Отвал башки. Такой чистый срез, что стыдно говорить — не поверят. Он и сам не поверил.

Чуть не коснувшись земли родной, летун-суицидник махнул крылом до боли в плечах и взмыл ввысь. Стоячий воздух растёр тело до жара и дёрнул за перья — пара слетела. Птах, не горюя и не сокрушаясь, выбросил лапы перед собой, оголил когти и впился точно в торчащую ветвь; соседние хрустнули, но эта, на счастье, лишь грузно качнулась над лесом. Крылья неловко забили о листья, подняли шум и унялись — пернатый уселся.

Беззлобный хохот заелозил меж крон. Раздался свист. Второй. Третий. Вот ведь неуёмные.

— Киши! Киши, ты долбанутый!

«Есть чутка»

Танкиши, сдержав мелкую дрожь, величаво стряхнул невидимую пыль с плеч поочередно правым и левым крылом, пригладил макушку, вставшую дыбом как львиная грива, деловито выпрямил хвост и, наконец, обернулся.

Напротив него, метрах в тридцати, из-за ветвей торчал целый пак таких же алых, как он, голов. Ну, как сказать: кто торчал, кто свисал — много им, пташкам, нужно места? Ясно было только, что его пируэт разглядели все, даже она.

Распушившись со смесью гордости и смущения, Киши кашлянул и заговорил (а скорее закричал — расстояние-то не хилое) в меру уверенно и бойко:

— Если память мне не изменяет, кое-кто обещался наградить самого храброго летуна в этих землях.

Две тонкие бровки лукаво запрыгали: самец глядел в одни конкретные глаза. Все прочие комья перьев, прыснув от смеха, синхронно разошлись как две шторки, оставив без всякой защиты крошечную, текучую фигурку — Ири.

Пташка вытянулась в строгую струнку, оценивающе глянула сначала на горе-ловеласа, после опустила глаза вниз, к самой земле, где, должно быть, ещё приходила в себя несчастная кошка. Пару секунд десяток любопытных глаз-бусинок сверлил Танкиши и его судью, пока последняя наконец не вздохнула, сдавшись окончательно, и одобрительно кивнула.

Лес взорвался новой волной смеха, такого же лёгкого и искренне довольного. Танкиши вовсе забылся — сладкая улыбка украсила краснющую морду. Цветастый откинулся назад и, не докрутив солнышко, свесился с ветви лапками к верху. Над чем там загоготали остальные ему было уже без разницы.

Пушистик Ири, вечно сурьёзная и грозная в своей маленькости теперь должна ему поцелуй — вот это новости. Это как Киши с приятелями её достали, что она решилась поспорить с ними? И главное, обещать ЦЕЛЫЙ поцелуй за сущую безделицу: пролететь под брюхом у львицы.

«А она ж испугалась, когда я согласился. Ну точно испугалась».

Киши, растроганный и воодушевлённый,  распушился в край, всё ещё немного нервный после своего коронного номера. Тёплые, золотистые глазки сами собой поползли вниз, пока не наткнулись на тёмную точку. Извернувшись в подвешенном состоянии, самец тупо поглядел на эту самую точку, пока брови решительно не сошлись у него на переносице. Мысля заползла, укусила за жопку и теперь не отпускала: надо сказать «спасибо». В конце концов, если бы не эта львица, пернатый бы не выиграл пари.

Разжав пальцы, Танкиши упал с насиженного места и приземлился чуть не перед хищной моськой.

— Таки разрешите отблагодарить Вас за участие в представлении.

Не забываем изящно топнуть лапкой и отвесить поклон.

Отредактировано Мастер Игры (18 Май 2022 20:32:40)

Киши радостно лыбился, ожидая нервных матюков-пошутеек в свою сторону, готовый, так сказать, выслушать их всех до единого во имя вселенского равновесия и справедливости. Он вообще был парнишкой отходчивым и держать обиду за нападки не планировал. Откровенно говоря, птиц-летунец их даже немного заслуживал, но зато что он выиграл взамен! Так что ситуация стоила перьев.

Именно в таком приподнятом настроении он и предстал перед тёмной, пышной во всех отношениях львицей. Будучи ободрённым, с лёгкостью на душе, самец ожидал того же и от других, но не будем его за это винить; все мы подобным грешили. Может, потому-то, когда простая, как он полагал, шутка незнакомки свернулась калачиком и заблестела недобрым блеском, Танкиши не просто поник, встал в ступор или насторожился, а натурально зарделся от возмущения: такая неслыханная грубость в ответ задела его за живое. Перья встали частоколом. Птах, не меняя выражения, не дёргая головой продолжил снисходительно глядеть перед собой, но взгляд будто остекленел, потух. А потом, сквозь пелену личного оскорбления до него добрался режущий смысл угрозы.

— Ясно… — Пернатый горячо дыхнул ноздрями.

Миг — крылья вдарили по воздуху, и багровый всполох вскочил на ветвь повыше. Сверху раздался тревожный шумок, кто-то и вовсе злобно вскрикнул, прыгнул, клацнул клювом. Однако упархивать куда подальше никто, отдадим пташкам должное, не решился: кого завлекало любопытство, а кого — жажда подстраховать приятеля, случись заварушка.

Киши мрачно глянул наверх, не увидел никого конкретного, лишь такие же пёстрые пятна цвета, и тут же вернулся к хищной морде. Она что, впрямь собралась отхватить больше положенного? Ладно бы быканула на него, чем ты больше — тем меньше тебе дела до существ, вроде Танкиши, но зариться на всю честную компашку, так ещё и с таким елейным голоском? Издевается, что ли? Блефует?

Шаг назад — ветвь качнулась, за ней и всё тело; а голова, как игрушка, осталась стоять всё там же, тыча зрачками в конкретную точку.
Крылья расправились шторками, выдав +10 к уверенности. Зад кверху, клюв к цели, спина стрелой — пак «на изготовку» собран.

Нервы тряхнуло второй раз за сутки; ударило с новой силой по свежей ране, если желаете, а потому эффект выдало не просто с удвоенным коэффициентом, а много мощнее. И агрессивнее.

— Давай договоримся: полезешь на дерево, не обессудь, если я тебе хвост в горло затолкаю.

Прозвучало в меру твёрдо и громко, так, чтобы даже самый глухой птЫц расслышал и готовился драпать, а самый безрассудный — бить. Так уж у них повелось: бродят стаей, спят стаей и тревогу врубают тоже стаей. Стая то эта, конечно, ещё совсем молодая, толком не сбитая воедино, но пернатый всё равно чувствовал, что с места не тронется, пока все до единого не будут знать, как действовать в ближайшие секунды. К его облегчению, в джунглях повисла сосредоточенная тишина.

Ну, слаженность там, единство и прочее — это, конечно, превосходно, но оставалась у компашка ещё одна, совсем крохотная проблемка: Киши всё также торчал внизу, прямо под носом у огромной кошки, и они оба, как примагниченные, стояли на месте, будто невербально перекидывались правом первого удар. Птах, естественно, старался не спасовать в этой игре в гляделки, да и коленки у него почти не дрожали… Хороший денёк, а главное — столько, блин, острых ощущений! Сам виноват, дурень, чего он к ней полез?

Пальцы почёсывало от возбуждения, хотелось одновременно трёх вещей: свалить, вломить и чертыхнуться.

Отредактировано Мастер Игры (25 Май 2022 23:18:23)

Эту тёплую лыбу от уха до уха Киши воспринял очень болезненно, не удержался и от того, чтобы распушиться посильнее да сжать клюв поплотнее. Завидно. Сидит тут, ржёт, а он, может быть, свои последнии минуты доживает. Кольнула по самолюбию ещё и тотальная тишь: сверху не раздалось ни одного звука, будто у этих кошек монополия какая-то — когда рычит гривастый, все обязаны заткнуться. И затыкаются ведь!

А вообще, птах всё-таки соизволил немного расслабить неугомонный зад и осмотреть что-то помимо клыкастой пасти и двух огромных глазищ. Осмотрел, конечно, как воробушек — взгляд потянулся в сторону и тут же отпрыгнул на место, но заметить кое-что сумел: львице очень удачно подрали лапу. Или не очень удачно. Казалось бы, инфа-то важная, только толку-то? Как глубоко ранили? Как самка среагировала: отныне осторожничает или она из тех, кому от таких казусов окончательно башню сносит? Последнего б, конечно, не очень хотелось.

— Так рыба всё-таки не водится?

Ну предположим, он успокоился, когда эта махина прилипла задом к земле. Но только предположим!

Перья у шеи осели, хвост собрался, как веер от удара, а багровая головушка крутанулась на 90 градусов — жест пусть настороженной, но заинтересованности. Клюв, правда, захлопнулся также быстро, как открылся: пока пернатый думал, как лучше избежать неприятностей, этих неприятностей накинула кошка:

— Ну, обычно, ваши кладки тоже достаточно... питательны.

Оторопев от таких откровений, птЫц проследовал глазами за мордой львицы — плавный подъём к веткам и такой же синхронный спуск вниз, друг к другу. И если бы вы только знали, как дико ему захотелось заржать — не знаю, может, нервы настрадались до такой степени, что на всё резонировали как умалишённые. Танкиши довела до крайней степени веселья убеждённость львицы, что такие угрозы на него подействуют. Он что, похож на примерного батю? Хоть кто-то из тех балбесов в кронах выглядит как примерный семьянин? Да они ж все только вчера из гнёзд свалили, кичась, какие все самостоятельные… ну, не буквально вчера, конечно. По поводу отдельных приятелей Киши так и не определился.

Всё-таки прыснув от смеха, как птенец малый, он глянул вверх, ожидая, видимо, такой же реакции от остальных. Вот тут-то его щёки-шарики уныло сдулись — такие напряжённые морды пернатый у них давно не видел. Ну чего они, в самом деле?.. Это он тут сидит внизу, за всех отдувается, между прочим…

Ай, трусы. Никакой поддержки в этом доме.

Сплющив личико в недовольный овал, Киши вернулся к львице, которая, надо же, даже не замахивалась перед ударом. Но уровень его возмущения уже ничто бы не переплюнуло.

— Ладно-ладно, — пернатый вздохнул, поднял крылья на манер рук, будто сдавался, — я покажу тебе одно рыбное местечко, а ты взамен не будешь облизываться на всё, что здесь летает. Идёт? Чудненько!.. Ток лапу я жать не буду, уж извини.

Резвенько вспорхнув, багровый птах в последний раз выразительно зыркнул на приятелей, мол, разжать булки, увожу её. Искать в толпе Ири времени уже не было, оставалось надеяться, что своё обещание она не забудет. Даже эта кошка оказалась сговорчивой, почему бы его собственным сородичам не последовать её примеру?

Эта кошка.

— Кстааати, тебя как звать? Или это засекреченная информация?

————> Малые Водопады

—Да не хочу я больше жрать эту дрянь!Я лев,я должен есть мясо,много хорошего мяса!Какие на*** беспозвоночные!?

Зато охотиться не нужно. Набрал, съел сколько влезет—и жизнь хороша!

—В том-то и дело,что в меня много этого дерьма не влезет!Да и это не так уж и питательно,как ты говорил!

Послушай, на таком можно спокойно жить. Ты и более противные вещи ел. Так что не привередничай!

—Да,но мне уже надоело питаться дрянью!

Но ты ведь уже сыт?

—Да.Но я хочу вкусненького.

Ясно... И что же мне с тобой дела... Ой, совсем забыл!
Итак, прошло пару дней с того момента, как Рахиси забрëл в Оазис. Тенëк, вода и куча доступного белка—визитная карточка этого места. Здесь есть всë, чтобы жить без забот. Но без забот Рахиси жить что-то не хочет. Уже спустя пару дней ему надоело питание беспозвоночными и он вновь захотел мяса.Ох, видели бы вы, как он визжал и пытался убежать, когда я сказал, что он будет жрать червей и личинок!

—Эй,давай без вранья!

Ну ладно, ладно. Рахиси стойко, как настоящий лев, принялся жить без забот. Спать большую часть дня, оставшуюся—жрать или купаться в многочисленных водоëмах данного Оазиса.Но на третий день Рахиси...

—Захотел мяса!

Да, всë же захотел поесть чего-то повкуснее, чем насекомые. Но так как охотиться он не сильно умеет, я предложил ему более вкусную альтернативу, с приятной кислинкой.

—Знаешь,твоë "оближи муравейник" я запомню надолго.

Ну да, идея была не очень.

—"Не очень"!?Да меня всего искусали!

Это потому что ты оступился и упал своей шерстистой задницей на муравейник!

—А ты не предупредил,что он хрупкий и может осыпаться!

А я и не должен.

—Но ты после этого обещал меня накормить чем-то вкусным!А привëл меня к слизням и улиткам!Жалею,что попробовал...

Бывает. Впрочем, наш дальнейший диалог уже известен и записан. Теперь мне нужно думать, как добыть тебе мяса. Знаешь, а тут много крупных позвоночных обитает.

—Круто,веди меня к ним!

Выбирай, тебе попроще, или по-королевски.

—О,значит так,давай по-королевски.

Отлично, значит, идëм к Симбе.

—Погоди,зачем?

Не понятно, за мясом!

—А что,у Симбы есть мясо?

Конечно есть.

—И где же он его хранит?

Ну в основном на лапах и груди, но шея и бока у него тоже довольно мясистые. Но я бы советовал попробо...

—Я не буду есть других львов!Фу,мерзость!Я хочу НОРМАЛЬНОГО мяса!

Ладно, ты пока продолжай есть улиток, а я попробую придумать, откуда тебе достать мяса...

Тихая Река——>Тропический Лес.

Пай, уже изрядно проголодавшаяся, пришла в зону Тропического Леса. Именно здесь она, повинуясь всем законам Хакуны Мататы, набивала себе брюхо различной живностью. Сейчас, сдерживая свой урчащий живот, Пай шла к одному из своих излюбленных мест, в котором постоянно скапливались различные беспозвоночные. В принципе, у неë таких мест было много, раскиданы они были по всему лесу, а Пай оставалось по очереди их опустошать. За время, пока очередь снова возвращалась к конкретному месту, там снова накапливалась различная живность и можно было пировать. И Пай, уже зная, где еë будет ждать обед, спокойно шла, напевая какую-то весëлую песенку, которая обычно после ещë долго крутится в мозгу. Внезапно, на полянке, она заметила что-то необычное. Что-то, чего тут не было раньше. Пай подходит ближе и начинает рассматривать объект со всех сторон. В ходе проверки зрением, обонянием, осязанием, слухом и вкусом, Пай приходит к выводу, что это всë же лев. Молодой лев. Небольшого размера. С серой шерстью и бурой гривой. Это Рахиси, но с ним пока Пай не знакома. Львица не понимает, почему он здесь волочится и не шевелится. Точнее, вроде дышит, но Пай такое определять наверняка не умела. У толстой львицы в голове начали бороться две силы— любопытство и голод. Пай очень нетерпелось поскорее поесть, но и разгадать тайну молодого льва ей тоже хотелось. Так, выбирая между львом и едой, Пай, сама не замечая, что делает, откусывает кусок от льва. К счастью для Рахиси, был откушен лишь кусок гривы, что даже не будет заметно из-за того, что грива постоянно не слишком прибрана. Пай, заметив, что жуëт кусок гривы льва, проглатывает его и решает, что нужно сосредоточиться и делать выбор так, чтобы случайно не съесть льва до свершения выбора. Но если Пай отойдëт от льва, она сразу же потянется к еде. Поэтому львица, недолго думая, чтобы не держать морду рядом с львом во избежания откусывания еще одной его части, просто садится на бедного Рахиси, используя его в качестве подстилки. Резко раздаëтся громкий выдох молодого льва, смешанный со стоном. Пай подпрыгивает, прекращая сидеть на нëм, поворачивается ко льву и наклоняет голову поближе к голове Рахиси. Тем временем, после выдоха лев издаëт подобный тому вдох,глубокий и сделанный как будто бы через силу. Рахиси открывает глаза и смотрит прямо на морду нависшей над ним Пай.

—Ты...Ты кто?

Пай не удивлена такому вопросу. Всë же этот лев до этого еë не видел. Чтобы не испугать беднягу, Пай решила не только представиться, но и пригласить молодого льва на запланированный обед.

—Меня зовут Пай. Я— обитательница данного Оазиса. Шла по лесу к одному очень хорошему месту, чтобы перекусить. Не хочешь подкрепиться вместе со мной?

—Да не буду я есть! Фу, аж слышать противно!

Пай, конечно, немного удивилась тону льва, но решила, что дело в небольшом непонимании, поэтому львица решила пояснить льву, почему поесть всë же стоит

—Ты, что, уже наелся?— с ноткой дружелюбного сарказма спрашивает Пай—Не думаю, ты тут долговато лежишь, походу. А раз так, то почему бы не поесть? Это ведь так приятно! А главное, белков и витаминов куча!

—Да жиру и всякой дряни здесь в разы больше, чем мяса! Даже если бы согласился поесть, меня бы стошнило!

Видимо, лев не понимает, что предлагает ему поесть Пай.— Веган, наверное.— думает львица и решает прояснить ситуацию.

—Ох, дурачок,да мы же будем есть насекомых и других беспозвоночных, в них жира почти нет!

—Вот и хорошо! Буду есть насекомых.

Отлично— подумала Пай—хотя бы поесть он согласился. Вместе есть веселее. Кстати, а кто он? Нужно будет спросить.

—Значит, пошли! Кстати, я уже представилась, а как тебя зовут, малыш?

—Рахиси, лев-одиночка, странствую по белому свету в поисках приключений, которых не слишком-то хочу.

Узнав, что молодого небольшого льва зовут Рахиси, Пай решила сразу же включить всю свою вежливость и обаяние, чтобы пообедать с ним.

—Приятно познакомиться, Рахиси. А ты довольно милый малыш. Давай сейчас отведу тебя к моему месту, где уже накопилась вкуснятина.

—Ну раз так, то в путь.

Пай, вне себя от счастья от того, что будет обедать с кем-то, направилась к месту, где должна была быть еда. А Рахиси уверенно шëл с ней бок о бок. Кажется, эти двое поладили, верно?

Отредактировано Пай (27 Авг 2025 16:11:04)

Спустя пол часа ходьбы, Пай пришла к старому поваленному дереву. Всегда, если немного повернуть бревно, можно найти много чего съедобного. Рахиси, шедший с ней бок о бок, сказал:

—Знаешь, а я проголодался. Где здесь можно еды найти?

Пай, обрадовавшись тому, что еë попутчик проголодался, а значит, будет есть много, довольно легко передней лапой перекатывает бревно, обнажая землю с кишащей на ней живностью, а затем весело смеëтся. Рахиси, увидев много съедобного, подпрыгнул и начал есть. Пай, решив, что так нужно, тоже наклонила голову и начала слизывать насекомых. Рахиси, внезапно, поднимает голову и говорит:

—Спасибо тебе. А то бы ещë сколько голодал. Может, мы бы могли путешествовать вместе.

Пай, чувствуя приятное тепло от того, что кто-то ей благодарен, отвечает, махнув хвостом:—

— Я ничего сверхестественного не сделала.А что касается совместного путешествия...

—Знаешь, я, кажется, поторопился.—в спешке добавляет Рахиси.

Пай удивлена подобными словами льва и говорит:

—А что не так?

Лев несколько секунд явно бешено придумывал, что ответить. А после выпалил:

—Ну... эм... Как бы помягче выразиться... Вокруг Оазиса сплошная пустыня, которую пересечь будет тяжеловато... Вдруг, ты начнëшь тонуть в песке? Или же сильно проголодаешься? Еды я с собой могу немного взять.

Пай, услышав такие слова Рахиси о проблемах с едой в пустыне, выложила свой единственный контраргумент:

—Это всë понятно, малыш, но вместе веселей, правда?

Небольшой молодой лев, явно смущаясь, говорит:

—Конечно, вместе веселей. Но я не думаю, что будет весело находиться рядом с такой большой и явно привыкшей много есть львицей, когда она проголодается, а из мяса вокруг только я.

Пай, засмеявшись, отвечает:

—Не бойся, дружок, я своих друзей не ем.——после Пай более серьëзно добавляет:

Но всë же ты прав. Мне не за чем уходить отсюда. Разве найдëтся ещë один такой рай?

—Конечно, из рая уходить не всегда приятно, но и застревать в одном месте тоже нельзя. Даже если это место прекрасно, нужно хотя бы иногда высовывать из него свой нос, чтобы хотя бы понимать, что существует что-то за пределами своей зоны комфорта, что есть множество других львов различных характеров и судеб, что жизнь течëт не только у тебя, но у всего мира, и наблюдать за этим—одно удовольствие.

От слов Рахиси Пай призадумалась. И правда, она довольно долго здесь находится. Может, и правда стоит хотя бы ненадолго уйти из Оазиса? —Нет, я пока не готова к этому, это слишком рисковано. Мне нужно как-то подготавливаться к таким приключениям...—думает Пай. А после львица говорит:

—Спасибо за совет. Но сейчас я не смогу отправиться в такое путешествие. Может быть, последую твоему совету, когда буду готова.

Рахиси, улыбнувшись, отвечает:

—Хорошо. Спасибо тебе за гостеприимство. Тогда я пошëл.Удачи... Эм... Пай.

Пай с тëплой улыбкой отвечает:

—Удачи, Рахиси.

Рахиси, развернувшись, скрывается в зарослях. Исчезая между деревьями, он оборачивается последний раз и кивает львице. Она кивает ему в ответ. После лев уходит. Пай же, решив, что она полна не только пищей для желудка, но и пищей для ума, решает уединиться в каком-нибудь спокойном месте и уходит с сторону Укромного Логова.

Тропический Лес——>Укромное Логово.

Отредактировано Пай (29 Авг 2025 14:50:33)