Мерай шёл, тяжело переступая большими чёрными лапами - невыспавшийся из-за ночной охоты, лев чувствовал себя очень уставшим, и мечтал лишь о том, чтобы сразу по возвращении из патруля завалиться спать в ближайший тёмный угол общей пещеры. Внутри тихо рокотало раздражение: мало того, что его подняли и велели немедленно отправляться к самым отдалённым границам прайда, так ещё и навесили на него ни много ни мало троих юнцов. Да, безусловно, самый старший из них, Инвар, уже достигнувший двух лет, был сознательным, спокойным и разумным, но увы, это мало спасало от раздражающей беготни и восторженных криков остальных - Эйки и Рейка, юных льва и львицы, похожих как близнецы. Патрулировать задницу мира они очень любили, а ещё явно очень хорошо выспались - ничем другим объяснить их поведение Мерай не мог. Раздражённо шипя на то и дело попадающихся ему под лапы подростков, лев тихо им завидовал.

- Изыдите, маленькие черти, иначе я скину каждого в реку, - раскатисто рыкнул он, в очередной раз останавливаясь, чтобы пропустить несущихся мимо подростков. - Каждого по очереди! Мы в патруле, а не на прогулке, ведите себя тише.

- Враги услышат нас - и сами разбегутся! - уверенно заявила Эйка, на секунду тормозя. - Не волнуйся, Мерай, тут же никого нет.

- Очень далеко от основных территорий, - подхватил Рейк, останавливаясь рядом с закадычной подругой. - Не будь занудой, Мерай, порадуйся утру!

- Чума возьми семейства ваши оба, - негодующе пробормотал лев, проводив взглядом тут же умчавшихся вперёд неугомонных друзей, и обернулся к молча идущему неподалёку Инвару. Молодой лев задумчиво оглядывался по сторонам, высматривая нарушителей, но мыслями, похоже, был сейчас не только в патруле. Мерай решил не прерывать этого и не сказал ему ни слова, размеренно шагая вперёд и прислушиваясь к возгласам Эйки и Рейка, доносящимся из прибрежной рощи. Если бы не они, то размеренный гул бегущей по камням воды послужил бы прекрасной колыбельной.

- Ты ведь это не всерьёз, Мерай? - неожиданно спросил Инвар, взглянув на льва и слегка прикрыв янтарно-жёлтые глаза. - Про чуму.

- Что? - не сразу поняв, о чём говорит молодой лев, Мерай притормозил, однако собственные слова тут же всплыли у него в памяти. - А... Нет, конечно. Присказка это такая, из одной давней-давней истории.

- Хорошо, - сразу посветлел Инвар, и снова обратил взгляд вперёд. - Как думаешь, скоро чуму одолеют и всё на круги своя вернётся?

- Как знать, - хмыкнул Мерай, оглядывая спутника. - Сам видишь, что король, что лекари делают всё возможное, чтобы болезнь на наших землях не разыгралась. Авось и обойдёт это всё нас стороной... Или хотя бы отразится не так сильно, как на жителях земель Скара.

- Надеюсь, - кивнул Инвар и слегка опустил уши. - У меня друзья на тех землях. Они одиночки, не в прайде, но, говорят, одиночкам ещё труднее. Я даже не знаю, выжили ли они... Может, их уже болезнь забрала.

Уловив тихую грусть в голосе Инвара, Мерай беззвучно вздохнул, понимая, что следовало бы его утешить - вот только утешать было особо нечем. Судьбы одиночек на землях прайда Скара сейчас, во время чумы, действительно были известны одному только Ахейю - гиены, разруха, на голову двинутый правитель и вдобавок ко всему чума делали их жизнь там практически невыносимой, и предсказать, что случилось хоть с кем-то, было невозможно. Так что никакого утешения Мерай Инвару предложить не мог. Разве что...

- Когда Нари в следующий раз отправит разведчиков на эти земли, я могу вызваться добровольцем, - сказал он. - Расскажешь мне о своих друзьях, я попробую поискать информацию о ком-то из них. Или их самих. Что узнаю - расскажу тебе, идёт?

Инвар, кажется, настолько растерялся от этого предложения, что не смог сдержать удивления и всё-таки остановился.

- Ты... В самом деле можешь? Сделаешь так? - спросил он, помолчав несколько секунд. - Те земли...

- Сделаю, сделаю, - усмехнулся Мерай, не сбавляя шага, и Инвару пришлось его догонять. - Бывал уже там, и не раз, можешь не беспокоиться.

- Если так, то... Спасибо тебе большое, - отозвался Инвар, следуя за ним. - Только предупреди меня перед уходом, чтобы я мог тебе рассказать о них.

- Хорошо, - Мерай кивнул и вновь взглянул на молодого льва - улыбка на его морде явно была лучше, чем прежнее печальное и задумчивое выражение. Что ж, одно доброе дело...

Додумать мысль Мераю не дали - зашуршали заросли впереди, перекрывая шум реки, послышался топот четырёх пар лап, и ему в грудь едва не влетела Эйка, а следом за ней и Рейк. Подростки выглядели запыхавшимися, но на их мордах ясно обозначался восторг, а губы растянулись в зубастых ухмылках - да таких, что лев сразу понял, что ничего хорошего ждать не придётся. Так и оказалось - Эйка и Рейк тут же, перебивая друг друга, сообщили Мераю о том, что "вот буквально тут в двух шагах через тот лесочек, что впереди, идёт молодой ЧУЖАК". "Симпатичный очень", как кокетливо добавила Эйка. С трудом удержавшись от того, чтобы не удариться лбом о ближайшее дерево от такого определения, Мерай расспросил у друзей, один ли чужак, какого возраста и насколько он показался им опасным, получил исчерпывающие ответы (в наблюдательности юнцам отказать было нельзя) и немедленно направился в сторону нарушителя границ. Отыскал он его довольно быстро - худощавый серый лев, идущий по берегу, так остро и сильно пах полынью, что не заметил бы его только напрочь лишённый обоняния. Скривившись от неприятного запаха, Мерай вздохнул и направился к незнакомцу. Инвар спокойно шагал рядом, а Эйка и Рейк, исполненные любопытства, выглядывали из-за могучей чёрной спины.

- Кто ты и что делаешь на территориях прайда Нари, чужеземец? - спокойно поинтересовался Мерай у молодого льва, внимательно его оглядывая - тот не скрывался и противником был никаким, да и на больного похож особо не был. - Границы земель сейчас закрыты, и если причина твоего появления здесь несущественна, ты уйдёшь туда, откуда пришёл.

Мерай разглядывал незваного гостя внимательно, подмечая, насколько пришелец необычен - удивительно, даже болезненно тощий и длинный, он, тем не менее, не выглядел больным - смотрел ясно и на лапах, таких же тощих и длинных, стоял уверенно и твёрдо. Вопросы вызывал только горький запах полыни - зачем бы хищнику, охотнику, которого не должна заметить добыча, так пропитываться им? Не для того ли, чтобы скрыть характерный запах начинающейся чумы? Что ж, если это действительно так, то способ был выбран крайне глупый - он окончательно и бесповоротно перекрыл Амиди доступ на земли прайда Нари, ведь Мераю достаточно было лишь подозрения на то, что чужак заражён, чтобы даже не думать о том, тот ли это случай, когда можно нарушить приказ короля и привести пришельца к нему на аудиенцию. Нет, подвергать свой прайд опасности чёрный лев не собирался - как и своих юных спутников. На мгновение обернувшись к Эйке и Рейку, стоящим чуть позади, он взглянул на них, сузив тёмно-карие глаза и взглядом пообещав страшную кару тому, кто решит к Амиди приблизиться. Инвару такой взгляд был не нужен - юный лев и сам предпочитал держаться подальше от незнакомца, очевидно, думая так же, как Мерай. Эйка и Рейк, к счастью, послушались - отошли на пару шагов и притихли, но Мерай подозревал, что это ненадолго - юная львица продолжала строить чужаку глазки. Надо будет побеседовать с её отцом об этом - юной кокетке следовало объяснить, с кем можно флиртовать, а с кем нет.

Чужак, тем временем, говорил, и говорил очень много. Слова его только подтвердили то, что он пришёл из мест, далёких от этой саванны - чего стоило одно только длинное и труднопроизносимое имя, которому, благо, всё же нашлось сокращение. Голос чужака был удивительно мягок - создавалось впечатление, будто он начитывает молитвы тем божествам, которым поклоняется, а не держит речь перед четырьмя патрульными, решающими, позволено ли будет ему перейти границу. Мерай почувствовал на себе взгляд Инвара и обернулся - молодой лев глядел на него встревоженно, явно поражённый таким умением убеждать. Успокаивающе коснувшись бока своего юного спутника хвостом, Мерай вновь посмотрел на Амиди. Да, враждебность к нему было испытывать невозможно, но предложение чужака, касающееся воспитания молодняка прайда, сначала вызвало лёгкое раздражение, а потом и вовсе позабавило взрослого и опытного патрульного.

- Я ценю ваше желание помочь, Амиди, - спокойно и доброжелательно ответил Мерай, слегка качнув головой. - Но в прайде Нари и без того достаточно тех, кто может научить нашу молодёжь выдержке. Для этого я и беру их в патрули. В прайде так же достаточно и лекарей: по счастью, заболевших у нас не так много, и времени у наших целителей хватает на всё и на всех. На территории я вас пустить не могу: границы закрыты не только на словах, так что попытать счастья вам придётся где-то в другом месте.

- А может... - Эйка, которой пришелец явно понравился, попыталась возразить Мераю, но он не дал ей этого сделать, вновь повернувшись и хмуро на неё посмотрев.

- Думаю, жителям прайда Скара помощь в исцелении от чумы понадобилась бы больше, - подал голос Инвар. - Если, конечно, вы не боитесь гиен - они свободно разгуливают по тем землям.

Похоже предложение Инвара пришлось чужаку по душе, хоть он и обдумывал его достаточно долго, видимо взвешивая все за и против.  За это время львы Нари успели в полной мере разглядеть незнакомца, Эйка даже вновь сделала шаг вперед, но под грозным взглядом Мерай насупилась и отстранилась. В конечном счете лев, назвавшийся Амиди, проговорил:

- Ясно. Я вас прекрасно понимаю и прекрасно понимаю те опасения, которые вы испытываете по поводу возможной опастности. Конечно - я этой опастности не несу, я же лекарь и принял соответствующие меры, но я ценю вашу позицию и если вы того желаете - то так и быть, я уйду. Конечно, гиен я побаиваюсь, но если там нужна моя помощь как лекаря... Но поскольку я не местный - можно я у вас спрашу - в каком направлении расположен упомянутый вами прайд Скара? Чтобы не заблудиться по дороге?

Мерай пошевелил ушами, внимания речь незнакомца, все таки было как-то неудобно отказывать, но сделать он это был обязан. Безопасность прайда превыше всего, насколько бы не располагали к себе странствующие лекари и как бы не приглядывались молодым львицам, увы, пустить чужаков к себе во время страшной хвори они не могли. Так что пускай молодежь учится, как следует себя вести, ведь совсем скоро новопоколение заменит старое и уже они будут ходить во главе патруля.

Черный лев, глава дозорных, решил никак не комментировать первую часть речи Амиди, зато на вопросы охотно ответил:

- Тебе стоит идти вдоль реки Мазове на запад, - закрепляя свои слова, Мерай махнул в нужную сторону хвостом, - Как только упрешься в озеро - начинаются владения Скара. Из озера будет идти еще одна река, на юг, это тоже послужит тебе ориентировочной границей между нашими землями и чужими.

- Скорее всего ты не успеешь зайти далеко на земли Скара, там тебя сразу же встретят либо патрульные, либо гиены, - добавил Инвар.

- Можно перед тем, как я уйду, я дам вам небольшой полезный совет в плане профилактики заболевания. Очень помогает, если как следует вывалятся в траве ирёти... к сожалению, но я не знаю, как она называется в ваших краях, но эта та самая пахучая трава, которой от меня сейчас пахнет. Она довольно действенное средство профилактики, хотя, увы, конечно не панацея.

- Полынь, у нас ее называют полынь, -раздался звонкий голос Эйки, которая не переминула воспользоваться шансом вставить хоть парочку слов.

Ох уж эти юные особы.

Мерай изогнул бровь, смотря на самочку, а затем снова повернулся к незнакомцу.

- Спасибо за совет, мы передадим эту информацию своим лекарям. Удачной дороги.

-Да пребудет с тобой Ахейю, - отозвался Инвар.

Дозорные проводили взглядом удаляющегося лекаря и лишь когда его фгурка превратилась в маленькую точечку, развернулись и поспешили домой.

...никто не заметил, когда чистое звездное небо на вулканом успело затянуться странной формы облаками — отдаленно напоминающими кучевые, насыщенного фиолетового цвета, с мелькающими тут и там голубоватыми разрядами молний. Создается впечатление, будто сама гора ожила, начав исторгать из себя внушительных размеров столб дыма... Пока что это не кажется страшным, или опасным, скорее, наоборот: зрелище ярко переливающихся грозовых туч чарует и завораживает своей необычной красотой. В то же время, откуда-то из-под земли начинает раздаваться мерный, раскатистый гул, то плавно затихающий в глубинах горной породы, то вновь незаметно усиливающийся и тяжело давящий на слух. Почва под лапами кажется непривычно нагретой, хотя, по идее, давным-давно должна была остыть; кроме того, если ненадолго замереть на одном месте, можно почувствовать своего рода вибрацию, или даже мелкую тряску. Мелкие животные все куда-то попрятались, а может, ушли. Птицы огромными встревоженными стаями поднимаются над шелестящими древесными кронами, оглашая местность своими пронзительными голосами — кажется, их что-то сильно напугало. В воздухе пахнет гарью.

Северное озеро ←—————————–

Сараби шла замыкающей, то и дело подгоняя уставших зверей. Все здесь были на грани своих возможностей, но отставать было нельзя. Отбиться от группы практически всегда означало умереть. Сейчас не было никаких сомнений в этом, ровно как и в наличии недобросовестных хищников, готовых поживиться одинокой заблудшей животинкой. Львица мягко, но настойчиво возвращала ноющих детей и ворчащих старух обратно в цепочку, убеждала и уговаривала идти дальше, обещая им скорый привал и новое жилище.

По сути, враньем это не было, они действительно искали более-менее безопасное место, чтобы обосноваться там. Может временно, а может и навсегда. Сараби надеялась, что когда-нибудь вернется в свой прайд, но сейчас это казалось невозможным, поэтому приходилось довольствоваться довольно суровой действительностью. Впрочем, компания у нее была хорошая, а это уже полдела.

Краем глаза матерая заметила заметавшуюся Шайену и напряглась. В движениях мелкой самки было что-то такое, что сразу напомнило Сараби саму себя в день, когда погибли ее дети. Этот животных страх, это желание рвануться туда и рыть носом каждый клочок земли и каждую травинку, лишь бы найти их. Это особый, материнский страх, который может увидеть лишь другая мать. Она не сводила взгляда с красношкурого комка нервов, готовая в любой момент сорваться за ней и остановить. Или попытаться, все-таки в скорости немолодая львица явно уступала своей спутнице.

И именно в тот момент, когда бывшая королева отвлеклась на очередного занывшего малыша, у Шайены случился пик истерики. Она скользнула к своему рыжегривому другу, а дальше для стоявшей чуть поодаль Сараби все было как в замедленной съемке. Львица попятилась от Маро, глаза ее метнулись в сторону, а мышцы напряглись. Она была готова сорваться в любой момент, и, к великому счастью, черношкурый это понял. Он буквально схватил брыкающуюся самку в лапы и пригвоздил к земле.

Воспоминания двухлетней давности полыхнули перед взглядом Сараби так четко, что она сделала резкий вдох. Как она металась в истерике, пытаясь вырваться из пещеры на поиски своих мальчиков, как задыхалась в истерике, пытаясь пробиться сквозь заграждающих ей путь львов и собственную боль. Как теряла сознание. Нет, этого не случится с Шайеной, ни она, ни все, кто отправился на поиски ее сыновей этого не допустит.

Она рванулась в сторону брыкающейся парочки, позабыв о группе. Сейчас ей было важнее сохранить рассудок красношкурой. Остальное потом. Какой-то знакомый запах ударил ей по ноздрям, когда она уже подбегала. “Валерьяна!” — подсказали ей все те же воспоминания. Кто-то дал ей эту траву в страшную ночь после смерти Симбы и Рико, когда она тихо выла, не способная справиться с собственными чувствами, выжатая горем. Сорвав пару пахучих листиков, она подсунула их к морде Шай.

— Ешь, — тоном, не терпящим отказов, сказала она. — Это поможет тебе успокоиться. Ты должна успокоиться, Шайена, ради них. Твоим детям нужна ясно рассуждающая мать.

Она сорвала очень маленькое количество листьев, которого вряд ли хватило для того, чтобы вызвать привыкание или галлюцинации. Но неконтролируемую истерику они успокоить должны.

———- Из отсутствия
Юви остановилась и несколько раз глубоко вдохнула. Дорога была долгой. Сначала, увидев вдалеке яркое зарево, услышав грохот пробудившегося вулкана, самка припустилась со всех лап, однако вскоре пыл пришлось притушить. Путь был неблизкий, рыжая уже и сама не понимала, сколько времени прошло. Сначала она бежала, благо сухое жилистое тело было на редкость выносливым. Но теперь она шла, стараясь не обращать внимания на дрожь в уставших лапах, на пересохшее горло, на жгущий ноздри воздух. По мере приближения к месту катастрофы, дышать становилось все труднее - запах гари заставлял шерсть хищницы становиться дыбом - инстинкты кричали о том, что идти надо в другую сторону. Однако самка упрямо топала вперед, уверяя себя, что отыщет своих. И вот - небольшой привал.

Только сейчас она задалась вопросом, а как, собственно, она будет искать свою семью. Шай с детьми могли уйти в любую сторону, если вообще сумели выбраться. в данный момент они могли находиться где угодно, все вместе или поодиночке, и как их искать - непонятно.
- Наше семейство на редкость многочисленно, хоть кого-то я отыскать точно сумею. А дальше будет видно, - мысленно увещевала себя рыжая, всматриваясь вперед. Там ей снова померещилось движение, и львица прищурилась, пытаясь понять, не мерещится ли ей. По привычке принюхавшись, львица выматерилась сквозь зубы - нежный нос, казалось, был выжжен изнутри едкой вонючей гарью. Так что на нюх надежды не было, оставалось лишь прислушиваться и пытаться разглядеть окрестности сквозь мутную пелену.

Уши самки дернулись - впереди она слышала какой-то неравномерный шум, который постепенно приближался. Кто-то шел вперед, причем этот кто-то был не один. Самка сошла с тропы и прижалась брюхом к земле, практически полностью сливаясь с ней. Впрочем, в этом не было нужды - Юви увидела бредущих животных, прятаться от них смысла не имело. Травоядные вперемешку с хищниками, все устало шагали вперед на подгибающихся от усталость лапах, стремясь убраться подальше от пожара. Сердце львицы болезненно сжалось - животные выглядели измученными, казалось, некоторые из них сейчас просто упадут, а подняться уже не сумеют. Да, это были жертвы пожара. Те, что успели выбраться, избежать страшной смерти. Рыжая внимательно всматривалась в толпу, пытаясь углядеть знакомые силуэты. Однако беженцев было так много, что фигуры смешивались, высмотреть кого-то в этом потоке было очень сложно.

Какая-то активность чуть сбоку от основного потока беженцев привлекла внимание львицы. Пробравшись сквозь толпу медленно бредущих животных, Юви наконец увидела львов. Огромный темный силуэт с рыжей гривой, а рядом - мелкое бурое пятно чьей-то до боли знакомой шкуры. Не веря свой удаче, львица, позабыв об усталости, рванула вперед, распугивая бредущих навстречу травоядных.
- Мама! - выкрикнула она, чудом увернувшись от испуганно отшатнувшегося буйвола, - Мам!
Буквально несколько секунд потребовались рыжей на преодоление разделяющей их дистанции, и самка не тормозя летела прямо на Шайену, игнорируя стоящих рядом Сараби и Маро. С души будто камень свалился, она еще никогда не была настолько рада видеть мать. Львица пока еще не успела осознать, что других детей Шай рядом не наблюдается, а значит далеко не факт, что все выбрались благополучно.

Отредактировано Юви (3 Ноя 2019 15:37:37)

Безумный блеск в глазах львицы потихоньку уходил, дрожь стихла, дыхание выровнялось. Очевидно, что валерьяна ей помогла, чему не могла не радоваться Сараби. Самое страшное, что может случиться в жизни матери — потеря ребенка (по крайней мере бывшая королева в это искренне верила), поэтому она абсолютно четко понимала метания Шайены. В конце концов, детей у нее было на порядок больше, чем у матерой, а значит и поводов для волнения.

— Да, Небула выглядит… — Сараби задумалась, подбирая слова. — ...приличней тех гиен, что живут на Землях Гордости. Они вернутся, вот увидишь.

Она верила в свои слова так же, как верила в то, что когда-нибудь все наладится. Конечно же, бывшая королева не была наивной дурочкой, но без капли здорового оптимизма долго не протянешь. Тем более в таких обстоятельствах. Бастардка заговорила о привале и о знакомых местах. Действительно, за всей этой суматохой Сараби и не заметила, как обстановка сменилась. Шайена сказала, что узнает эти места, когда как сама матерая никогда не выходила так далеко за пределы родных земель.

— Мама! — послышался голос откуда-то сбоку.

Сначала Сараби решила, что это кто-то из травоядных зовет родственников, но уже через пару секунд увидела усиленно распихивающую этих самых травоядных рыжую всклокоченную львицу. Она с уверенностью танка неслась прямо на них. Сомнений не было — это дочь Шайены. Она была крупнее и мощнее матери, но характерный хохолок и нахмуренные брови говорили о точном родстве с красношкурой. За мгновение до соприкосновения рыжего метеорита с мамой, бывшая королева успела отпрыгнуть к Маро, чтобы, не дай Айхею, не засосало в бурю радости. Она вглядывалась в черты молодой львицы и морщилась, пытаясь вспомнить, видела ли она когда-нибудь ее. И тут Сараби осенило.

— Это, должно быть, Юви, — тихо сказала она Маро. — Старшая дочь Шайены. Я видела ее совсем малышкой, но это должна быть она. В том помете было еще три мальчика.

Только этих детей она видела, когда жила в прайде. Она пыталась помогать и ненавязчиво подсказывать молодой маме. А Шайена была действительно очень молодой, когда родила Юви и мальчиков. Она забрала детей и ушла, когда те едва научились есть мясо. Но эта рыжеватую девчонку Сараби узнала. Слишком уж они похожи с Шай, да и по возрасту все сходится: на вид ей было года три. Львица с теплой улыбкой наблюдала за радостной встречей, как можно старательней затоптав свою боль подальше на задворки души. Не время.

Твою налево. Твою налево, мать ее! Шайена жива и, по всей видимости, здорова.

Юви кометой влетела в мать, сбив ее с лап и утянув в грязь. Но это было совершенно неважно, главное - Шай жива. Сжимая мать в объятиях, самка чувствовала давно забытое чувство покоя и умиротворения. Будто она снова крошка, прижимающаяся к теплому материнскому боку и знающая точно - все хорошо, она в полной безопасности, ничего плохого просто не может случиться. Чертовски приятное это было чувство, надо заметить. Подниматься совершенно не хотелось, хотелось так в валяться в грязи, не думая ни о чем, однако мать уже елозила задними лапами по размытой земле, пытаясь подняться. При этом передние ее лапы все еще сжимали Юви в объятиях, намекая внимательному наблюдателю, что Шай действительно искренне рада встрече с дочерью. Рыжая не могла не заметить даже такую, казалось бы, мелочь. Комплексуя всю жизнь из-за того, что матери приходилось разрываться между тучей спиногрызов и ревнуя ее ко всем окружающим, львица привыкла обращать внимание на все, даже самые незаметные проявления материнской любви. Раньше это чаще всего работало против Шайены, так как ее ревнивая дочурка замечала все знаки внимания, оказываемые другим, частенько упуская те, что были направлены на нее саму. Однако сейчас Юви действительно заметила, насколько мать рада ее видеть, и в душе, казалось, запели птицы. Грубоватая ласка окончательно растопила сердце рыжей самки, вдруг почувствовавшей себя маленьким львенком.

С сожалением разжав лапы, Юви выпустила Шай из объятий и поднялась с земли, с широкой улыбкой слушая материнскую ругань. Просто песня, рыжая успела действительно соскучиться по грубоватой манере общения бурой львицы. Проскакивающий мат и повышенный тон не могли обмануть дочь, привыкшую к подобной манере речи - Юви видела, что мать рада до соплей. Ну что уж, каждый выражает эмоции как умеет.

- Думаешь ты одна переживала?! У меня, блин, чуть шерсть на заднице не поседела, когда я зарево увидела и грохот услышала! Гулять я ходила, отдохнуть от нашего дурдома. Отдохнула, блин... - ворчливо ответила Юви а тон матери а потом, не выдержав, еще раз улыбнулась и сгребла ту в охапку. В этот раз самка стояла на месте, а не неслась на реактивной тяге, поэтому валиться в грязь не пришлось.

- Я дико волновалась! - уже гораздо тише произнесла Юви, прижимая морду к шее матери. Для этого, правда, пришлось опустить морду пониже.
Самка взяла себя в лапы, отпустила Шай и, наконец, нашла время осмотреться. Мда уж, негусто.

Рыжая внимательно всматривалась в толпу беженцев, и улыбка медленно сползала с ее морды. А где остальные? Неужели?.. Да нет, не может быть. Не могло выкосить всех. Нет и точка, невозможно. Ее сиблинги живучие, как никто другой, они еще всех переживут. Но неприятный холодок в душе поселился.

- Мам, где остальные? - Юви осторожно взглянула на Шайену, будто боясь увидеть на ее морде ответ на свой вопрос. Не тот ответ, на который надеешься в подобных ситуациях. Плохой, разбивающий сердце ответ. Не было нужды уточнять, кого она имела ввиду под "остальными". Было очевидно, что рыжая спрашивала не о Нари с другими сопрайдовцами, а именно о своих, о членах семьи.

Юви не могла похвастаться близкими отношениями с сиблингами, однако она все же любила их. Пусть она не всегда признавалась в этом себе самой, и уж точно никогда - окружающим, но она действительно любила их. Бабская сентиментальность, что поделать. Она даже по Мороху скучала, хотя он был еще той занозой в заднице. Хотя нет, такое определение подходило скорее Шеру. Морох же был просто мрачной нависающей над головой угрюмой скалой, которая прибьет тебя при малейшем неверном движении. Или окружающих. Ну примерно так его воспринимала Юви по крайней мере.

Отредактировано Юви (29 Ноя 2019 23:12:42)

Юви внимательно слушала мать, перечисляющую местонахождение своих бесчисленных отпрысков, и на душе слегка легчало. В самом деле, чего это она так разволновалась. Ее семейство живучее до неприличия, и плодовитое, кстати, тоже. 13 львят умудрилась родить эта тощая мелкая львица, офигеть! И все живы, по крайней мере точно были живы до извержения. Только папаня непутевый подставился, но это когда было... Остался бы с ними, может до сих пор топтал бы худыми лапами землю. Но все же, как же их много... И мелкие уже совсем выросли, львята второго помета уже совсем самостоятельные. Хотя нет, самостоятельными они были всегда, как и все остальные отпрыски Шай, но теперь уже язык не повернется назвать их мелкими.

Юви кивала, слушая мать, но вдруг брови ее недоверчиво вздернулись.

— Морох... этот точно не пропадет. Мы отыщем его... чуть позже... я надеюсь, - произнесла бурая, чуть запнувшись. Юви недоумевающе смотрела на мать, не зная что ответить.

— Она не знает? До сих пор? Нет, невозможно. Может, она не хочет мне говорить? Ну, расстраивать меня, или боится что я опять истерить начну. Мда уж, репутация у меня, однако, специфическая — мысленно вела Юви диалог с самой собой, не зная, что ответить матери. Заметив, что дочь взирает на нее с немалым удивлением, Шай продолжила уже в своей обычной ворчливой манере:
—  Ну что ты так на меня смотришь? Ладно, ладно, я про него забыла, каюсь!

Значит, мать все же не знает. Львица слегка растерялась, не зная что делать дальше. Сказать матери, что Морох не вернется? Рассказать, что случилось на поляне? Скрывать эту информацию глупо, да и смысла нет - Морох жив, и это главное. Ну, был жив по крайней мере. Что с ним сейчас - неизвестно. Мда уж, оптимистично. Теперь остается лишь поделикатнее сообщить об этом матери. Поделикатнее, ага...

— Мам, ребята не найдут его ни в лесу, ни на склонах... — осторожно начала Юви, взглянув матери в глаза. — Морох не придет больше. Он бросил вызов Нари и проиграл в битве, — уже тише произнесла рыжая и замолчала, внимательно всматриваясь в морду стоящей перед ней самки. Мда, не самые лучшие новости, но почему такое странное выражение морды у Шай? Вдруг до Юви дошло, как прозвучали ее слова со стороны, и она поспешно затараторила: —  Спокойно, спокойно, он жив, даже вроде бы не сильно ранен! Нари изгнал его, и Морох ушел, прихватив с собой кого-то. Скорее всего, он и не знает про извержение, ведь это давно было... ну, изгнали его давно. Я думала ты знаешь.

Львица виновато смотрела на мать. Та пережила ужасный стресс, выбираясь из зоны извержения, а тут еще дочурка новости в такой форме подает. Только не хватало, чтобы мать сорвалась. Юви очень надеялась, что ей удалось успеть поправиться и не напугать Шайену до потери сознания. —  Все нормально, спокойно, не переживай. Он реально боров тот еще, небось уже собрал себе гарем и доволен жизнью, жрет от пуза и в ус не дует - несла самка какой-то бред, всматриваясь в морду матери. Действительно, что с Морохом могло случиться? Он хоть и буйный, но отнюдь не дурак, да и здоров как буйвол (интересно, в кого, кстати). Та травма лапы, которую он получил - тьфу, ерунда, зажила уже давно. Кроме того, с ним ушла какая-то львица, а значит с голоду он помереть не должен был. Если бы ушел один, тут стоял бы вопрос - как раненому льву охотиться, а так... Проблемы нет вообще. Вообще в таком случае у Мороха было гораздо больше шансов выжить, чем у остальных ее сиблингов. Те где-то недалеко от зоны пожара, а то и в самом пожаре, ищут друг друга, рискуя сгореть, задохнуться, попасть под копыта паникующих буйволов. Опасностей немерено, и спокойствие матери ее слегка удивляло. Может, она травкой какой угостилась? Расслабляющей, ага. Мать, ты что курила жевала? Еще есть?

Надо сказать, Шай приняла известие о Морохе весьма достойно — не было ни ора, ни мата, ничего из того, что обычно щедро изливалось бы из бурой самки в подобной ситуации. Шайена просто пялилась сквозь пространство со странным выражением морды. Казалось, все то, что не вырвалось из нее, активно бурлило в голове, норовя вырваться наружу и накрыть всех вокруг волной отборной брани. Но мать все же смогла подавить эмоции и сдавленно заговорила, снова прижимая Юви к себе. Рыжая облегченно выдохнула, расслабляясь - все же сообщать неприятные и шокирующие известия не очень приятно, особенно Шай, чей буйный темперамент широко известен в узких кругах.

—  Видишь эту толпу беженцев? Мы с Сараби ведем их в безопасное место, подальше от вулкана и пепелища... — Юви осмотрелась и снова, уже внимательнее, взглянула на бредущую толпу. Видок у беженцев был тот еще, а силы явно на исходе. Интересно, а безопасное место — это где? Рыжая самка вдруг вздрогнула - кажется, они однажды уже искали безопасное место. Тоже уходили откуда-то. Только тогда Юви была еще маленькой... Странно, что она вспомнила об этом, ведь тогда ситуация была совсем иная. Зато чувство похожее.

—  О, к слову, ты помнишь Сараби? — продолжала Шай, и Юви обернулась и посмотрела на львицу, о которой говорила мать. Немолодая, усталая самка, такая же замызганная, как и все остальные. Нет, рыжая ее не могла вспомнить, как ни старалась. Вообще, воспоминаний, связанных с ранним детством, у Юви было не так много. Кажется, раньше они жили на землях прайда, наверное даже были членами прайда, но каких-то четких воспоминаний об этом периоде жизни не осталось.

— Увы, не помню, —  слегка смущенно произнесла Юви и кивнула Сараби а знак приветствия, приятно, мол, познакомиться. Ну да, особой вежливостью львица не отличалась. Самка оказалась дальней родней, и при этом бывшей королевой. Вот это уже становилось интересным — что здесь забыла бывшая королева прайда, почему она ведет беженцев? История жизни этой львицы наверняка удивительно интересная.

Затем Юви перевела взгляд на льва, которого представляла мать. Маро, значит. Выражение морды спокойное, глаза добрые. Рыжая снова кивнула и чуть улыбнулась — лев вызывал симпатию. Интересная компания подобралась, однако. Голос матери звучал на удивление добродушно, когда она представляла Маро и Сараби, не было даже намека на обычное ехидство.

— Мам, ты сказала, тебе нужен помощник? Что конкретно надо сделать? У вас, — львица обернулась, к Сараби и Маро, включая и их в разговор тоже, — уже есть план? Мы знаем, куда идти? Если эта троица вела беженцев в безопасное место, то и задавать вопросы нужно им всем. — Я помогу, сделаю все, что в моих силах, - Юви снова покосилась на толпу беженцев, пытаясь унять просыпающееся чувство вины. Ведь они прошли через ад, а она — нет. Хотя если бы была там, где ей положено, то оказалась бы в тех же условиях, что и остальные. Наоборот, здорово, что она была далеко от разразившегося бедствия, но чувство вины отказывалось замолкать. Оно зудело и зудело, как укус насекомого, и Юви решила просто игнорировать этот зуд по мере сил. Она сделает все, чтобы помочь.

— Но в первую очередь, мне кажется, вам нужен привал. Здесь уже безопасно, насколько я понимаю, а многие из тех, кого я видела, вот-вот упадут прямо в грязь, — Юви вздохнула и продолжила, — да вам и самим стоит отдохнуть. Кроме того, разве не нужно дождаться остальных? Сехмет, Хофу, Шеру, банду мелких разбойников? И, кстати, где Акасиро и ее семейство? Их там тоже вроде немерено было, но никого из них не видно что-то...

Теплая встреча матери и дочери в такой плачевной ситуации действительно вселяла надежду на светлое будущее. Глядя, как две самки ворковали (ну, в своей, вполне уже привычной Шайеновской манере), Сараби старалась затоптать в себе зависть. Потому что Шай нашла эту дочь, скорее всего найдет и остальных. А матерая не найдет уже никого. Оставалось лишь радоваться за других, а за это семейство львица была счастлива без тени фальши. В конце концов, Шайена и ее дети — самое близкое к родне, что у нее осталось.

Конечно Сараби не забывала про свою собственную мать, но она была далеко. Каждый вечер перед сном бывшая королева думала о Шаэрти, молилась, чтобы с ней было все хорошо. Самка надеялась еще увидеть ее и остальных “старичков” прайда живыми и невредимыми, когда вернется домой. Если вернется…

Львица не особо вслушивалась в разговор матери и дочери, но, когда у первой морда сменила тысячу эмоций за пару секунд, Сараби встревоженно вслушалась. Морох… Еще одно имя, знакомое из времен счастливой жизни. Один из старших сыновей, однопометников Юви, насколько могла помнить матерая. “Бросил вызов королю, ушел в пустыню, вот это да”, — нахмурилась она, а потом усмехнулась себе под нос. Яблонько от яблонки, в конце концов, Шайена не отличалась покладистостью, неудивительно, что кто-то из ее детей “выстрелил”. Главное, что он вышел из этого поединка живым.

— Это моя старшая дочь, Юви, — громко объявила красношкурая, обращаясь к своим спутникам. — Это — Сараби, бывшая королева прайда, в котором я родилась... можно сказать, что моя тетка.

Сараби ответила ей улыбкой, но глаза предательски заблестели. “Совсем сентиментальная стала”, — поругала себя матерая и заморгала, чтобы убрать “следы преступления”. Надежды на светлое будущее и уютную старость в родном прайде угасали с каждым днем, с каждой весточкой с запада, она понимала, что Скар плотно уселся на троне и слезать не собирается. А, пока он правит там, назад дороги нет. Только с боем, но какой ей бой. А присутствие в ее жизни Шайены и всего ее разношерстного семейства давало ощущение новой жизни, пускай более хаотичной и неопределенной. Но Сараби была не одна, ее не бросят, ее отсюда не выгонят. Здесь она нужна.

— Приятно снова познакомиться, Юви, — тепло улыбнулась она. — Привал — это отличная идея, но…

Матерая поймала на себе такой уставший, но все еще обеспокоенный взгляд Шайены и поняла, что никакой привал ей не поможет. Она не сможет спать, не сможет даже отдыхать, пока ее младшие дети где-то там, одни, возможно в опасности. Львица обернулась на группку беженцев, расположившихся на берегу реки. Большая часть из них спала после тяжелого ночного перехода, другие общались, сбившись в небольшие группки. Здесь они были в относительной безопасности, это место казалось неплохим временным пристанищем.

— Шайена, я могу присмотреть за беженцами, пока вы ищете твоих младших, — проговорила она. — У тебя не получится отдыхать, пока они не будут у тебя под боком. Я знаю. Теперь у тебя есть еще один помощник, я уверена, втроем вы их найдете.

Это было здравой идеей, по крайней мере Сараби была в этом уверена. Да и сил отправляться куда-то у нее сейчас не было. Ей бы полежать в тенечке, да поговорить с кем-нибудь о чем-то ненапряжном. Ну а уж управлять толпой она точно умела.

Сараби и Маро, наконец, осторожно включились в разговор. Видно было, что они не хотели влезать в бурную встречи матери и дочери, но теперь, когда страсти поутихли, бодренько включились в разговор. Пара минут вежливых приветствий, и знакомство официально состоялось. Оба спутника Шай поддержали идею привала, да и сама мать была не против на первый взгляд.

— Акасиро... мы не знаем... — тяжелый взгляд Шай не вселял излишнего оптимизма, как и ее последующие слова. Да, не могло же повезти всем, кто-то наверняка останется на залитых лавой склонах навечно. И это вполне может быть Акасиро и ее семейство, может быть и король Нари, да кто угодно. Может быть кто-то и из ее семейства пал, хоть мать и говорила весьма уверенно о том, что все сиблинги Юви в порядке. Неизвестно. Впрочем, если уж говорить откровенно, судьба соклановцев, не связанных кровными узами с Юви, не слишком волновала ее. Печально, да, но не повод депрессовать. Рыжая и сама не знала, зачем спросила мать про Акаси. Теплых чувств она к этой львице не испытывала, как и ко всем остальным сопрайдовцам, друзьями они не были... Может, она была одной из немногих, кто казался надежным и постоянным членом прайда. Остальные приходили и уходили, а Акасиро была всегда.

— Шайена, я могу присмотреть за беженцами, пока вы ищете твоих младших. У тебя не получится отдыхать, пока они не будут у тебя под боком. Я знаю. Теперь у тебя есть еще один помощник, я уверена, втроем вы их найдете, — произнесла Сараби, обращаясь к Шайене, и Юви еще раз внимательно посмотрела на мать. Теперь уже беспокойство бурой самки было видно и ее дочери, и рыжая поразилась, как не обратила на это внимания раньше. Действительно, сложно, наверное, отдыхать, когда твои дети непонятно где на пепелище. Нужно поискать хотя бы мелких пацанов, остальные уже взрослые и сами смогут постоять за себя, если придется.

Проницательность Сараби заставила Юви вновь взглянуть на немолодую львицу с уважением и интересом. Да, непроста бывшая королева, ох непроста. Юви все больше нравилась эта самка, почему-то она вызывала у нее очень теплые чувства, будто была близким членом семьи, любимой тетушкой или бабушкой. Хотелось держаться поближе к этой спокойной и уверенной львице, рядом с которой создавалось ощущение, что все будет в порядке.

Шай тем временем окинула дочь оценивающим взглядом, будто прикидывая, есть ли еще порох где там ему положено быть. Юви бодро кивнула, всем своим видом показывая, что силы есть, она готова идти на поиски. Она и правда не слишком устала, больше перенервничала, пока искала мать. Но сейчас львица чувствовала себя весьма бодро. Жаль только, что с Нишем они разошлись, и теперь рыжая не знала, увидит ли она своего единственного друга снова. Надо будет и его поискать тоже. Юви с удивлением поняла, что ей недостает общества хмурого и ворчливого бабуина. Кто бы мог подумать...

— Мы постараемся вернуться так быстро, как только сможем... — мать наконец озвучила план действий и Юви кивнула, соглашаясь. Мелких надо поискать, но кто-о все равно должен остаться с толпой беженцев. Кто-то, кто смог бы их успокоить, вселить уверенность и удержать от паники или истерики. Лучше Сараби на эту роль не было никого. Шай слишком нервничает из-за детей, Маро пока еще темная лошадка, хоть и оставляет на первый взгляд самое приятное впечатление. Но это же только на первый взгляд. Сама Юви уж точно не годилась на эту роль — она даже с близкими не знала как разговаривать, не то что с толпой измученных зверей, перенесших страшные события. От нее было бы мало толку дипломатического характера, зато отсутствием выносливости самка не страдала, а значит при поиске от нее будет толку больше, чем здесь. Да и по правде говоря, Юви не хотелось снова расходиться с матерью, которую она так долго не видела.

__________________________________________________________________________________________________________

>>> Северное озеро

— Начало игры.

Темно-серая летучая пыль поднималась маленькими облачками из-под лап даже при самом легком шаге. Ушинди уже давно заметил эту ее особенность. Он уже много раз видел пожарища, попадал в пожары и сам, но никакого сравнения с жирной и быстро вбивающейся в землю золой эта пыль не выдерживала. Она не хотела слеживаться, витала в воздухе, забивалась в ноздри, глаза, уши. Пытаться к чему-нибудь принюхиваться было бесполезно или даже опасно, лев уже видел почти истлевшие тела тех несчастных, которые попались на пути туч этой пыли в то время, когда ее в небе было куда больше. Сколько времени назад это было - духи его знают, но оказаться на их месте не хотелось. Да и в любом случае, сейчас тут все пахло этой пылью. Следы, вода, воздух, даже он сам собственный запах едва чувствовал, настолько пропах серой дрянью. И это при том, что странник лишь недавно вошел на засеянные пылью земли.

"Не ошибся ли я? Если тут и можно жить, то разве что после хорошей уборки..."

Хотелось пить. Последний раз воду Ушинди видел позавчера, когда пересек по мелководью большую реку. Справа давно исчезла из вида граница джунглей, из которых так тянуло чужим запахом, что странник туда не полез. Ему уже доводилось сталкиваться с пятнистыми кузенами на их территории, опыт был не из приятных.

Впереди замаячили кучно стоящие остовы деревьев, и Ушинди прибавил шагу. Такая примета в степи означает воду, почти наверняка, а воды страннику сейчас хотелось едва ли не больше всего на свете. Проклятая пыль осела на языке, а во рту уже давно было сухо, как в термитнике. Поднявшись на пригорок, лев обозрел оазис своей мечты...

- Да драть тебя хвостом наперед!

Вода была, большие деревья не растут в степи просто так. Воды было много - целый небольшой пруд. Посреди которого гордо возлежала раздувшаяся туша дохлого слона, которую Ушинди не учуял до сих пор разве что потому, что ветер дул от него. Ну и потому, что нюх напрочь отшибло пылью, не без этого.

- Ненавижу слонов. Не-на-ви-жу.

Пить это было нельзя. Если так пойдет и дальше, то ему придется свернуть к джунглям и искать себе воду там. А потом объяснять местным обитателям, что ничего плохого он им не сделал, а если они разойдутся миром, то и не сделает. И очень, очень хорошо, если это произойдет именно в таком порядке.

Оазис с дохлым слоном остался позади. Гора, устроившая этим землям такое веселье, тоже перекочевала за левое плечо. По мере того, как Ушинди удалялся от источника местных бед, пыли на земле становилось поменьше. Кое-где даже попадались пережившие эти месяцы зеленые побеги.
Становилось жарче. Странник вышел в путь ночью, и сейчас наступало время отправиться на привал, но делать это здесь, посреди сгоревшей и засыпанной пылью степи, было равносильно отложенному самоубийству. Солнце выпарит остатки влаги из его туши, а дальше все будет медленно и печально. Воду нужно было найти, и Ушинди продолжал идти вперед. Небо тем временем окончательно затягивалось тучами.

- Слава духам... Наконец-то.

Когда первые капли упали на его шкуру, странник подпрыгнул бы от радости, как львенок, если бы не экономил силы. Дождь, пусть мелкий и слабый, но непрекращающийся, прибил проклятущую пыль к земле. Напиться не получилось, но еще через сколько-то времени пути лев нашел несколько собравшихся лужиц, которые и вылакал. Это было хоть что-то.

Правильно говорят, что черная полоса обязательно сменяется белой. Переменившийся ветер с севера принес Ушинди еще больше влаги и далекий шум большой реки. Река - это вода, это укрытия от жары на берегу, это, наконец, местные обитатели. Если, конечно, хоть кто-то смог пережить тот ад, который здесь творился и по следам которого странник шел последние несколько дней. Река ожиданий не оправдала. Нет, воды в ней было предостаточно, а навалы камней вдоль берега давали прекрасные места для отдыха, но они же мешали добраться до самой реки и пить, пить...

- Мда, дилемма, - долгие странствия многих приучают говорить с собой вслух. - Придется идти вдоль. На тот берег я переберусь разве что если отращу крылышки.

Плавать Ушинди умел прекрасно, но бурная река - это бурная река. Не говоря уже про скалы. Сломать тут лапу проще простого, а у бродяги нет прайда, который позаботится и выходит неудачника. Риск это благородное дело, но риск оправданный, а на убившихся на пустом месте идиотов он насмотрелся вдоволь...

Вопрос, куда идти, стоял очень недолго. Свернув направо, Ушинди уперся бы в те же самые джунгли, вряд ли густой лес закончился бы до большой реки, если лев хоть что-то понимал в джунглях. Скорее наоборот. Оставалась дорога вдоль реки налево, оставляя огнедышащую гору по левому плечу.

Запахи даже тут чувствовались как через насморк, так что первым свидетельством того, что в этих землях осталась жизнь, были следы. Ушинди замер, натолкнувшись на цепочки львиных следов. Раз, два... три. Маленькие, большие, совсем большие, почти как его собственные. Два льва и львица? Лев и две львицы? Или молодняк, особенно самая первая цепочка. Это хорошо, если молодняк смог выжить, значит, хороший был прайд, вытаскивали их. Хотя с чего он сразу взял, что это местные?

"С того же. Нечасто молодняк бродяжничает, даже в компании, а тут следы как от подростка."

Впрочем, всякое бывает. Он что-то удалился от берега, а следы как раз вели оттуда в глубину пораженной земли. Ушинди хмыкнул и чуть повернул, направляясь по следам в обратную сторону. Если это были местные, значит, они наверняка приходили к водопою, куда можно спуститься относительно безопасно. Что еще тут делать?

Понимание чужого запаха пришло внезапно, причем сразу многих разных запахов. На миг Ушинди даже показалось, что нескольких прайдов сразу.

"Это что, граница? Как раньше не почуял-то?"

Завернув за очередное нагромождение камней, откуда приходили следы, Ушинди с первого взгляда понял - нет, не граница. А если и граница, то не похоже, чтобы это кого-то здесь волновало. По крайней мере, он не так часто видел столько сбившихся в кучки по видам травоядных. Лев даже не сразу сообразил, оглядывая это столпотворение, откуда идет запах сородичей, но в конце концов заметил устало привалившуюся к чему-то львицу. Рядом мелькнул, похоже, детеныш.

"Местные? Наверняка... Странное место, чтобы укрыться. Или нет, если здесь где-нибудь все-таки есть водопой, я бы и сам от него не отказался. Особенно если больше хороших укрытий в округе нет. Довольно много... Их старший молодец."

Гора загорелась уже пару лун назад, или, по крайней мере, в это время Ушинди услышал первые вести об этой катастрофе. Значит, всю эту ораву все это время надо было кормить, а странник успел оценить, в каком состоянии были местные охотничьи угодья. Как бывший воин прайда, Ушинди был готов признать, что обеспечивать такое сборище едой и прочими необходимыми львам и куче травоядных мелочами в таких условиях приравнивается к подвигу. Но пора было представиться, тем более что его уже точно заметили.

- М... эхм...

"Тьфу, трижды по тридцать три грязных бабуина! Проклятая пыль!"

Ушинди прокашлялся, возвращая своей пересохшей глотке голос.

- Эхм. Да пребудет с вами благословение предков, - странник постарался выбрать приветствие повежливее. - Мое имя Ушинди, я иду через вашу землю с миром. Могу ли я говорить со старшим из вас?

Отредактировано Ушинди (5 Авг 2020 13:02:12)