Западный берег реки Зубери >>>
Ну и унылая же процессия выдалась.
За все время своих скитаний Линг не припомнил такого общего морального упадка, когда от одного только взгляда на всю эту обугленную, основательно провонявшую гарью и копотью цепочку животных самому хотелось отойти куда-нибудь в сторонку и натужно взвыть целым плачем Ярославны. Тлен, все тлен. И тут ты, такой красивый, сверкаешь своей жизнерадостной рожей, в хлипких попытках разогнать мрачную атмосферу безысходности. Ну что за кретин, верно?
Разумеется, крокут вполне был способен понять и разделить чужие тревоги о неизвестных судьбах оставленных близких, чай не чурбан какой бесчувственный. Да и осознание чудесного избавления от сгорания живьем в погибельном в лесу еще долго будет потряхивать даже его самого, не говоря уже о вон тех подростках, которые, считай, еще только вчера выползли из-под материнского живота! Страшно даже представить, что они сейчас чувствуют, когда жизнь уже на ранних порах их юности сделала такой мощный вброс и буквально ткнула в испытания смертью.
Тем не менее, они живы! Разве не это сейчас главное?
Пятнистому иностранцу было скучно ковылять рядом с Небулой, когда нет даже возможности расспросить ее о различных подробностях, начиная от своеобразных красот здешних земель и заканчивая теми неизвестными гиенами, от которых они благополучно уходят. Хмурая физиономия самки довольно красноречиво отображала ее внутреннее состояние «не влезай – убью!», и Лину оставалось лишь молча сдувать с носа жесткие пряди челки, да заинтересованно лупить глазами по сторонам, беззастенчиво оглядывая устало бредущих хищников. Крокут и сам был бы не прочь хоть сейчас развалиться на травке и вздремнуть этак пару часиков, ибо бодрого здоровья у него как-то до сих пор не прибавилось, с момента его первого появления в этой дикой стране. Вдобавок, желудок вновь ненавязчиво заурчал, толсто намекая своему владельцу, что если в течение ближайшего часа не произойдет нужного пополнения баков – привет, мой любимый голодный обморок, как я соскучился! Подобный расклад, пусть и такой предсказуемый, Жадность не устраивал, ибо не было никакой гарантии, что ворсистая самка гиены вновь обеспокоится его ментальным состоянием и срочно побежит разыскивать мясные деликатесы. А уж на больших кошек, неодобрительно косившихся в сторону падальщиков, и вовсе рассчитывать не приходилось. Все, что мог сейчас сделать для себя крокут – крепиться изо всех оставшихся сил, склоняя патлатую башку к земле и выкусывая омерзительные пучки травы, как какое-то безмозглое травоядное. Кривился и морщился, но, тем не менее, клацал челюстями, тем самым отдаляя от себя суперспособность мгновенно превращаться в бесчувственное тело.
- Господин, может быть, мне поискать для вас каких-нибудь орехов? – не выдержав столь жалкого зрелища от пожирания гиеной осоки, Лан Фан аккуратно склонилась к округлому уху крокута. – Они хотя бы гораздо питательней и полезней…
- У нас… тху!...пф!…чомк!... нет времени, - сбивчиво пробормотал Грид, давясь растительностью и подступающей тошнотой. – Нужно… нннямф...мнямффф… Тьфу! – с презрением сплюнув остатки зеленой жвачки, падальщик быстро облизнул губы. – Нужно идти, ведь мы еще даже не выбрались отсюда. И потом… - он снизил голос до полушепота, чтобы его услышали только верные белки. - С этим взрывом горы нам не удалось приблизиться к нашей цели. Но среди этих чужеземцев я заприметил несколько шаманов. Возможно, они могут что-то знать… Хотя учитывая местные обостренные нравы… - самец приоткрыл свои узкие зенки и скользнул крайне внимательным взглядом по пестрым спинам бредущих впереди травниц, чуть подзадержавшись на здоровенной туше Маро. – Перед огнем все равны, а вот друг перед другом – только единицы. И это явно не львы и гиены. Но ничего, мы добьемся своего, рано или поздно. А пока следите за ними всеми. Наблюдайте. Запоминайте.
- Да, господин, – послушно поклонился старик Фу, после чего юркнул в игольчатую россыпь гривы меж лопаток крокута и, уцепившись лапками за чужие патлы, весь сжался, точно пружина, сиюминутно готовая выстрелить в любой подозрительный глаз. Молодая белочка, ободренная указаниями Грида, осталась сидеть на его широкой черепушке и с прилежным усердием принялась сверлить пятнистую шкуру Небулы, которая даже не подозревала, что попала в раздел самых страшных врагов Лан Фан. Знал бы господин, насколько самка грызуна не доверяла этой хмурой, практически незнакомой роже! Воистину невежественная фигура, вы только поглядите! Тащится вместе с остальными вдоль реки и переругивается со своей шавкой… А вот господин никогда не позволял себе такой непростительно грубой манере речи - во всяком случае Лан Фан даже представить себе не могла, что господин пообещает скормить ее своим сородичам. Только… почему он до сих пор поддерживает эту противную гиену?!
Боль в раненом плече постепенно ожесточалась, вынуждая Линга сильнее припадать на поврежденную лапу. Привыкший стойко переносить все невзгоды, что случались с ним в путешествиях, темный самец не жаловался, рожу не кривил, зато старался сохранять оптимистичный оскал – ну мало ли, кто еще к ним обернется, верно? Схема «да что с этого кретина можно взять?» продолжала работать безотказно.
- Сара, верно? – уже перед тем, как первые в их унылой колонне начали перебираться на другую сторону реки, Жадность притормозил, давая возможность гигантской самке поравняться с ним. – Скажи, а если твое чудодейственное снадобье смажется с моих заживающих ран, ты сумеешь вновь обеспечить меня чем-то подобным? Знаешь… - конечно, не самое удачное место для обмена легендами, но зато есть потрясающая возможность воспользоваться полным отсутствием свободного времени. Шаманка даже что-то обдумать не успеет, а значит, по ее первой реакции все сразу станет понятно. – Мне рассказывали, что есть один красный камень… похожий на шаманский кристалл, его еще называют «философским», который может быстро заживлять любые раны, даже без использования нужной травы. Ты слышала о нем, почтеннейшая?
Ну, разумеется. Ничего она не знает. По правде говоря, Лин и не рассчитывал на внезапную удачу, ибо сколько он ни расспрашивал встретившихся ему шаманов (среди них был даже один бабуин, причем, довольно старый и почетный), никто из них не смог подтвердить хотя бы существование красного камня. Тогда как же легенда о нем передалась матери пятнистого? Возможно, стоило бы расспросить ее саму… кабы ни проклятое осознание, что родители собрались вежливо «попросить» прожорливого сына из дома.
Издав несколько разочарованный вздох, темный крокут чуть пригнул голову и ступил здоровой лапой в текучую, на удивление теплую воду, где до сих пор проплывали мелкие обугленные останки по мутно-кровавым дорожкам. Один такой труп сурка, судя по частично сгоревшей плоти, вдруг тюкнулся в конечности самца и остановился, плавно закачавшись на волнах. Не долго думая, Линг склонился к потенциальному бесплатному мясцу и, распахнув пасть, аккуратно поддел зверька за голову, без лишнего чувства омерзения. Ну а что? Чай, не трепетный василек какой.
Едва приковыляв на предполагаемое место привала и сбросив свою обжаренную добычу, пятнистый иностранец с наслаждением завибрировал, расплескав в разные стороны целые снопы грязной воды и пепла. Верные беличьи слуги методично спрыгнули в разные стороны и замерли чуть поодаль, на нужном для них расстоянии, когда ни один ком грязи с «отмывающегося» хозяина не долетит до их выправленных фигурок.
- Не беспокойся за меня, пряничек, - ухмыльнулся он Небуле, когда та обратилась к нему, с полным скепсисом на морде. – Обещаю не падать в обморок… по крайней мере, в ближайшее время. Хотите? Правда, суховата, да и размерами не вышла, но, думаю, пойдет, – он кивнул на свой гастрономический клад, однако вряд ли сумел добиться от барышень положительного ответа. Оставалось только пожать плечами и, устало плюхнувшись на землю, самому приступить к скудной трапезе.
- Я поищу фрукты, господин, - поклонился старик Фу, едва только крокут пододвинул к себе тушку. – Заодно и разведаю обстановку. Лан Фан остается с вами, в случае опасности она быстро найдет меня.
- Иди, только смотри в оба, Фу. И поскорее возвращайся, я не намерен здесь долго задерживаться. Здесь мы ничего не добьемся, – приобнажив клыки, он аккуратно удалил черную корку с тушки, после чего смачно зачавкал, роняя слюни и машинально облизывая нос. Обед, долгожданный обед, и пусть весь мир подождет! Лан Фан вновь заняла свою молчаливую позицию, запрыгнув обратно на голову своему господину.
Довольно быстро разделавшись с несчастным сурком, Линг лениво облизнулся и огляделся по сторонам. Конечно, до полного насыщения, особенно феноменально бездонного желудка, было ой как далеко, однако даже этих жалких ошметков вполне хватит для того, чтобы хотя бы перебраться с этого бойскаутского кемпинга погорельцев на более плодородные земли. Его пятнистая приятельница стояла в некотором отдалении, вместе с серым здоровяком и матерой самкой, королевой, кажется. Что она там с ними перетирала, Грид не имел ни малейшего желания выяснять, зато мелкая красношкурая львица, окруженная своими сыновьями, быстро привлекла его внимание. Точно, это ведь она предупредила крокута, что в реке его поджидает смерть! Стоило бы как следует поблагодарить ее за столь чудесное спасение.
Он поднялся на лапы и неспешно поковылял в сторону Шайены, не забыв натянуть на косматую рожу самый приветливый оскал и вздернуть трубой свой грязный хвост. Конечно, соваться к якобы враждебной львице было определенным риском, однако она все-таки умудрилась своевременно остановить гиену, верно? Да и сам крокут явно не в том положении, чтобы сотрясать воздух щелканьем челюстей и представлять для кого-то серьезную угрозу.
- Ни хао, любезная! Прости, не в курсе твоего батюшки, не ведаю твоего имени, – Линг почтительно склонил перед Шайеной голову, буквально каждой шерстинкой чувствуя, как нервно заерзала между его жесткими прядями Лан Фан. – На переправе ты не дала мне сгинуть в кипящих водах враждебной реки, и я теперь не могу пасть под грузом неблагодарности. СЕсе великодушно, - заметив, с каким недоумением на него уставились сразу несколько пар глаз, крокут поспешил пояснить. – На нашем клановском наречии это означает «спасибо». Я смотрю, вы, юные господа до сих пор пребываете в смятении от близкой смерти, верно? - Жадность приблизился к рыжему подростку, который выглядел самым несчастным из всех и едва ли не плакал. Усевшись рядом, он с пониманием кивнул голубоглазому пареньку, стараясь не запугать его еще больше.– Конец – это всегда новое начало. И пока с тобой есть те, кто готов начинать вместе с тобой, тебе нечего бояться. Ведь души накама и их судьбы переплетены воедино…. Черт, все забываю, что вы не владеете моим языком,– пробормотал крокут, вновь осекшись на своей тарабарщине, на которой разговаривали исключительно гиены его родного клана. – «Накама» - это твои собратья и твоя мать, просто помни об этом... Мда... Что-то философ сегодня из меня так себе.
