Пологий склон===========>
Она уже не помнит, как добралась до озера. Последнее воспоминание, крутившееся у львицы в голове, как заевшая пластинка: она взволнованно оборачивается назад и видит мчащегося за ней Игнуса, окружённого кольцом синего пламени, после чего бежит ещё быстрее, практически не обращая внимания на боль в сломанном плече и… и вот, она плетётся ни живая, ни мёртвая, по берегу Северного озера. Даже то, как она пересекала реку, не осталось у самки в памяти. Лишь мокрая по грудь шерсть свидетельствовала о том, что реку львица всё же пересекла вброд, а не перелетела. Странно, но мало того, что Сунита не обращала ни малейшего внимания на стекающую с неё воду, что в любой другой день привело бы её в ужас (какой кошмар, она же теперь лохматая!), так ещё и жуткая боль, какая преследовала её на плато, внезапно утихла, будто никакого перелома и в помине не было. Зато вместо боли пришло кое-что похуже: заторможенность и дикая усталость. Мысли путались, лапы путались ещё сильнее, из-за чего за эти несколько минут молодая охотница умудрилась уже пару раз споткнуться о собственные же лапы и нелепо рухнуть, как погибшая буйволица. И вместо того, чтобы мгновенно вскочить, пытаясь сохранить остатки покалеченной гордости, или хотя бы оповестить всю саванну, как ей больно, Сунита неуклюже поднималась, совершенно не реагируя на боль и усталость, и продолжала плестись дальше. Всё её естество сейчас было сосредоточено на поиске травы, которую в обязательном порядке давали всем членам прайда, если те возвращались в логово с тяжёлыми травмами. Ни для кого в прайде не было секретом, что Сунита, так хорошо разбирающаяся в видах травоядных на территории прайда Нари, с интересом рассказывающая о том, что знала о других прайдах и землях, была полным нулём в лекарском деле. Получив малейший порез, львица предпочитала бежать к Таките, Хайко и остальным целителям прайда, вместо того, чтобы самостоятельно вникать в это нелёгкое мастерство. Пожалуй, лекарское дело – чуть ли не единственный вопрос, который крайне любопытная львица обходила стороной. Но уж запомнить траву, которую в её присутствии не один раз пихали в пасть раненым, было ей по силам. Именно в поисках этого растения самка продолжала безмолвно хромать вдоль озера, блуждающим туманным взором пытаясь отыскать на берегу своё спасение, при этом совершенно игнорируя спутника и пробегающую мимо живность. Трудно было сосредоточиться и на поиске, и на словах Игнуса, если тот что-то пытался до неё донести: наверное, последствия полученной травмы сказываются. Самке несказанно повезло заприметить уже сорванное растение, которое, судя по всему, в спешке обронил один из лекарей, помогавших в ночь пожара раненым. Как раз, как она надеялась. Голубоглазка ускорила шаг, боясь банально опоздать и не дотянуть до рассвета, и, когда растение было буквально на расстоянии вытянутой лапы, почти бесшумно рухнула на землю, споткнувшись о волочащуюся за ней сломанную лапу. Не обращая никакого внимания на свой очередной позор, голубоглазка вытянула дрожащую, но пока рабочую лапу, загребла мартинию, и принялась жадно её жевать, прекрасно осознавая, чем может обернуться для неё сегодняшняя ночь, если она будет бездействовать. Растение не смогло угомонить боль, снова вспыхнувшую в сломанной конечности, но принесло львице толику успокоения. Отлично, шанс спастись у неё есть. Неуклюже подобрав к себе уже знатно опухшую лапу, львица принялась медленно вылизывать раненные плечи, надеясь слюной обеззаразить их и дотянуть до прихода Такиты. Впрочем, придёт ли она?... Сунита поскакала на плато как только ей сказали, не дослушав распоряжения Шайены по поводу остальных, так что искать осколки прайда придётся самостоятельно. Хуже было то, что мерзкое чувство беззащитности и страха перед неизвестностью снова захлестнуло её с головой. Самке самой сложно было сказать, чего именно она боится, но точно не иных хищников, которые могут неожиданно выйти из густой пелены тумана. Что же было страшнее: помереть от заражения крови, истечь кровью до потери сознания и быть съеденной заживо местными падальщиками или же та судьба, которая ждёт её по возвращению? Пожалуй, в случае Суниты, последнее.
Львица из последних сил пыталась сдерживать слёзы: Игнус, несмотря на пережитые вместе события этой и прошлой ужасных ночей, по-прежнему был для неё чужаком, а лить слёзы она привыкла в окружении самых близких. Нужно просто снова немножко потерпеть и дать себе успокоиться, правда? И всё же тело предательски подрагивало от икоты, выдавая, как сложно львице сдерживаться и не разреветься во весь голос прямо здесь, на чужой земле, где на каждом шагу её может поджидать голодный хищник, который будет не прочь полакомиться ослабевшей львицей.
“Больно. Страшно. Нужно потерпеть. Всё будет хорошо”, – не пытаясь искать поддержки у чужака, мысленно успокаивала себя темношкурая, прижимая уши, вспарывая землю когтями и нервно подрагивая хвостом – в общем, делая всё, лишь бы не начать реветь. Продолжая слизывать кровь и грязь с плечей, Сунита уставилась куда-то вниз, то и дело жмурясь не то от боли, принесённой собственным шершавым языком, который как наждачка скользил по свежим ранам, не то от того, что снова предательски защипало глаза. Сун никогда не была хороша в сражениях, хоть и провела большую часть своего детства, когтями и клыками отстаивая свои достоинства. Охота и защита чужих детёнышей – вот и всё, на что она была способна. Но чем может помочь львица, которая даже ходить нормально не может? О звании лучшей охотницы прайда точно можно позабыть, да и в таком состоянии скорее львята будут оповещать её об опасности и уводить в укрытие, чем она. Привычка думать о самом плохом исходе в нынешнем её состоянии проявила себя во всей красе. В голове снова и снова всплывали самые ужасные сценарии её жизни после полученной травмы. Хотелось просто провалиться под землю. Как она посмотрит в глаза Шайене, впервые разрешившей ей уйти так далеко от прайда? Как сможет смотреть в глаза тем, кого клялась оберегать и при этом сидеть у них на шее? Как она будет заботиться о прайде, если её перелом срастётся неправильно, и она останется калекой?
– Я больше не смогу охотиться, – глухим и оттого тихим, но каким-то чересчур уверенным голосом вслух констатировала львица. Единственное дело, которое одновременно приносило ей непомерное удовольствие и помогало прайду выжить, может стать для неё несбыточной мечтой. Каждое утро она будет сидеть у логова, наблюдая, как удаляется охотничий патруль, и впервые не сможет к нему присоединиться. Хотелось уже не провалиться под землю. Хотелось просто заснуть и не проснуться. А перед этим лечь брёвнышком, заорать во всю глотку и дать эмоциям волю. Слишком много на неё навалилось в последнее время, и был близок день, когда она может впасть в истерику от того, что букашка с травинки упала. Главное, чтобы этого не произошло прямо сейчас, иначе возвращаться Игнусу точно придётся в одиночку. Погодите, а где он?
Львица медленно подняла мутный взор и бегло осмотрелась, не поворачивая головы. Сквозь туманную дымку можно было заметить едва различимый львиный силуэт, приближающийся к самке, что, впрочем, нисколечки её не напугало. Даже отсюда она могла различить запах своего товарища по несчастью, перемешанный с солёным запахом свежей крови. Вот только желания отправиться домой за его отсутствие не прибавилось. Не найдя решения лучше, Сунита положила голову между лап, и, судя по всему, принялась дожидаться какого-то чуда. Может, когда боль сама пройдёт или когда тело перестанет предательски вздрагивать от неконтролируемых всхлипов. Растение явно начало действовать, судя по тому, как поплыла перед глазами картинка, и желание отрубиться прямо здесь усилилось раза в два. Вот только не от осознания, что может ждать её в будущем, а из-за слипающихся глаз и помутневшего сознания. Честно говоря, уже не хотелось, чтобы Игнус подходил. Пусть отвернётся, погуляет часика полтора, и просто даст ей нормально пореветь, как иногда нужно всякой женщине. А, погодите… как это, он уже здесь?
– Они ушли? – сипло, почти одними губами спросила львица, поднимая к нему глаза, но не найдя в себе силы поднять голову. Странно, почему она раньше не обращала внимания на этот отвратительный шрам на всю морду? Она вообще когда-нибудь смотрела на его морду больше, чем на пару секунд, прежде чем закатить глаза или что-то рявкнуть? Кажется… Кажется да. Только смотрела почему-то всегда в глаза.
– Что с твоей мордой? – впервые не задумываясь о чувстве такта, напрямую спросила самка, только через несколько секунд осознав, КАК прозвучал её вопрос. Ну уж нет, больше разговаривать после этой чудо-травки она не будет. Наверное. Может быть. Только если её не спровоцируют.
ОФФ
Сунита использует купленный лот “матриния” и избавляется от риска получить болевой шок. Растение вызывает сильнейшую сонливость при приеме, затормаживает сознание.
