офф: ну раз матриарх дерётся, то и мне можно.%)

Пожалуй единственное, что сейчас понял Банзай так это то, что эти вонючие кошки его совсем не слушают и это бесило. Его просто проигнорировали, хотя проследовавшее дело позднее заставило самца ухмыльнуться. Валун, скатившийся с другой стороны ущелья просто долбанул в затылок вечно орущего и паникующего льва, вырубив того. <<-Полегчало то как.>> И правда, вечная головная боль теперь вырубилась и это обрадовало. Но что было главным, так это то, что один лев просто смылся. А Шензи, наконец дала прикурить этому нахалу смертельно ранив, а точнее бросившись и цапнув Пами за морду. Банзай, посчитав это призывом к атаке с гоготом и высоко поднятым вверх хвостом кинулся вниз по выступам. Даже если они и в меньшинстве он никогда не бросит свою подругу. Пятнистый просто быстро спрыгивал по выступам, так, что казалось он вот-вот кубарем скатится, но нет. В оставшиеся минуты гиен просто съехал по покатой и гладкой стенке. В это время львица, которая так сильно желала перемирия внезапно кинулась на матриарха. Но главным было то, что сама она, того не подозревая спасла спину Шензи. А Бан к этому времени уже спустился и со спины набросился на ближнего к нему льву - Пами. Попытавшись вцепиться тому в заднее бедро аки в заднюю поверхность бедра - мышцы.

офф: я понимаю, может действий и вправду много, но пошу заметить, что когда Шензи только бросилась на Пами я уже начал спускаться. А спуститься можно гораздо быстрее и легче, чем залезть, верно? Впрочем если админам не понравится, исправлю.

Отредактировано Банзай (23 Авг 2011 22:32:18)

Не то что бы Шензи не рассчитывала на успех - она о последствиях просто не думала. И вот они наступили. Каждая гиена знает, что львы - опасность, с которой не стоит даже находиться рядом. Быть рядом с разъярённым львом гораздо опаснее. А сейчас Шензи неожиданно оказалась рядом со львом, у которого в жизни осталось последнее: желание мести.

Дальнейшее тоже было импульсом - трусливым, но спасительным инстинктом выживания. Шензи развенулась на месте, будто её крутанули, и кинулась в противоположную сторону, петляя, словно за ней неслось стадо бешеных носорогов. Она чувствовала, что львы преследуют её и почти настигают - запах и тепло от невероятной близости когтистой смерти гнали гиену вперёд. Страх полностью заглушил чувство боли, но повреждённая лапа всё равно мешала - несколько раз гиена перекувыркнулась через себя.

Шензи не оборачивалась, пока не достигла зарослей колючек.

====>Колючий кустарник

- Муфаса! За что? За что... Если бы ты смог вернуться оттуда! Муфаса! Муфаса... я не дам над тобой глумится! Я буду защищать твою память!!! - ревет Махари, и, обернувшись к Рафики, изливая свое горе в слезах, говорит лишь два слова:
- Рафики! Прошу!
Но мандрил лишь молча вздыхает. Что может сделать он сейчас для этого мученика? Дать льву успокоительное, пожалуй, было бы самым разумным и эффективным решением, если бы под лапой были нужные травы.. Но потребуется слишком много времени чтобы уйти к баобабу и вернуться обратно.
  Рафики испускает тихий вздох и подходит к насыпи из камней, под которыми скрывается тело погибшего короля. Чем быстрее он закончит церемонию, тем быстрее сможет помочь многострадальному Махари. И шаман неспешно прикрывает веки, начиная монотонно и едва слышно бубнить малопонятные слова, пока его сознание плавно теряется в пространствах, а разум приобретает статус наблюдателя... Сейчас не лучшее время для медитаций и проведения похоронного обряда, но что поделать - дальше ждать нельзя. Даже если сегодня ему придется петь прощальную песню над телом Шензи.
я думаю -  слышится голос Пами, такой отдаленный, словно из другого мира. И Рафики узнает этот голос, понимает эти слова, но во внимание не принимает, впрочем, как и все происходящее вокруг.
судя по всему Махари нужен покой и отдых, я думаю - он скоро придет в себя. Хотя я его более чем понимаю. - заканчивает, наконец, Пами, и мандрил вновь испускает едва слышный вздох, явно не желая отвлекаться на подобные пустяковые замечания и советы...
  Перед глазами шамана стремительно проносятся бессвязные картины из жизни Муфасы, вернее, из той части его жизни, в которой с ним был сам шаман.
- СКАААААР! - неожиданно слышится довольно таки громкий и отчетливый зов Шензи, но вместо того, чтобы выйти из оцепенения и посмотреть что происходит, Рафики заходит глубже. Теперь перед ним мелькают картины, в которых присутствует не только Муфаса, но и упомянутый гиеной Скар...
Вся поднявшаяся паника и шумиха не доходит до разума шамана, оставшись за стенами его уединения, в котом он прекрасно проводит время... Последнее время с погибшим королем.
- Муфаса! Прошу! Скажи... постой! Прошу! Не исчезай! - постоянные речи Махари, которые сейчас кажутся мандрилу  таким же фоновым галдежом, каким являются разговоры сплетниц и шум реки, становятся частью картины, но образ Муфасы никак не хочет связываться с образом Махари, хоть они и были родственниками...
Рафики! Ты же шаман! Ты тоже его видел? Ты же должен был его видеть! Почему он исчез?! Почему Муфа... - и неожиданно голос обрывается каким-то глухим шумом, но находясь вне этого мира, шаман и не собирается внимать, понимать и возвращаться.
В наступившей тишине Рафики и сам умолкает, закончив молитву и просматривая последнюю партию изображений из прошлого, которые стали менее четкими и яркими...
Ора! Рафики! Посмотрите - что с Махари?! Рафики - ты же лекарь! Сделай что-нибудь!!! - вновь слышится голос Пами и шаман, явно неохотно, прерывает поток оставшихся изображений, все же не спеша поднимать веки и внимательно прислушиваясь к наступившему шуму..

  Когда шаман, окончательно оклемавшись, открывает глаза, он задумчиво и апатично, словно после долгого сна, оглядывает Махари, находящегося в бессознательном состоянии, улепетывающую Шензи и дерущегося с гиеной Пами... К тому же, он замечает ещё одного гиена на дне ущелья, что не предвещает ничего хорошего, по крайней мере для льва, и без того изрядно помятого.. Разве что Ора бросится ему на помощь, и все обойдется.
  Недовольно тряхнув головой, Рафики молча принимается осматривать пострадавшего Махари, памятуя о том, как неожиданно оборвалась речь льва...

Кровь кипели в венах львицы. Ора никогда не любила этих мелких падольщиков, а когда поняла политику здешних мест, то и вовсе засомневалась в нужности подобного вида. Достать Шензи ей не удалось и глава стаи сбежала, но гиены отступать не собирались. Самец, которого львица знала лишь по запаху, бросился на Пами и вцепился в его бедро. Лев заревел и сделал попытку сбросить с себя противника. Глаза Оры горели адским пламенем, она кинулась в эти схватку и острые клыки кошка громко клацнули над ухом гиены. Львица подняла лапу в попытке удара Банзая по носу, что могло знатно подпортить ему все карты. Самец бы непроизвольно выпустил из своей пасти плоть льва, а при удачном попадании, то и обаняние его было бы подпорчено.

Что сейчас понял Банзай? То, что ему чуть не дали по морде, но пятнистый вовремя подался назад и задняя лапа Пами не сильно врезала по морде гиена, от чего просто остались пара кровоточащих царапин на губах и терпимая боль в зубах, затем бешеная львица заставила гиена ещё ниже наклонить голову и прижать уши. Против двоих он не потянет - надо было сваливать. Гиен рванул в сторону и челюсти львицы сомкнулись всего в паре сантиметрах от его носа, что послужило ещё большим поводом валить отсюда ещё быстрее.
- Брат, за мной. Это всё, что падальщик крикнул спустившемуся в ущелье Стэлу. Главная миссия была выполнена - матриарх почти цела и невридима, двинулась в сторону кустарника. Долг Банзая пойти за ней. А сейчас для этого было самое время. Гиен чувствовал привкус крови в пасти, собственной крови, это злило, но...Он покинул это место совсем не поджав хвост, нет. Тот был воинственно и победно поднят. У них вроде всё обошлось без потерь, а это главное.

>>> за Шензи.

Отредактировано Банзай (29 Авг 2011 18:07:24)

Голова гудела как растревоженный улей. И вот Махари открыл глаза. Перед его мутным взором проплывали странные картины, а реальность - расплывалась (получить булыжником по черепу - последствия будут соответствующие, у Махари - сильнейшее сотрясение мозга) Рфффиккки. А пппчму уття трри глллвы (Рафики, а почему у тебя три головы?) - заплетающимся языком попытался пробормотать Махари, глядя на осматривающего его Рафики. Потом Махари попытался перевернутся на ноги и встать. Первые четыре или пять попыток были у него явно неудачными. Следующая за ними попытка, по сравнению с предыдущими была более успешной. Он таки встал на лапы, при этом шатаясь из стороны в сторону - смттри... Роззвые гьены тттнцют нна скллне щщлья (смотри, розовые гиены танцуют на склоне ущелья) - попытался сказать Махари (язык по прежнему заплетался, а ушибленная голова усердно выдавала глюки). Его мутило и шатало из стороны в стороны, а перед взором всё плыло... и в итоге Махари стошнило. Потом он на время потерял координацию и плюхнулся на брюхо мммннни пллхо (мне плохо) - простонал он и впал в полубессознательное состояние
——–
внешние повреждения от булыжником по голове - кости целы, но многочисленные ссадины на макушке, которые кровоточат (некоторые из них - ощутимо)

Отредактировано Махари (29 Авг 2011 18:44:48)

Скала Прайда >

Сараби неслась так быстро, как только могла. Больше всего ее тревожила судьба Рафики и Махари - оба они находились в большой опасности, и страшно даже представить, что с ними могли сотворить гиены. О Пами королева тревожилась меньше. Не потому, что узнала о его двойственной натуре, просто он хотя бы мог постоять за себя в бою, в отличие от старого шамана и беззащитного кузена Муфасы. Да и про Ору львица тоже беспокоилась: в конце концов, это именно Сараби попросила ее остаться в Ущелье... и если та пострадала, то в этом отчасти окажется виновата и сама королева. Львица надеялась, что Симба послушается ее приказа и направит отряд к Ущелью, на подмогу матери, ведь неизвестно, сколько гиен собралось на поле боя. Небо над головой уже посветлело, когда Сараби и ее спутники наконец достигли края Ущелья.
Это здесь, сюда! - протяфкал Мбеха впереди - шакал хоть и был мал, но львы едва за ним поспевали. Сараби послушно свернула в сторону с тропы и помчалась вдоль расщелины, впрочем, памятуя об опасности и не решаясь приблизиться к пропасти. Не хватало им еще одного обвала... Львица притормозила, подняв клубы пыли, и замерла возле Мбехи, спешно озирая каменистое дно. Внизу было еще достаточно темно, но кое-что все-таки удалось разглядеть, а именно - несколько черных силуэтов, метавшихся под отвесными стенами. Уже не слыша слова Мбехи, Сараби выразительно огляделась на Скара и тотчас ринулась к краю. Двигалась она осторожно, стараясь не задеть плохо лежащих камней, поэтому спуститься удалось не сразу. Преодолев ровно половину пути по каменистой насыпи, Сараби вновь остановилась, чтобы лучше приглядеться к тем, кто находился внизу. Теперь стало ясно, что бой почти закончился: две гиены уже вовсю улепетывали прочь, Рафики пытался помочь шатающемуся Махари... Ора, кажется, тоже была в порядке, а вот Пами неподвижно лежал неподалеку от львицы, и вокруг его неподвижного тела расплывалось темное бардовое пятно. Сараби ощутила, как с силой сжимается ее сердце. Все-таки они опоздали, но, быть может, все не так плохо, и раненому еще можно помочь? Львица приготовилась спрыгнуть на очередной выступ, но неожиданно заметила еще две тени в стороне. Ее карие глаза расширились в ужасе.
Мелли, пожалуйста, остано... - хрипло крикнула, но было слишком поздно: бесшабашный подросток уже сорвался вниз, намереваясь всем своим весом обрушиться на замершую под ним гиену. План, конечно, в той или иной мере отважный, но совершенно безрассудный, учитывая, с какой высоты полетел глупец. Вся окаменев, львица с какой-то осязаемой болью наблюдала за последним прыжком Мелеагра.

=====>>> Пещера внутри скалы прайда.
Вася быстренько перебирал лапами, на ходу умудряясь любоваться окрестностями. Он даже забыл на секунду, что неплохо было бы нагнать Сараби – вдруг снова будет раздавать указания, но льву было просто лень бежать быстрее. Он чуть ли не последним притащился на место, где произошла склока. Воняло гиенами и львами, ещё пахло кровью – единственный запах, от которого Левс реально не переносит на дух. Сморщив нос, Василевс прошёл мимо какого-то черногривого льва, при этом обратив на него внимания не больше, чем на муравьёв на земле. Какой-то лев лежал в луже собственной крови, ещё один нёс какую-то мало понятную чушь, да ещё и львица в придачу. Сараби вообще окаменела. Левс проследил за ещё взглядом и успел увидеть, как тот самый ненормальный юнец, что первым смысля со скалы, сейчас на всех парах собирается налететь на гиену, причём налететь почти в прямом смысле. Бывают же такие чокнутые подростки... - покачал головой самец. Впрочем, ему было как-то всё равно, он просто изучал картину побоища, да ещё ждал указаний от королевы.

Вышло так, что Стэл напрасно спустился на дно ущелья. А напрасно потому, что помогать уже было незачем и некому. Вырвавшись из-под града ударов когтистых лап, Банзай поломился прочь в сторону, куда сбежала матриарх.
- Брат, за мной. – Крикнул ему убегающий гиен и Стэл инстинктивно подался вперед, что, наверное, в какой-то степени спасло ему жизнь. Но надолго ли?
Дальше полутора шагов убежать ему, увы, не удалось. Что-то с огромной силой накрыло его сзади, отчего у гиены перед глазами вспыхнул разрыв алых искр, а потом всё потемнело. Однако накрыло его не приходом от синеватых грибов, растущих на окраинах Кладбища, а накрыло чем-то тяжелым, рычащим и когтистым.
Истошный вопль, похожий на одновременный визг и рев вырвался из раскрытой пасти Стэла.
Орал он больше не от боли в едва ли не переломанном позвоночнике, и не от боли глубоких порезов когтей на спине, а скорее, от испуга.
Нет ничего хуже, чем участвовать в драке, не принимая при этом прямого участия и чисто случайно попасть под замес, а потом ещё доказывать свою непричастность, если, конечно, потом останется чем доказывать.
Находясь придавленным, Стэл чувствовал, как шерсть на спине намокает от собственной крови и каким-то неживым взглядом провожал Банзая, который в свою очередь почти скрылся в клубах поднятой пыли. 

Fuck Off: Тут вообще порядок очередности существует? Или гиен-одиночек он не касается?

Отредактировано Стэл (30 Авг 2011 02:59:03)

— Пещера Скалы Прайда
Если бы сейчас была ночь, лев наверняка отстал бы от группы, потерявшись в темноте. Но сейчас черногривый прекрасно видел удаляющиеся фигуры львов, поэтому на всех парах мчал за ними, задыхаясь от быстрого бега и время от времени сбавляя темп - он слишком устал, чтобы так изматывать себя. Догнав-таки остальных, Сев с удивлением обнаружил, что гиены спешат улепётывать отсюда - выходит, они не такие глупые и безнадёжные твари, раз понимают, что со львами тягаться опасно. По-видимому, они несколько опоздали, но серый продолжил следовать за королевой, ожидая её приказаний. Взгляд льва был прикован к падающему с огромной высоты подростку, который секундами позже приземлился.. на кого-то, судя по истошному воплю. Глянув на Сараби, черногривый сорвался с места, поспешив туда, где находился предполагаемый "хозяин" вопля - Стэл.

Удивительно! Приляг, - Тккк ййя вврде ллег - заплатеющимся языком простонал Махари - гггллва гдииит, трррщит кк рй чкнтх пччллл (голова гудит и трещит как рой чёкнутыш пчел). Махари попытался было встать, но понял, что это бесполезно. Рфффики, мме плхххо... мня мтит... и тшшшшнт...  (Рафики, мне плохо... меня мутит... и тошнит...) - и, словно бы в подтверждение этих слов Махари снова стошнило. Для Махари бОльшая часть звуков в ущелье слилась в невнятный фоновый шум, который существенно заглушал звон в голове. Ййя, пхжже, джже всттть ннне мммнгу. Лппы ржжаютсся... и ммтиииит.... (Я, похоже, даже встать не могу. Лапы разьезжаются... и мутит...)
Махари был не в состоянии заметить то, что сейчас происходило в ущелье.

Глухой, сдавленный стон вырвался из груди королевы, когда Мелеагр наконец преодолел разделявшее их с гиеной расстояние и с жутким хрустом приземлился на спину последней. Даже с такого расстояния была видно, что сила столкновения оказалась просто чудовищной... по крайней мере, для подростка. Насчет гиены Сараби не переживала, сейчас все ее мысли были сосредоточены исключительно на неразумном львенке. Не помня себя, львица резко сорвалась с места и ринулась вниз, стремясь как можно скорее достичь места падения Мелеагра. Ничего удивительно в том, что Сараби так отреагировала: в конце концов, она была самкой, матерью, и не могла спокойно смотреть на гибель малышей, а Мелли в ее глазах всегда был малышом, пускай глуповатым и непослушным. В пару мгновений оказавшись на дне ущелья, королева промчалась мимо распростертого на земле Пами, мимо склонившейся в усталом поклоне Оры... За ее спиной взвились клубы густой пыли, а сухая земля заскрипела под острыми когтями.
Мелли!... - охнула она, очутившись рядом с подростком. Ужаса в ее взгляде еще прибавилось, стоило тому выхаркнуть на камни капли темной крови. Сараби тотчас подставила свою сильную шею, предупреждая возможное падение Мелеагра, и стащила его с туши Стэла. - Тише, тише... все будет хорошо... Рафики, я прошу тебя... - в ее голосе прозвучало все: и страх, и отчаяние, и скорбь теряющей ребенка матери. Да, Мелеагр всегда вызывал у нее раздражение своими поступками, но теперь он был всего лишь раненным львенком. Смертельно раненным. Сглотнув, львица попыталась осторожно уложить его набок: не нужно быть шаманом, чтобы понять, когда имеешь дело с переломом или внутренним кровотечением.
Вот так... - прошептала она, нежно лизнув пыльную щеку подростка. - Ну зачем, зачем ты прыгнул, дурачок?...

=====>>> На всех парусах прилетела с реки
Самка стремглав неслась в сторону ущелья. Тут было не так уж и далеко, тем более, что Змее с её-то весом бегать проще. Мысль все перепутались и скрутились в тугой клубок, мешая сцедить из головы весь бред и оставить только здравые идеи. Перед глазами всё плыло и прыгало, но не от плохого самочувствия, а от сумасшедшей скачки.
Впереди Самка уже заприметила знакомую прорезь в земной коре. Туда-то ей и надо. Возле обрыва стоял какой-то лев (Василевс). Львица ломанулась в его сторону, постепенно сбавляя ход, ибо дыхалка уже была никакая. Затормозив как раз перед спуском на дно ущелье, самка несколько секунд переводила дыхание. За это время она не поленилась обозреть картину побоища. Она сразу обнаружила черногривого, который склонился над чьей-то лежащей тушкой. Жуть как воняло гиенами, просто смердило. Нос Змеи тут же запротестовал и самка чихнула. Фу, здорово их тут подрали, видимо. - решила львица. Неподалёку она увидела Сараби, а также ещё какую-то львицу и мандрила Рафики. Анархистка решила кое-что проверить, поэтому стала быстро спускаться вниз широкими скачками. Когда она уже могла отчётливо увидеть морду каждого из присутствующих (при этом Мэлис не сбавляла темп), она резко остановилась неподалёку от отца и картинно охнула от неожиданности, когда увидела в хлам подранного Мелеагра и не менее помятого гиена. Давай, работай, хренова актриса. - скомандовала себе львица.
О, Айхею... Что же тут произошло? Кто устроил эту расправу?! Отец... папа, Бога ради, объясни, что тут произошло! - Мэлис чуть слезу не пустила, так разошлась. Отец... папа. Почти драму разыграла, думаю, что Скарушка в шоке... - на самом деле самку распирало от смеха, но внешне была показана только скорбь и дикий ужас от увиденного.

—→ Река
Сперва Симба не слишком-то торопился, подстраиваясь под неспешный темп Птолемея. Раненый лев не мог идти быстро, и хотя подростку явно не терпелось, он старательно сдерживал себя, бежал размашистой рысью. Но, услышав чье-то далекое рычание, он не выдержал. Громогласно рыкнув, он сорвался с места.
Азартно зарычав, следом бросились обе львицы, сопровождавшие его.
Приметив застывшую на краю ущелья Мэлис, Симба во весь опор бросился к ней. Самка как раз в этот момент исчезла - принялась спускаться вниз, и король без лишних слов последовал за ней.
Его появление оказалось не таким, как он себе представлял. Он должен был появиьтся на склоне, сопровождаемый лучами солнца, бьющими в спину и превращающими его шкуру в расплавленное золото (это глубокой-то ночью, заметим)... Он должен был спуститься быстро, но грациозно, а на его морде должно было быть подобающее ситуации выражение...
Вместо этого, споткнувшись, подросток едва-едва удержал равновесие. Половину пути он практически проехал на заднице, половину, отчаянно стараясь не упасть, бешено перебирал лапами, вздымая пыль.
Оказавшись, наконец, внизу, он едва удержался от того, чтобы досадливо сплюнуть.
- Зачем ты меня... - обратился он к Сараби и осекся на полуслове, увидев происходящее.