———→ Водопад
С кустов, что прилегали к берегу Северного Озера, наполняя воздух тревожными криками, снялись птицы.
Громкий, протяжный рык раздался в тиши – это была темношкурая львица, одиночка, что уже начинала ненавидеть эти земли – ей казалось, что новый край, недавно обнаруженный ею, только и делает, что подкидывает пакости да издевается. За последнее время произошло столько неприятностей, сколько не случалось за всю Ширайину жизнь в прайде. Молодую самку это раздражало и злило – подбешивать начинал уже каждый камешек, впившийся в ногу или неосторожный шакал, умудрившийся коим-то образом попасть под тяжелую львиную лапу. Нужно было признать, что странствия чужестранку преобразили – Ширайя и раньше-то была не особо при теле, а сейчас на бока будто бы шкуру натянули да так и оставили – ребра можно было пересчитать. Побитая, взлохмаченная, истеричная и угрюмая, этот облик был далек от той дерзкой и всеумеющей львицы, коей себя темношкурая раньше считала. Сейчас она просто не могла принимать ни насмешек, ни видеть самодовольные морды гиен, одиночка вообще никого не желала встречать. Каждая впившаяся в лапу колючка вызывала ворох отборной ругани, от которой завяли бы уши взматерелого льва, пришлая то принималась корить всех на свете, то начинала жалостливо ныть про плохую жизнь, то снова, наступив в здоровенный слоновий лепех, начинала ожесточенно чернить весь род Ахейю…
Попадись ей сейчас более здоровенный противник, Ширайя бы немедленно кинулась, оскалив пасть и выпустив клыки – просто так, от наступившего бешенства, в слепом желании царапать и драть. Отомстить, хоть кому-нибудь, за такую растреклятую судьбу.
А потом – или умереть, или убежать.
Львице нужно было отдать должное – для своего положения и склада характера она довольно неплохо держалась. Боевито, если можно так это назвать. Тем не менее, виноваты во всем случившимся были кто угодно, но никак не она сама – думать над тем, как и почему удалось попасть в столько «ловушек» сразу, Ширайя не собиралась. Она малодушно предпочла обидеться на весь мир, а потому, когда лапы наступили в ложбинку чужого следа – это был взрослый самец, не иначе, вместо радости и положительных эмоций одиночка грубо воскликнула, ощутимо стегнув себя хвостом по бокам.
- Ну, кто здесь, отзовись? Хочешь, морду надеру?!
Крикнула, и сразу пристыдилась. Но, в силу своей недюжинной упрямости, признаться себе в этом отказалась, отодвинув ненужные метания в сторону. Львица просто зашагала по направлению вереницы следов, они закончились совсем недалеко от линии берега – серая туша с темной гривой лежала в тени куста, не подавая признаков жизни. «Больной, что ли?» - Ширайя хмуро отставила уши назад, думая, что не стоит акцентировать внимание на этом престранном субъекте. Пожалуй, самым лучшим было уйти – предварительно напившись, конечно, ибо источники не подворачивались на пути так часто, как хотелось бы. Одиночка дернулась, заранее чувствуя все свои движения. Или ей показалось, что она дернулась – стояла как вкопанная, не в силах отвести от серошкурого красавца взгляд. В такие моменты и решается жизненный путь, кем ты станешь и какой выбор сделаешь.
Мерзавцем Шира не стала.
Она осторожно приблизилась к самцу, по-детски невинно любуясь его мускулатурой, сложением – не в пример отощавшей Ширайе, лев был еще крепок, и – стыдно признать, вызывал зависть. Осторожно потрогала лапой плечо, будто бы боялась обжечься, и вряд ли бы самку стоило за это винить. На каждом углу таится опасность, эти края совсем не милосердны, а она, так ее растак, дуреха ненаученная, в каждую заваруху свой нос сует.
- Эй, - неуверенно произнесла львица. Боязнь вновь попасть в западню в ней боролась с предательским чувством нарастающего любопытства, - Ты как?...
Отредактировано Ширайя (26 Окт 2012 20:35:11)
