Врал ли Ты, когда говорил, что Бэрри будет прекрасным защитником для Нилсин? Что Ты думаешь на самом деле, Длань Одина? Так ли Ты безропотно уверен в своем сыне, как пытаешься убедить в этом Морлока?
Мы оба прекрасно понимали, что это было абсолютно не так. Ты был уверен в своей силе, в своей власти над ним, в том, что сумеешь проследить за его интригами или просто напросто закрыть внучку Короля Ночи или его самого при необходимости своей спиной.
Нет, Ты знал, что Бэрри - темная лошадка. И то, что вы сейчас с ним за одной, то, что сейчас вы союзники, это просто обыкновенное совпадение интересов.
Тебе тяжело, сын Бури, я прекрасно вижу, как Ты разрываешься меж двух огней.
Какая-то часть тебя была безропотно предана Морлоку и Одину, она была готова положить Твою собственную Душу и Жизнь на то, чтоб защищать эти два столпа жизни Белых Ходоков. Другая же, не менее сильная, была властолюбива и жадна. Ты хотел силы, Ты хотел признания, хотел быть еще выше того, где Ты есть сейчас. И единственным вариантом тут был Бэрри.
Боги видят, да, видят! Что если бы у Тебя был любой другой отпрыск, а не этот убл*док, Ты бы предложил его в партию Нилсин. Но Твой настоящий наследник, Твой дражайший и любимый сын, погиб несколько лет назад. И что как не воля Богов могла быть тому причиной?...
"Ведь если бы они хотели смерти Бэрри, то он бы издох еще в чреве матери", - так Ты все время успокаивал себя, раз за разом в порывах гнева порой едва сдерживаясь, чтоб не выпустить кишки ненавистному бастарду.
... прямо как сейчас, Расмус. Прямо как сейчас.
Все произошло стремительно быстро. Вот вы стоите и мирно беседуете, Его Высочество выказывает свое расположение к Тебе, готовый скрепить вашу дружбу теперь и кровным союзом. Но вот Нилсин срывается, кричит что-то про своего отца и бежит.
Спустя столько времени на Твоем лице наконец-то появляются эмоции: ты удивлен, в замешательстве и на мгновение даже начинаешь гневаться. Ведь, подумать только, почти все вышло. Столь желанная свадьба почти состоялась, а тут...
"Хальвард ведь не может быть жив!", - читалось на Твоем лице. Ты не знал как реагировать, не знал идти ли следом за ними, не знал, верить ли Нилсин. Но ведь даже Морлок подался этой слепой надежде и побежал за своей внучкой, цепляясь за мысль о выжившем сыне как за скалу на краю пропасти.
Ты же остался на месте, мысленно, возможно, перебирая все возможные варианты действий и при этом не веря так наивно и сильно, как верили двое умчавшихся в снега Ходока. Нет, ты не верил.
Ты знал, что такого не может быть. Такого быть не должно.
Но и нельзя было сказать, что ты шибко обрадовался, когда загадка перестала быть загадкой, и правда того, к кому же побежала Пташка на самом деле, раскрылась.
"Словно кролик бросился в зубы шакалу", - подумалось, наверное, тогда Тебе. Ведь с такой радостью бежать к Бэрри... Даже если она считала, что там, в буре, стоит ее отец, все равно это выглядит как-то по-злому иронично.
Ты же, Расмус, продолжал кривить морду под маской. Благо что она была, точно так же как и непроглядная пелена метели сейчас. Все это надежно скрыло Твое пренебрежение, нашедшее выход в кривом оскале на одну часть Твоего лица.
И точно так же Ты кривился, когда Бэрри начал говорить.
О, сколько фальши Ты разбирал в этом голосе! Как же сильно наполнилась твоя пасть привкусом горькой желчи, когда Твой убл*док начала ворковать то над Нилсин, то над Морлоком. А потом и вовсе клясться в том, в что, наверное, и сам бы никогда не поверил.
Так вот и Гренадил не поверил. Когда Ты услышал, как его ветка откололась и упала к лапам Бэрри, ты смиренно прикрыл глаза, мысленно же поклявшись, что не позволишь ему причинить вреда ни Морлоку, ни прайду.
Пусть он врет, пусть он кривляется. В Твоей игре он лишь пешка, способ подхватить еще больше влияния для того, что все в клане и дальше шло по воли Одина и Богов.
Я поворачиваю свою морду на Тебя в тот момент, когда сахарный голос Бэрри обращается к Тебе. Ты плавно поднимаешь веки, предупреждающе смотришь на грязноглазого, но тоже продолжаешь играть роль хорошего отца. Пускай. Пускай все будет так, ведь это ничто в сравнении с благом Клана и тем, что Ты можешь сделать для него.
И, вот, словно бы завершая эту понятную только Тебе и Твоему сыну сцену, возле священного древа появляются еще львы. Ты вглядываешься в их силуэты и узнаешь: это Марид - подружка твоего бастарда и...
И львенок.
Я могла поклясться, что ветер стал еще злее и колючее. Сильный порыв всхлопочивает Твою гриву, темнота ночи делает Твои глаза еще более пронзительными и яркими. Ты смотришь на этого детеныша, смотришь на Марид и следом на Бэрри, всю ярость своего взгляда обрушивая на его голову.
Ты зол, Ты думаешь, что если этот котенок - их выродок, то всем Твоим планам может пойти конец. И если это действительно так, то теперь то Ты уже не сдержишь своего удара, и проклятья станут уже самым малым, чем отделается Твой бастрад.
Но самка во время начинает говорить, что этот львенок - найденыш. Что, быть может, она посланница Одина, а значит она и привела ее сюда по этой причине.
Ты тут же расслабляешься, смотря на белоснежный комочек уже не как на преграду, а как на новую возможность. Посланник - это хорошо. Особенно учитывая плачевную ситуацию с рождаемостью в клане.
Ты тут же обращаешь свой взгляд на Морлока, и подзываешь меня кивком. Шепчешь и я передаю Твои Слова:
- Он говорит, что вам стоит на нее взглянуть. Если она и правда достойна принятия в клан, то так тому и быть. Он готов провести ритуал посвящения в любое время.