Джунгли неспешно проплывали мимо, дерево за деревом, лиана за лианой. Тонкие лапы уверенно ступали по высыхающей, но ещё влажной почве, тело касалось больших мокрых листьев и капельки влаги оставались на пятнистой шерсти гепарда. Нефтис не волновалась.

Причин для волнения и в самом деле не было — прежде эти земли принадлежали крупному прайду, но вот уже продолжительное время они пустовали, лишь путники порой захаживали сюда, но не спешили занимать эти территории и клеймить их своими. Нефтис не почуяла ни меток на деревьях и кустарниках, ни чужих запахов, которые непременно пропитали бы всё вокруг, если бы тут часто ходили какие-то львы и тёрлись о растительность. Конечно, после сочного обильного дождя запахи и вовсе стираются, но Нефтис провела здесь не один день. Она и Амон, другой гепард их племени, завершали своё Паломничество визитом в джунгли, которые находились совсем рядом с их родным королевством, очерчивая этакую границу. Здесь не было священных мест, по крайней мере, гепарды не знали о таковых, так что их визит был просто визитом вежливости и любопытства, ведь немаловажно узнать свежую информацию о соседских территориях и доложить её правящей семье Западного Королевства. Так что, Нефтис с Амоном планировали задержаться здесь немножечко подольше, чтобы тщательно всё разведать.

Нынешним утром, пока Амон ещё блаженно сопел у корней большого раскидистого дерева, где они обосновали свою стоянку, Нефть встала пораньше, едва начали петь утренние птицы в лесу, и решила пройтись. Она перед уходом всё же разбудила приятеля и шепнула тому, что может задержаться, нацепила сумку, в которой хранила травы, мелкие камешки и прочие ингредиенты для шаманских и не только обрядов, и двинулась в путь. Пускай они и отправились в Паломничество вместе, бывали случаи, когда молодые гепарды разделялись, чтобы поодиночке исследовать какие-либо места, но позже неизменно находили друг друга и делились впечатлениями.

Нефтис поняла, что правильно сделала, предупредив Амона об отлучке, когда солнце встало настолько высоко, что уже освещало джунгли пускай не под прямым углом, но достаточно, чтобы свет пробивался сквозь густые кроны деревьев на лесные тропы. Гепардица с упоением погрузилась в работу, изучая, рассматривая, нюхая всевозможные травы и растения, чтобы понять, нужно их собрать или стоит оставить. Она разыскивала плоды манго и весьма полезную травку под названием “маи-шаса”, и потратила на это достаточно большое количество времени. Не обошла она своим вниманием и грибы, которые собирать после дождя — одно удовольствие. Немножко того, немножко сего, и вот уже заполняется потихонечку кожаная сумка, висящая на левом боку пятнистой шаманки. Нефтис как будто ставила галочки в мысленном списке дел: то нашла, это собрала, то поискала. Остановившись у небольшого журчащего ручейка с чистой прохладной водой, Нефтис от души напилась и окунула морду в ручей, ей это было приятно. Пройдя чуть дальше, нашла нечто, похожее на глину, и накопала её немножко, тоже пригодится. Старый дед-шаман говорил о том, что не существует в мире ничего бесполезного, будь то король прайда или же крохотная травинка. Применение найдётся всему, нужно только знать, как применять. Вот и с глиной так же.

Последним, что Нефтис пыталась собрать, были лианы, коих было вдоволь в джунглях. Но рвать прочные лианы — это вам не на спящих зайцев охотиться, тут небольшие гепардовы клыки погоды не сделают, а орудовать лапами Нефтис так ловко не могла. Даже её сумку, что лежала сейчас поодаль (ремни начали немного натирать шерстку и гепардица сняла сумку, чтобы походить без неё), и ту частично смастерили мартышки. Не за спасибо, конечно. Нефтис тогда очень помогла их больному старику, которого мучила лихорадка, нашла нужные травы, прочла молитву, и тот вскоре пошел на поправку. В ответ благодарные приматы и преподнесли ей такой дар, резонно заметив, что если бы Нефтис носила травы всегда под боком, ей бы не пришлось тратить время, чтобы найти их в лесу, на лугах или речном берегу. Время в целительстве было крайне ценным ресурсом, и любое промедление могло оказаться фатальным для больного. Нефтис не то чтобы была лекарем, но что-то понимала.

И вот сейчас, когда гепардица в раздумьях стояла прямо перед свисающими с деревьев переплетенными лианами, она успела только обернуться, а сумку уже нагло свистнули! И главное, кто свистнул! Мартышки!!

— Это моё, отдайте!.. — оторопевшая было Нефтис быстро взяла себя в лапы, но, увы, недостаточно быстро. Нахально показав ей язык, двое бурых голуболицых мартышек шустро поспешили прочь, прыгая с ветки на ветку и крича непристойности. Нефтис помчалась следом, насколько позволяли тропы джунглей. Ей нельзя было потерять кожаную сумку, там уже было столько всего!

— Да стойте же! Мы можем договориться! — крикнула пятнистая, но в ответ получила лишь порцию отборной брани и задорный хохот. Но она не собиралась вот так просто сдаваться.

Недолгая погоня привела Нефтис на полянку, где она чуть было не столкнулась лбом в лоб с незнакомой светлошкурой львицей. Мгновенно отпрянув, золотоглазая сперва даже не нашла, что сказать, а лишь молча пялилась на незнакомку. Они были одинаковых размеров, так что задирать голову не пришлось. И лишь насмешливое улюлюканье мартышек заставило Нефтис отвлечься от внезапной встречи и посмотреть наверх. Среди ветвей и листьев промелькнула знакомая иссиня-зелёная кожа с разноцветными яркими пёрышками. Её сумка!

— Верните, пожалуйста! — гепардица настроилась на нейтральный тон и вложила в свой голос максимум вежливости и спокойствия. Нельзя провоцировать озорников и показывать им, что она в отчаянии. Коротко взглянув на львицу, Нефтис с нотками возмущения тихонько шепнула той: — Они забрали мою сумку!

Вопрос “А вас что сюда привело?” так и остался незаданным, потому что ответ оказался говорящим и прокричал что-то прямо из толпы веселящихся мартышек. Нефтис прищурилась, пытаясь разглядеть небольшого зверька, которого приматы взяли в плен. Наверняка он и был тем, что они похитили у серошкурой самки. И отдавать явно просто так не собирались, вон с каким предвкушением смотрят на двух беспомощных кошек. Что же им теперь делать?

Отредактировано Нефтис (19 Июл 2022 22:11:41)

Надо признаться, этот удар Нефтис пропустила намеренно.

Да, они договорились с львицей, что хоть и будут сражаться, но не по-настоящему, а так, постановочный бой на потеху краснопопым приматам (или какие у них там попы). И с такой договоренностью логично было бы увернуться от ну совсем уже очевидного удара Онийолы, которая замахивалась в лучших традициях слоу-мо, давая гепардице тысячу возможностей просто неспешно отойти на пару шагов вбок и позволить лапе противницы запоздало хватануть воздух.

Но Нефтис не стала.

Она даже специально чуть повернула голову, сделав максимально задумчивый вид, будто разглядывает толпу беснующихся в ожидании крови и зрелищ мартышек, и будто приближающуюся лапу Онийолы заметила в самый распоследний момент. Нефтис картинно округлила глаза и приоткрыла ротик, даже слегка пригнувшись, будто вот-вот собиралась отпрыгнуть или увернуться.

Бдыщ!!

Пятнистая зажмурилась, выдав голосом великолепный стон, полный боли и нескрываемого актерского мастерства, ещё чуток сменить тональность и можно было бы подумать, что они тут не сражаются, а играют в занимательную прелюдию к спариванию. Быть может, это понравилось бы мартышкам ещё больше, подумалось Нефтис, пока она чесала лапой саднящую щеку. Боль-то пустяковая, но для вида, для игры!

Теперь, видимо, её очередь атаковать, но как бы это сделать так, чтобы зрители этого невольного театра поверили их представлению дальше? Нефтис крайне редко атаковала себе подобных, больших кошек в том числе, она больше защищалась и убегала, когда того требовала ситуация. А теперь на тебе, нападай. Быть может… Быть может, стоит добавить в атмосферу загадочную нотку мистики?

Нефтис непременно широко ухмыльнулась, постаравшись вложить в выражение морды и взгляд нахмурившихся золотых глаз максимум злодейства.

— Tu es valde persuadens! — выбросила она гневные слова в свою противницу и тут же повторила, не сбавляя тона и настроя: — Tu es valde persuadens! Tu es valde persuadens!!

Со стороны оно наверняка звучало как ругательство или проклятие, о последнем мартышки могли сами догадаться, раз уж отобрали её разукрашенную сумку и от души покопались в ней, обнаружив, что гепардица таскала с собой различные пахучие травы и прочую шаманскую мелочь. Вот только это было совсем не проклятие, а наоборот, призыв к духам благословить Онийолу. Трижды повторенное и вслух, и мысленно, оно должно было сработать, во всяком случае, так Нефтис учил её покойный дед-шаман. И благословение это было вовсе не на бой, но к ораторской сфере, к дипломатии. Ведь это им сейчас нужнее всего: убедить толпу неадекватных макак в искренности своей битвы. Нефтис надеялась, что оно сработает.

Пригнувшись, гепардица в один момент выдала скромное, по сравнению со львиным, но достаточно грозное рычание из глубины своей груди, и змеёй проскользнула рядом с Онийолой, чтобы, неуклюже пихнув её в бок по пути, попытаться вцепиться той в хвост, демонстративно сжав клыки, если поймает. Но так, Нефтис планировала даже не куснуть, а легонько прихватить, львица вряд ли даже почувствует, если прием удастся.

И, конечно же, она не переставала наигранно злобно рычать, как ополоумевшая бешеная кошка.

Щека саднила, лапы дрожали, а в пасти была шерсть с чужого хвоста. Нефтис совсем не планировала играть в диванного парикмахера, но немножко, совсем незаметно обкорнала хвост своей “противницы”. Мартышки, конечно же, заметили даже такую мелочь и заулюлюкали ещё громче и восторженнее.

В мыслях гепардица уже разделала их тушки и сложила аккуратной кучкой: ручка к ручке, ножка к ножке, хвостик к хвостику. В таком виде приматы нравились ей гораздо сильнее. Но какие бы коварные мысли не посещали голову Нефтис, воплотить их в реальность она, увы, пока не могла.

Отскочив пружинкой от Онийолы, пятнистая тоже как следует насупилась и снова показала клыки. Мы злые, мы очень злые! Йола, не отставая от подруги по несчастью, тоже великолепно изображала озлобленного бойца на ринге, подкрепляя свой образ речью:

— Из-за тебя они забрали моего фамильяра!

— А если бы не ты, они бы не забрали мою сумку! — не осталась в долгу Нефтис и даже зашипела на львицу.

— Из-за тебя я вынуждена торчать тут! Кто-то заплатит за это, и я начну с тебя! — Онийола начала обходить гепардицу по кругу, и та постаралась держаться мордой к ней, как поступала бы в настоящем бою, чтобы не подставить пятнистую задницу сопернику под удар.

Нефтис не нашлась, что ответить, она отчаянно пыталась придумать какую-нибудь красивую злодейскую фразу, но, как назло, ничего не шло в голову. Только избитые да шаблонные словечки, стоит им вылететь из пасти, и мартышки как пить дать раскусят двух несостоявшихся драчуний. Повисла неловкая тишина, что между кошками, что среди замерших на древесных ветвях мартышек. Нехорошо, очень нехорошо!

Онийола буквально геройски спасла ситуацию, огласив окрестности внушительным львиным рыком, это было столь неожиданно и громко, что Нефтис даже округлила глаза от внезапности момента и чуть пригнулась. Ей даже не пришлось притворяться! И вот теперь-то действия сами собой пришли на ум пятнистой, она не стала выжидать паузу и тут же ответила на рычание обозленно-испуганным шипением, широко распахнув пасть, даже усы встали дыбом! Мартышки от такого сочного зрелища противостояния вмиг ожили и принялись “подбадривать” соперниц криками да визгами.

Но что делать дальше? Нефтис понимала, что совсем скоро их притворные ходы да уловки кончатся, нельзя же вечно лапать друг друга за хвосты да переругиваться рычанием и шипением. Им нужна была рабочая схема действий, может, покататься в траве в обнимку, делая вид, что пытаются удушить друг дружку? Сколько вообще им нужно было изображать ожесточенный бой на потеху мартышкам, когда те удовлетворятся зрелищем и отдадут награбленное?

За размышлениями Нефтис совсем отвлеклась и не заметила, как львица совершила прыжок в её сторону. Удар — короткий полет до земли — опять удар, немножко выбивший дух из гепардицы. Мелкие травинки да цветы защекотали нос Нефтис, отчего она оглушительно чихнула, но немного сбивчиво, ведь Онийола крепко придавливала её к земле. Кажется, это был их момент на пошептаться украдкой.

— Что дальше по плану? — дыхание Йолы защекотало мех в ухе Нефтис, львица склонилась совсем низко и шептала, чтобы не дай боже мартышки их не услышали. Наверное, со стороны оно выглядело так, будто она зловеще шепчет угрозы.

— А у нас был план? — так же тихонько спросила гепардица, принявшись лихорадочно соображать, вспоминая, когда они об этом договаривались.

— В смысле? Я думала, у тебя был запасной вариант, — то ли показалось, то ли в голосе Онийолы действительно проскользнули беспокойные нотки. Наверное, она очень волнуется за своего миниатюрного друга. Нефть куда меньше переживала за сумку, потерять её, конечно, будет обидно, но не смертельно. А что кровожадные мартышки могут сделать с лаской, даже представлять не хотелось. Так что, придётся играть до конца ради спасения малютки.

— Я об этом не говорила, — жалобно пискнула Нефтис, не желая признавать поражение. Думай-думай-думай!!

Дышать, лежа придавленной чужими лапами на земле, становилось немножко труднее, и именно попытка сделать полноценный глубокий вдох принесла Нефтис идею. Оно должно было сработать! Главное правильно разыграть все карты.

— Слушай, — тихонько шепнула она, дождавшись, пока горячее дыхание львицы снова не опалит ей щеку. — Придуши меня. Не сильно, но серьёзно, чтобы сознание потерять. Нам ведь нужно что-то, чтобы эти придурки поверили, но я не собираюсь драться до крови. Придуши скорее, пока они не догадались, что мы переговариваемся.

И для верности их показательного выступления Нефтис начала слегка брыкаться, как если бы хотела сбросить львицу с себя.

Нефтис даже представить не могла, что её абсурдный план по притворному удушению пойдёт как надо и их зрители купятся на представление. Наверное, это потому, что она и не планировала по-настоящему быть придушенной, как наверняка не планировала этого и Онийола, быстро согласившаяся подыграть, чтобы хоть как-то потянуть время и придумать что-то ещё.

Но кто же мог подумать, что довольно крепкая и сильная львица сможет немножко лишить чувств более мелкого и слабого гепарда? Всё дело в том, что Нефтис лежала шеей прямо на внушительных древесных корнях, и один из них проходил прямо у её горла. Так что, когда Йола с легкостью поборола все “попытки” гепардицы вырваться из захвата, то сразу же, не теряя лишнего времени, ощутимо надавила лапами на загривок, впечатывая соперницу в землю. Ну, то есть, в корни. Шеей.

— Под…кх…кха… — только и успела выдавить из себя Нефтис, почуявшая неладное, когда шею придавило к корням и в глотке запершило. В какой-то момент, то ли от нехватки воздуха, то ли просто от волнения и паники золотые глаза перестали видеть, перед взором Нефтис всё стремительно почернело, она почувствовала неприятный, липкий холод в конечностях и груди, а звуки как будто бы отдалились. И тут-то возникла эта непрошенная мысль: а что, если это только Нефтис играла свою роль, а львица решила, что ну его, рисковать из-за какого-то гепарда и его дурацкой сумки, спасти своего приятеля-ласку куда важнее! Вот и надавила на глотку со всей силы, чтобы уж наверняка придушить и выйти победительницей из недолгой схватки. Краем сознания Нефтис услышала, как восторженно забесновались мартышки, заулюлюкали с азартом и одобрением. А потом она отключилась.

Ненамного, буквально на миг! Вряд ли это даже было от нехватки воздуха, Йола не настолько долго душила пятнистую, чтобы от этого терять сознание, тут скорее сыграла свою роль паника и осознание, что тебя того, душат. Нефтис услышала, как вернулся слух в полную силу, чуяла дыхание львицы где-то совсем рядом с собой, но не спешила открывать глаза и демонстрировать, что с ней всё в порядке. Неприятный холод всё ещё пробирал гепардицу, но теперь она точно была уверена, что они с Онийолой играют за одну команду. Нефтис даже старалась дышать как можно тише и незаметнее, не дай боги зоркие мартышки увидят, как мерно поднимается и опускается её спина в такт дыханию!

На поляне воцарилась полнейшая тишина. Улюлюкающие было мартышки смолкли, все взгляды устремились на неподвижного гепарда, кто-то смотрел с восторгом, кто-то с сочувствием. Нефтис продолжала играть.

Она не могла видеть, что происходит вокруг, даже ушами не дергала, хотя и очень хотелось. Был слышен только какой-то шепоток, проходивший сверху, на мартышечьих зрительских рядах, но о чем они разговаривали, Нефтис не могла разобрать. Она даже не могла подать знак Онийоле, что всё в порядке, просто продолжая ждать, что же предпримут их навязанные зрители.

Они не заставили себя долго ждать: уже скоро послышалось движение, приближающийся топот мелких лапок по земле, и тут на Нефтис обрушились потоки воды. Прямо на голову. Только чудо спасло гепардицу от того, чтобы не заорать от неожиданности и холода, водичка-то была не из горячего источника, а местная, ключевая. Это весьма разозлило и без того раздраженную кошку, и она решила поиграть обморочную ещё какое-то время, авось, мартышки отбросят идею привести её в чувство и им надоест эта дурацкая игра и сражение.

Пока Нефтис так думала, мартышечий Босс подал сигнал и его подопечные поспешили к соперницам с новым камнем с водой. Который немедленно был вылит на голову Нефтис, небрежно, удивительно, как сам камень не обронили. Вот было бы занятное завершение поединка!

Второго издевательского приведения в чувство Нефть не выдержала и громко протяжно выдохнула, отфыркиваясь от воды. Её застали врасплох, но короткая заминка позволила гепардице шустро придумать новый план, и она надеялась, что на этот раз львица поймёт игру без слов.

С негодующим “Мррявр-р-р!” пятнистая кошка, не дав опомниться Йоле и мартышкам, подскочила на лапы, как будто и не она здесь изображала мертвую, и, шустро развернувшись, вцепилась в шею львицы! Не переставая утробно угрожающе рычать, конечно же. Со стороны выглядело, будто гепардица сделала внушительный кусь в боковую сторону шеи и пустила кровь, и если на морде Нефтис алый цвет был незаметен, то на серебристой шее Йолы распустились кровавые подтеки аккурат там, где был сделан укус.

Вот только был ли?

Там, где корни, где покоилась ещё пару моментов назад голова Нефтис, также произрастали и небольшие растения. Их плоды были тёмно-фиолетовыми, но вот сок внутри плодов - ярко-красный, прямо как кровь. Ещё ранее, пока внимание мартышек не было обращено прямиком на гепардицу, она умудрилась незаметно сорвать несколько плодов и засунуть их в пасть. Нефти было знакомо данное растение, равно как и то, какого цвета его сок. И до того, как Онийола принялась “душить” её, плоды уже покоились в пасти пятнистой, прямиком за щекой, так, что она не могла случайно проглотить их и подавиться.

И теперь, якобы кусая противницу, Нефтис раскусила и эти плоды и размазала их сок по светлой шерсти Йолы, так, что со стороны оно казалось натуральным укусом до кровь. Впрочем, клыками гепардица тоже немножко проехалась, так что могла оставить и вполне себе натуральные царапины, но явно не такие серьёзные, как оно выглядело.

Оторопевшие от неожиданного "воскрешения" обезьяны даже не сразу принялись улюлюкать вновь, даже когда увидели кровь. И царящую тишину вдруг прорезал пронзительный крик ласки.

Крик ласки разрушил всеобщее оцепенение: если до этого мартышки молча наблюдали за вновь разгоревшейся дракой и даже оторопели от вида крови поначалу, то громкий пронзительный возглас дружка львицы будто дал им по башке. Обе самки так и застыли, уставившись на Пантелеймона и его ловкие маневры бегства из обезьяньих лап. Тот раздавал лещей направо и налево, даже не задумываясь о том, что сам являлся маленькой слабой лаской, которой не по силам одолеть целую толпу макак. Последние, видимо, тоже не шибко отличались мозгами, раз позволяли с собой так поступать, но стоило только ласке вместе с травяной сумкой Нефти спрыгнуть вниз, как за ним тут же устремились несколько добровольцев с явной целью догнать и вернуть. Потому что кто им тут будет сражаться, коли причину украли?

Львица решила продолжать их спектакль, вполне себе драматично свалившись оземь с предсмертными хрипами, будто ей и вправду вошли клыки глубоко в глотку. Нефтис даже сообразила победоносно топнуть лапой по ещё вздымающемуся боку противницы и издать гепардовский шипящий рык, мол, смотрите, чья взяла. Часть зрителей на дереве скромно поддержала победительницу, но остальные мартышки то наблюдали за схваткой ласки у корней, то не знали, а что же дальше делать. Их к такому жизнь не готовила: может, макаки и были в душе кровожадны и требовали весёлого представления с клыками и когтями, но явно не были готовы, что кто-то из двух соперниц завалит другую.

Нефтис же не собиралась ждать, пока полоумные обезьяны додумаются до ещё какой гадости, а ринулась на выручку ласке. Она с разбегу впечаталась боком сразу в двух мартышек, отшвыривая их подальше, нырнула в переплетение лиан, держащих сумку для трав и сурово посмотрела на Пантелеймона:

— Мы уходим. Не отставай, — последние слова она шепнула намного тише, ведь макаки ещё клеили уши и вообще выглядели так, будто их крупно накололи в чём-то, но они пока сами не поняли, в чём именно.

Нефтис же твёрдо, но с опаской двинулась к лежащей неподвижно львице, стараясь не делать пока что резких движений, которые спровоцируют макак. Она обернулась поглядеть, следует ли ласка за ней, и только потом склонилась к самой голове Онийолы, будто принюхиваясь и проверяя, дышит ли та.

Конечно же дышала. И если издалека красный сок растений на оцарапанной шее львицы успешно обманывал их зрителей, то вблизи было видно и едва заметно вздымающуюся грудную клетку, и слышно тихое дыхание-сопение, и подрагивали немножко веки. Нефтис подавила внезапный смешок и тихо прошептала на ухо львицы:

— Ретируемся.

Повторять и уговаривать не пришлось: Йола оказалась на всех четырех в мгновение ока, они с Нефтис лишь переглянулись и, не говоря друг другу ни слова, ринулись бежать прочь. Прытью, перепрыгивая корни деревьев и огибая кустарники, обе самки вместе с лаской поспешно удалялись от места театрального действия, а за ними, судя по звукам, мчалась целая армада возмущенных зрителей. Это была их территория, их знакомые переплетения древесных веток, по которым они перемещались не медленнее гепардов на равнине. Но и Нефтис, хоть и была гепардом, которому удобнее открытая местность, не первый день совершала забег по джунглям. Йола тоже держалась молодцом, даже в какой-то момент вырвавшись вперёд подруги по несчастью.

— Возьми левее, так мы быстрее выберемся из леса! — крикнула ей в спину Нефть и на краткий миг обернулась.

Мартышки ещё бежали, выкрикивая по пути самые грязные ругательства, какие только знали, но Нефтис от этого только неожиданно заливисто расхохоталась, прибавляя ходу. Часть макак уже оставила погоню, но часть особо недовольных и прытких летала по веткам вверху. К счастью, лес не бесконечный.

И вот уже граница джунглей, где деревья редеют, а у мартышек больше нет власти. Бежали они не то чтобы долго, но Нефтис, как природный спринтер, успела немного выдохнуться, однако не спешила валиться ничком на землю и отдыхать. Выбежав на свободное от деревьев пространство, где самой высокой растительностью была невысокая трава, гепардица дала по тормозам и резко развернулась, тут же оскаливая пасть в предупреждающем рявке. Веселье пропало, оставив место только гневу, который самка готова была обрушить на любую из макак, что посмеет сунуться к ней или Онийоле с её другом.

— Убирайтесь, или ваши шкуры украсят мою сумку, — пригрозила Нефтис, недобро сощурив янтарные глаза.