Начало игры
...Погружаясь во тьму, близлежащие к старому поваленному дереву окрестности до сих пор отходили от вечерних событий. Казалось бы, что тут такого? Обычная детская ссора, дети часто ругаются, а то и дерутся, и нередко взрослые на то не обращают внимания, «Это же дети», — заявляют они. Однако, по восприятию одной мелкой максималистки, в этот яркий вечер перевернулось... очень многое. И на ночь шумевшие в кронах деревьев обезьяны тому свидетели.
— Когда я стану старше, я брошу тебе вызов прямо у всех на глазах!
И вот она стояла, расставив лапы на уровне плеч, грозно вперив взгляд исподлобья в оранжевые глаза сводного брата. Брата, который умудрялся каждый раз доводить ее до белого каления и почти всегда выходить из ситуации безнаказанным. Конечно, Габриэль не думала о своей угрозе во всех красках буквального смысла, ей хотелось задеть побольнее, заставить Сендера хотя бы задуматься, на худой-то конец! Неужели он ее совсем не опасается?
— Какой вызов? Во-первых, ты — мелкая, во-вторых, ты — самка, а самки всегда слабее самцов, мне папа рассказывал! — и гордо так встал еще, подбородок задрав, распушился... уф, ударила бы. — Ты не сможешь бросить мне вызов, ты даже на дерево высокое взобраться не сможешь, не упав!
Это она-то не сможет?! Она, буквально живущая в ДУПЛЕ дерева?! И всё равно, что оно поваленное, и всё равно, что там прыжка хватает, это же ДЕРЕВО!
Не опасается. Да еще и нагло врет! И ведь ему ни капельки не стыдно!
— Да ты! Да я!
Думала напасть. Аж когти распустились, уши "загорелись", зубы стиснулись.
А что тут думать?
И напала.
Прижав Сендера к земле и словив ожидаемый ответ, Габриэль не думала о том, что ее ждет за проявление агрессии по отношению к брату. Всё происходило невероятно быстро в плане эмоций, но настолько медленно в плане действий... Чудилось, будто сама реальность замедлилась, а затем утратила звуки. Вообще не слышала, что там взволнованно крикнула Лайла, вообще не разобрала, что там прорычал Сендер. В голове заложило. Отрезвила только чужая хватка на загривке. Оказалось, потасовка не продлилась дольше двух минут, а мама вовремя подбежала. По инерции Габби еще мутузила лапами воздух первые секунды, пока не выдохлась. Тяжело восстанавливая дыхание, она сверлила взглядом то, как Сендера жалеючи вылизывала его собственная мать. Лайла сидела меж двух огней, прижимая уши и притупив взгляд. Стыдно ей, что ли? За родную сестру?
— Он оскорбил меня! — бросила Габри в последнее оправдание, прежде чем ее силком потащили в логово.
И ведь он действительно оскорбил! Чем она не права? Она всего лишь единожды напала первой!
Только вот мама слушать не стала. Габриэль с трудом запомнила подробности ее речи, так как всё ещё переживала личную обиду. Не только на брата, но и на сестру за то, что не заступилась, за то, что встала на сторону этого глупого засранца. Не смотря матери в глаза, Габриэль пропускала мимо ушей всё то, за что могло бы зацепиться ее детское сердце. Разобрала только несколько фраз, то же извечное: «Ты ведешь себя неподобающе!» и «Ты завтра же извинишься перед ним и возьмешь все слова назад». И вообще, почему это она первой должна извиняться? Он начал — пусть и извиняется. Габри считала, что так правильно.
Как назло, потом еще и Лайла посчитала своим долгом выказать неодобрение...
— Почему ты не можешь вести себя с ним нормально?
— Это ОН почему не может вести себя нормально?! Лай, он ничем не лучше напыщенного стрижа!
Как легко можно догадаться, этот разговор тоже ни к чему не привел. «Ты должна была заступиться за меня!» и «Но ты напала первая!». В общем, Габриэль обиделась вдвойне. И с такими вот неоднозначными чувствами легла спать.
...Проснулась посреди ночи. От кошмара, который по пробуждении запомнила очень мутно, за исключением кадров, где Сендер снова и снова смеется над ней, а Лайла снова и снова встает именно на его сторону. Повернув голову к противоположной стенке, Габриэль убедилась: сестра спит. И тоже отвернулась мордой в угол, тоже обиделась. Вздохнув, Габри было снова хотела лечь, как внезапно обратила внимание на две вещи.
Первая: мамы нет рядом. В более раннем возрасте это бы могло напугать, ведь уже очень-очень темно, но сейчас Габриэль точно знала, что та на охоте. По крайней мере, с большей долей вероятности на охоте.
Вторая: живот намекающе заныл, напоминая, что вечером про естественные нужды благополучно забыли.
М-да, такое себе сочетание совпадений. Габриэль недовольно нахмурилась, но живот запротестовал еще раз, уже более прямо оповещая: отвертеться не удастся. Вновь покосившись на сестру в подсознательной надежде, что та проснется и составит ей компанию, Габри неминуемо разочаровалась. Лайла продолжала тихо сопеть. Шагов мамы совершенно не слышно. А это значит одно.
«С — Самостоятельность», — неохотно подумала самочка, вытягивая шейку, словно это могло ей помочь рассмотреть происходящие за пределами гнезда вещи.
Ладно, не трусишка же она, чтоб темноты бояться. Подумаешь, без присмотра взрослых. Она же быстренько, фить-туда, фить-обратно, никто и не заметит!
Кругом стояла тишина. Даже ветра не было. Выходя из логова, Габриэль максимально тщательно прислушивалась, но ничего подозрительного не замечала. Тишь да благодать. Вроде как эта ночь не похожа на такие, во время которых пропадают дети. Так ведь?..
Отогнав мешающие мысли, откровенно нагоняющие ужас на детский разум, Габри устремилась прямиком в кустики. Надо отдать должное, у нее даже получилось расслабиться и не думать о плохом... Ровно до той поры, пока она, уже собираясь возвращаться, не увидела страшные искривленные тени, падающие на логово. И настолько сильно она испугалась, что ей в одной из них показались чьи-то вспыхнувшие глаза...
О том, что это могла быть проснувшаяся Лайла, Габриэль не подумала, и вот теперь она здесь: бежит и спотыкается, учащенно дыша. Для надежности и по детской глупости свернула с привычных тропинок, кинувшись с разбега прямо в заросли. Судя по последовавшему ей вслед шипению, она потревожила некую змею. И это заставило ускориться еще больше.
Не пропускать вдохи. Не. Пропускать. Вдохи.
Споткнулась. Обо что — не поняла. Упала и покатилась кувырком с небольшого травянистого холмика. Подняв глаза, "мисс самостоятельность" отметила только одну странность: деревьев стало как-то меньше. Она никогда еще не гуляла в этой части джунглей... Ее мозг всё ещё был сконцентрирован на осколках страха, впившихся в ее маленькое сердечко. От того, что враг — невидим, еще страшнее. Единственная мысль: бежать, бежать, бежать, БЕЖАТЬ. Она уже поняла, что нужно было мчаться в другую сторону, по более знакомым тропинкам, но передумывать времени не оставалось. Поэтому она вскочила. И побежала снова. Куда посеревшие глаза глядят. Прямиком к наиболее высокому укрытию. А что могло быть выше на всей ближайшей территории, чем какое-нибудь дерево?
Да, Габби перепугалась. Да, ей очень захотелось отыскать маму. Но родители всегда говорили, что сначала лучше точно обезопасить себя, спрятаться, а там потом разобраться легче... Охватил ее адреналин, в общем. И на нем же она вздрогнула всем телом при раздавшемся шелесте кустов, на нем же запрыгнула на ствол, под влиянием этого же адреналина стала карабкаться наверх...
Выше.
Выше.
Три плюса: легче увидеть маму, безопаснее, чем на земле, а третий, третий...
Третий она поняла, как только вскарабкалась на одну из более-менее подходящих веток. Оставив следы от когтей, вцепилась в эту несчастную ветвь всеми лапами, пока до нее не дошло, что теперь она точно будет в порядке. Посмотрела вниз. Не увидела ничего, кроме земли. Она никогда не видела более высокого и толстого дерева... Оно казалось необъятным. Мысли сумасшедше метались, перегнали по скорости дыхание. И ей ведь уже семь месяцев, неужели она испугалась каких-то там игр фантазии? Нет, конечно, нет! Она просто... Просто нашла повод, вот. Повод, чтобы доказать всем-всем вокруг — и себе в том числе, — что она может, если реально захочет. Она... Она смогла! Неужели взаправду?.. Стоп, конечно, ужели, какие вопросы?! И она все еще... Все еще...
— Все еще не упала... — шепотом выдохнула Габри, для верности еще разок устремляя взгляд вниз.
Ух, голова немного кругом...
Да какое "немного"? Много! Она сделала это! Она до сих пор не верила, что она это сделала! Одна! Ночью! И так... Так высоко. Там действительно так высоко или ей мерещится?
Встав на подрагивающие лапы, Габриэль почувствовала, что на этот раз воздуха слишком много. Ее настолько переполнил восторг, что она не могла надышаться. Сердце билось так быстро, что вот еще немного — и выскочит прямо из грудной клетки. Как она выскочила из клетки сомнения и страха. Теперь она — выше любого страха! Она на дереве, мать его!
Сделав первый несмелый шажок, Габби проверила ветку на устойчивость. Вроде бы, не шатается. Какая она длинная...
— Каждый новый шаг... — уже не шепот, но тихо, уже не просто слова, а попытка создать еще большую уверенность для нового движения вперед, — каждый поворот... Каждый след и знак...
Еще чуть больше надежды и веры просквозило в намеке на напев. Постепенно осторожность убавляла градус, уступая место цветущему ликованию. Голос тоже прекратил дрожать, ровняясь с каждой строчкой.
— ...Вновь меня ведет, — немного ускорился шаг, — в мир больших ветров и бездонных рек...
Несмотря на поздний час, мир стал казаться ярче. Она разглядела гусеницу, ползущую по листу, красно-черного жучка, решившего улететь подальше от незваного гостя, увидела гнездо неких птичек, запрятанное среди лиан. Вещи кругом словно подсвечивались для Габби, а от нее самой будто бы исходила сверкающая аура эйфории. Глаза загорелись, улыбка растянулась чуть ли не до ушей. Ловя себя на том, что готова танцевать от счастья, она аккуратно подпрыгнула. Ветка выдержала. Вдыхая еще и еще кислорода, наполняя им легкие до отвала, Габриэль снова ощутила головокружение, а вместе с ним такой прилив сил, такой... Казалось, стало возможным всё в эти секунды. Даже воспарить над облаками... Нет, нет, над звездами! Голос стал еще громче и она уже чище пропела:
— Я хочу улететь…
...Раздался хруст.
Не стоило ей опять подпрыгивать. Не стоило поддаваться порыву, уплывать из реальности... Чудесная картинка лопнула подобно пузырю.
Когда под лапами исчезла опора, Габриэль успела только коротко пискнуть. Забыв, что у нее нет крыльев, замахала всеми конечностями вразнобой, но это не помогло ни задержаться в пространстве, ни — уж тем более — взлететь. Она ведь не птица! Ее песню прервали, ее танцы — тем более. Теперь она летела с непонятно какой высоты прямо вниз!!!
Отредактировано Габриэль (10 Ноя 2024 00:34:32)
