—–→>>> Пустошь

Уже вскоре неприветливый пейзаж ссохшихся пустошей сменился, объективно говоря, еще менее приветливыми колючими кустарниками, что лежали прямо за огромными стенами злосчастного ущелья. Их процессия не стала подходить слишком близко к самой границе, хотя всем прекрасно известно, что гиены никогда не патрулировали это место, считая его рельеф и растительность достаточной естественной защитой. Но знакомый — и в то же время не совсем, потому что Нала привыкла смотреть на эту картину по ту сторону баррикад, — фон невольно приковывал к себе внимание коренных жителей Земель Гордости. Он вызывал противоречивые чувства.

С одной стороны — это кусочек дома, при всей своей непривлекательности, все равно каким-то чудом манящий к себе и как бы зазывающий: “проходи, ты знаешь эти земли, вы в детстве здесь играли тайком от взрослых, найти дорогу не составит труда”.

С другой — осознание, что они не могут этого сделать сейчас, как бы им ни хотелось. И от этого неприятно щемило: вот он, дом, до него лапой подать! А нельзя.

Ну, и, конечно, лежащее за кустарником ущелье.

В какой-то момент их перехода, вдали стал едва различим проход, соединявший покрытые колючками склоны и само ущелье. Нала остановилась с усилием всматриваясь в этот самый проход, хотя увидеть что-либо, кроме общей светло-коричневой массы земли и камня было невозможно. Воспоминания о событиях в этом ущелье, однако, были свежи как никогда. Ту ночь она, наверное, не забудет даже, когда будет старой и ссохшейся, как эти самые кусты, просто из-за того с какой головокружительной скоростью сменялись события, переворачивая ее восприятие мира с лап на уши и обратно. Еще днем она была на охоте и все было как обычно. Потом случилась эта трижды клятая драка и гадкое предложение Скара, и вот она уже изгнанница без дома, лишенная семьи, друзей. Они живы, но у нее не было бы никакой возможности с ними увидеться до конца жизни. Даже Мхиту вряд ли смог бы переубедить своего отца в этом вопросе. В один момент всего лишь парой фраз у нее будто землю увели из-под лап, лишив какой-либо опоры, уронив в море неизвестности. Смешно, что в следующий раз, когда ей удалось хоть как-то встать на лапы, когда она воспряла духом буквально раскопав обман Скара, она чуть не утонула уже абсолютно буквально, спасаясь от когтей Куоритча. Та ночь была полна взлетов на самую вершину и падений на самое дно.

А потом и все то, что ей рассказал Чумви о произошедшем с Симбой. В этом же ущелье. Почему-то это место притягивало к себе несчастья, словно медведей мед. Может, оно проклято? Рафики никогда ничего такого не говорил, но, может, когда они вернутся домой, можно будет его спросить? Это вообще можно как-то определить?

Приближающиеся шаги Симбы Нала заметила только, когда лев уже подошел почти вплотную. Она бросила беглый взгляд на самца, но вход в ущелье почему-то продолжал притягивать к себе ее взгляд. Тесва и остальные члены их экспидиции тактично решили не вмешиваться, неспешно продолжая путь, чтобы их могли легко нагнать.

Нала не сразу ответила на вопрос Симбы, очевидно собираясь с мыслями. О чем она думает? Что ее тревожит? Проще сказать, о чем она не думает и что ее не тревожит. Количество мыслей, что снуют по ее черепной коробке, кажется, приближалось к критической массе, медленно но верно вызывая неприятную ноющую боль между висками.

— Это ущелье… — наконец начала она, но быстро оборвала себя, понимая, что не знает как емко сформулировать все то, что она о нем думает. Как в паре слов описать весь тот страх, который был связан с этим местом? Все горе? И в то же время невероятную, окрыляющую радость надежды, которая, как ни парадоксально, тоже была привязана к этой грешной щели в земле?

— Я ведь не рассказывала как именно я ушла из дома? — наконец спросила она, но вопрос был риторическим. Она прекрасно помнит, что не рассказывала. Пока они были еще в Оазисе она слишком опасалась за реакцию Симбы, за его состояние. А после эта тема не поднималась.

— Я ушла не совсем по своей воле, — продолжила она, все еще всматриваясь в ущелье, будто она сможет увидеть произошедшие той ночью события со стороны, если будет смотреть достаточно пристально. — Скар изгнал меня, когда я отказалась становиться его королевой. Это было вечером, почти ночью. Зира родила свой второй помет, но двое из четырех львят родились мертвыми, — она сделала глубокий, дрожащий вдох, — из-за меня. Мы подрались прямо перед этим.

Наверное, Нала всегда будет чувствовать болезненный укол совести из-за этой драки. Она не жалеет, что встала на защиту законов и справедливости в тот день, но жалеет, что все закончилось именно так. Не из-за какой-то любви или теплых чувств к Зире, — хотя даже ей Нала бы не пожелала такого, — но просто потому что львята были ни в чем не виноваты. И даже заслуженным наказанием Зире это нельзя назвать: наказание должно быть соразмерно проступку.

— Он предложил мне… искупить… свою вину родив ему… “маленьких Скарчиков”. Я врезала ему по морде.

Повисла неприятная, давящая тишина, которую нарушил резкий вдох Налы, будто она собиралась с силами, прежде чем продолжить. И действительно голос стал звучать как-то тверже, увереннее. Темп речи ускорился, будто в попытке поскорее убежать от ранее сказанного.

— Конечно, он мне этого не простил, дал времени до наступления темноты, чтобы убраться с Земель Гордости. И я прибежала сюда, — она кивнула в сторону ущелья. — Сама не знаю почему. Честно говоря, очень смутно помню как вообще добралась до ущелья, будто заснула на Скале, а очнулась уже на краю.

Что не совсем так. Правильнее было бы сравнить с одним из тех ночных кошмаров, когда ты бежишь от чего-то, от какой-то опасности, от какой-то преследующей тебя гадости, и никак не можешь до конца убежать.

— И я пошла искать завал, под которым нам сказали, что ты погиб. Скар запретил его раскапывать, утверждал, что это место слишком нестабильно, спровоцируем еще один оползень и сами окажемся погребены. Помню я тогда подумала: “меня изгнали. Все равно мне уже нечего терять”. Раскопала. Так и обнаружила, что вы тогда не погибли, — сказала она, впервые за все время повернувшись к Симбе. — Ты не представляешь как я тогда обрадовалась. Это пресловутое ущелье, которое, казалось, было связано исключительно с болью и потерями, в одно мгновение перевернуло все с лап на уши, стало звездой надежды, — она снова перевела взгляд назад на каменные стены. — А затем явился Куоритч. Чтобы там не говорил Скар, но он не собирался отпускать меня с Земель Гордости живой. Не знаю уж почему: настолько сильно ли я задела его гордость или он боялся чего-то, но Скар послал своего полковника за мной, и он напал на меня ровно в том месте, где вы якобы погибли. Мы схлестнулись, но драться с ним было мне совсем не на лапу. Не то место, не то время, мы были в ущелье, лил сильный дождь, а я была уставшая. Я попыталась сбежать от него, пришлось буквально карабкаться по стенам.

Картина львицы, судорожно взбирающейся по обсыпающимся отвесным камням, чуть ли не ломая об них когти, сопротивляясь водяному потоку отчетливо предстала у нее перед глазами. Не знай Нала, что это была она сама когда-то, подумала бы, что львица сумасшедшая. Может, так оно и было после всех тех событий и резких эмоциональных перепадов.

— Теперь уже я понимаю, что результат был, наверное, ожидаем: меня просто-напросто смыло потоком воды. Если бы Чумви не пришел и не вытащил меня, то я бы, наверное, там и утонула.

Львица снова замолчала то ли давая Симбе возможность переварить и осознать все то, что она так неожиданно вывалила на него, то ли сама собираясь с мыслями. Что странно, если еще пару минут назад казалось, будто голова сейчас расколется от них надвое, словно перезрелый фрукт, теперь она казалась будто высушенной и пустой, а от мыслей остались только едва уловимые, юркие хвостики.

— А потом он рассказал мне что же произошло здесь на самом деле. Там, вернее.

Отредактировано Нала (3 Дек 2020 15:11:51)

Нельзя сказать, что Нала четко знала, что делала и зачем вдруг вывалила всю эту историю Симбе на голову. Ну, кроме того, что он сам поинтересовался, о чем та задумалась. Нельзя также сказать, что она ожидала какой-то конкретной реакции. Слова просто… сами собой посыпались, как только у них появился на то повод, будто поджидая этого момента. Что было удивительно для самой Налы, — она не ожидала даже, что вид Ущелья настолько сильно ее встряхнет, — но, возможно, ожидаемо для кого-то смотрящего со стороны. В конце-концов, не каждый день ты возвращаешься на место, где тебя пытались убить. Желание рассказать об этом и поделиться с близкими кажется вполне естественным. Но Нала не то, чтобы сидела все это время как воды в рот набрав: все эти события в той или иной степени были известны и Чумви, и Керу, они обсуждали их. И кошмары о той ночи посещали ее гораздо реже, чем первые дни после.



Но, наверное, им были известны только события. Голые факты, так сказать. Нала не может припомнить, чтобы она делилась со своими спутниками конкретикой и своими чувствами по отношению ко всему, что произошло. Она и сейчас, если подумать, по большей части, пересказывала только сами события, обходя стороной все, что бурлило на подкорке мозга. Кроме, разве что, радости, которую она испытала, когда поняла что братья живы. Не говорила ни об омерзении, которое пробирало ее от предложения Скара и его попытках даже прикоснуться к ней. Ни о панике, что охватывала ее, когда она бултыхалась в воде без надежды на спасение. 



Это неправильно, наверное? Держать все эти негативные эмоции в себе, заперев их на тяжелый засов ото всех. И от себя самой, насколько это возможно. Оно ведь все равно протекает: медленно, постепенно сквозь щели. Вода камень точит, как говорится.



Небольшая, но мягкая улыбка будто сама собой образовалась на морде львицы, когда Симба заговорил, пытаясь ее как-то морально поддержать и успокоить, что ли. Это было мило. Нале не нужны обещания защиты от нежеланных ухажоров, она неплохо справляется и сама, как показала практика. Но она ценила сам факт такого жеста. Ей не нужны обещания защиты, но нужен кто-то рядом, с кем можно спать бок о бок, делиться даже самыми запретными и неприятными историями и эмоциями. Стоять плечом к плечу против невзгод.



Прямо как они сейчас.


Пусть конкретные невзгоды, что сейчас тенью нависали над ними остались в прошлом, их отголоски все еще были сильны. А встретить их вместе куда легче, чем поодиночке.

— А если бы я предложил тебе стать моей королевой? Ты согласилась бы?



Нала вскинула бровь, едва сдерживая наползавшую ухмылочку, вызванную явственно видной нервозностью Симбы. Этот полушутливый тон, призванный будто снизить градус напряжения, что засел в вопросе, как своеобразная страховка от падения в случае неприятного ответа. 



Это было умилительно, хотя и немного удивительно, после всего произошедшего в последние месяцы. Казалось бы, мог бы догадаться уже. С другой стороны, некоторые вещи действительно стоит прямо спрашивать и проговаривать.

— А есть причины в этом сомневаться? — ответила она встречным вопросом, в эдакой шутливой надежде, что Симба еще сильнее разнервничается. И лев не разочаровал, видимо, испугавшись, что ненароком оскорбил львицу. С тихим смешком Нала прервала любые назревавшие панические попытки загладить несуществующую вину, заткнув самца лапой у рта. 



— Да, — успокоила она его, прежде, чем отнять от его морды пальцы. Смотреть на то, как он нервничал было смешно, но, конечно же, Нала не хотела, чтобы в таком важном вопросе возникли какие-либо сомнения у них обоих. — Соглашусь. Если предложишь.

И все же она не удержалась от некоторого кокетства, но по широкой улыбке и яркому огоньку, танцевавшему в глазах и так всем все понятно было.

— Однако, есть один момент, — уже куда серьезнее сказала она. Улыбка, хотя и не сползла полностью, стала куда спокойнее. Мягче, что ли.

— Не нашлось еще пока льва, который заставил бы меня делать что-то, на что я не согласна. Я уже не тот львенок, что прятался за твоей спиной на Кладбище Слонов. Мне не нужен защитник, — она подошла вплотную и ткнулась лбом в лоб Симбы, ловя его взгляд его янтарных глаз своими зелено-голубыми. — Мне нужен партнер. Не кто-то, кто встанет препятствием перед невзгодами, стараясь оградить от всего, но кто-то, кто поможет пройти их вместе. И кто поделится своими, когда ему тяжело, чтобы я могла пройти их с ним.



Она акцентировала внимание на последнем, мягко, но все же пеняя льва за его склонность скрытничать и таиться, которая так и не ушла до конца.



“Чья бы зебра ржала,” подсказал ей шепоток подсознания, но Нала его проигнорировала. Она никогда не говорила, что она идеальна. Ей тоже есть над чем работать. 



И, раз уж на то пошло, она предпочла бы делать это вместе со львом, которого любит.

>>> Скала Прайда >>> Потайной грот >>> территория Предгорий >>>

—————

Прошла уже не одна неделя после того, как он покинул территорию прайда, а Маслахи так до сих пор и не понял, в каком отношении между собой пребывали местные львы и гиены. Он так и не осмелился расспросить об этом сопровождавшего его Тоджо, а потому первые несколько дней то и дело ломал себе голову, пытаясь отгадать эту загадку. Его, конечно, не особо волновал этот вопрос сам по себе, перед одиночкой стояла только одна задача: постараться всё-таки никогда больше не пересекать границу. И всё же сложившаяся ситуация на Землях Гордости была ему интересна... Живи он там, как бы он определял, с кем можно, кхм, водить дружбу, а с кем лучше не стоит? Одно дело, если просто отношения не сложились, а совсем другое – если кто-то представляет для тебя опасность. Он бы всё понял, если бы львы и гиены просто терпели друг друга на одной территории и видели друг в друге врагов, но ведь нет, к Нур, Наил и Делмару местные львы относились весьма благосклонно, хоть и настороженно – и в то же время они пытались скрыть одиночку от части своих сородичей.

Волновал Маслахи и другой вопрос – вопрос охоты. После того, как местный лекарь обработал ему рану на горле, полученную в битве с падальщиками, одиночке стало чуть легче, однако полученное ранение приносило ему, мягко говоря, дискомфорт. Горло жгло огнём и рана сильно мешала охоте, в этом он убедился, погнавшись за первой же зеброй. Хочешь не хочешь, а задействовать мышцы на шее приходится – чтобы дотянуться до горла добычи, сжать его в своих челюстях и получить столь драгоценный обед. Первые несколько дней Маслахи как честный хищник пытался добыть себе свежую дичь, однако стоило ему погнаться за каким-нибудь старым и больным, но всё-таки сочным травоядным, как лев почти сразу прекращал преследование, едва почувствовав жгучую боль в горле. В конце концов, ему поневоле пришлось временно переквалифицироваться в падальщика: тут остатки мяса на костях, там недоеденная и уже раздувшаяся от долгого лежания туша... Но уж лучше так, чем помереть голодной смертью. Однако время шло, рана затягивалась и последние пару-тройку своих «обедов» Маслахи уже смог заполучить самостоятельно.

Переждав непростое для себя время в районе Предгорий, где некогда обитал Клан Истока – Маслахи, благодаря Рагнарёку, был там в своё время желанным гостем, – одиночка решил отправиться в Оазис. Не встретив старого гигантского друга и его прайд к западу от Земель Гордости, песочный понял, что несколько соскучился по своим старым приятелям, в том числе и по Миситу – леопардице, что когда-то взяла тогда ещё подростка под своё крыло и отчасти заменила ему потерянную в пожаре мать. Однако, чтобы совершить это путешествие, необходимо было преодолеть пустынные барханы, а он ведь не суицидник, чтобы совершать этот переход посреди дня, верно? Так, в общем-то, этой ночью Маслахи и оказался здесь – неподалёку от зарослей колючего кустарника, что предшествовали Великой Пустыне. Решив подкрепиться перед долгим переходом, одиночка вышел на более-менее свободную от колючек территорию – ту, что была ближе к Облачным степям – и внимательным взором оглядел округу. Ему потребовалось несколько десятков минут и пара пройденных километров, чтобы обнаружить, наконец, относительно небольшое стадо антилоп, мирно жующих редко растущую траву. Тут же прижавшись к земле, Маслахи начал высматривать свою будущую жертву – кого-то хилого, старого или травмированного. На крайний случай – слишком молодого и неопытного, того, кто ещё не в полной мере осознал, что в любой момент может быть атакован хищником. Хоть рана уже особо и не беспокоила его, одиночке всё же казалось, что с взрослой и здоровой особью он пока не в силах будет справиться. Да и, по правде говоря, ему не требовалась здоровая туша – так, что-то на зубок, чисто перекусить перед дальней дорогой.

Отредактировано Маслахи (24 Ноя 2023 16:09:58)

Нападать сразу было глупо. Слишком рисково. Спугнёшь – и ищи потом другое стадо, вероятнее всего, за пару десятков километров отсюда, потому что все ближайшие травоядные разбегутся, куда глаза глядят, стоит им лишь заслышать тревожное ржание спасающих свою шкуру товарищей. Нет, надо было выждать... Выбрать, удостовериться, поймать удачный момент. Охота – это искусство. Что-то, что требовало терпения, выдержки и, конечно, молниеносности. Травы на этой засушливой территории почти не росло, так, лишь какие-то клочки, которые вряд ли укроют крупного самца от острого взгляда травоядного, однако на стороне Маслахи были ночь и его собственный окрас, так почти идеально сливающийся с местным пейзажем.

Как можно ниже пригнувшись к земле и прищурив глаза – будто так будет лучше видно, – одиночка скользил взглядом от одной рогатой особи к другой, выбирая себе жертву. Пару раз он поднял глаза к ясному и чистому небу, ища на нём силуэт некрупного сапсана – но его верного друга не было рядом. «Где же ты...» – нет, он не сообщил Ниа о своих охотничьих планах, а сокол был вольной птицей и не обязан был находиться рядом с Маслахи всю свою жизнь, однако его помощь сейчас, конечно, была бы очень кстати. Ну, без него так без него... В очередной раз обратив своё внимание обратно на травоядных, Маслахи, кажется, наконец приметил себе жертву. Не слишком крупная, не слишком молодая, не слишком старая – такой небольшой туши ему будет более чем достаточно, и даже что-то ещё останется стервятникам. При этом мясо будет не слишком жёстким, а сам одиночка не лишит группу возможности подарить этому миру ещё несколько шашлычков на ножках. Словом, идеально. Цель была выбрана.

Передвигаясь как можно бесшумнее, замирая в моменты, когда кто-то из группы поднимал свою рогатую голову и настороженно осматривал окрестности, Маслахи медленно, но верно подкрадывался к своей добыче. Искусство, помните? Терпение. Выдержка. Молниеносность. Удача сегодня была на его стороне – во всяком случае, пока что. Подобравшись к стаду на такое расстояние, с которого, как он предполагал, сумеет догнать удирающую дичь, одиночка сгруппировался, чуть повилял крупом, ища точку опоры поудобнее – и выпрыгнул из своего положения словно пружина, не замечая ничего, кроме выбранной им жертвы. Округу тут же огласило испуганное ржание, вся местность пришла в движение и стадо галопом помчалось прочь, спасая свои жизни. Маслахи даже не обратил внимание, что группа, похоже, бежит в ловушку. Хотя, кто знает, может им будет легче пробраться через колючки, нежели тяжеловесному и квадратному льву? Сейчас одиночку этот вопрос не волновал: выбранная им жертва бежала позади – не самой последней, но одной из, так что Маслахи был полон надежд нагнать, повалить, вцепиться в глотку и прикончить одним ударом.

***

Путешествия с другом – это, конечно, замечательно, но иногда Ниа хотелось побыть и одному. Взмахнуть крыльями, почувствовать движения воздуха, просто понаслаждаться полётом. Найти сородичей и закружиться с ними в воздушном танце, пролететь от одних джунглей на западе до других – на востоке. Обсудить свои, птичьи, новости и не быть привязанным ни к кому.

Оказав помощь другу в поимке очередного обеда на Холмах, почти сразу сапсан отправился в одиночный полёт. Он не собирался покидать Маслахи надолго, однако когда вернулся на место их стоянки – льва там уже не было. Немного... обидно, знаете ли! Мог бы и предупредить. Ниа Мачо нравился этот ещё достаточно молодой искатель приключений, а ещё больше соколу нравилось исследовать этот мир вдвоём. Что ж ты покинул меня, приятель? Спасибо хоть за то, что ты такой огромный и неповоротливый – найти оставленные Маслахи следы не составило труда, и уже довольно скоро Ниа обнаружил и самого льва – прямо в разгар его охоты.

Погодите, а это что? Новая подружка? Подлетая к границам Земель Гордости, сапсан увидел одиночку, который гнал стадо прямо в колючие кустарники, а чуть в стороне от него – ещё одну львицу, что слишком ярко выделялась на фоне тёмно-коричневой земли своей светлой шкурой и гналась за тем же стадом, что и его друг. Надо же, давно ты, приятель, не охотился на пару со своими сородичами! Решив, что львам пока что не требуется их помощь (а Ниа, безусловно, принял Маслахи и незнакомку за союзников, но никак не за соперников), сокол лишь продолжил кружить и наблюдать над разворачивающейся охотой, готовый, впрочем, в случае необходимости вмешаться.

Отредактировано Маслахи (3 Дек 2023 22:15:39)

Засиделась она, кажется. Белая с наслаждением вытягивалась во всю длину, огромными прыжками сокращая расстояние до животных, и мышцы приятно ныли при каждом движении. Погоня горячила кровь, заставляла едва ли не слюни ронять на мелькающие впереди сочные обтянутые шкурой задницы. Да, пусть не самые толстые, совсем не такие, как посреди зеленеющей саванны. Скорее наоборот, жилистые, подтянутые, злющие и проворные. Но так даже интереснее.
Стадо заметило ее почти сразу, и сразу как по волшебству повернуло именно туда, куда и нужно было. Колючий кустарник встал впереди непреодолимой стеной, и хотя пока что антилопам было куда бежать, скоро они будут вынуждены сбавить скорость и поворачивать. Этого-то львице и нужно. Она воодушевленно прибавила темпа, жарко дыша едва ли не в самый бок антилопы, которая бежала с ней рядом.

Еще несколько шагов — и атака! Могла бы быть, но матерая вовремя сгруппировалась, едва ли не на середине прыжка меняя его направление, тяжко приземлилась на все четыре лапы и, не желая сдаваться, помчалась дальше. Кто же мог подумать, что намеченная ей жертва, которой она почти кончиками когтей коснулась, вдруг проявит небывалое благоразумие и метнется не вперед, а куда-то вбок, резко в сторону, теряя равновесие и скорость, но зато спасая свою жизнь. Львица при всем желании не смогла бы затормозить так же быстро, потому ей оставалось лишь бежать дальше, переключив свое внимание на другую антилопу. Не все еще потеряно, и удача может ей улыбнуться.
Расстояние  между Танари и намеченным ею животным быстро сокращалось. Стадо замедлилось, осознав, что бежит прямо в ощетинившиеся острыми колючками кустарники, и матерая на выдохе тихо рыкнула, радуясь удачному стечению обстоятельств. Как славно, что эти кусты растут прямехонько тут! На равнине иногда приходится гонять травоядных довольно долго, делать три, четыре и больше попыток, всякий раз тратить уйму времени на то, чтобы подобраться к стаду — особенно, если оно уже знает, что хищник поблизости. А здесь все складывалось само; главное не увлечься и самой в куст не угодить: после такой встречи придется, пожалуй, ходить плешивой.

И тут львица наконец поняла, что слегка смущало ее в виде стада. Антилопы — это прекрасно, но углом глаза она все время видела что-то, что казалось ей слегка непривычным. И теперь, почти догнав одну из антилоп, она наконец поняла, что это. Это чертов лев! Трудно было не заметить его раньше, но матерой, похоже, удалось. Паникующее стадо надежно скрывало охотников друг от друга — до поры до времени. Но теперь животные рассыпались в стороны, и взрослый самец, стелющийся над землей в погоне за антилопой, стал для Танари неприятным сюрпризом.
Хуже того, они, похоже, нацелились на одно и то же животное. Антилопа так удобно скакала в отдалении от остальных — не то была ранена и потому отставала, не то остальные уже успели заметить, что на нее идет охота и резво свалили в стороны, чтобы тоже не попасть под раздачу. Неважно. Лев уже готов был атаковать. Танари тоже. Может быть, ей следовало отказаться от преследования и выбрать другое животное?
Ха. Держите карман шире. Матерая только глухо рыкнула в адрес самца, атакуя антилопу с противоположной стороны от него. Врезалась в нее как таран, сразу норовя сбить с ног. Пусть даже и на льва, кто ж виноват, что он тут бегает.

Успех!

Ну, почти. Если охотишься в одиночку, имея за спиной долгий период без «практики», то да, даже это можно назвать успехом. Пусть он не завалил дичь с одного удара, но ведь догнал! И даже оседлал! Ощущение того, как когти рвут чужую кожу, и вслед за этим ударивший в ноздри запах крови лишь добавил Маслахи азарта – попробуй лев повторить свой трюк с этими скачками на родео не под адреналином, он бы сильно удивился, как ему удалось продержаться на крупе брыкающейся антилопы эти несколько метров. Не то, чтобы охотник задумывался над такими вещами в данный момент времени – не до того было. Это так, всего лишь красочное описание  непростой для него задачи.

Полностью сосредоточенный на том, чтобы удержаться на своей добыче и не пропахать носом землю, сорвавшись с чужого крупа, одиночка совсем не видел стремительно приближающуюся к ним охотницу. Вернее, может и видел, но мозг старательно игнорировал несущуюся на всех парах опасность – а зря. Песочный толком-то и не понял, что произошло, лишь почувствовал удар плечом о землю, увидел несколько раз перевернувшийся во всех плоскостях мир (читай – кубарем отлетел в сторону), а затем вдруг осознал, что лежит на пыльной потресканной земле с неприятной болью на месте будущих синяков, а в паре-тройке метров от него так же валяется злополучная антилопа. Его антилопа, а не этой светлой нахалки, что придавливала добычу к земле, не давая той подняться. Э, алло!

Будь одиночка, опять же, не под адреналином от охоты, он бы, может быть, и проанализировал бы ситуацию: стоит воспринимать львицу как союзницу на время убиения дичи и разобраться во всём потом? Или постараться прогнать её прямо сейчас? Или вообще оставить эту несчастную антилопу ей, а самому погнаться за кем-то ещё, если товарки травоядной не успели убежать слишком далеко? Но кто вообще в здравом уме размышляет над подобным, когда прямо перед самым носом находится почти обездвиженная добыча, которую остаётся лишь добить! Мозг охотника сосредоточился на другом, короткими сообщениями посылая сигналы своему хозяину: атаковать в голову с намерением прокусить шею нельзя. Рога. И место занято другим. Свободным остался хребет – бей туда.

Почти мгновенно подскочив после своего падения – всё вышеперечисленное промелькнуло в голове Маслахи буквально за несколько секунд, – песочный буквально в пару прыжков преодолел расстояние, разделявшее его с добычей, и поднялся на задние лапы, намереваясь обрушить передние на хребет антилопы – а вместе с ними и весь свой несколькосоткилограммовый вес. Его челюсть не такая широкая, чтобы обхватить антилопу от бока до бока и попытаться прокусить ей позвонки, а мощный удар массивного тела вполне себе мог нанести тяжёлую травму – не убьёт, но обездвижит всю заднюю часть тела, а вместе с этим и лишит возможности убежать или как следует вдарить копытами задних ног.

Отредактировано Маслахи (16 Дек 2023 23:31:13)

Ощущения захлестнули самку, на несколько жарких мгновений заставив ее забыть обо всем. Черт возьми, это было даже лучше, чем спаривание! Ощущение горячечно-теплой шкуры под лапами, податливой, мягкой, готовой разойтись под одним ударом ее когтей. Танари самозабвенно любила охоту, так что сейчас она была счастлива — насколько это вообще было возможно.
Ее маневр увенчался успехом, и они оба полетели кувырком. Даже втроем полетели, потому что лев тоже вис на этой антилопе, пытаясь не то сбить ее с ног, не то распороть ей шею, правда, место для этого выбрал странное — на жопе. Ну да ладно. С кем не бывает.

С одной стороны, она добилась со своего. С другой... ну, не совсем. Танари, признаться, рассчитывала на больший успех. Но по крайней мере поверженная антилопа с блеянием повалилась на землю, беспомощно суча копытами, накрепко придавленная добрым центнером львиного веса. Ну и льву, конечно, досталось. Мелочь, а приятно. Его знатно мотнуло, сбило с животного, кувыркнуло по земле. Правда, его пыл это, кажется, не слишком-то охладило. Саму Танари тоже здорово приложило грудью о тело антилопы, но к этому она была готова, так что не слишком-то обольщайтесь, свое она не упустит!

Рыча, матерая вздернула голову, демонстрируя самцу, что в данный момент как раз соскребал себя с земли, свой желтозубый оскал. Ладно, будем честны, подскочил он как раз таки быстренько, будто и не падал никуда. Снова прыгнул, снова на антилопу, причем снова на задницу. Медом ему там, что ли, намазано?.. Впрочем, на передней части животного места все равно не было, там надежно закрепилась Танари, продолжая прижимать антилопу к земле, а заодно и держась поближе к ее передним ногам, так что упавшее животное не могло задеть ее копытами. Они не слишком большие, у зебры круче, но все равно очень острые и твердые, уж поверьте опыту матерой, у нее на шкуре немало отметин от таких охот.

Лев ударил. И ничего. Ничего особенного в смысле. Львица ожидала, что антилопа вот-вот вздрогнет и замрет, умирая со сломанным позвоночником, но похоже, что удар пришелся по мягким тканям, и тут же убиваемая забилась с новой силой, совершенно не желая продавать свою жизнь вот так запросто.
Самцы, что с них взять. Львица успела еще раз рыкнуть в сторону Маслахи, прежде чем сомкнуть клыки не шее отчаянно бьющегося животного. Потом они разберутся. Сперва нужно добить антилопу, а там будет видно. Конечно, Танари уступать не будет — она уже несколько дней нормально не жрала, и эта добыча нужна ей. Охота, а потом драка? Прекрасно, дайте две!

То ли навыки растерял, то ли день (простите, ночь) был сегодня не его – удивительно, как ещё лапы не поломал, стоило им буквально соскользнуть с без конца двигающегося крупа антилопы, не оставив даже малейшей царапины. Маслахи, конечно, и не на ранение направлял удар, но оцарапать кожу и то было бы приятнее, чем провести такую атаку... Почти моментально вернув себе равновесие, то бишь нащупав опору всеми четырьмя лапами, одиночка решил попробовать другую тактику: перевалившись через антилопий бок и широко разинув пасть, Маслахи направил свой удар в брюхо добычи, туда, где отчаянно брыкающаяся нога крепилась к туловищу. Если получится вырвать кусок плоти или хотя бы просто достаточно глубоко вонзить клыки в жертву, то не пройдёт и получаса, как перед ним и незнакомкой будет лежать ещё тёплый и такой аппетитный труп. Достаточно большое количество крови, правда, прольётся на иссохшую землю, а не в глотки львов, но с другой стороны – а не в этом ли суть?

Появившийся в воздухе за секунду до атаки льва металлический запах крови нисколько не смутил одиночку. Он пока в силу обстоятельств не замечал, что светлошкурая сделала практически всю работу за него, но и головой понимал, что она там тоже не сиськи мнёт, а оттого и проигнорировал столь приятный, будоражащий кровь аромат, не отвлекаясь на рассматривание результата чужой атаки. До поры до времени, конечно.

Антилопа неловко дернулась, когда Танари глубоко впилась в ее горло. Подергивавшиеся под клыками мышцы были горячечно жаркими, но движения жертвы становились все слабее по мере того, как жизнь покидала ее. Тем приятнее нанести такой точный и быстрый удар, что рядом лев, который только что лажанул. Не размыкая зубов, матерая кривенько ухмыльнулась.

А затем наконец выпустила шею, которую под конец уже почти ласково стискивала клыками. Держать больше не было необходимости. Антилопа, может, еще не умерла, но была к этому близка, из раны обильно текла кровь, заляпав и морду самой Танари, и ее шею и передние лапы; кровь лила и из рта животного, и глаза его уже закатились, беспомощно уставясь куда-то в небо. Даже слишком быстро, быстрее, чем львица ожидала. Она глянула назад, с неприязнью обнаружив, что незнакомый ей одиночка все еще продолжает с невероятным упорством цепляться за спину ее добычи и даже преуспел в атаке, разодрав там что-то серьезное и тоже окровавив местность по полной.
Должно быть, остальное стадо сюда еще с неделю не подойдет, пока падальщики не слижут все остатки крови с травы, а жуки не подожрут ее же, впитавшуюся в землю.

Но пока еще антилопа была тут, совершенно целенькая, теплая и мягкая, и Танари нуждалась в ней.
Разделить ее на двоих? Ха! Вы когда-нибудь видели льва, который бы вот просто так поделился добычей, которую уже считает своей? Вот и матерая не видела. В ее старом прайде еще встречались такие, пока она жила с ними — они ели все вместе, никого не гоня от туши и позволяя наедаться как самим охотникам, так и слабейшим членам их семьи. Но с тех пор (и уже очень давно), как Танари бродит по этим землям в одиночку, она встречала лишь оскаленные клыки и угрозы. Справедливости ради, она и сама реагировала точно так же.

Так с чего ей ожидать, что этот лев будет другим? Наверняка ему тоже хочется завладеть всей тушей целиком, а не ее половиной. На ней можно будет пировать четыре, пять дней — не уходить далеко, лежать в тени кустов поблизости, раз или два в сутки подходя, чтобы насладиться большими кусками мяса, которые так прекрасно насыщают. Жира в этой антилопе не очень-то много, пустынные животные не избалованы хорошей жизнью; но сойдет и так.

Матерая медленно поднялась разворачиваясь к самцу и давая тому хорошенько разглядеть, с кем ему придется иметь дело. Баба здоровенная, ничуть не уступает ему в росте, рожа исцарапанная, да и на лапах видны следы старых драк. Вся забрызгана кровью, да что там — залита сплошь, вся морда до самых глаз превратилась в кровавую маску; то же самое и на груди, и когти вместе с пальцами тоже сплошь красные.
— Вали отсюда!
Посмотрел? А теперь проваливай. Львица не стала ждать ни пока он заговорит, ни уж тем более пока поднимется (и возможно атакует первым). Поставила одну из передних лап на тушу, красноречиво впиваясь в шкуру когтями, и сразу же махнула на льва лапой с выпущенными когтями. Пока более-менее вхолостую: попадет, так хорошо, а нет — значит, предупреждение будет.

Горячая, солёная кровь хлынула в пасть – о, какое же это было наслаждение! Сам по себе Маслахи никогда не был кровожадным, но охота – это нечто другое. Чувствовать, как под тобой извивается живое тело, из последних сил цепляясь за жизнь, а потом всё-таки ослабевает; движения становятся реже, слабее, и в конце концов затихают совсем. Чистый кайф.

Не сразу ослабив хватку и удостоверившись, что антилопе пришёл конец, одиночка всё-таки расслабил челюсти и этак лениво, размеренно сполз с бока жертвы – простите, уже добычи. С удовольствием от проделанной работы и вкуса крови облизнув морду, он посадил задницу на землю, уже готовый было сказать светлошкурой что-то вроде: "Славно сработались, ты так вообще пушка! Разделим?"

– Вали отсюда!

Обескураживающе. Он так и застыл с раскрытой пастью, откуда ещё секунду назад свешивался язык, очищавший шерсть вокруг морды. Теперь у него появилась возможность как следует разглядеть свою союзницу (соперницу?): тело крупное, мышцы рельефно выступают из-под шкуры, покрытой кучей шрамов, и всё это сверху приправлено свежей кровью, что маской легла на морду охотницы. А это что, слепая на один глаз, что ли? Двойные аплодисменты вам, дамочка, раз с таким недугом не только помогла завалить дичь, но ещё и умудрилась не получить рогами во второй глаз! В общем, вид она производила что надо – редко ему доводилось встречать таких мощных бабищ. И злых к тому же.

За то время, что Маслахи оценивал свою соперницу – да, теперь он уже точно не мог назвать её союзником, – прошла от силы пара секунд, так что одиночка толком-то и не успел отреагировать на выпад самки. Попытался, конечно, отклониться, едва не запутавшись в собственных ослабших лапах, но всё-таки получил свою порцию люлей по морде. Не шибко больно, но довольно неприятно. Эй, он вообще-то планировал поделиться! В целом, конечно, не менял своих планов, если этот танк всё-таки решит остановиться. Но отдавать тушу целиком ей, когда он тоже потратил силы на охоту (упустим то, какой процент он вложил в этот успех) – не-а, так не пойдёт.

Зычно рыкнув в ответ, Маслахи подобрался и оттолкнулся от земли с намерением напрыгнуть на самку, сбив её с туши, и прижать к земле. Поумерь свой пыл, дамочка! А там и поговорим.

Отредактировано Маслахи (12 Янв 2024 17:21:48)

Получилось как получилось. Конечно, Танари вовсе не рассчитывала на то, что свалит льва одним мощным ударом. Да и не собиралась. Ее целью было просто отпугнуть его, заставить отступить и бросить антилопу. Пара царапин ускорит этот процесс. Матерая недобро не то ухмыльнулась, не то оскалилась, в очередной раз демонстрируя здоровенные желтоватые клыки на фоне окровавленной по самые уши морды. Дескать, хочешь продолжать? Тогда с тобой случится примерно то же, что и с этой травоядной, которая сейчас валяется под нашими лапами.
Нет, ну тут-то дело посложнее, конечно будет. У антилопы есть рога и острые копыта, но драться она не привыкла, а на заднице убегающей, как известно, рогов нет. Со львом все по-другому, он вооружен добрым десятком острейших когтей.
Правда, пользоваться особо не умеет. Или не хочет. То ли опешил от такой агрессии (а Танари только это и надо было), то ли просто не хотел драться с самкой. Бывают и такие, типа благородные, которые с дамами не дерутся. Матерая их быстро заставит передумать.

Что, не ожидал, гривастый? Она еще и не такое умеет! Самка низко зарычала, готовясь к новой атаке и занесла лапу для второго такого же удара.
Но удивление льва быстро уступило место ответной агрессии. Моргнул, осознал, что тетешкаться с ним не будут, рыкнул, оскалился, прыгнул на нее как на добычу.
Вот это уже другой разговор! Конечно, Танари предпочла бы тот вариант, когда лев получил пару оплеух и быстренько свалил, давая ей возможность спокойно набить желудок. Она все равно не сожрет всю тушу — потом останется, что доесть, даже если их тут таких будет трое-четверо ошиваться.
Но и драка ее тоже устроит. Разомнем старперские суставы.

Так и не завершив удар, львица проворно подобралась и шмыгнула в сторону, пропуская атакующего самца мимо. Такая туша, как он, свалит ее с ног! Быть зажатой под львом, таким же крупным и сильным, как она, самка совершенно не желала. Наверняка он не упустит шанса накостылять ей в ответ, и будет, в общем-то прав. Пару раз матерая уже была в такой ситуации. Унизительно и болезненно. Крутишься волчком под придавившей тебя тяжестью, визжишь, пытаешься отбиваться, да только без толку; а сверху на тебя прилетают оплеухи  — а получать их совершенно не то, что раздавать. И ситуация, кажется, была как раз похожая, из-за добычи. Только тот самец был более опытен в драках, и за первые же несколько минут так насовал Танари в дыню, что та окстилась и даже думать забыла об агрессии.
Но выводы сделала. Более мирной не стала, нет, просто старалась больше никогда не допускать такого. Пусть сначала попробует схватить! Крутанувшись вслед за пролетевшим мимо львом, Танари подавила желание от души приложить его по заднице когтями. Это было бы красиво, но совершенно неэффективно.
Тут уже было не до рычаний и вообще не до слов. Молча, быстро, как можно быстрее. Львица повторила его маневр, вот только он бросился на нее в лоб, а он сзади, наваливаясь всем весом, чтобы обездвижить и придавить к земле.

Отредактировано Falco (18 Янв 2024 18:50:08)

Отредактировано Касари (20 Янв 2024 02:01:46)

Отредактировано Касари (20 Янв 2024 19:24:16)

Съел, гривастый!
Танари шлепнулась на него как на антилопу. Смачно так шлепнулась, сбила с ног, прижала к земле. Наверно, он тоже что-то такое немногим ранее собирался проделать. Оказывается, это довольно приятно. Твой противник валяется рожей в землю, а ты цела, невредима, можешь всласть натыкать его мордой в пыль. Матерая прорычала сквозь стиснутые зубы. Ее веса вполне хватало, чтобы самец не мог просто так подняться. Но лежать смирненько он, конечно, не захотел.

Конечно, он начал орать и биться. Танари торжествовала, чувствуя себя отмщенной за все те унижения, которым когда-то подверглась, оказавшись на его месте. Правда, то было совсем другое время и совсем другие львы, но какая, в конце концов, разница? Лев есть лев.
Она рычала, торжествуя. Даже не пыталась загрызть его или что-то такое, хотя могла бы попытаться. Это будет очень трудно и совершенно невкусно: хотя лев мотал и крутил головой, не желая ни секунды лежать спокойно, укусить его было решительно некуда: везде эта чертова грива. Длинная, пухлявая, противная! Поди попробуй пробиться сквозь нее, чтобы вцепиться ему в позвоночник или в горло. От нее пахло пылью и сухостью, и Танари даже помыслить не могла о том, чтобы тащить такое в пасть.

Ей и так ведь неплохо. Распластавшись и продолжая придавливать мечущегося льва к земле, матерая недовольно урчала ему почти в самое ухо.
Может, если бы лев замер, признавая свое поражение, она отпустила бы его... Но он продолжал сражаться, пару раз едва не выдравшись из ее хватки, и львица старалась удержать его, как только могла.
Появление птицы немного сбило ее с толку. Хотя она не особо вслушивалась в то, что там эта птаха клекочет, ее больше задело то, что на лету птица задела ее крылом — так близко подобралась. Мгновенно матерая вскинулась, вздернула морду вверх, не столько пытаясь достать надоедливого сапсана, сколько показывая ему, что станет, если он неосторожно замешкается рядом с ее пастью.
Она не убьет льва. Конечно, она ненормальная, "придурочная", как выразился этот гривастый, что валяется сейчас под ее лапами в пыли, но все же не настолько, чтобы убивать себе подобных. Попугает, порычит, настоит на своем — а там и отпустит его, если, конечно, сам к этому моменту не вывернется. А вот птица... Птица слишком мала, чтобы с ней драться. Если она попадет Танари в челюсти, скорее всего, это будет последнее действие в ее жизни. Легкий перекус. Не слишком хороший. Такой же, как и львиная грива, наверно. Много перьев, мало мяса. Но ради того, чтобы избавиться от назойливо летающей вокруг твари, она готова и потерпеть.

Она задумалась — насколько это было возможно с львом, который неистово извивается, пытаясь вырваться из ее хватки. Вы же не думаете, что он разок дернулся и затих? У Танари было ощущение, что она верхом на бешеном буйволе. Тем более, что и размеры у этого самца немалые.
Надо было, конечно, подумать о том, что делать прежде, чем попасть в такую ситуацию. И убивать его она не хотела — она, конечно, старая сварливая баба, но не настолько, чтобы лишать жизни из-за туши, которую им не посчастливилось убить вдвоем. И отпускать его было нельзя. Полезет ведь опять в драку!
Наконец, она ухватила его зубами за клок гривы, не столько ради того, чтобы придушить, сколько для того, чтобы заставить замереть ненадолго и осознать, что он уже побежден. Побежден же?..

Если Кеша когда-либо что-то знал о том, как сражаются львы между собой, то сейчас эта информация срочно подвигалась и насильно расширялась. У львов есть сильные когтистые лапы — и ими они любят размахивать и очень больно бить. У львов есть острые клыки — и ими они любят очень больно кусать. Не так сильно, как гиены, конечно, но тоже вполне себе ощутимо, особенно когда ты им на один укус или один удар.

Но Кеше раньше не доводилось видеть, чтобы львы устраивали такие драки, сидя-лёжа друг на друге!

Он, конечно, знал, что примерно все четверолапые обитатели саванны будут примерно одинаково спариваться. И будь он более юн и невиннее в пару раз, решил бы, что это крайне сложные львиные ухаживания, во время которых надо обязательно друг другу что-нибудь исполосовать и надорвать. Мало ли, какая у этих кошек страсть!

Но Кеша уже был немного более умудрённым опытом и наблюдениями, чтобы понять, что ничего любовного в данной мешанине лап и клыков нет. Особенно когда один из сражающихся орёт благой руганью на противницу.

Ну, не Кеше оценивать львиную придурь, хотя зрелище было откровенно забавное. Пока над львами не раздался чей-то гораздо более высокий голос, и Кеша по наитию вжился в землю ещё сильнее, опасаясь быть обнаруженным. Колючки не давали ему возможности хорошо рассматривать происходящее выше какого-то определённого уровня, поэтому, например, действия львицы для него было частично неожиданностью: он видел её лапы, но не видел всего остального тела.

Внушительные такие лапы, надо сказать. И вообще эти двое были какими-то уж чересчур здоровыми. Ну, в смысле большими.

Сидеть и не отсвечивать. Сидеть. И. Не. Отсвечивать.

Кеша понял, что сам себя загнал в ловушку слишком поздно. Если он сейчас дёрнется как-нибудь неудачно, кустарник наверняка зашуршит — и его обнаружат. И уж явно не будут довольны видеть, особенно в таком боевом настрое. С другой стороны, если кто-то к нему и полезет, то сперва получит колючками в рожу... Но это не повод испытывать судьбу.

Может, скоро всё закончится? Кеша терпелив. Кеша подождёт. Если его пустой желудок не выдаст мальца раньше.