Из груди вырвался сухой кашель, внутри всё будто всё сдавило. Горло нещадно драло, сильно хотелось пить. Дживе разлепил глаза и поморщился. Это началось несколько дней назад: вначале ничего особенного, пара чихов и забитый нос, но чем дальше, тем больше состояние ухудшалось, и пожалуй сегодня недомогание достигло своего пика. Несмотря на все видные и не очень симптомы, Дживе до настоящего момента не предпринимал абсолютно никаких действий в отношении лечения, думал – а, ерунда, не заслуживающая внимания, само пройдет. Как оказалось, всё не так просто. Думал – у него же есть обязанности, их надо выполнять, а не тратить время впустую на всякие лекарства и травы. Однако, оно так не работает. Теперь Джи даже встать нормально не мог, по правде говоря, ему не хотелось ни вставать, ни что-либо делать. Вот так лежать, дрожать от холода (когда это успело похолодать?), ворочаться с боку на бок в поисках удобного положения, кашлять, шмыгать носом и чихать. «Чёрт. Хреново», — он опустил голову на вытянутые передние лапы и нахмурился. Снова прокашлялся, и боль сдавила грудную клетку. Пришлось перевернуться на спину, но через пару минут стало ещё хуже. «Да ё-маё. Идиотизм», — в конечном итоге, Дживе с усилием встал и плюхнулся на пятую точку там, где только что лежал. Дышать стало чуть легче, но настроение не прибавилось от слова совсем. Тело дрожало, лапы дрожали, голова очень слабо соображала.

Вдруг уши дернулись, уловив посторонние звуки. Джи повернул голову и увидел соклановцев, судя по количеству и составу, это был патруль. Патруль! Дживе резко вскочил на лапы и покачнулся, едва не завалившись на бок. Он совсем забыл обо всем на свете! Пропустил распределение! «Проклятье. Надо спешить!» — нетвердой, но довольно быстрой и вместе с тем неуклюжей походкой Дживе побрел к гиенам, чтобы навязаться в патрулирование. Болезнь болезнью, но обязанности никто не отменял, их необходимо было выполнять, хочется этого или нет. Даже не разбудили! Даже не искали! Ничего не спросили! Полная несправедливость. Джи открыл было пасть, чтобы поприветствовать своих, только пять чихов подряд всё испортили. Но как бы то ни было, внимание патруля это привлекло.
— Я иду с вами, — голос звучал сипло.

— Куда это ты намылился? — старшая гиена-самка остановилась и фыркнула. — Сиди тут, чихун. И какого хрена ты ещё не у лекаря? Если не хочешь сдохнуть, шевелись. Понял?

Она развернулась и повела патруль дальше. Несколько гиен оглянулись на больного сородича и хихикнули. Внутри Дживе всё горело огнем от злости! Его только что отчитали, как малолетнего щенка, а он даже ответить ничего не успел, потому что голова была занята перевариванием поступающей информации.

— Твою мать… — вначале глухое рычание, а затем кашель.

Собственное бессилие раздражало ещё больше и буквально выводило из себя. Почему организм не мог по щелчку избавиться от всех недомоганий? Почему это затянулось на несколько дней, и привело к тому, что пришлось остаться возле Скалы вместо исполнения обязанностей? «Лекарь… Да где я тебе его найду, а? Если так печешься о моем здоровье, сама возьми и приведи его сюда! Слабо, да? Да тебе плевать!» — Дживе злобно смотрел на удаляющихся соклановцев, и злость внутри тела ярко горела огнем. Или может, его самого из холода перекинуло в жар? Лапы окончательно подкосились и пришлось сесть на землю. С другой стороны, идея найти лекаря не была такой уж и глупой. Состояние было не то, чтобы критическим, но без сомнения, ухудшалось. Но кого попросить (от этого по коже пробежали мурашки) вылечить болезнь? Джи опустил голову и с интересом посмотрел на редкий кустик травы. «Хеее, они же там что-то смешивают, да? Пару травинок, и дело с концом!» — нос внимательно изучил растительность. Хотя, стоп. Дживе выпрямился и уже с подозрением покосился на незнакомую траву. Жевать что попало, надеясь на выздоровление – весьма сомнительное занятие. Идея хороша, если точно знать, что делаешь. Джи не мог похвастаться обширными знаниями, а отбросить копыта из-за собственной глупости не хотелось вдвойне. Глупым он себя не считал. Значит, единственный выход – это найти какого-нибудь лекаря. Хвост раздраженно дернулся. В очередной раз, чихание и кашель. «Ааа! Так этот, чокнутый мандрил! Вот он точно поможет всем, кто попросит. Как его… Рафики? Да, Рафики», — решение было принято окончательно.

До баобаба путь не близкий, но ничего не поделать. Та самка сама, можно сказать, послала Дживе лечиться, поэтому он чувствовал себя уверенно, без опасений нарушения какого-либо приказа. Туман, порывы холодного ветра, запах гари с привкусом пепла в купе с болезнью делали поход к баобабу просто отвратительным. Джи брел по саванне в каком-то авторежиме, слабо отдавая себе отчет, где он и куда конкретно движется; только абсолютная уверенность, что направление правильное. Дышать носом становилось тяжело, пришлось открыть пасть. Стало хуже. Гарь и пепел ярко чувствовались на языке, но это был единственный выход. С каждым шагом лапы становились ватными, а легкие и тело нещадно ломало от постоянных чихов и кашля. Обзору мешала белая пелена перед глазами, хотя некоторые очертания впереди ещё можно было рассмотреть. Дживе остановился и поежился от холода и очередного порыва ветра. Всё больше хотелось лечь и поспать, однако, это была неудачная мысль. Стоит расслабиться и пойти на поводу у организма, то обратно уже не встать. Никогда. Интуиция в этом случае работала на все сто процентов. Джи оглянулся назад – Скала Прайда казалась так близко, будто в нескольких шагах. Было не поздно повернуть обратно. Только там никто не поможет. Единственный вариант – тот старый мандрил, живущий на большом баобабе. Дживе переставил одну лапу, затем другую, и медленно пошел дальше. «Слишком далеко… Чёрт, я же знаю, что слишком далеко! Невозможно. Я копыта отброшу раньше, чем увижу чёртово дерево хотя бы отдаленно… Надо что-то придумать», — Дживе опустился на землю. Отступать не хотелось. Но и идти дальше – самоубийство. Может и нет, но такими темпами, с такими погодными условиями, с таким состоянием – точно самоубийство. Только Рафики был единственным целителем, сразу пришедшим на ум. «На ум…»  — словосочетание закрепилось в голове. Джи быстро повертел головой и сконцентрировался на своих ощущениях. Есть! Вот оно! Где-то совсем рядом кто-то шуршал в траве. План был такой: если до баобаба было сложно добраться, то можно было найти кого-нибудь и спросить про другого лекаря, это же проще пареной репы! Саванна большая, должен же найтись кто-нибудь в относительной шаговой доступности. Дживе ещё пару минут всматривался в туман, пока не заметил мелькнувший в траве хвостик. «Ага! Попалась! То есть…» — секундная заминка, затем Дживе вскочил с места.

— Эй! А ну стоять!

Джи совершил прыжок в надежде оказаться рядом с незнакомцем. Мышка, никак иначе. Рядом послышался испуганный писк. Дживе ухмыльнулся, облизал пересохшие губы и дернулся в левую сторону. Мышка ловко проскочила между лап и бросилась наутек. Наверняка подумала, что её хотят слопать на обед. Проблема.

— Стой, я сказал! — кашель чуть замедлил ход. — Спросить надо, тупая ты закуска!

«Хотя так не сработает… Да за что!»

Джи почувствовал сильный жар, но останавливаться не собирался. Есть цель, и она будет достигнута. Он не упускал будущего информатора из виду и не давал уйти. Только сейчас в голове проскочила мысль, что все действия похожи на охоту. Надо было менять тактику, но как? В конечном счете, каким-то чудом, Джи удалось поймать мышку за хвост. Та испуганно посмотрела на хищника.

— Не надо, не ешь меня, отпусти!

— Да тихо ты… — несколько чихов прервали фразу, — чего орешь, тупоголовая? Мне только спросить.
Пришлось приложить усилие, чтобы хвост мышки оставался прижатым к земле. Дживе сделал глубокий вдох и выдох, собираясь с силами, и пропустил мимо болезненные ощущения в груди. Мышка продолжала смотреть на него со страхом.

— Ты знаешь какого-нибудь лекаря? — вопрос прозвучал, словно приказ к положительному ответу.

— Что? — мышка чуть сжалась.

— Оглохла? Или башка не соображает? — Дживе начал терять терпение. — Мне нужен лекарь. Не видишь, в каком я состоянии? Отвечай!

Из груди вырвался сухой кашель, Джи чуть склонил голову и стал судорожно откашливаться, пока через несколько секунд приступ не прошел. Жар сменился на холод, в глазах помутнело. Лапа дернулась, и вновь твердо сжала хвост. Мышка практически сжалась в комок, но все-таки, внимательно смотрела на гиену. Чуть подумала, и сказала:
— Моя мама разбирается в травах. Не ешь меня, пожалуйста…

Дживе подавил в себе желание оскалиться и зарычать в ответ. «Тупоголовое создание! Я сказал, что мне хреново! Я сказал, что только спросить хочу! Убил бы…» — когда злость чуть улеглась, Джи впился взглядом в грызуна. Ему повезло. Остальное – дело техники и времени.

— Отведешь меня к ней. Поняла? И без придури, иначе я за себя не отвечаю. Ты меня и так достала уже.

«Окей. Испугалась как, ха. Ну, проблем не будет»