— Подожди! — негромко сказала Элис, пытаясь догнать своего фамильяра.
Смешно. Большая львица не может догнать маленького генету. Но на это была причина. Доа скакал, как обычно, а вот самой целительнице было очень нехорошо. Недавно она попробовала новый фрукт. По правде говоря, фрукты она пробовала лишь несколько раз в своей жизни, так как, все-таки, предпочитала мясо. Но любопытство убедило ее попробовать тот странный желтый плод какого-то дерева. Он был отвратительным на вкус, но пару кусочков львица все-таки проглотила. И этого было достаточно.
Снова замутило. Глаза заслезились, Эли отошла к высокой траве, и ее вырвало. Рвало уже пеной, странной и непонятной. Было все хуже и хуже, голова кружилась, а лапы подкашивались. Становилось страшно. Львица отошла от кустов и просто плюхнулась на бок. Она уже ничего не соображала от раздирающей боли в желудке и горле. И от начинающейся головной боли. Дело было очень плохо.
— Эли, вставай, ты чего? Эли? — обеспокоенно причитал Доа, тыкая носом в нос своей подруги.
Генета хорошо знал травы, но вылечить самостоятельно такого рода отравление ему было не под силу. Тем более, он боялся сделать хуже. В общем, было плохо. Очень. До боялся, что это отравление может быть смертельно опасным для его подруги. А других целителей он не знал. Была еще одна шаманка в прайде, Фрея, но как ее найти сейчас? Оставлять Элис одну валяться в кустах и страдать — не вариант. Ее взгляд помутнился от боли, львица явно не могла уже ничего сказать, тем более, выбрать траву для собственного лечения.
— Принеси мне воды, Доа, — выдала львица хрипловатым голосом. — И позови. Кого-нибудь. Мне страшно.
Элис посмотрела, как ее фамильяр убегает, в поисках достаточно глубокого листа. Он сам чуть не плакал, глядя на нее. Да и самой целительнице было очень паршиво и страшно. Она редко выказывала свой страх кому-то, даже своему лучшему другу. Но теперь, когда этот фрукт заставил ее практически выплевывать свои внутренности, быть героиней уже просто не было смысла.
Генета вернулся достаточно быстро. Он взял большой глубокий лист и налил туда воды из ближайшего ручья. Львица с трудом подняла голову, чтобы попить. Она жадно вылакала всю воду и легла обратно. Лучше не стало, стало намного хуже. Вода никак не хотела удерживаться в желудке, поэтому вышла сразу же. Эли чувствовала себя отвратительно, ей стало действительно страшно. Она заплакала.
Доа перепугался не на шутку. Он пробормотал что-то вроде “жди здесь”, как будто бы целительница куда-то могла уйти, и побежал. Генета прислушивался и принюхивался, пытаясь найти хоть кого-то. И нашел. Буквально в десяти метрах от его подруги шла странная парочка. Шакал и молодой гиен. Они выглядели друзьями, и генета задумался, где он их раньше видел. А потом вспомнил. Это был Иннокентий, гиененок, которого притащил в прайд Рагнар. Доа помнил каждого обитателя прайда, так как много наблюдал за всеми в общей пещере. Кеша был целителем, начинающим, но целителем. И, пускай к гиенам Доа относился неоднозначно, сейчас выбирать не стоило.
— Стойте! — крикнул он, задыхаясь от бега. — Пожалуйста, помогите. Моя подруга отравилась, я не знаю, что делать, она умирает. Вы же знаете травы, вы же знаете. Моя подруга — Элис, она целитель, но она уже даже не может себе назначить лекарство. Я… я… Помогите!
Доа развернулся и пошел в ту сторону, где лежала Элис. Надеясь, что они последуют за ним. По его щекам текли слезы. Молодой генета был просто в отчаянии.

Сознание шелковой лентой то ускользало, то возвращалось к Элис. Она не понимала, что происходит, сколько времени прошло, и сколько ей осталось. Да, целительница не сомневалась в том, что умирает. Ее голова уже плохо соображала, мысли были мутными, как озеро, в котором песок поднялся со дна. Никаких сформированных фраз уже не получалось. Только обрывки слов и эмоций, только пульсирующая боль в голове и разрывающая в животе. Когда Элис была в сознании, она тихо стонала. Когда уходила в забытье — затихала.

Спустя какое-то время, которое показалось львице вечностью, в ее рот кто-то вложил круглую ягоду. Сделав невероятное усилие, Эли приказала своим челюстям сомкнуться, чтобы плод ароспьеры не выпал. Она узнала вкус этого растения как только начала приходить в сознание. Это растение действовало довольно быстро, буквально минута, и самка уже открыла свои янтарные глаза. Львица увидела перед собой три обеспокоенные морды: Доа, который, кажется, был близок к истерике, взрослого шакала и гиены-подростка. Необычная компания, это уж точно.

Увидев, что его подруга проснулась, генета подскочил, как ошпаренный и прижался к ее щеке, нервно бормоча что-то неслышное. Элис поморщилась от боли в голове, чем заставила Доа резко отпрянуть.

— Прости, Эли, — виновато потупился он и встал в сторонке.

Перед мордой львицы оказался глубокий лист с какой-то жижей внутри. Гиена убеждал ее, что это поможет. Элис доверяла незнакомцу, ведь он смог привести ее в чувства ароспьерой. Но ее целительский нюх оживился даже в таком состоянии, даже когда ее все еще тошнило. Львица втянула воздух и почувствовала запах столетника. Этот сладковатый запах она могла узнать когда угодно.

Эли выпила все до капли и вылизала лист. Для этого она перевернулась с бока на живот и вытянула шею. Закончив со столетником, львица положила голову на лапы и прикрыла глаза на пару секунд, чтобы дать лекарству подействовать. Тошнота и боль в животе потихоньку уходили. Голова еще болела, но уже не так сильно.

— Спасибо, — хриплым голосом проговорила Элис, открыв глаза и подняв их на своего спасителя. — Отличный подбор лекарств!

И правда, лучше не придумаешь. Самка оценила действия гиены и поняла, что поступила бы так же. Ароспьера, чтобы привести пациента в чувства. Если бы он начал вливать ей раствор столетника сразу, то половина бы пролилась мимо. И была бы вероятность подавиться. Сам раствор был приготовлен идеально, ведь передозировка столетником может привести к очень плохим последствиям.

— Меня зовут Элис, а это Доа, — отозвалась она, когда тошнота совсем улеглась. — Я — целительница прайда Фаера. Очень глупая целительница, как оказалось. Не отличить спелый плод Аки от неспелого. Хорошо, что ты был рядом. Я не знаю, как тебя отблагодарить за мое спасение.

Окончательно успокоившийся Доа аккуратно подошел к подруге и, получив разрешение, устроился между лапами Элис и принялся аккуратно вылизывать ей грудку. Его слегка потряхивало от пережитого стресса. Генета не мог себе позволить потерять свою лучшую подругу. Это было слишком близко, слишком страшно.