, лужи на полу. Она страдает от своей бессрочной жизни, страдает по тем временам, когда она была юна и с её стен звонко капала капель, тогда ещё её потолки небыли укрыты старыми гроздями мха, и плесенью, но.… Но то время бесследно ушло.
Тихий, загулявший ветер, прошёлся по полу пещеры, задевая своим подолом мрачную гладь одиноких лужиц. Затем, ветер увидел незнакомца и тут же бесстрашно зашагал по его красно-бурой шкуре, вновь взмывая в воздух, он, громко свистнув на прощание – улетел, гонять тяжёлый, застоявшийся воздух.
- Очниииисссь, - прошипел голос. Тихий звук касания чешуи по камню, пробудил того, кто крепко спал. Он пробудил - Фастара.
- Где я? - спросил он, ссохшимися от жажды губами.
- Это воспоминание, Фастар, - трепетно ответил змей, имя которому было – Гайдер.
Впереди затрепыхался испуганный и тусклый огонёк, свет его с каждой секундой приближался, приковывая внимание подростка всё крепче и крепче. Когда напряжение наэлектризовало атмосферу до предела, яркая огненная вспышка на долю секунды, казалось, осветила все уголки пещеры. Дыхание Фастара остановилось в предзнаменовании того, что его заметили и раскрыли. Но тени, что прибыли сюда, видно были слепы, и подросток остался необнаруженным. Пришельцев было много, первым, кто вошёл в зал пещеры - был щуплым, со шкурой цвета смоли, зверем. Зверь, был изрисован мелкими, тёмно-синими знаками и назывался, как помнилось Фастару, - пантерой. Именно этот хищник нёс факел, освещая всем путь пламенем огня. А то, что шло следом за пантерой… ТО, что шло вторым, было огромным, ОГРОМНЫМ зверем. Сначала Фастар узрел лишь надвигающуюся на него тень, а потом.… Потом показалась разодранная шрамами красно-бурая шкура, угольно-чёрная грива и просто безобразная морда, искажённая мрачным и жестоким выражение алых глаз. Фастар впервые видел льва, способного ввести в ужас каждый кусочек его сознания одним лишь своим видом, и хоть он никогда не видел его прежде, он сразу понял - это его отец.
- Ты убил их! - воскликнул возбуждённо, какой-то невзрачный лев.
- Я знаю, - покорно свесив голову, произнёс гигант. Фастар содрогнулся, он ощущал каждой шерстинкой на своём загривке, гнетущую и мрачную атмосферу, что принесли с собой эти сметённые временем фантомы.
- Кого он убил? – шёпотом спросил вампирёныш, но Гайдер в ответ лишь покачал головой и дал понять, что нужно смотреть дальше.
- Ты не переборол себя! Ты. Не переборол. Себя. - не унимался всё тот же лев, казалось, все его клеточки трепещут и ликуют. Фастар угрюмо посмотрел на отца, который просто молчал, уставившись в пол, в его алых глазах была бездонная пустота и…
- Какое тебе дело!? - возмутилась рыжая самка из толпы.
- Мы не знали наверняка, что так выйдет, он же каждую ночь себя мучал! Он сдерживал себя КАЖДУЮ ночь, - воинственно выпячивая грудь, прорычала львица.
- Бой-баба, - прокомментировал какой-то тёмношкурый лев, деловито топорща усы, но никто не смел разрушить ту напряжённую атмосферу хихиканьем или одобрением.
- Каждую, кроме этой, - усмехнулся лев, смотря на своего сникшего, на первый взгляд, босса.
- Это было полнолуние! - презренно выкрикнул кто-то из толпы.
- Слушайте! Жрецы вынесли ему приговор – смерть! Ведь он, - убийца собственных детей! - вконец всколыхал бунтовщик, визжа взахлёб свои обвинения.
Фастар моргнул, просто закрыл глаза, ему не хотелось видеть того, что произойдёт, он уже знал… Знал, что произойдёт, знал потому, что сам был таким и от этого ему ещё больше хотелось исчезнуть куда-нибудь. Секундная тишина прервалась, кровь застучала в его ушах в бешеном ритме. Удар. Удар был такой силы, что зал пещеры оглушило громкое эхо и смачный хруст, а затем стук и вопли. Фастар открыл глаза, первое, что он увидел это ошарашенная и странно-молчаливая публика, а затем кровь. Кровь, размазанная кровь, словно кто-то специально натёр ей пол. Затем, подросток узрел своего отца, такого же, но совсем другого. Не было и следа былой покорности, холод и спокойствие, и лишь глаза, наполненные ненавистью, буровили шкуру, сипящего что-то, льва.
- А теперь услышь и ты, - прогремел голос отца, да так, что песок посыпался с потолка.
- Слушаааааай, - Майк поднёс свою громадную морду к противнику.
- Твои визгливые выкрики, не смогли пощекотать, даже репутацию кончиков моих усов. Но будь уверен, - Фастар передёрнулся, огромный лев, что был его отцом, смакуя, впился в горло жертвы. Прижатый к полу, зверь, извивался и орал, из его горла обильно сочилась красная жидкость, заливая морду Вампира.
- Своих детей и самку - я любил, - Майк глубже вонзил свои клыки в горло, а крики крикуна превратились в беспрерывный вопль, оглушающий стены пещеры. Все присутствующие львы старались отстраниться, чтобы не попасть под горячую лапу, но в лицах многих, Фастар, прочитал немой ужас.
- И будь я бл**ь, проклят, убивал я их тоже, - с любовью! - ликование пронзило воздух, а взгляд Фастара пал на широкую улыбку до ушей, на морде отца. Чёрт подери, он рад!
- Что… невозможно… сказать… про… ТЕБЯ! - говорят, последние крики самые громкие. Фастар в этом убеждался всё больше и больше, ведь его отец, с особым усердием, отрывал бедняге голову… К горлу подростка подступила тошнота. Он смотрел на то, какими огромными становиться, краснеющие от крика, глаза умирающего, как слюна тонкой струйкой течёт по подбородку в последний раз… Отделившаяся голова, будто идеально круглый камень, покатилась по полу пещеры и прикатилась… к лапам нашего героя. Никогда ещё Фастар не чувствовал такого испуга, от перенапряжения, на его шее появилась рельефная жила. Подушечки на лапах вспотели до такой степени, что стали оставлять мокрые следы на каменном полу. Подросток отчаянно стал пятиться, но стало уже поздно…
Громадная лапа прихлопнула, ненавистную ей, голову. Смрадное и горячее дыхание Вампира, окатило Фастара волной онемения и беспомощности. И последнее - взгляд. Взгляд уверенный, пылкий и суровый, легко прожигающий насквозь каждого, как простой лист бумаги. Взгляд, который помнят всю свою жизнь или видят в последний раз.
- Гайдер, - резко отвернувшись от Фастара, произнёс грубый голос отца. Впереди, сквозь множество лап, проскользнул зелёный змей.
- Возьми двух наших ребят и предай, нашим дорогим друзьям, мой подарок, - лев толкнул лапой остекленевшую голову, голова покатилась и стукнувшись о стену пещеры, замерла.
- Надеюсь, жрецам этого хватит, чтобы перекусить и обдумать принятое ими решение, и не забудь добавить чуть-чуть яда. Если твари, которые жрут себе подобных, не ощутят недомогания в своих животах, то твой яд хотя бы улучшит вкусовые качества этого вонючего ******, - лев нехотя улыбнулся змею и быстро зашагал к выходу из пещеры, которую всё ещё тускло освещал факел.
- Уходим, ты увидел сегодня достаточно, - мягко прошипел змей, маня Фастара своим удаляющимся куда-то голосом.
Рассвет. Фастар лежал плашмя на жухлой траве, возле пары булыжников.
- Где… Где я? – вновь хрипло спросил подросток, измученно вдыхая ртом утренний воздух.
- Прайд Нари. Саванновый лес, - незамедлительно, но спокойно, ответил змей.
- Я… Я же… - начал было красношкурый, облокачиваясь на камень лапой.
- Сегодня было полнолуние, Фастар. Идём, нам нужно многое обсудит, - змей заполз своему юному хозяину на плечи. Вампирёныш насупив брови и пошатываясь, побрёл назад, чувствуя себя абсолютно обессиленным, и опустошённым, этим ночным уроком.
Отредактировано Фастар (6 Окт 2014 20:23:17)